Не ходи ва-банк в раю. Том I

Озаряемая молниями, она, в трепещущем под ураганом длинном алом платье подставила прекрасное лицо, высокую грудь порывам шторма. Наслаждаясь и нежась в потоках, способных унести и разбить о скалы всё сотворённое природой и человеком, смеясь, произнесла в восторге:

– О, это тело, какие ощущения! Как я по нему скучала. Людям не понять, что даровано им Богом.

Затем легко и плавно выбросила руку вперёд и с неким отторжением, но спокойно, чуть сведя тонкие брови, тихо произнесла:

– А вы, титаны, сковавшие себя цепями лени, покажите мощь свою! Иль вновь познаете мой гнев, забыли глас Инанны?

Из морской пучины вырвался глухой утробный звук. Всё задрожало, скалы на мгновение пришли в движение. Ураган, броском набрав немыслимую силу и скорость, обвил богиню яркими языками пламени, снося их тут же под своими порывами.

Инанна, неподвластная стихии, с некой грустью созерцала восставший океан. Затем, развернувшись, бросила взгляд на маяк. Крыша его, от трения с неистовым ветром, пылала багровым огнём. Вновь посмотрев в океан, прошептала:

– Довольно, уймитесь! Стекло разбито, и осколок грудь пронзил отпетого мерзавца!

Всё ещё наслаждаясь утихающими порывами, она медленно меняла облик. Её яркое, алое, плотно облегающее длинное платье приобретало всё более мрачные тона, пока не превратилось в чёрный атласный плащ. Нежное лицо, повзрослев до полного расцвета молодости, приобрело бронзовый оттенок, сохранив при этом всю внутреннюю красоту, величие и нежность.

Идя по краю мыса, богиня всматривалась в звёзды. Остановилась, замерла. Провела рукой по небосводу, словно укрывая его вуалью. От этого движения, подобного взмаху крыла птицы, в небе проявилась зеркальная лиловая твердь, защитив Землю сферой от потоков, испускаемых космосом.

Все прибрежные страны с сиянием огней их городов, трасс нашли отражение в этом куполе, не наблюдаемом ни одним смертным. Но богиня была занята отнюдь не созерцанием красот. Она смотрела на иное: на суть людскую.

С разочарованием, глухим тембром констатировала:

– Вновь, вопреки природе, травы на лугах, лесные исполины, реки пьют кровь людскую. Безумцы, лишённые разума и воли. Подпав под зов ублюдков, вы, превратившись в зомби, в броне вновь идёте на Восток? Мне содействовать Востоку? О, нет. Ведь если помогу, то их же и ослаблю в перспективе. А вот в борьбе они вновь окрепнут сами и победят. Вернут себе и смыслы бытия.

С этими словами плащ богини воспылал багровыми языками пламени. Резко развернувшись в сторону материка, она продолжила:

– Но один вопрос к Востоку… Отмоется ль он от компрадорской слизи? Возникли ли пороги для Европы на пути несущихся в неё потоков благодати безвозмездной? Конечно, возводятся плотины. Но не бутафорские ль? А вообще – плевать, не мой удел. Там, в глубинных землях, привыкли вечно дань платить, и даже победив – платить. Быть может хоть в этот раз очнутся и устранят свою ущербность в вознесении иных, при унижении себя.

Высоко взбросив лицо к небу, на котором вновь вспыхнули звёзды, Инанна с презрением отметила:

– О Бог ты мой, а в этих-то краях! Как их снедает прогноз паденья в бездну. Со сверкающих вершин, из господских лож – в пещеры! Вновь, в тёмные века, ведь рабы, что энергию дарили, прозрели и восстали. Платили вам, но час пришёл расчёта.

Затем, вскинув высоко голову, вновь засмеялась и продолжила:

– Хотя исход быть может и иной. Ведь я не влезу в эту свару. Как у них водилось ране? Вы, на этих берегах, конечно, будете повержены. Но победители с Востока, с земель, где на ветру трепещут листвой, серёжками берёзы, те герои придут к вам вновь с поклоном? И всё простят и попросят дружбы у палачей, убийц?

Резко развернувшись к маяку, наложила аккуратно ладонь на почерневшую жердь ограды, отделяющей туристскую тропу от пропасти. Поддержала её, смягчая падение на землю, медленно опустила. Освободив себе проход, ступила на дорожку и направилась к белокаменному забору.

Внутри маяка прошла по просторной комнате смотрителя. Приблизилась к застеклённой с овальным сводом двери, обрамлённой мрамором и открывающей путь наверх. Внимательно всмотрелась в полумраке в фотопортреты ветеранов службы. Прошептала, приложив палец к целомудренным, влажным губам. Мягким голосом с восхищением сказала:

– Здесь пахнет, как в непосещаемом музее. И тишина хранит историю. А эти, на портретах, достойно исполняли долг. Горды теперь собой на отдыхе.

Затем плавно открыла створку двери, замерла перед лёгкой винтовой лестницей. Филигранно отлитый металл, витая ось, ажур тончайших балясин-пик и отливающие янтарным блеском медные перила создавали впечатление вознесения этой лёгкой конструкции в небеса – словно волшебная длинношеяя, многокрылая, белая птица в золотом убранстве устремилась к Солнцу.

Богиня бесшумно поднялась по ступеням на первую площадку. Увидела склонённого над чьим-то телом коротко стриженого крепкого, коренастого мужчину в чёрной кожаной куртке с узкими погонами на плечах. Подошла к нему почти вплотную. Услышала его рыдания. Посмотрела и на лежащего без движения молодого худощавого парня. Усмехнулась, увидев торчащий из его груди большой осколок стекла. Рана сильно кровоточила.

– Он не умрёт сейчас, позже, не от этой раны, – тихо произнесла Инанна.

Мужчина встрепенулся от неожиданности. Тут же взяв себя в руки, строго бросил:

– Я – смотритель маяка. А кто Вы? Как сюда проникли?

– Волки. За мною гналась стая волков. Здесь дверь была открыта. Тут я нашла убежище от них, – кратко ответила Инанна.

– Какие волки? Lobo[3 - Lobo (порт.) – мелкие волки, обитающие на севере Португалии.] в нашем крае? Что за чушь? Кто Вы?

– Я странствую. С севера страны они, скрываясь, прячась, шли след в след за мною. Да, иберийские «шакалы». Ничтожна эта пакость, но сбившись в стаю… Мой лузитанский жеребец, познавший все корриды, взбесился, учуяв их. На привалах я вынуждена была нанимать охрану.

Незнакомка, выдержав краткую паузу и пожав плечами, завершила риторическим вопросом:

– Зачем я этим тварям? Возможно, это оборотни? И чуют жертву, но не во мне и не в коне. Интуитивно. Ведь со мною рядом люди умирают. А нечисти в чутье на беспомощных нет соперников ни на этом свете, ни там…

Безумное злословие незнакомки над телом погибающего юноши привело смотрителя в бешенство. Он вскочил и направил свет фонарика на неё. Обомлел в мгновение. Восточное прекрасное лицо непрошеной гостьи было словно золотая маска. Её спокойствие, твёрдость взгляда мгновенно погасили вспыхнувшее в нём раздражение и вызвали суеверный страх.

– Ты смерть? – выдавил он из себя грудным голосом.

– Дай мне спасти его. Неси сумку из-под лестницы, там её оставила. Я – хирург, – жёстко произнесла Инанна.

– Иди сама. Я не оставлю мальчика, – выдавил из себя смотритель.

Но взглянув на своего стажёра, тут же передумал и, дёрнув головой, сам направился вниз.

Через пару десятков секунд Инанна, вытащив плотную салфетку из доставленного смотрителем небольшого саквояжа, склонилась над парнем.

– Эктор, придерживай его за плечи, – уже более мягко указала смотрителю богиня.

Тот опешил, услышав своё имя из уст странной незнакомки, но тут же взял себя в руки и исполнил команду. Инанна плавно извлекла стекло, затем резко и глубоко погрузив всю кисть в тело раненого, втолкнула ткань в широкую рану. Стажёр вздёрнулся.

Придя в ужас от такого действа, Эктор непроизвольно выбросил руку к Инанне, пытаясь оттолкнуть её. Тут же ощутил, как костяшки его пальцев ударили словно в броню.

– Не мешай же мне! – вскричала незнакомка. – Не видишь? Ткань работает!

Сдержав вопль от пронизавшей руку боли, Эктор в замешательстве сначала взглянул на свои мелко задрожавшие пальцы и сжал их в кулак, чтобы не выдать страха. Затем уставился на рану юноши. Торчащие снаружи куски салфетки превратились в желе и покрыли ровным слоем кожу стажёра. Затем впитались.

– Ничего антинаучного, – вновь заговорила Инанна. – Тряпка – замена скальпелю. Материал универсален, под все геномы. Реорганизуется под надобный по ходу дела. Дренаж не нужен: биоробот изгонит кровь из лёгкого. К чему мне объяснять? Перевернём его. Сейчас пробудится. Надо, чтобы всё вышло из него.

Смотритель тут же перевернул своего напарника. Парень, не приходя в сознание, попытался сделать вдох. Закашлялся. Кровавые сгустки полетели на лестницу.

– Вот и всё. Теперь я не в долгу. Минуты три и никаких следов.

Эктор, всё ещё удерживая на колене своего стажёра лицом вниз, с лёгким хрипом повторил вопрос:

– Так кто же Вы, сеньора?

– Не будь навязчив. С него всё вышло. Уложи его на спину. Скоро он очнётся и сам поднимется.

Эктор, словно не слыша её, заговорил:

– На ум приходит легенда о ведьмах, похитивших здесь малыша. Спасла его…