Название напомнило кафе из её студенческой юности. Геля каждый день проезжала мимо него на трамвае, представляя интерьер театральной сценой. Кафе стояло напротив театра. Единственное, что связывало кафе с театром, это название «Артистическое». В один из дней трамваи встали – отключили электричество. Ангелина с подружками не стали ждать, а пошли пешком, их путь проходил мимо кафе. Студенты всегда голодны, и они решили зайти поесть. Внутри оно оказалось неприглядной столовкой. Но в этом кафе, куда заглянула Геля, было всё по-другому – уютно и вкусно. По-видимому, здесь часто собиралась богема: артисты кино и театра, оперные дивы и представители балетной сцены, а также художники, ну как же без них… У рояля музицировала парочка музыкантов, играя в четыре руки. Стены завешены в тематике кафе – постерами театральных костюмов и декораций сцены, афишами местных знаменитостей. Маленькие столики, покрытые накрахмаленной скатертью, уютно расставлены по залу, к ним придвинуты венские стулья с изогнутыми спинками.
Как только Ангелина расположилась около окна и достала блокнот, появилась милая официантка в форме чёрно-белого цвета, любезно предоставившая меню. Геля заказала только чай с лимоном, отказавшись от вкусных соблазнов. Если позволять себе каждый раз выпечку, то даже от идеальной фигуры после отпуска не останется и следа.
«Надо разобраться, что мы имеем», – решила она, заглянув в свои записи. Вокруг имени Инны-Инги, кроме эстонских родственников, Генриха и танцев живота, появились новые имена тех, кто встречался на пути Инги: Нина Петровна – соседка Генриха, Пьер Варганиус – фотограф, Ричард – липовый бизнесмен, Ирма – хореограф, Рукайшунус и Марго – сомнительные вызовы выступлений, Викентий Львович Борновский – спонсор, и яхта «Каракатица», а также пропавшая Айгуль, предположительно в одно время с Ингой, Милинда. Да, ещё костюмы, появившиеся вместе с Борновским, все украшенные камнями, а когда он ушёл, забрал костюмы с собой. Спрашивается, зачем, в чём их ценность, почему не оставить в подарок девочкам? Как поняла Ангелина, они шились индивидуально, для каждой девушки – свой костюм. Загадка! Геля обратила внимание: уже двое говорили о яхте «Каракатица». Тётя Инги – Галина Александровна – упоминала, и Ирма прочла запись в журнале о яхте. По-видимому, здесь надо искать исчезновение Инги, но где сама яхта и как её найти. Снова загадка! Решив продолжить свои поиски с Пьера, Геля отложила блокнот и сделала маленький глоток ароматного горячего чая. Запах лимона, мяты пробудил аппетит, и она заказала лёгкий салат. Поглощая еду машинально, автоматически проглатывая вилка за вилкой нанизанные на неё овощи, Геля продолжала размышлять, не отрывая взгляд от окна. На улице проезжали в обе стороны различные марки автомобилей, спешащие люди обгоняли вальяжно прохаживающихся других пешеходов, по всей видимости, в большей своей массе туристов, созерцающих красоты архитектуры. Они неустанно фотографировали и вертели головой в разные стороны, с беззаботной и немного ошалевшей улыбкой сверяли очередное увиденное здание с путеводителем.
Ангелина решила проверить все версии, не обойти вниманием ни одного человека, с кем была знакома Инга. Даже маленькая деталь может привести к важной находке. Здесь она вспомнила, что вечером её ждёт прогулка по Таллину, которую устраивает Иржис для неё. Ещё столько дел, нужно встретиться и поговорить со всеми, а для этого надо поторопиться. Геля вложила деньги в счёт, лежащий внутри театральной маски, не забыв при этом чаевые для обаятельной официантки. «Но сначала надо побеседовать с Сарой. Магазин находится совсем рядом, глупо упускать возможность туда заглянуть».
Он располагался на первом этаже жилого дома. Вход сбоку, как и предупреждала Ирма. Маленький и уютный, от пола до потолка заполнен различными баночками, пузырьками, пакетами, коробками, тюбиками. Витрины и место продавца оформлены в стиле средневековых аптек. Даже некоторые предметы косметики разместили в банках с притёртой крышкой. На стойке возвышались рядом с кассой золотисто-медные чашечные весы. Геля открыла дверь и окунулась в симфонию запахов, соперничающих между собой. Внутри, кроме молодой девушки-продавца, никого не было. Она, увидев покупателя, с радостной улыбкой на устах стала предлагать товар. Гели неудобно стало отказываться, и она решила купить крем для рук и пенку для ванной в упаковке в виде шариков.
– С каким запахом вы хотите? – спросила девушка в яркой голубой форме. – Есть с шоколадными нотками, ванили или цитрусовых. Могу предложить – только привезли – с фруктовыми нотками. Мне понравился тропический. Сама такой пенкой пользуюсь.
– Уговорили, пенка с фруктовым запахом, – согласилась Ангелина, – а крем желательно без запаха или с тонким, ненавязчивым запахом.
– А возьмите ещё мыло, – предложила она, – в его состав входят компоненты крема. Не сушит кожу, хорошо увлажняет и питает. Ощутите шелковистость вашей кожи после использования.
– Хорошо, если вы мне поможете. Как увидеть Сару? Мне сказали, что она здесь работает.
– Сара – хозяйка магазина, она редко выходит в зал. Но можно спуститься в подвал, там её кабинет.
Поблагодарив девушку, Геля направилась в подвал. Пришлось спуститься по ступенькам в мрачный коридор. Внизу лестница освещалась светом от комнаты. В кабинет вела приоткрытая дверь. Геля постучала для приличия и вошла. За столом сидела женщина с каштановой копной волос. Хозяйка магазина пристально смотрела в компьютер, одной рукой быстро щёлкала на клавиши калькулятора. Полученную сумму вносила другой рукой в компьютер. Всё её внимание занято балансом, и она не сразу откликнулась на приветствие. Женщина с излишним весом наконец подняла голову и с удивлением посмотрела на девушку. Ангелина сразу представилась и не забыла упомянуть про Ирму и этим расположила к себе хозяйку магазина. Сара хорошо помнила хореографа и рада оказать ей услугу. Она с трудом поднялась и пригласила присесть на диван и поговорить за чашкой чая. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы преодолеть два метра от стола до дивана. По-видимому, у хозяйки магазина были проблемы с суставами, из-под нависшего огромного живота показались не меньшего размера ноги, напоминавшие стопы слона. Поэтому она редко появлялась в торговом зале. Сара с удовольствием рассказала давнюю историю.
– О, помню, – улыбнулась она, – нас даже полиция тогда задержала. Всю ночь провели за решёткой. Утром приехал чей-то знакомый и вызволил нас. Фирма эта давно разорилась, а тогда она праздновала год создания. Пригласили не только нас, ещё были артисты из мало бюджетного театра. После концерта всем раздали конверты. На улице мы их раскрыли, а там сертификат на их продукцию вместо денег. Фирма распространяла бытовую химию, и, как оказалось, не очень хорошего качества. Подписывая контракт, никто не обратил внимания на мелкий шрифт. А там было написано, что фирма вправе оплатить за услуги, как им будет угодно. Они нам сертификатами и оплатили. Инга подбила всех отомстить и раскрасить машину хозяина фирмы. Купили краску и вылили на машину. Она даже неприличное слово написала на лобовом стекле. Нас забрала полиция. А как вышли, я уже рассказала. Больше с Ингой мне не приходилось никуда выезжать, и к лучшему. Она авантюристка.
Простившись с Сарай, Ангелина пошла на стоянку к машине, расследование продолжалось. Автомобиль её забросил в красивейшее место старого Таллина. Вот, оказывается, где проживала тётя Инги большую часть своей жизни. Здание и правда было очень красиво: в готическом стиле на шпиле красовался флюгер в виде дракона, который находился в безветренной дремоте. А в паре домов позади него, как раз за переулком, виднелся флюгер в виде золотого петушка на крыше собора. Опустив свой взор с крыш на уровень первых этажей, Ангелина обнаружила фотосалон с непонятным эстонским названием, но в витрине висели фотографии людей с весёлыми или, напротив, с серьёзными лицами. Убедившись, что это единственный салон на этой улице, она шагнула внутрь, звонкий колокольчик огласил о её появлении заливистой трелью. Девушка, сидевшая за столом, подняла глаза на гостью, оторвавшись от изучения картинок в глянцевом журнале.
– Делаем срочное фото на документы, – произнесла она, борясь с некстати одолевшей зевотой. – Нужна художественная съёмка, то вам придётся подождать мастера. Он на выставке фоторабот, вернётся через несколько дней, – монотонно говорила она заученные фразы, поправляя постоянно сползающую тонкую бретельку топика. – Если оставите свои координаты, я вам позвоню, когда он появится.
Произнеся избитую фразу в который раз, она снова погрузилась в перелистывание журнала, манящего яркими картинками, сразу потеряв интерес к зашедшей девушке.
Ангелина не рассчитывала, что ей придётся столкнуться с секретаршей, поэтому её заготовки, приготовленные заранее для знакомства с Пьером, не подходили. Взяв спасительную паузу, она стала рассматривать стоящие здесь же, в просторном фойе, стенды с красивыми фотографиями. Направляясь сюда, Геля рассчитывала хотя и не на объятья со стороны мистера Пьера, но на дружеское участие всё же претендовала. По словам Галины Александровны, Инга часто общалась с ним, пропадая в его ателье вечерами, можно сделать вывод, что они хорошие приятели. Ирма также вскользь упоминала о фотографе, помогшем с рекламой.
– Вы решили? – активизировалась девушка, закончив листать журнал.
– Что? – поинтересовалась, Ангелина, выбитая из состояния нирваны, созерцая художественные фотоработы мастера, говорящие о его высоком профессионализме.
– Портрет или документы? – поинтересовалась секретарша, теряя терпение. – Я скоро ухожу, время обеда, – сказала она, посмотрев на часы.
– Портрет, – согласилась Ангелина в надежде увидеть мастера.
Девушка обрадовалась, что ей не придётся самой фотографировать, и быстро записала данные Гели в журнал. Ангелина взглянула на записи. Список был внушительный и не гарантировал скорую встречу с Пьером. Она вынула из сумочки крупную купюру и положила на стол:
– Можно ускорить? Моё пребывание в вашем прекрасном городе заканчивается, боюсь, не успею.
– Хорошо, – ответила секретарша, пряча купюру в ящик стола. – Я позвоню вам, как только он появиться, – произнесла она, делая пометку в журнале.
Ангелина вышла на улицу, яркие лучи солнца ударили по глазам, заставив надеть тёмные очки. Тёплый денёк манил прогулкой по городу. Не хотелось идти к машине и садиться в душный салон, хотя и с кондиционером. Она побродила вокруг, осматривая окрестности и балуя себя большим рожком мороженого. Её привлекло сооружение собора с красовавшимся на крыши флюгером петуха, заприметила который, ещё подъезжая к дому тёти Инги. Решила рассмотреть его вблизи: замечательное здание шестнадцатого века с множественной лепниной, с цветной мозаикой витражей на библейскую тему и вытянутыми шпилями. Вокруг разбит скверик с вековыми дубами и липами, ухоженными клумбами, утопающими в цветах, и коваными скамеечками в ажурной тени деревьев. Устроившись на одной из скамеек вблизи небольшого фонтанчика, Ангелина доедала мороженое, созерцая вокруг. Маленький рыжий шпиц подбежал к ней, встал на задние лапки и запрыгал, тряся передними лапками.
– Моцарт, сколько я тебе говорил, нельзя клянчить еду, тем более у незнакомой девушки, – произнёс пожилой мужчина, подходя ближе к скамейке.
– Можем познакомиться, Ангелина, – улыбнулась Геля, протянув хозяину собаки руку. – Теперь можно покормить? У меня ещё осталось немного мороженого в рожке.
– Валдис Гидрастис, – представился седовласый мужчина, одной рукой опираясь на трость, а второй взял руку Ангелины и поцеловал. – Если хотите, то можете покормить. Он очень любит мороженое.
Пёс с удовольствием стал уплетать рожок. Сначала он вылизал со знанием дела содержимое, а затем захрустел вафельной трубочкой.
– Каждый день, утром и вечером, мы с Моцартом гуляем в этом сквере, – сказал мужчина, присев на край скамейки и сложив руки на круглом набалдашнике трости, – а вас видим впервые.
– Я гощу в вашем городе относительно недолго и случайно забрела в этот прелестный уголок, – пояснила Геля, развеяв любопытство собеседника. – А вы здесь живёте?
– Жил всю жизнь здесь, – с сожалением произнёс пожилой мужчина, – вон в том доме на третьем этаже, под самой крышей. Окна выходили на собор, видно было флюгер, петушок пел мне в форточку окошка при ветреной погоде.
– Он может петь? – удивилась Ангелина, посмотрев на вершину шпиля.
– Конечно, у петушка объёмное тело, а под крыльями расположены две трубочки, – пояснил Гидрастис. – Когда дует ветер через узкое отверстие, появляется характерный свистящий звук –
и птица поёт. Изначально поющих петухов ставили на церквях и соборах, считалось, что они оберегают здание от пожаров, злых духов и краж, а потом они появились и на обычных домах. Защитники жилищ, так их стали называть. Любовался им каждое утро, но пришлось переехать к сыну. В результате реструктуризации передали наши квартиры старому хозяину, вернее, его детям, а нас выселили кого куда. Новый хозяин занимает весь дом. Напротив нас жила пожилая женщина, наша приятельница. Она умерла, не перенесла, что её попросили из квартиры, где прошли её детство, юность, зрелость и часть старости. Старые люди привязаны к своему жилью, привычкам. А я живу за несколько кварталов теперь, но с Моцартом сюда по привычке приходим. Очень нравится нам с ним гулять по скверу. Правда, дружище? – обратился он к собаке, потрепав за ухо. – Ну что, справился с лакомством, теперь пошли домой, маленький подхалим… Может, ещё увидимся, – обратился на этот раз пожилой мужчина к Ангелине, – побеседуем. Я могу много о чём рассказать. Если будет интересно, приходите.
Он встал, пошёл по дорожке, опираясь на трость, а верный друг побежал рядом. Ангелина смотрела вслед удаляющему старичку и забавной маленькой собачке. Девушка не обратила внимания на подошедшую с другой стороны женщину, пока она не назвала её по имени. Геля повернулась и увидела, не поверив своим глазам, Летисию. Она стояла в длинной разлетайке зелёно-серой гаммы, украшенной арабскими огурцами, серых широких коротких штанах, из-под которых виднелись мокасины в серо-жёлтую клеточку, и с вязаной песочного цвета сумкой с широким ремнём, перекинутым через плечо.
– Правду говорят – мир тесен, – произнесла Ангелина. – Ты как здесь?
– Что это значит: как здесь? – удивилась подруга Джона. – У меня на соседней улице студия и галерея, где выставлены мои картины. А ты что делаешь?
– Приехала по делам, но впустую, – ответила Геля, – сижу наслаждаюсь красивым местом.
– А, Рената говорила, – сказала Летисия, – это связано как-то с пропавшей девушкой много лет назад. Пошли ко мне, ты обещала посмотреть мои картины. Как раз подходящий случай.
– Оставила машину в двух кварталах отсюда, – пояснила Ангелина, не очень сопротивляясь приглашению.
– Ничего не случится с автомобилем, – Летисия потянула за руку Гелю, – она же на стоянке и закрытая.
– Конечно, – сказала Геля, последовав за Летисией.
Это была небольшая галерея на первом полуподвальном помещении, второй этаж и мансарду занимала художница под свою мастерскую. В центре располагались на постаментах скульптуры, на стенах развешено несколько картин, поразивших Ангелину техникой написания. На первый взгляд, при беглом просмотре похожи на детские каракули или рисунки из детских книжек – нанесённые штрихами художника поверх набросков несколько разных красок на белом полотне. Но потом тебя картина захватывает своей глубиной, необычностью исполнения, казалось бы, незамысловатой сюжетной линией, но не хочешь полотно покидать, пока не насладишься им в полной мере. Полотна как бы играли с тобой, при изменении светового освещения или расстояния от картины изменялись и глубина восприятия, перспектива, появлялись новые оттенки, возникающие из глубины самой картины, свет шёл через весь сюжет. На одной картине на фоне фиолетовых, серых, красных мазков словно набросан в несколько штрихов силуэт большого мака, на следующей картине среди неясной беседки – силуэт парящей парочки – мужчины и женщины, в танце. На третьей картине на фоне серо-белой гаммы очертания крыш сидели два кота, прижавшись друг к другу, а их загнутые кончики хвостов спутались между собой. И остальные картины в таком же парящем, воздушном стиле.
– Знаешь, мне нравится, – произнесла наконец поражённая Ангелина. – Я словно Алиса на лоскутном облаке. Здорово. Незабываемые ощущения.
– Прекрасно! – обрадовалась Летисия, ожидавшая в стороне оценку строгого критика. – Ты подсказала название моей выставки – «На лоскутном облаке». Меня вдохновило на создание этой серии картин аллея, появившаяся рядом с дачей Ренаты. Ты, наверное, заметила, ряд работ выполнен с натуры, они сделаны непосредственно на этой аллее. Я провела на пленэре не один день. Спасибо Ренате, что позволила пожить у них на даче. Вот этот образ танцующей пары подтверждает мои слова. Я рада, что нашла в твоём лице понимающего искусство, действительно ценителя.
– Мне нравятся хорошие картины, – ответила Ангелина, – а в моём букинистическом магазине, кроме старинных книг, монет, мебели и ваз, представлены несколько работ известных художников.
– О, как интересно! – произнесла Летисия, приглашая пройти наверх. – Давай поднимемся ко мне в студию, я покажу тебе ранние работы, и побеседуем за бокалом хорошего вина. Буду рада, если в твоём бутике появятся и мои работы, может, «Два кота». Кажется, она тебе понравилась.
– Замечательная картина, – согласилась Ангелина, поднимаясь по лестнице. – Идея хорошая, буду знакомить посетителей с твоими полотнами. Думаю, ты захочешь продать свои картины.
– Конечно, – обрадовалась Летисия, – каждый художник мечтает, чтобы его работы нашли не только своего зрителя, но и ценителя. Несколько картин возила на продажу в Германию и рада буду появлению нового рынка сбыта.
Несмотря на то, что студия была просторная, её пространство терялось в хаосе. Тут и там стояли прислонённые к стенам картины в тяжёлых рамах, составляя большие стопки, и такая же стопка была около лестницы на мансарду, на мольберте расположилась неоконченная работа. На картине проступали неясные наброски портрета мужчины. Полки заполнены различными статуэтками из белой глины и камня, тут же валялись неиспользованные рамы, на столике стоял вытащенный из шкафа ящик, полный тюбиков масляной краски. Увенчивал всю эту композицию большой коричневый кожаный диван с красным покрывалом, небрежно накинутым на него, один конец которого спускался на пыльный, в крупных и мелких разноцветных каплях краски пол. И только большие окна и мансардные окошки с верхнего этажа наполняли светом всю студию, придавая помещению немного жилой вид.