Трудовое право Европейского союза: теория и практика

Решение Суда по делу Дори (Faccini Dori)

. Госпожа Дори (Faccini Dori) на вокзале г. Милана заключила договор об обучении английскому языку. Позднее она передумала и решила отказаться от заключенного договора. Итальянское законодательство не предусматривает право на такой отказ. Директива № 85/577/ЕЭС предусматривает защиту прав потребителя в случае заключения договоров вне служебных помещений. Статья 5 данной Директивы обязывает государства-члены предоставить потребителям в таких случаях право отказаться в течение семи дней от договора, но в Италии эта Директива не была имплементирована.

Суд ЕС ответил отрицательно на вопрос о том, может ли госпожа Дори (Faccini Dori) ссылаться на неимплементированную Директиву по отношению к фирме «Рекреб» (Recreb), которой школа по обучению иностранным языкам передала свои права на получение оплаты по договору. Директива не может создавать обязанности как для отдельных граждан, так и для фирмы «Рекреб» (Recreb).

Решение Суда ЕС от 26.09.2000 по делу Unilever Italia

понимается как важное для четкой позиции по горизонтальному действию директив.

Фирма Unilever поставила в сентябре 1998 г. примерно 650 л оливкового масла в сеть супермаркетов Central Foods, которые планировали продавать масло в Италии. Через два дня после поставки компания Central Foods сообщила, что этикетки на бутылках с оливковым маслом не соответствуют итальянскому законодательству, поэтому Central Foods не обязан принять и оплатить поставленный товар. Итальянское законодательство предусматривает возможность указывать на этикетках, что данное оливковое масло определяется как итальянское, только в случае, если выращенные в Италии оливки отжаты, переработаны и упакованы в Италии. Согласно Регламенту ЕС № 2815/98 такие нормы национального законодательства недопустимы. Комиссия Евросоюза уже указывала Итальянской Республике, что такое несогласование опасно, и потребовала, согласно абз. 3 ст. 9 Директивы 83/189, в течение ближайших 12 месяцев принять соответствующий закон, но Италия этого не сделала. В противоречие Директиве 83/189 Италия не уведомила Комиссию о непринятии такого закона. Фирма Unilever сослалась на то, что нормы об этикетках неприменимы из-за того, что они противоречат законодательству ЕС, и поэтому несоответствующие этикетки не могут привести к недействительности поставки. Гражданский суд г. Милана поставил перед Судом ЕС вопрос о том, можно ли ссылаться в споре между частными лицами на действия государства-члена, нарушающего директиву.

Суд ЕС четко указал, что директива сама по себе не может устанавливать обязательств для отдельных лиц. Директива № 83/189 обеспечивает только формальную согласованность технических норм с правом ЕС и не содержит содержательных требований к поведению государств-членов, поэтому национальные суды могут нормы, о которых, вопреки директиве, они не уведомлены и которые поэтому недействительны, не применять также в спорах между частными лицами. При толковании этого решения необходимо обратить внимание, что в принципе идет речь о вертикальном действии директивы: о применении законодательства, противоречащего директиве (например, в производстве по делам о правонарушениях против Central Foods из-за производства бутылок с оливковым маслом с этикетками, не соответствующими стандартам, и устранении этим нарушения договора о поставке со стороны Unilever). В этом решении фактически первоначально был установлен отказ от горизонтального действия директивы.

Следует отметить, что если бы госпожа Фостер (решение Суда ЕС от 26.09.1990 по делу C-188/89) была бы занята в Marks & Spenser, то ее увольнение не было бы незаконным. Если бы госпожа Фостер в этом случае осталась без правовой защиты, то для нее действие права ЕС не было бы убедительным. Суд ЕС уже до решения от 14.07.1994 по делу С-91/92 (Faccini Dori) развил принцип, что если гражданин не может исполнить индивидуальные права, гарантированные директивой из-за того, что государство-член полностью или частично не исполняет директиву, то Суд ЕС выработал принцип обязанности возмещения вреда государством-членом из-за законодательного бездействия. Первым решением по этому принципу права ЕС было трудоправовое решение.

В решении Суда ЕС по делу Francovich Iund Bonifaci I

господин Francovich и госпожа Bonifaci работали у итальянского работодателя, который разорился. Италия к этому периоду времени своевременно не имплементировала Директиву № 80/987/ЕЭС (Директиву о банкротстве), что уже было установлено Судом ЕС по иску Комиссии

. Они подали иск против Итальянской Республики о возмещении ущерба. В Суд ЕС национальным судебным органом был направлен запрос о том, может ли частное лицо в силу действующего права ЕС, пострадавшее от неисполнения Директивы № 80/987, что было констатировано Судом ЕС, потребовать от государства выполнения достаточно четких и определенных положений Директивы, ссылаясь на прямое действие положений акта ЕС относительно гарантированной оплаты, или во всяком случае потребовать возмещения убытков, хотя это и не предусмотрено Директивой.

Вопреки общим правовым традициям государств-членов Суд ЕС разработал индивидуальное право-требование из-за законодательного бездействия. Принцип ответственности государства за ущерб, причиненный частным лицам в результате нарушения обязательного для них права ЕС, неотъемлемо присущ системе, созданной договором. Обязанность государств-членов возместить причиненный ущерб основана также на ст. 5 Договора о ЕЭС, в соответствии с которой государства-члены должны принять все меры общего или специального характера, необходимые для выполнения обязательств, наложенных на них правом ЕС. К числу такого рода обязательств относится также устранение всех последствий неправомерного нарушения права ЕС.

Из всего сказанного следует, что право ЕС подтверждает преимущественную силу принципа, согласно которому государства-члены обязаны возместить ущерб, причиненный частным лицам, вменяемый им в связи с нарушением права ЕС. Суд ЕС связал принцип прямого действия права ЕС с принципом, что директивы ЕС должны быть имплементированы в законодательство государств-членов. В решении по делу

Дилленкофер (Dillenkofer) было более точно сформулировано требование об ответственности государств-членов из-за законодательного бездействия, которая ранее предусматривалась только при тяжком нарушении государством-членом своих обязанностей по праву ЕС. Кроме того, должна существовать четкая причинная связь между нарушением обязанностей и индивидуальным ущербом

.

Действие директив между частными лицами было практически усилено путем толкования. Согласно практике Суда ЕС и ст. 4 Договора о Европейском союзе (Лиссаб. ред.) вытекает обязанность национальных судов обеспечивать приоритет права ЕС и при применении национального законодательства. Существенным инструментом для этого служит соответствующее праву Сообщества толкование, а также обязанность толковать нормы, которые служат имплементации Директивы соответственно этой директиве. Данная обязанность соответствующего Директиве толкования существующего права не возникает до истечения срока имплементации

, но толкование, соответствующее директиве, является допустимым. Согласно практике Суда ЕС, такое соответствующее директиве толкование может требовать неприменение норм национального законодательства, которые не соответствуют цели и формулировке Директивы.

В решении Суда ЕС по делу Marleasing

испанская фирма Marleasing препятствовала созданию фирмы Commercial, состоящей из ее бывшего должника и других участников, так как целью образования последней было преобразовать в акционерное общество бывшее общество с неограниченной ответственностью, чтобы избежать личной ответственности за существенные долги. Фирма Marleasing предъявила иск в испанский суд по торговым делам о признании образования общества недействительным согласно ст. 1261 и 1275 испанского Гражданского кодекса, в соответствии с которыми договор без правового основания или с недопустимым правовым основанием является недействительным. Фирма Commercial ссылалась на ст. 11 Директивы № 68/151/ЕЭС, согласно которой государства-члены должны допускать прекращение акционерных обществ только по перечисленным там основаниям, а не из общего принципа неправомерного основания договора. Испанский суд поставил перед Судом ЕС вопрос о применимости директивы непосредственно в отношениях между частными лицами.

На этот вопрос Суд ЕС ответил отрицательно, но сослался на обязанность толкования соответствующего Директиве национального законодательства, которая также охватывает неприменение отдельных противоречащих Директиве норм.

Возникающее из Директивы обязательство государства – члена ЕС по достижению результата, предусмотренного Директивой, и его обязанность по ст. 5 Договора о ЕЭС предпринимать все надлежащие меры, общие и частные, для обеспечения исполнения такого обязательства относятся ко всем органам государства – члена ЕС, включая суды, действующие в пределах их юрисдикции. Следовательно, при применении национального законодательства, независимо от того, были рассматриваемые положения приняты до или после Директивы, национальный суд, дающий толкование, должен осуществить его с учетом и как можно ближе к формулировке и цели Директивы для достижения результата, преследуемого ею.

В решении Суда ЕС по делу Cofidis S. A.

Cofidis S. A. обеспечивала потребителю Fredout в январе 1998 г. частичную оплату кредита с процентом 15, 48. В августе 2000 г. Cofidis S. A. подала иск на Fredout об оплате. Ответчик иск не признал. По мнению суда, проценты и другие понятия формулярного договора являются неправомерными. Истица ссылалась на ст. L. 311—37 французского Кодекса о защите прав потребителя, согласно которому суд может проверять нормы договора о потребительском кредите на их неправомерность по истечении более чем двух лет с момента заключения договора. Суд придерживался мнения, что эти национальные нормы нарушают Директиву № 93/13/ЕС о неправомерных нормах договоров потребителей, в частности ст. 6, согласно которой государства-члены должны обеспечивать, чтобы для потребителя были необязательны неправомерные положения в договорах, которые заключают с потребителем лица, занимающиеся предпринимательской деятельностью.

Суд ЕС сослался на обязанность национальных судов осуществлять толкование соответствующей Директивы и решил, что цитируемая национальная норма ей противоречит.

Судьи обязаны осуществлять соответствующее Директиве толкование, а также оставлять без применения норму лишь после истечения срока для имплементации Директивы

.

Рекомендации, заключения и другое «мягкое право»

Согласно ст. 288 Договора о функционировании Европейского союза рекомендации и заключения не являются обязательными. Они не могут служить правовыми основаниями для требований к частным лицам или ЕС, но играют роль при толковании права ЕС

. Кроме того, существуют и другие необязательные акты ЕС, такие как, например, сообщения и резолюции. Данные акты ЕС относятся к мягкому праву, и они очень популярны в трудовом праве.

Решение является обязательным во всех своих частях для тех, кому оно адресовано (ст. 288 Договора о функционировании Европейского союза). Решения часто принимаются при применении норм о конкуренции, когда речь идет о картелях, штрафах или когда государство-член незаконно выделяет помощь для сохранения рабочих мест. Для трудового права решения имеют только косвенное значение.

Рекомендации и заключения обязательными не являются

.

Решения Суда ЕС являются источником права Европейского союза.

Совокупность судебных решений в западной доктрине обозначается терминами «прецедентное право» (англ. case law) или «судебная практика» (франц. jurisprudence). Термин case law переводится как «каузальное право» – право, созданное решениями судов, которые вынесены по конкретным делам. Британские юристы рассматривают понятия case law и judicial precedent («судебный прецедент») как синонимы

.

Правовой режим Суда ЕС свидетельствует о том, что его решения образуют один из важных источников права, носят окончательный характер и обязательный для всех субъектов права. Неисполнение решений Суда влечет за собой применение санкций, предусмотренных учредительными договорами.

Установленные Судом правила в дальнейшем служат источниками, которые используются при разрешении дел судебными организациями всех государств-членов. Суд ЕС также руководствуется принципами и нормами, установленными им ранее. По этой причине в новых решениях Суда постоянно встречаются ссылки на «сложившееся прецедентное право», «установившуюся судебную практику». В то же время Суд формально не связан своими правовыми позициями, может изменять их.

Действительность нормативных правовых актов ЕС в решающей степени определяется соответствием их содержания учредительным договорам и общим принципам права. Несоответствие в случае возбуждения в Суде ЕС дела об аннулировании будет служить бесспорным основанием для отмены нормативных правовых актов институтов ЕС.

Важнейшим источником трудового права Евросоюза является судебная практика Суда ЕС. Реформа судебной системы была произведена в Договоре о ЕС (Ниц. ред.) и отражена в поправках к нему и новом Статуте Суда. В Договоре о Европейском союзе (Лиссаб. ред.) и Договоре о функционировании Европейского союза преобразования в судебной системе Евросоюза носят ограниченный характер.

С 1958 г., после вступления в силу Договора о ЕЭС и Договора о Евроатоме, Суд Европейских сообществ (Суд ЕС) (Court of Justice, Cour de Justice, Gerichtshof) являлся официальным названием. В текстах учредительных договоров употребляется термин «Суд». После 1993 г. Суд ЕС выступает в качестве единого института Европейского союза. За ним следует Суд первой инстанции (название, характерное для немецкого и английского официальных языков, для французского – Трибунал, созданный в 1989 г.).

С принятием Договора о функционировании Европейского союза и Договора о Европейском союзе (Лиссаб. ред.), согласно ст. 19 Договора о Европейском союзе «Суд Европейского союза включает в себя Суд, Трибунал и специализированные трибуналы. Он обеспечивает соблюдение права в ходе толкования и применения Договоров».

Таким образом, термин «Суд Европейских сообществ» существовал до 1 декабря 2009 г. В настоящее время официальное его название «Суд Европейского союза».

Суд Европейского союза контролирует правомерность законодательных актов, актов Совета, Комиссии и Европейского центрального банка, кроме рекомендаций и заключений, а также актов Европейского парламента и Европейского совета, направленных на создание правовых последствий в отношении третьих лиц. Кроме того, Суд Европейского союза контролирует правомерность актов органов или учреждений Союза, направленных на создание правовых последствий в отношении третьих лиц.

С этой целью Суд Европейского союза полномочен выносить решения по искам, которые подаются государством-членом, Европейским парламентом, Советом или Комиссией в связи с отсутствием компетенции, нарушением существенных процедурных требований, нарушением Договоров или любой нормы права, относящейся к их применению, либо злоупотреблением полномочиями.

Итак, источниками права Европейского союза выступают учредительные документы ЕС и документы, вносящие в них изменения или дополнения (первичное право), и законодательство и иные акты институтов и органов Союза (вторичное право). Правотворческую роль играет также судебная практика, формулируемая в решениях Суда ЕС и подчиненных ему судов.

Договор о Европейском союзе (Лиссаб. ред.) и Договор о функционировании Европейского союза сохраняют эту систему источников в целом, но в то же время подвергают реформированию отдельные элементы.

Классификация правовых актов институтов, органов и учреждений «нового» Европейского союза следующая.

1. «Правовые акты Союза»: акты, издаваемые институтами Союза – Европейским парламентом, Европейским советом, Советом Европейского союза, Европейской комиссией, Судом Европейского союза, Счетной палатой, – в формах, предусмотренных ст. 288 Договора о функционировании ЕС: регламент, директива, решение, рекомендация, заключение.

1.1. «Законодательные акты»: юридически обязательные акты Союза, издаваемые Европейским парламентом и/или Советом в соответствии с законодательной процедурой, обычной или специальной (ст. 289 Договора о функционировании ЕС): регламент Европейского парламента и/или Совета, Директива Европейского парламента и/или Совета, Решение Европейского парламента и/или Совета.

1.2. «Незаконодательные акты»: правовые акты Союза, для издания которых «Договорами» не предусмотрена законодательная процедура: регламент (кроме регламентов, указанных в п. 1.1), директива (кроме директив, указанных в п. 1.1), решение (кроме решений, указанных в п. 1.1), рекомендация, заключение.