От любви до ненависти – одно сообщение. Часть 1

И такова поддержка моего лучшего друга.

13:11

Стоя на трамвайной остановке, отшучиваюсь про запреты от Жени. Ксюша смеётся, говоря, что всё равно ничего не узнает. Не отвечаю, что точно узнает. Натягиваю улыбку, хотя внутри как-то поцарапано. Трамвай качается, стуча колёсами. Виды за окном сменяются, но такие же серые и скучные. Под мостом, по которому ходит транспорт, лежат несколько железнодорожных путей, а чуть подальше вокзал. Думаю, как хорошо было бы уехать прямо сейчас в Питер. Вздыхаю. Смотрю на время. Пол дня уже позади, ушло, можно сказать, в никуда. Ксю в левое ухо зовёт гулять. Говорю «нет», под предлогом «дома много дел». Однако, вру. Всё, чем буду заниматься, так это сидением под одеялом с кружкой какао, просматривая ролики на «Ютубе». Нам с апатией и вдвоём неплохо. Впрочем, даю ложную надежду, мол, если закончу пораньше, то смогу пойти.

14:00

Поворот ключом, и я дома. Бабушка спит. Быстро снимаю кеды и бегу к себе, дабы избежать всяких ненужных расспросов. Лестница на второй этаж скрипит, но, вроде, не будит спящую. Кидаю рюкзак персикового цвета под письменный стол. Открываю окно. Ветер раздувает белоснежный тюль. Падаю на кровать. Просто плачу. Сегодня знаю причину: Женя, его молчание.

«Ещё никогда не было так грустно. Ощущаю себя на минус пять по стобалльной шкале. Будто оторвали половинку тела. Не могу осознать, когда начала любить Женю. Ведь я не хотела. Похоже, стоит согласится, статистика не врёт: чаще всего влюбляются люди, которые совсем не хотели», – чернила размылись, и убираю тетрадь с размышлениями подальше от чужих глаз. Не хочу, чтобы кто-то узнал о настоящем внутреннем.

Под вечер более – менее успокаиваюсь. Комната утонула в закате и тоскливом холоде. Папа сообщил, что она – настоящая морозильная камера. – Заболеешь ведь. – Створка окна закрылась с ужасным грохотом. Папа не злиться, просто она того требует. – Чай будешь?

–Буду, – вяло отвечаю я.

Папа уходит на первый этаж. Последние лучи солнца медленно ползут по стене. Наблюдаю, как третье октября умирает. Оно никогда не вернётся, даже на миг, как бы сильно кому-то не мечталось. Я же напротив желаю забыть, как можно быстрее.

Александр Сергеевич приносит большую кружку горячего чёрного чая с двумя ложками сахара, разбавленный молоком. Благодарю папу, и он уходит, прикрывая дверь. Она издаёт противный звук, чем описывает смерть сегодняшнего.

5 Октября

Состояние подавленное. От силы спала часа полтора. Мысли весьма мешали нормальному сну. Всё чаще задумываюсь о сложившейся молчанке с молодым человеком. Прошло две с небольшим недели. Каждый день, как попытка выжить. Очень хочется не винить себя в чём-то. Только второе я тоже настроено против. Теперь делай что угодно. Успеваемость в учёбе заметно снизилась. Обвалилась, как биткоин в две тысячи одиннадцатом. В сентябре по многим предметам, включая математику и физику, выходили четвёрки, а теперь еле дотягиваю.

Сегодня не иду в школу. Ранее утро. Город не спит уже часа так три. Собравшись с силами, бреду по дворам до ближайшей кофейни десять минут. Точно знаю, закажу капучино и попрошу добавить три ложки сахара. В кармане бренчать ключи. В руке жужжит телефон.

– «Меня не будет. Сижу с младшим» – уверено печатаю я.

– «Окей»

– «Передай классной»

– «Ладно» – наверное, будучи слегка растроенным отвечает Алексеев.

В небольшом помещении аромат кофе. Мой нос в раю, в отличии от души: кажется, вода закипает в адском котле, пока меня разрубают на части. А может мою оболочку поджарят, обваляют в кляре со специями? Съедят и не подавятся ни одной косточкой. Без сожалений. Пока бариста готовит ароматное, смотрю по сторонам. Люди спешат на работу. Транспорт переполнен. Радуюсь маленькой победе -я не среди них. Никуда не бегу. Никто не дышит мне в спину, не прижимается в заполненном трамвае. А свободно дышу – трещинка пока не добралась до лёгких.

Пешком через центр пришла на своё место. Здесь комфортно, ни смотря на октябрьское утро. Ветер гоняет волны. Погода делает только хуже. Мне – морально. Так и тянет порыдать. Людям – физически. От потоков холодного воздуха так и хочется съёжиться.

Flashback*

Женя протягивает свою ладонь. Кладу в неё свою.

– А о чём ты мечтаешь? – Спрашивает он.

–Навсегда остаться с тобой, – признаюсь я.

– Получается у нас одна мечта на двоих. Всё же я люблю тебя намного больше, чем остальных людей.

Задумчиво смотрю на свои кеды, на его, потом снова на свои.

– Знаешь, а мне трудно говорить о чувствах.

– Почему?

– Если вкратце, то у меня впервые к кому-то это по-настоящему. Мне не нужно врать, притворяться. Поэтому очень боюсь в один день проснуться без тебя, – меня пробивает на слёзы. Женя впервые видит их. Внутренний мир доверяет ему больше, чем думала.

– Ну, и что за слёзы? Я же с тобой, – улыбается и резко тянет к себе. – Эй, посмотри на меня.

Поднимаю голову, делая вид, что в порядке. Однако, дрожащие губы и мокрые глаза посылают сигнал «сос».

***

Уголки губ ползут вверх. Воспоминание греет душу. Провожу несколько часов на пристани. От прохлады трясёт. Второй стаканчик остыл, потеряв насыщенность вкуса. Рядом кто-то присаживается. Надеюсь, увидеть знакомую пару кед. Иллюзии рушатся, когда перед мной вытягиваются тонкие ноги в стоптанных найках.

– Привет.

Молчу.

– Ты очень грустная, что случилось?

– Ничего. Всё в порядке, – обманываю и себя, и её.

– Меня Алёна зовут. Прости, ели навязываюсь, – смущённо говорит она.

– Меня Таня. Всё нормально.

Усмехается, хотя мои слова звучат с ноткой грубости.

– Что ты тут делаешь?

– Моё любимое место.

–Наверное, я прервала философские размышление? – В голосе звучит сожаление.

– Спасибо, правда. Сама бы, думаю, не справилась.

Алёна проводит со мной ещё двадцать минут, а потом уходит по делам, записав мой номер телефона. На последней не исписанной страничке блокнота, пишу только что пришедшую в голову строчку. Дальше рука сама продолжает рифму:

«Ты просил показать Ижевск,
Я просила показать любовь.
Но слова были немы,
Гуляли под дождём не мы.
И теперь в пустоту,
Уходили все мои мечты,
Они оказались слабы.
Наверное никогда не видел,
Таких наивных людей,
Как я. Теперь справляюсь с пустотой внутри».