Счастье мертвой королевы

– Ну ладно, – он выехал с парковки, «ровер» неспешно катился по правой полосе. На тротуаре Рита заметила Галанову с бухгалтершами, те дружно топали в сторону кафешки с бизнес-ланчами, где обедала добрая половина банка, та, что не помещалась в столовке. Черников обогнал их и остановил машину на «красный».

– Те деньги я отдал, – услышала Рита. Черников смотрел на нее в зеркало на лобовом стекле, и «те» произнес с особым нажимом. Сразу стало понятно, о чем он говорит, Рита кивнула.      – Чтобы учредители шум не поднимали, – добавил он, – сказал, что провел ряд мероприятий и у мошенников не осталось выбора. Так спокойнее.

Рита снова кивнула и принялась копаться в своей сумке, просто бессмысленно перебирала вещи. Под руку попалось маленькое зеркало с королевскими злотыми лилиями на синем фоне, цветы красиво блестели под неярким светом. «Ровер» тронулся с места, Рита откинулась на спинку сиденья.

– А правда, что у банка могут лицензию отозвать?

Черников снова глянул на нее и повернул с проспекта на прилегающую дорогу. Рита узнала место, тут они ехали пить вино, потом нашли на дороге пса-потеряшку. Надо бы позвонить в приют, спросить, как там Тимка.

– Могут, – Черников смотрел на дорогу, – думаю, цб-шники проверку для этого и устроили. Наши отцы-учредители крупно накосячили с вкладами, будут искать «тетрадку».

«Тетрадку», в смысле неучтенные в банковской системе учета вклады. Клиенту выдаются все документы: и договор, и приходник на сумму вклада, и даже пароль для входа в личный кабинет, но это просто картинка, декорация, фикция, за коей ничего. Пустота, ноль – деньги не отражаются на балансе банка, а записаны по старинке в тетрадку, и ее никакая проверка не найдет, а вкладчик и подавно. Нет, он может пойти в суд, трясти там бумажками, но если его вклада в АБС не окажется, то финита, сушите весла или как там еще. И таких вкладчиков пруд пруди, ибо поместья в Лигурии и Провансе стоят дорого.

– А найдут? – Рита смотрела Черникову в затылок.

– Найдут, – донеслось еле слышно. Рита отвернулась к окну. «Ровер» повернул, подъехал к старому парку и остановился напротив ворот. Парк когда-то был открыт для всех, за красными кирпичными стенами были и аттракционы для детей, и спортивные площадки, и ухоженные клумбы и кусты вдоль дорожек. Потом эту красоту прибрал к рукам восставший из пепла монастырь, быстренько привел в порядок стену и закрылся могучими створками от грешного мира. И что там теперь творилось внутри никто не ведал, да и наплевать было, если честно.

– Звони Гончарову, – Черников повернулся к Рите.

– В каком смысле? – не поняла она.

– В прямом, – терпеливо повторил Черников, – звони, как договаривались. Вы же с ним договаривались?

Ну да, они договаривались, было дело несколько дней назад. Но после того, как белая «Нива» скатилась в овраг звонить стало некому, во всяком случае, Рита думала именно так.

– Ты же сам говорил, что нужно ждать.

– Да, – Черников потер ладонью щетину на подбородке, – я и сейчас это повторю. Но раз вы договорились…

– Его похоронили уже! – разозлилась Рита. Спокойствие и сонливость враз улетучились, Черников это явно почуял и выставил ладони перед собой.

– Ты его в гробу видела? Цветы на могилу положила, на поминках пила? А откуда тебе знать про похороны?

– Нет, он до сих пор в овраге лежит, – огрызнулась Рита. И будто видела перед собой и мятую, точно ее танком переехали, «Ниву», и сладковатый полумрак внутри салона, даже слышала жалобный щенячий писк.

– Ритка, – Черников взял ее за руки. Рита дернулась, но он сжал еще сильнее, – Ритка, включи мозги, у тебя есть, что включать. Ты встречалась с Гончаровым?

– Да, – нехотя бросила она. Руки у Черникова были теплые и он, точно громоотвод, забирал от нее злость и отчаяние. Она не шевелилась, Черников тоже не разжимал пальцы.

– Вы договорились о встрече, которая нужна тебе, так?

– Так. Чего ты хочешь, не пойму?

Черников зажмурился и помотал головой, потом глянул на нее так, что стало не по себе. Рита отодвинулась, Черников усмехнулся.

– Жестокая ты, Ритка. Ладно. О вашей с ним встрече знала куча людей, ты последняя с ним живым говорила, к тебе все равно будут вопросы, так что лучше самой. Ты же не ему непосредственно звонила?

– Нет, бандитам каким-то, – Рита смотрела в окно, – наглые твари.

– Вот, – оживился Черников, – и у них инструкция ждать твоего звонка. Это тебе надо, а не Васе. Поняла теперь?

Поняла, чего там непонятного. Все должно быть как обычно: дом-работа-дом, ну и вторую работу тоже никто не отменял, основную. И еще неплохо бы выйти из этой передряги не только живой, но и обеспечить себя на всю оставшуюся, шести с половиной миллионов евро ей хватит за глаза. Да и двоим тоже будет достаточно.

– Поняла, – буркнула Рита. – Но меня просто пошлют куда подальше, да и тот номер давно заблокирован.

– Вот и проверим сейчас, – Черников отпустил ее руки. – Звони, звони сейчас. Если ответят, то скажи, что готова на Васины условия.

– На столе станцевать? – Рита достала телефон из сумки и принялась искать номер бандитов.

– В смысле? – Черников ее реально не понял, – почему на столе?

– Он заказал приватный танец. – Рита нашла номер и нажала вызов. – У меня есть выбор?

– Охренеть, – буркнул Черников, – на столе. А больше он ничего не хочет?

Из трубки доносились длинные гудки, после пятого или шестого включился автоответчик, Рита нажала отбой. Из ворот парка выехал «майбах», за рулем помещался сытый батюшка в чем-то блестящем, будто опутанный черными, золотыми и серебряными ленточками самовар. Черников присвистнул, разглядывая машину, батюшка лихо вырулил на дорогу и пропал из виду.

– Уйду от вас в монастырь, – «ровер» тяжко разворачивался на площадке, – там хорошо, судя по всему.

– В женский иди, – фыркнула Рита. На душе стало легче: Черников прав, она все сделала правильно. Договорились, она подумала и согласилась, ей не ответили – все, разговор окончен, другого номера и выхода на бандитов у нее нет.

– И пойду, – Черников остановился у выезда и крутил головой по сторонам, – заделаюсь там у них келейником, буду утешать сестер, окормлять их так сказать, по мере сил. Чего смешного-то? Завидно, так и скажи!

До банка доехали как-то очень быстро, обед еще не совсем закончился. Галанова с подружками как раз топали обратно, и не особо при этом торопились. Милютинский «форд» исчез, и вообще на парковке машин было очень мало. Солнышко припекало почти по-летнему, Черников загнал «ровер» под свои окна и теперь мрачно глядел на них.

– Боюсь идти, веришь? – он крутил в пальцах сигарету. – Там, наверное, почтовый ящик уже треснул. Или стол от бумаг сломался.

– Иди, иди, – подбодрила его Рита, – топайте, господин руководитель департамента собственной безопасности. Это тебе не старушек окормлять!

– Монашки и молодые бывают! – защищался Черников, – я видел!

– Где это? – заинтересовалась Рита, – расскажи, ну расскажи, пожалуйста!

Черников попятился, налетел на «ровер», сработала сигнализация. Черников принялся искать брелок, уронил сигарету, чертыхнулся, у Риты зазвонил мобильник. Она глянула на экран, и сердце реально бухнулось в пятки, руки задрожали, на лбу выступил липкий пот – звонили с бандитского номера. С того, что не ответил четверть часа назад. Рита закрыла одно ухо ладонью, чтобы не мешал вой сигналки, нажала на зеленую трубку.

– Слушаю.

– Это я тебя слушаю, – раздался с той стороны знакомый наглый голос. – Чего надо?

Черников справился, наконец, с брелком, сигнализация умолкла. Шагнул к Рите, та попятилась, вытянула руку перед собой.

– Гончаров сказал, что если я согласна, то могу перезвонить на этот номер. Мы договорились встретиться с ним.

В трубке притихли, явно отключили микрофон. Черников в упор смотрел на Риту, а та себе под ноги и прислушивалась, но из трубки не доносилось ни звука. Прошла минута, еще одна, Черников смял и растоптал сигарету, солнце спряталось и подул ветер.

– Заедем за тобой сегодня в полшестого, будь готова, – бросили из трубки, потом раздались короткие гудки. Рита зачем-то посмотрела на экран, прижала мобильник к животу.

– Сегодня в полшестого, – голос сорвался. Она явно не ожидала, что ей ответят, а тут не просто ответили, так еще и придется куда-то ехать с бандитами. Причем через несколько часов.