С молитвой о тебе

Они сидели в полутьме на диване, смотрели на горевшую свечу, погрузившись в прошлое. Кира, помолчав немного, тихо призналась:

– Знаешь, я тебе всегда была благодарна. Тем летом ты открыл мне саму себя, другую: смелую, свободную от комплексов и оценок окружающих. Мне не надо было переживать трудный подростковый период, у меня его просто не было, я вполне себе нравилась, глупостями голову не забивала, что позволяло мне не отвлекаться от любимого дела.

– Я думаю, – тихо ответил Николай, – ты бы и без меня справилась. Ты и тогда уже была сильной девочкой и очень интересным, глубоким человеком.

– Наверное, – согласилась Кира, – но без шишек и болезненных уроков не обошлось бы. – И, загадочно улыбнулась: – Я ведь следила за твоими успехами. Не в смысле фанатичной любви к известному человеку, а издалека, отстраненно. И никому никогда не рассказывала, что была с тобой знакома, это слишком личное. Как бы сказать, – она сделала плавный жест рукой, подбирая определение, – такое теплое, очень светлое воспоминание из прекрасной юности. А однажды ходила на финал чемпионата России, где ты занял первое место. Болела за тебя от души, даже горло сорвала, так кричала. Когда выпадала возможность, смотрела соревнования по телевизору и радовалась твоим победам.

– Это все в прошлом, – ровным голосом, без эмоций, сказал Крайнов.

– Я понимаю, – загрустила Кира, поколебалась пару секунд и все же решилась еще на одно признание, старательно выстраивая фразы, понимая, что затрагивает непростую тему. – Я переживала ужасно, когда узнала про твою травму, и следила за любыми новостями о тебе. В церковь ходила, заказала молебен за здравие и свечи ставила Николаю Чудотворцу. И ни на секунду не сомневалась, что ты выиграешь и этот поединок. Знала, что ты победишь, мне просто очень хотелось хоть как-то тебя поддержать.

– Спасибо, – поблагодарил искренне Николай и неожиданно улыбнулся: – Ты не старайся так осторожненько говорить, эта тема давно перестала быть для меня болезненной и тяжелой.

– Ну вот, я не ошиблась! – тихо рассмеялась Кира. – Ты победил, и не только саму травму!

– Но мы об этом говорить не будем, ладно? – все улыбался Коля. – Просто потому, что это длинная и отдельная история, – и перевел разговор в другое русло. – Ты лучше скажи, стала великой пианисткой?

– Нет, – ответила Кира и, увидев, что в выражении его лица появилась некая смущенность, на сей раз рассмеялась громко. – Ты тоже можешь не осторожничать словами! Великой пианисткой я не стала, у меня открылся иной талант. Ксения Петровна утверждает, что гениальность. Обнаружилось, что лучше всего у меня получается учить музыке других и растить выдающихся исполнителей.

– А почему у тебя дома нет инструмента, я бы с удовольствием послушал твою игру? – спросил Коля, расслабившись после ее пояснения.

И тут же понял, что попал в какую-то непростую и весьма чувствительную для Киры тему, – она перестала улыбаться, легкая тень скользнула по лицу, потухли глаза. Ого! Тут какая-то история у нас!

– Большую часть времени я провожу на работе, там и играю, а дома мне некогда, да и соседей жалко, – неубедительно ответила Кира.

То, что она врет, было ясно как божий день, у нее это совсем плохо получалось, но Коля попридержал мгновенно возникшее желание докопаться до истины и снова перевел разговор на другую тему:

– А твоя преподавательница просто погостить должна была прилететь?

– Ксения Петровна? – сразу просветлела лицом Кира, и снова сверкнули радостью глаза, и она принялась с восторгом объяснять: – В гости, но не совсем. Я преподаю в музыкальном колледже для одаренных детей, и у меня есть два ученика, совершенно уникальных мальчика. Уверена, это будущие мировые знаменитости. На следующей неделе, в среду у нас состоится показательный концерт, в преддверии Нового года, где мои ребятки будут выступать с большой программой. Это ежегодный итоговый концерт, что-то вроде экзамена по специальности, вот я и попросила Ксению Петровну посмотреть моих мальчиков. Понимаешь, я, как любой преподаватель, влюбленный в своих учеников и проводящий с ними многочасовые ежедневные занятия, могу что-то упустить. И здесь важно мнение со стороны, особенно такого великого педагога, как Ксения Петровна.

– А ты сама будешь выступать на этом концерте? – живо заинтересовался Коля.

– Я? – удивилась Кира его вопросу. – Ну, не то чтобы выступать, буду его открывать Моцартом.

– А прийти послушать можно?

– Ты серьезно? – совсем растерялась Кира. – Зачем тебе это? Там выступают дети пятнадцати-семнадцати лет, и далеко не все идеально играют, хоть и одаренные.

– Я же сказал, что хотел бы послушать твою игру, – пояснил Николай, – что-то вроде ностальгии по прошлому.

– Ну, можно, конечно, – растерянно ответила Кира.

А он вдруг неожиданно спросил, окончательно обескуражив и без того пораженную Киру:

– Слушай, а как вы с Ксенией Петровной договорились, чтобы она этих твоих ребят посмотрела?

– Я организую видеосъемку, а после праздников сама поеду в Москву, и мы вдвоем посмотрим и обсудим все подробно, – объяснила Кира.

– А давай я друга попрошу, он профессиональный оператор и живет здесь, он все классно снимет, – предложил спокойно Коля.

– Да ты что? – Кира от радости даже подскочила с дивана. – Серьезно? Ты сможешь это сделать?

– За контрамарки на концерт, – рассмеялся Николай.

– Да какие контрамарки! – возроптала Кира. – В первый ряд посажу, как самых важных гостей!

– Ловлю на слове! – рассмеялся ее горячности он. – Давай объясняй: где, во сколько.

Кира порассматривала его пару мгновений, ушла в угол прихожей, пошуршала там чем-то в сумочке, вернулась, села рядом с Николаем и протянула ему визитку:

– Вот, здесь адрес и электронная почта колледжа.

На визитке значилось: Петрова Кира Владимировна, ниже: «старший преподаватель по классу фортепиано», еще ниже название и адрес учебного заведения, номера телефонов, сайт.

Значит, Петрова! Не Белая. Понятно.

– А номер твоего телефона и адрес электронной почты? – спросил он и пояснил: – Я же не с директором или секретарем буду договариваться, а с тобой.

Она назвала, но предупредила:

– У меня компьютера дома нет, я пользуюсь рабочим, поэтому связаться по электронке со мной можно только днем, и то, когда я не на занятиях. Неудобно, в общем.

Дома у нее много чего нет из того, что должно было бы иметься, и это вызывало у Крайнова неизбежные вопросы, пробуждая любопытство и твердое желание докопаться до ответов. Ну, это он обязательно сделает!

Вот только присмотрится внимательнее к девушке Кире, которая перестала быть Белой и стала Петровой!

– Ой! – вдруг вспомнила Кира. – Мы же совсем забыли про твоих родителей!

– Точно! – кивнул Николай.

Достав телефон из кармана брюк, посмотрел время и чертыхнулся про себя: два тридцать ночи!

– Бать, ну что там у вас? – спросил, когда отец взял трубку.

Кира смотрела на него, пока он разговаривал и что-то не очень довольно отвечал, и поражалась странности судьбы: ну надо же вот так встретиться, и болтать полночи напролет, и делиться воспоминаниями, и немного откровенничать, и даже договориться о следующей встрече! Как же странно!

– Ладно, пока, – попрощался Николай, закончив разговор, и повернулся к Кире: – Как и ожидалось, рейс отложили до пяти утра, но они все-таки решили лететь.

– А что за срочность? – заинтересовалась Кира.

– У отца день рождения, – принялся объяснять Николай. – А после того, как я поселился в «Метели», у нас стало традицией все праздники отмечать у меня в поселке. Вот они и взяли пару выходных, чтобы прилететь, они же оба работают. А на Новый год родители собрались в Таиланд и путевки уже купили.

– Это замечательно! – порадовалась и отчего-то загрустила Кира, и озаботилась пришедшей неожиданно мыслью. – Слушай, если у них самолет в пять, то около семи тебе их надо встречать?

– Ну да, – кивнул Николай, не совсем понимая, к чему она клонит.

– То есть в шесть надо выехать? – больше с собой размышляла Кира и решение огласила: – Тогда тебе надо ложиться спать, уже почти три часа ночи!