Сюрприз за чайным столом

Сюрприз за чайным столом
Татьяна Герцик

Скучна и однообразна жизнь опальной королевы, печальна участь отвергнутой жены. Свита, призванная облегчить её жизнь, только раздражает, изо дня в день одни и те же занятия и лица давно надоели, никаких изменений не предвидится.Но однажды…

Сюрприз за чайным столом

Татьяна Герцик

© Татьяна Герцик, 2023

ISBN 978-5-0062-0860-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ее величество королева Лоринда в сопровождении своей верной свиты плавно шествовала по аллее парка к любимому павильону, где по причине прекрасного теплого утра приказала накрыть легкий чайный стол. Ее изящное шелковое платье небесного оттенка красиво облегало стройную фигуру, тщательно уложенная куафером прическа подчеркивала пышность блестящих волос, и весь ее облик был утонченно-грациозным, но королеву ничто не радовало.

Она ужасно скучала. Все вокруг было таким обыденным, обыкновенным и пресным, что она с трудом сдерживала зевоту. Виконт Глицкий, как признанный фаворит, шедший по левую руку от нее, горячим взглядом обласкал ее румяное лицо, но она лишь досадливо отвернулась. Все надоело! Все!

Высокий лоб королевы хмурился, разрезаемый глубокой морщиной, отчего ее хорошенькое личико стало выглядеть озабоченным и даже зловещим.

Притихшие фрейлины с кавалерами озабоченно переглядывались между собой. Настроение королевы ничего доброго им не сулило. Нет, она никогда не срывалась и не грозила своим людям опалой или серьезными неприятностями, но ее нервозность действовала на всех окружающих не лучшим образом.

Ее величеству от души сочувствовали. Да и как не сочувствовать, когда три года назад после десятилетнего вполне благополучного супружества его величество король Роденоса Табуальд Восьмой вдруг заявил, что отчаянно устал от семейной жизни и будет жить так, как ему хочется. Поскольку долг перед родом он полностью выполнил, обзаведясь в законном браке двумя сыновьями и вдобавок к ним двумя дочерьми, то имеет право завести хоть дюжину фавориток и развлекаться, как пожелает. А его надоевшая супруга, чтоб не мешать ему жить так, как хочется, должна удалиться в свое имение на юге страны, то есть попросту отправиться в ссылку.

Короля тоже можно было понять – он, не имевший про запас ни одного брата, после смерти отца от мгновенно скрутившей того болезни был вынужден скоропалительно жениться в беззаботные двадцать лет, то есть именно в то время, когда юнцы только-только познают мир и вкушают соблазны, учась справляться с ними без особых хлопот.

Невесте же, третьей дочери герцога Орланжского, в ту пору едва исполнилось семнадцать, она была добра, мила и чистосердечна. Никаких мечтаний о престоле у нее не было, принца, а тем более короля она видеть своим супругом вовсе не хотела, но кто ее спрашивал? Отец приказал – она покорно выполнила его волю.

Как водится среди знати, это был чисто династический брак, до свадьбы молодые даже не видели друг друга.

Воспитанная в родовом замке отца в строгости и послушании, с перспективой в лучшем случае стать женой маркиза, не более, Лоринда, оказавшись королевой просто потому, что других подходящих невест в окружении вдовствующей королевы на тот момент не оказалось, не потеряла голову от свалившейся на нее чести, оставшись такой же милой и отзывчивой девочкой, какой была до замужества.

Чего ей категорически нельзя было делать – это влюбляться в собственного супруга. Но неопытная девушка, впервые понявшая, как может быть приятно мужское внимание, влюбилась в Табуальда со всем пылом нерастраченной души, не чувствуя вынужденности проявляемой к ней юным королем благосклонности.

Но даже если бы ее и кто-то предупредил, что нельзя любить короля, она бы не послушалась. Ее супруг был так хорош, предупредителен и ласков, что устоять не было никакой возможности. И сделала из него смысл всей своей жизни, что было попросту глупо. Лоринда не раз досадовала на саму себя. Вот если б в ту тогдашнюю доверчивую головку да ее теперешние мозги, она бы никогда не стала считать его идеалом!

Нет, его величество и в пору жизни с законной супругой услаждал себя чувственными удовольствиями, меняя хорошеньких и на все согласных любовниц одну за другой, но хотя бы не демонстрировал свои предпочтения прилюдно, выказывая своей королеве положенное уважение, пусть и чисто внешнее.

Королеве не раз докладывали о сладострастных увлечениях короля, но она не принимала их всерьез, считая, что все дело в завистливости тех, кто ей это говорил. Просто они с Табуальдом очень хорошо подходят друг другу, а таким счастливым парам всегда завидуют, это неистребимо.

И вот теперь, оставленная супругом, Лоринда, чувствуя себя преданной, не могла понять, как могла быть такой слепой и наивной.

Остановившись возле куртины с любимыми ею фиолетовыми фиалками и делая вид, что любуется ими, Лоринда раздраженно принахмурилась, припомнив свою последнюю встречу с венценосным супругом. Месяц назад в Роденос прибыл наследный принц соседней Бастинии с визитом, во время которого должен был решить, объявлять ли принцессу Розалию, старшую дочь Табуальда и Лоринды, своей невестой, или нет.

Поскольку принцу было четырнадцать, а принцессе всего семь лет, то смотрины проходили в детской комнате для занятий. Девочке было все равно, что за мальчишка решил вдруг с ней познакомиться, и она благосклонно позволила ему помочь ей собрать сложный рисунок из разрезанных на части кусочков.

Вместе это у них получилось довольно быстро и аккуратно, и она весело поблагодарила его, предложив прийти к ней перед обедом и поиграть еще в какую-нибудь забавную игру. Принцу непосредственная и хорошенькая принцесса понравилась, и он согласился на такую невесту. Договор подписали обе заинтересованные стороны, и в честь этого знаменательного события был дан придворный бал.

Опальная королева была вынуждена прибыть на него, ведь пропустить праздник в честь помолвки собственной дочери она не имела права. Король был с ней изысканно вежлив и даже сделал пару комплиментов, подчеркнув здоровый цвет ее лица, что Лоринде не слишком-то понравилось.

Она вообще сочла его слова скрытой издевкой, ведь румяными щеками красовались только простолюдинки, а знатных дам украшала лишь таинственная бледность и куртуазная томность. Лоринда вернула неверному супругу сомнительный комплимент, с любезной улыбкой заявив, что вот у него, увы, вид несколько утомленный. Похоже, он не спит ночами, заботясь о благе королевства, и многозначительно указала взглядом на стоявшую неподалеку с хмурым неприязненным видом явно ревнующую очередную фаворитку короля.

Табуальд странно хмыкнул и замолчал, с недоумением глядя на законную супругу. Прежде она никогда не отвечала ему в столь пренебрежительном тоне.

Зато его мать, вдовствующая королева, не преминула сделать замечание невестке, неодобрительно заметив, что нужно вести себя более умно и осмотрительно. На это Лоринда сдержанно указала, что, подарив за десять лет супружества королевскому роду четырех детей, пребывающих в полном здравии, свой долг перед короной полностью выполнила, и теперь, с милостивого позволения короля, живет так, как ей хочется.

Привыкшая повелевать вдовствующая королева угрюмо замолчала. А что еще она могла сказать, если смогла родить своему супругу лишь одного-единственного сына? Но она попыталась отыграться, внезапно приехав к невестке со всем своим двором всего через неделю после знаменательного бала, желая поставить ту на место и научить жить скромно и тихо, именно так, как положено брошенной жене.

Но у Лоринды недаром везде были бдительные родственники, своевременно извещавшие ее о всех передвижениях недоброжелателей, и она, получив предупреждение о тайком собирающейся к ней свекрови, тут же уехала в гости к отцу, тем более что там отмечалась помолвка ее племянницы с маркизом Вестверри.

Так что королева-мать приехала к закрытым дверям дворца строптивой невестки и удостоилась лишь униженно-растерянных извинений дворецкого. Жить в чужом доме без позволения хозяйки невместно было даже вдовствующей королеве, и она была вынуждена убраться восвояси, даже не высказав невестке всего, что наболело на душе.

А что было делать? Гостья же не предупредила хозяйку о своем приезде, так что Лоринда была полностью в своем праве, ее даже упрекнуть было не за что.

Приятное воспоминание об унижении вдовствующей королевы немного улучшило настроение опальной королевы, но не настолько, чтоб радостно улыбнуться погожему солнечному утру. Старавшийся ей угодить виконт Глицкий, видя, как она любуется цветами, опустился на одно колено, нарвал премиленький букетик фиалок и преподнес ей его, все также не поднимаясь с колен.

Королева милостиво приняла подношение и даже прикрепила букетик на свой корсаж в знак благоволения. Обрадованный мужчина поцеловал ей руку, многозначительно пожав, но даже и этот намекающий на близость жест не вывел ее из мрачновато-меланхолического настроения.

В полном молчании в сопровождении своей небольшой, но верной свиты она дошла до любимого павильона в самом центре ухоженного парка и растерянно ахнула, замерев на месте – во главе накрытого к чаю стола, там, где было положено восседать хозяйке, то есть ей самой, привольно устроился какой-то странный мальчишка с припорошенными пылью взлохмаченными короткими волосами соломенного цвета и бесцеремонно уплетал ее пирожные со стоящей перед ним доверху наполненной тарелки!

Не то, чтоб ей было жалко каких-то ничтожных пирожных, после чаепития их всегда оставалось больше сотни, но сам факт его присутствия в ее закрытом для посторонних парке был просто невероятен! Ведь парк, да и все имение охраняло несколько сотен подготовленных к любым неожиданностям стражников.

Наглый мальчишка был одет в странный колет с широкими разрезами, из которых выставлялась сероватая рубашка из плотного миткаля, и обтягивающие ноги черные штаны, подобные которым никто в Роденосе не носил. А уж его коричневые башмаки с тупыми носами были попросту смешны.

Не обращая внимания на подошедшую толпу придворных, нахаленок, зажмурившись, клал в рот одно за другим малюсенькие пирожные и довольно причмокивал, смакуя и одобрительно кивая головой.

– Ты кто такой? – грозно вопросила королева, скорее озадаченная, чем возмущенная, подойдя поближе к столу.

Мальчишка открыл глаза, повернул голову налево, увидел королеву со свитой, но вовсе даже не испугался, как ожидала Лоринда. Наоборот, он широко улыбнулся и в знак приветствия развязно помахал всем испачканной в шоколаде рукой.

– Привет! – бросил он подошедшей к нему вплотную раздосадованной столь неуважительным отношением королеве и закинул в рот безе с пышной шапкой крема наверху. – Я просто Перри.

Имя больше походило на дворовую кличку, чем на человеческое имя, и придворные зашушукались, ожидая, что нахальный мальчишка из простолюдинов будет немедленно выпорот на конюшне и с позором изгнан из парка, да и вообще из поместья.

– Просто Перри, значит? – угрожающе притопнула ногой королева, раздумывая, не пора ли ей поменять начальника стражи, что-то уж слишком расслабились его подчиненные, пропуская в ее владения кого попало. – А как ты сюда проник, Перри?

Тот широко улыбнулся, пожал плечами и, не ответив на вопрос, выдал потрясающую по своему бесстыдству фразу:

– А вы кто? – и взял со своей ополовиненной тарелки следующее пирожное, на сей раз эклер с нежнейшим сливочным кремом, и с блаженной гримасой тотчас его сжевал.

– Ты даже не знаешь, кто я? – королеву было трудно удивить, но ему это удалось. – Я хозяйка этого замка и этого королевства!

– Да? – на мальчишку столь гордое заявление не произвело никакого впечатления. – А что это за королевство?

– Ты и этого не знаешь? А где же ты тогда живешь? – Лоринда была уверена, что он ее просто-напросто разыгрывает.

Она могла бы уже давно приказать выгнать этого нахала за ворота, но почему-то медлила. Может быть оттого, что препираться с ним было весело? Храня ее покой, никто из придворных давным-давно слова поперек ей не говорил, соглашаясь с любой ерундой, что говорила она, что было даже не скучно, а просто-напросто до чертиков тоскливо.

– Шалеко отшюда, – с блаженным видом шепеляво выговорил мальчишка, безостановочно жующий пирожные.