Бриллианты Зефир

Художница достала из огромного шкафа, почему-то величественно расположившегося в центре комнаты, бутылку вина и пару бокалов, затем принесла тарелку с сырами и вазу с фруктами. Предложила гостье присесть на диван и пододвинула столик, убрав предварительно ящик с красками на пол. Ангелина по пути рассматривала полотна, написанные Летисией, которая комментировала, припоминая, когда была сделана та или иная работа.

– На полках выставлены мои ещё институтские работы, – пояснила подруга Джона, – пробовала себя в скульптуре, но остановилась на картинах. Работа с камнем требует физической выносливости, а при обработке много пыли и мусора. С картинами проще, да ещё можно выезжать на пленэр. Мне нравится работать на воздухе, где каждые пять минут может меняться картинка. И тебе приходится подрисовывать или вспоминать, как было до этого. Природа живёт своей жизнь и позволяет жить картине. Это творчество, а не застывшие мотивы… Всё обо мне и обо мне. А как ты? Чем занимаешься? Кажется, на пикнике ты рассказывала про бутик, давно он у тебя? – разливая вино по бокалам и приглашая Гелю к столу, спросила художница.

– Это подарок моего мужа, – пояснила Ангелина.

– Не знала, что ты замужем, – сказала Летисия, подавая бокал.

– Мы так и не поженились, – произнесла Геля, начиная рассказ. Она сделала глоток вина: – Замечательное вино, изысканный букет с лёгким послевкусием.

– Мы с Джоном привезли его из Франции, – пояснила художница, – отдыхали на Лазурном берегу прошлым летом… Но расскажи лучше свою историю, – сгорая от нетерпения, произнесла она.

– Не люблю про это говорить, – отмахнулась Ангелина, – это грустный рассказ.

– Расскажи, – настаивала любопытная подруга Джона. – Очень интересно слушать истории из жизни людей, особенно подруг. Наверное, он тебя бросил у алтаря, – высказала свою версию она.

– И нет, и да, – пояснила Геля, увидев округлившиеся глаза знакомой. – Он был старше меня, и его звали Вадим, приблизительно возраста моего отца или его брата, они погодки были.

– Были, действительно грустная история, – произнесла Летисия.

– Да, были, – продолжала Ангелина. – Накануне свадьбы он преподнёс мне бутик в качестве подарка.

– О, как это интересно, – сказала художница, поглощая дольку за долькой апельсин.

– Отец, дядя и Вадим решили совместить мальчишник и спуск по горной реке на байдарках в горах Китая. Очень красивая и непредсказуемая река, проложившая русло между нависающих скалистых горных стен. Но не рассчитали свои силы. Эта река непредсказуема и у байдарочников слывёт плохой репутацией. Но они решили попробовать в последний раз сплавиться все вместе. Я просила его закончить со спортом. Вадим пообещал, что приедет и больше никуда и никогда не поедет, как я этого хочу. Выбрали участок реки не очень сложный, так сказать. Хотя на реке не было лёгких участков. На всём протяжении свои сюрпризы и сложности. Течение было сильным, пороги крутые, дно с множественными подводными камнями. Сначала шло неплохо, но в один момент всё резко поменялось. За поворотом – пороги, не отмеченные на их карте, и множество разбросанных камней. Скалы нависали над руслом. Потеряли управление, и лодка перевернулась, выбросив гребцов в холодные гремящие волны скальной реки, потоки их подхватили и понесли вниз, бросая на подводные камни, накрывая бурлящей водой с головой, пока не прибило к берегу. Через несколько километров вниз по течению нашли их тела. Папа и Вадим погибли сразу, дядя Толя ещё какое-то время был жив, врачи не смогли его спасти. У меня на фоне всех переживаний случился выкидыш, – закончила свой рассказ Ангелина и, допив вино, добавила: – С тех самых пор нелегко найти такого, как Вадим.

– Моя история довольно простая, – произнесла Летисия в надежде разрядить обстановку и поднять немного настроение. – Познакомились, ещё участь в институте, Джон заканчивал политехнический на отделении рыболовства. Пошли в кино с подругой, а он там был с другом. С тех пор вместе. Ухаживания с конфетами и цветами, сначала поселились тут в студии, затем купили квартиру. Вот так и живём: я творю, а Джон обеспечивает быт. Всё прозаично.

– Зато, я так понимаю, надёжно, – улыбнулась Геля.

Она была благодарна Летисии, что та сменила тему и не стала её жалеть.

– Да, Джон всё делает, чтобы меня ничего не отвлекало от творчества. В этом плане мне повезло. Я занята исключительно творчеством.

Девушки продолжали беседу, пили вкусное вино, когда открылась дверь и в студию вошёл человек-праздник под руку с длинноногой и очень худой моделью. Он одет под стать настроению в светло-синий пиджак, тёмно-малиновые узкие брюки, из-за расстёгнутых верхних пуговиц выбивался яркий шейный платок.

– Моя дорогая, – весело говорил он, раскинув руки в стороны, направляясь к Летисии, оставив подругу позади себя, – видел, видел. Сейчас только прилетел – и сразу к тебе, – распевал дифирамбы, прислоняясь щекой к щеке и целуя её. – Замечательная выставка, какие работы – шедевры! Просто шедевры. Творец. Ты –

великий творец. Мадлен хочет, чтобы ты писала её портрет.

– В вашей манере письма, – добавила модель, поцеловав воздушными поцелуями Летисию, слегка прислонив щеку к её щеке.

Художница на правах хозяйки перезнакомила присутствующих и достала дополнительные бокалы.

– Ангелина, – знакомила она, – Пьер Варганиус.

– Что, правда? – удивлённо произнесла Геля, ошеломив вопросом окружающих.

– Я, конечно, знаменит, но не настолько, – сказал Пьер, поднимая бокал, – чтобы меня так хорошо знали за рубежом. Скромный художник в узких кругах таких же фотографов.

– К сожалению, познакомилась с вашими работами только сегодня, посетив фотостудию, – огорчила его гостья.

– Чем же вызван ваш интерес к моей персоне, если не фотографиями? – снисходительно улыбнулся он.

– Я вас искала! – сказала Геля жестикулируя, переполненная эмоциями. – Вы фотограф, и у вас недалеко фотоателье.

– Допустим… – произнёс Пьер, удивляясь. – Ангелина, вы меня всё больше и больше интригуете. Раскройте же вашу тайну. Откуда такой интерес к моей персоне?

– Кажется, я поняла, в чём дело, – вмешалась в диалог Летисия. – Это как-то связано с пропавшей девушкой.

– С какой девушкой? – удивился ещё больше Варганиус. – Я, конечно, люблю молодых особ женского пола, но до Синей бороды мне далеко. Мои дамы не исчезают бесследно, когда я их оставляю.

– Если позволите, я сейчас расскажу, – ответила гостья.

– Сделайте милость, просветите нас, – произнёс он, усаживаясь удобнее на диван, закинув ногу на ногу. – Я весь во внимании.

– Расследую одну давнюю историю, – пояснила Ангелина. – Давно пропала в этом городе, как я уже сказала, одна девушка, её звали Инга.

– Инга, Инга, – повторил несколько раз фотохудожник, – не припомню.

– Не торопитесь, – прервала его размышления гостья, – она приехала сюда и поселилась у тёти, Галины Александровны, которая проживала в том же доме, где ваше фотоателье, и часто вас посещала. А ещё она занималась танцами, и именно вы ей помогали в рекламе их группы.

– В общем, я много кому помогаю, – сказал Пьер улыбаясь, но, посмотрев в вопрошающие с надеждой прелестные глаза Ангелины, всерьёз задумался.

– У меня с собой есть её фото, – вспомнила неожиданно Геля, как о последней соломинке.

Быстро взяла сумку, порывшись, сразу не нашла, высыпала всё содержимое на диван, обнаружила старое чёрно-белое фото и протянула его Пьеру. Он долго его рассматривал.

– Всё-таки она пропала, – произнёс он, помрачнев. – А давайте выпьем… Знаете, у меня есть её портрет. Там она выглядит лучше. Хотите, я вам подарю? Для этого нам придётся пройти в мою студию… Летисия, Мадлен останется у тебя, вы обговорите, какой она хочет портрет. – Он вынул несколько купюр и протянул своей пассии. – Сходи потом в ресторан, перекуси что-нибудь. Пойдёмте, – предложил он Ангелине.

– Если ты его расположишь к себе, – шепнула на ушко Летисия, – он тебе всё расскажет. Удачи!

Геля не стала отказываться, поняв, что Пьер не хочет разговаривать при дамах об Инге. Попрощавшись, вышла вместе с ним из студии, обещав ещё заглянуть Летисии.

*****

– Приглашаю вас в бар, – сказал Пьер. – Вы не против, немного посидим с кружкой хорошего пива под приятную беседу? Представляете, очень люблю пиво. А затем зайдём в студию, и я найду фотопортрет Инги.

– Хорошо, – согласилась Ангелина.

Главное было – поговорить с фотографом и выяснить что-то новое про пропавшую девушку и дальнейшую её судьбу, понять наконец, где её искать. Что не сделаешь для этого! Придётся пить пиво, если это расположит фотографа.

Бар находился в этом же доме, в соседнем полуподвальном помещении. Полумрак помещения разбивал жёлтый тусклый свет ламп, стоящих на столах, и лишь барная стойка была освещена ярко. Вот туда они и направились. Устроились на высоких барных стульях с низкой спинкой напротив бармена.

– Геля, вы пиво пьёте? – спросил Пьер, но, не дожидаясь ответа, заказал бармену два пива и сушёную рыбку в вакуумной упаковке, затем начал свой рассказ: – Познакомился с ними у моей студии, смотрю – идут симпатичные девушки, остановил их, разговорились, пригласил сделать снимки. Сразу понял, что они приезжие. Я сам приехал по распределению работать в порт по специальности ремонтник портового оборудования. Думал, отработаю положенный срок и уеду к себе на родину. Как и девушки – родом с Волги, наши области рядом. А сам влюбился в город и остался, да ещё удачно увидел объявление, что в ателье требуется фотограф. Фотографировал с детства, в кружок ходил в Дом творчества. Оказалось, детское хобби пригодилось. Уволился из порта, устроился в фотосалон, так и служу искусству фотографии. Надо уметь правильно снять человека, чтобы показать его внутренний мир. Выставить так свет, чтобы заиграли тона и полутона, появилась глубина. Показать характер, настроение, используя только тени и полутени. Это целая наука и талант. А какое волшебство, когда проявляешь фотографии. Сидишь в тёмной комнате, горит только красная лампочка – и вдруг на твоих глазах появляется рисунок. Сначала бледный, еле заметный и с каждой секундой всё ярче и ярче становится. Чёрно-белый негатив переносится на бумагу щелчком. Погружаешь в раствор, сначала в проявитель, и за несколько секунд появляются неясные силуэты, делаясь ярче, и наконец снимок готов. Главное здесь – не передержать, тогда будет снимок тёмный, и недодержать в растворе нельзя – бледное изображение не украсит фотографию. Вынув из проявителя и обмакнув в чистой воде, следом помещаешь в закрепитель, чтобы сохранить снимок на долгие годы, а не испортился через несколько месяцев или пару лет. И последний момент – развешиваешь сушиться фотографии. Волшебство!

– Напротив, я вас очень понимаю, – сказала Геля. – Я сама со второго класса фотографирую. К бабушке приехал знакомый военный фотокорреспондент, прошедший всю войну с прицелом объектива. Он никогда не расставался с фотоаппаратом и каждый день фотографировал. Маленькая девочка смотрела на него горящими глазами. Он решил ей подарить маленький фотоаппарат «Смена». Потом появился полный набор, позволяющий печатать фотографии. Вот так я начала снимать. Фотографировала всех подруг и одноклассников, знакомых.

– Рад встретить родственную душу, – произнёс подобревший Пьер, – так сказать, говорящую на одном языке – языке искусства. Кажется, я отвлёкся, продолжу дальше рассказывать про Ингу. Подружился с девчонками на почве общей родины – все мы с большой реки Волги. Инга была вместе со своей сестрой Таисией, вы знакомы с ними?