Как украсть чужую невесту

– Я только что спускался к своему мовилу, – тир Пикарт достал трубку, но в рот не сунул. – И не заметил никаких изменений. Он спокоен и работает без сбоев.

Капитаны переглянулись. Каждый из них знал, что магические создания остро чувствуют состояние хозяина. И просто такого не может быть, чтобы последний из Птородеев умер, а мовилы никак на его смерть не реагировали. Капитаны невольно прислушивались к шагам за дверью, ожидая дурных известий.

– Прошло слишком мало времени…

Тир Пикарт не дал капитану острова Бондо договорить, остановил его жестом.

– Я хочу услышать, не заметил ли кто из вас нечто необычное в поведении мовилов? Сразу после того, как получил печальное известие.

– Ничего особенного.

– Нет.

– Все, как обычно.

– Был толчок, но мовил быстро успокоился.

– И у нас дернуло.

– Нас тоже недавно шатнуло, – кивнул старый небоход, – поэтому я и спустился к мовилу. Он просто перевернулся на другой бок.

– Но мовилы редко поворачиваются. Это тоже какой–то знак, – тюремщик с острова Кунн вытер огромным платком лоб.

– Да, что–то ему не понравилось, но сейчас он не проявляет особого беспокойства.

– Выходит, князь жив?!

– Но как?

Капитаны повскакивали с мест.

– Можно мне увидеться с дочерью? – тир Дехар растерянно оглядел присутствующих.

– Инха молчит. Мне кажется, – старый небоход вздохнул, – она повредилась рассудком.

– Я поговорю с ней, – отец упорствовал. – Мы должны знать, что она сделала с князем.

– Собрание откладывается до полного выяснения обстоятельств. Я думаю, рано еще нашего лорда хоронить, – произнес старик и, шаркая, поспешил за отцом преступницы.

Крепость Руб представляла собой монументальное сооружение. Чего только стоил многоуровневый каменный замок с довольно просторной площадью. На некотором расстоянии от него располагались дома местных жителей, у ворот – казарменное здание для стражников. Имелись даже конюшни. Если появлялась нужда посетить город или торговый порт, лошадей и повозки спускали вниз в огромной клети. За замком нашлось место и для сада. По задумке архитектора он делился на летний, разбитый в естественных условиях, и зимний, одетый в стекло. Все это великолепие окружала высокая крепостная стена, по углам которой застыли башни. В одну из них и направлялись тир Пикарт и затаивший надежду отец Инхи. Вдруг его дочь не так виновата, как представляется?

Вышагивая по мощеному камнем двору, старый небоход наметанным взглядом оглядел свои владения. Всякий раз, видя замок, он испытывал и гордость, и восхищение. Впервые попавший на Руб гость неизменно любопытствовал, для чего здесь столь крепкое оборонительное сооружение. Разве в небе обитают не только птицы?

Нет, без крепости на острове не обойтись. Она знавала кровавые битвы. Еще при старом князе был погашен бунт капитанов, пожелавших отделиться и стать свободными. Именно тогда вскрылась тайна мовилов. Магические существа не живут без Птородеев. Нет смысла угонять острова, если в тебе нет княжеской крови. В тот страшный год погибли сразу два мовила.

«Обидно, что пришлось обороняться от своих», – тир Пикарт вздохнул.

Но лезли и чужие. Вспомнилась жестокая битва у шахт, когда горцы напали на остров Кирд. Рудокопы крепкие воины, но, застигнутые врасплох, не смогли дать достойный отпор. Одних закрыли в шахтах, других вырезали. Враг пробрался на остров. Насиловал, грабил, жег. Лерис едва успел.

«М–да, многим на суше не дает покоя богатство Небесного княжества».

– Папа? – Инха поднялась с тощего тюфяка, набитого соломой. Еще вчера она нежилась в мехах, а сегодня представляла собой жалкое зрелище. Босая, нечесаная, трясущаяся в одной тонкой рубашечке. Сердце отца должно было сжаться, но капитан взял себя в руки.

– Говори, – он подтянул табурет, принесенный стражником. Высокий, Дехар и сидя был выше своей дочери.

– Нет, – Инха отвернулась к окну, забранному решеткой.

– На что ты надеешься? – лицо отца свела судорога.

– Я ничего не скажу.

Тир Пикарт, оставшийся в коридоре, видел, как у Дехара ходят желваки.

Капитан Виру–Виру устало опустил руки. Казалось, что он сник. Сдался, не имея влияния на дочь. Но вдруг на кончиках его пальцев зародились искры. Он тряхнул кистями рук, словно хотел сбросить обжигающий огонь, но тот вытянулся и превратился длинную плеть.

– Папа! – глаза Инхи были полны ужаса.

– Говори или…

Плеть хлестнула воздух и, изогнувшись змеей, обвила нежную шею девушки. Инха заверещала, вцепилась руками в огненную ленту, но лишь сделал себе хуже – петля затянулась еще туже.

– Дехар, прекрати! Ты убьешь ее, – старик положил ладонь на напряженное плечо капитана. Он не мог смотреть, как, задыхаясь, Инха сучит ногами.

Змея с шипением исчезла. На шее девушки остался красный след ожога. Она рыдала, не веря, что собственный отец поднял на нее руку.

– Я… Я все расскажу… Лери, – Инха с трудом поднялась с пола и с ненавистью посмотрела на своего мучителя. – Я все расскажу князю, и он…

– Князь жив? – тир Пикарт похлопал себя по карману, полез в другой, но трубку не нашел. «Наверное забыл в замке на столе».

– Я никогда не навредила бы ему. Я люблю его. И больше ничего от меня не услы…

На кончиках пальцев отца вновь запрыгало пламя.

– Он просто спит! – взвизгнула Инха.

– Чем ты его отравила? – старик не знал, то ли сердится, то ли радоваться. Милорд просто спит.

– Не скажу…

Да, девочке определенно требовалась хорошая порка. Всего девятнадцать, а уже какая строптивая. Ничего не боится. И на что надеется?

– Я знаю, – тир Дехар поднялся с табурета. Он вышел, даже не взглянув на дочь. – Это сонник. Он растет только на Виру–Виру. А Инха недавно навещала мать.

– Как долго он действует? – старик поплелся следом. Вновь похлопал себя по карманам, точно не верил, что трубки нет.

– Не больше недели.

– Плохо. Очень плохо