Мысли вслух во сне и наяву. Книга первая

– Я ничего не буду говорить Юлии. Как, правило, я так всегда и поступаю. Но сейчас не об этом, у тебя сегодня командировка, – тихо сказал он, не поднимая глаз на Таню.

– Сегодня? Как? Я не успею.

– Успеешь. Это здесь, в Москве. Коллекционер картин выдающихся российских художников Борис Минин решил создать музей русского импрессионизма. Основой музея будет его коллекция картин: Коровина, Серова, Грабаря, Жуковского. Я видел у него также картины Кустодиева и Кончаловского. Сегодня впервые, как единое собрание, полотна будут представлены в филиале аукционном доме MacDougall, s. Тебе нужно будет поехать на официальную презентацию и подготовить сообщение.

– Я хотела бы взять интервью у Минина. Это возможно?

Платон с удивлением покачал головой, и Тане показалось, что его озадачил ее вопрос. Затем он вздохнул и тихо, но очень серьезно сказал:

– Нет! Сегодня тебе просто нужно оглядеться, послушать, что будут говорить и каковы у них планы, а затем уже решим нужно ли нам его интервью. Пока преждевременно.

– Я об интервью говорила не зависимо от создания музея как такового, а как о коллекционере полотен русских великих…

Платон поднял руки вверх, останавливая Таню.

– Я все понял. Коллекционер коллекционеру – рознь. Но об этом мы поговорим потом, а сейчас тебе уже пора отправляться на презентацию. Давай-давай-давай, – махнул он рукой и с улыбкой посмотрел на Таню. – Машина нужна?

– Я на своей.

Она поднялась и вышла из кабинета. В этот день Таня не вернулась в редакцию. На презентации она узнала, что музей предполагается разместить в продовольственном складе кондитерской фабрики «Большевик». Проект по превращению бывшего промышленного пространства в современный, уютный, светлый и комфортный культурно-деловой центр преследовал цель вписаться в общую архитектурную концепцию градостроительной политики Москвы. Это радовало, и Таня про себя улыбнулась. Оставалось только надеяться, что политика того стоит и у нее появилась идея ознакомиться с ней, но, конечно, не сегодня. Таня смогла перекинуться парой слов с Мининым и узнать, что идея создания музея русского импрессионизма пришла к нему еще два года назад и вот уже она стала принимать определенные черты. Таня обошла стены с картинами, и подолгу останавливаясь у каждой.

Вернувшись вечером домой, она тут же села писать статью. На удивление рано вернулся Кирилл и, подойдя к ней, поцеловал в шею, а затем заглянул в ноутбук.

– Музей? Какой музей?

– Музей русского импрессионизма. Каково?

Танин вопрос прозвучал с победным восторгом, словно это она открывает музей и теперь с гордостью извещает об этом. Победный клич не произвел на Кирилла никакого впечатления. Он внимательно смотрел в экран ноутбука.

– Борис Минин? Это его идея?

Таня кивнула головой продолжая печатать хвалебные слова в адрес коллекционера.

– У него отличная и большая коллекция русских художников. Там есть и Коровин, Грабарь, Кустодиев и Серов. Наслышан о нем от папы, но коллекции его не видел. Значит, он решил поместить ее в музей. Хорошая задумка. Он всегда отличался практичными идеями.

– Практичными? – Танины руки на миг застыли над клавиатурой.

– Именно так я и сказал, – задумчиво проговорил Кирилл, продолжая читать текст с экрана. – Ты думаешь, у него получиться с музеем? Подключил аукционный дом, молодец. Правда, этот аукционный дом пока, мало кому, известен, но только одно слово «Лондон», в котором находится его штаб квартира, многих очарует, как и все дипломы из тех контор. Так предприимчивые люди делают вывеску друг другу. Это сегодня очень актуально. – Затем он сам ответил на свой же вопрос. – У этого получится. У таких, как он, сейчас все всегда получается. Надо понимать, что картины городу он не подарил, а только, на время разместит, а потом…. Потом суп с котом. – Подытожил Кирилл.

Таня бросила печатать и повернулась к Кириллу.

– Город уже выделил помещение для музея.

– Для него это не вопрос. Молокозавод? Молоко мы больше не пьем, предпочитаем апельсиновый сок из порошка?

Таня засмеялась.

– Нет. Но что-то в этом роде – продовольственный склад кондитерской фабрики на Ленинградском проспекте, рядом с Белорусским вокзалом.

Кирилл задумался и закивал головой. Место хорошее и если все обустроить…

– Все будет. Приглашены лондонские архитекторы, специалисты в области консервации, реставрации и реновации исторических зданий. Они уже такое проделали со знаменитым лондонским вокзалом King, s Cross. Нам остается только ждать. Одни будут заниматься зданием, другие значительную часть будущей постоянной коллекции повезут в Иваново, Венецию и Фрайбург. А я попытаюсь с помощью Платона взять для журнала интервью у Бориса Минина. Платон, правда, пока не настроен, говорит, что не нужно с Мининым спешить. Да и на меня он произвел впечатление человека себе на уме, очень делового человека. Ты ведь знаешь, что я не очень люблю таких уж нацеленных людей.

– Впечатление у тебя верное. Я бы на твоем месте не стал бы спешить с интервью. Платон прав, слушай начальника.

Кирилл запустил руку ей в волосы и стал накручивать прядь волос себе на палец.

– Почему?

– Времена у нас такие. Ну, начнем с того, что музей будет частный, а полотна художников как принадлежали Минину, так и будут принадлежать и он может в любой момент их забрать назад. Возможно, он в завещании укажет, что свою коллекцию завещает городу, но я не стал бы на это надеяться, да и он еще относительно молод. Думаю, в договоре все это будет подробно указано. Особенно не будет забыта статья, что музей обязан по первому требованию вернуть принадлежащие ему картины. Потом он коллекционер не от душевной необходимости, а скорее как предприниматель, который сделал вложение своего капитала. Ничего интересного он тебе не расскажет, и ты будешь разочарована. Тебя же не цены интересуют на картины, правда? – Кирилл заглянул ей в глаза. – Не спеши. Это не тот вариант, каким ты его считаешь. Вот когда музей начнет функционировать, и потом, лет, этак, через пять, шесть, если сочтешь интересным, напросишься на интервью. Но, думаю, его коллекции уже не будет в музее, а, возможно, и в России.

Таня всплеснула руками и весело воскликнула.

– Удивительно как схожи мнения у тебя и Платона. Он всего этого не сказал прямо, но я явственно почувствовала, как снисходительно он отнесся к моему предложению и велел написать только сообщение. Если честно, когда я обменялась с Мининым парой слов, желание взять интервью у меня поубавилось. Я общалась со многими коллекционерами, они особенные люди, а сегодня я этого не почувствовала.

Кирилл засмеялся и разворошил рукой Танины волосы, затем наклонился и, засунув в них свой нос, вдыхал их запах.

– Я ждал, что ты обязательно это скажешь. Слушай начальника. Он в этих вопросах съел собаку, и глупость не скажет.

– Еще как скажет, – Таня хмыкнула. – Юлия рассказывала, что он постоянно прогуливал лекции в университете.

Кирилл нахмурился и отступил на шаг.

– Тебе не следует верить во все, что говорит Юлька. Заканчивай с работой, а я что-нибудь приготовлю на ужин.

Кирилл снова подошел к столу, наклонился и, запрокинув Танину голову, долго и нежно целовал. В это момент он почувствовал, как что-то неожиданно мощное буквально пронизало его. Кровь заструилась в его жилах. Нечто ощутительно-весомое и вместе с тем приятное снизошло на него, неся с собой чувство ответственности и обладания. Именно обладания, подумал он. Он хочет, чтобы она всегда была рядом и принадлежала только ему. Кирилл знал, что этому чувству есть название – эгоизм, но это не мешало думать, что он никому не позволит отнять ее у него. Ему нужно жениться. Если он не женится на ней, жизнь его станет жалкой пародией на независимую жизнь. Но тут же возник вопрос: выйдет ли за него Таня? Именно это его пугало.

– Ждал вечера весь день, – прошептал он, крепко обнимая ее. – Я всегда скучаю по тебе. Мне постоянно не хватает тебя. Подчас, даже трудно дышать. Это как наваждение… колдовство какое-то….

Кирилл говорил, не заботясь о том, слушает ли его Таня; просто размышлял вслух в сгущавшихся сумерках. Это было так интимно, а от Кирилла исходило такое сильное сексуальное влечение, что Таня вдруг покраснела. Она спрятала лицо у него на шее и услышала, как громко бьется его сердце.

Глава 4

Войдя в офис утром на следующий день, Таня застала всех сгрудившихся у стола Юлии. Раздавались взволнованные голоса, она услышала слово «Крым». Такой всплеск эмоций в их комнате, в начале рабочего дня? Нет. Только не у них. Именно по утрам, как правило, все были еще сонные и тихие, пытаясь окончательно проснуться и сосредоточиться. Вот только на чем? Но это уже другое дело. А тут такое столпотворение, и где? У стола Юлии.

– Что-то случилось? – взволнованно спросила Таня, вглядываясь в лица коллег.

– А ты что, не знаешь? – с удивлением спросил Илья. – Ты где была? Крым, похоже, уже наш.

– Где была? Спала в кровати, потом бегала. Так, что с Крымом?

– Он наш!

Таня обвела взглядом комнату. Остальные смотрели на нее и молчали.

– Наш? В каком смысле?

– В смысле Крым отныне принадлежит Российской Федерации, а точнее, нашей Родине, – патетически провозгласил Илья и с возбуждением потер руками. – Правда, здорово?!