Кто спрятался, тот и виноват

Похоже, пришла пора удалиться на годик от мира и поднатореть в создании порталов. При количестве путешествий, которых требует моя работа, подобное искусство точно будет не лишним. Только вот есть один минус – сил портал отнимет столько, что несколько часов я все равно не смогу быть активным членом общества, а значит, по времени то на то и выйдет. К чему это я? Да к тому, что в настоящий момент передо мной маячили крыши Кохинора в (о, чудо!) лучах показавшегося за морем солнца. Удивительно это – жить в небольшой стране. В Йерре волны океана окрашиваются во все оттенки багряного вечером, в пору заката, а в Кохиноре невыразимо прекрасны утренние часы не омраченного облаками дня, когда на глади воды появляется розовая блестящая дорожка. Правда, случается это крайне редко. Но, похоже, кто-то там наверху посчитал, что я заслужила награду, и любезно предоставил мне возможность лицезреть красоту восхода солнца над океаном во всем его великолепии. Очень мило с его стороны, только вот я бы предпочла получить награду за свои мытарства несколько другим способом – двумя наполненными кровью флакончиками, к примеру.

Нащупав в кармане две пустые стеклянные емкости, я досадливо поморщилась при одном воспоминании о вчерашнем вечере, когда трусливо удрала с поля боя. Безусловно, это было самое умное, что я могла сделать в сложившейся ситуации, но от неприятного осадка осознание сего факта избавить меня не могло. Улетев с площади, подальше от Наварры, я заглянула домой, покидала в сумку необходимые вещи и направилась прямиком в Кохинор. Вряд ли ведьма заподозрила, что Ральф раскрыл мне местопребывание его родителей, но рисковать и задерживаться в дороге в любом случае не стоило.

Ох… Ральф… я крайне надеялась, что с юношей все будет в порядке и вспышка Наварры была лишь свидетельством ревности. Ведь применила же она простое парализующее заклятие, наверняка имея в арсенале кое-что посерьезнее. До принятия закона о проекторах фальшивому Адриану Роху вряд ли угрожает смертельная опасность, зато потом… А вот потом – это уже мои проблемы. Кстати, интересно, а почему ведьма так старается помочь партии волшебников? Неужели только потому, что сама имеет непосредственное отношение к магии? Или Наварра таким образом хочет получить выгоду в дальнейшем? Увы, паря на скурре в воздухе, решить эту задачу чисто умозрительно я не могла, да и не особенно хотела, если честно. В настоящий момент меня больше всего интересовало контрзелье, и именно добычей всех необходимых для него ингредиентов и следовало заняться.

Уже привычно я направила свой полет к магу, специализирующемуся на поиске пропавших, благо в Кохиноре мне уже доводилось пользоваться подобными услугами, и к кому следует обратиться, я знала точно. Пока маг колдовал над вещами супругов Пуррье, я сидела в приемной, не шевелясь и практически не дыша. Ведь если я опять вытянула пустышку и волшебник не сможет найти след моих клиентов, то придется признать свое поражение, а делать этого очень не хотелось. Конечно, всегда можно пойти по лобовому пути: раз Наварра была той женщиной в черном плаще, то, если очень хорошо покопаться, наверняка можно найти доказательства ее виновности в смерти Джинни Стеар, кроме того, вопреки утверждениям Зенедина, есть еще вопрос: а что она сделала с телом мужа… но подобный метод выяснения займет крайне много времени, а вряд ли бдительная ведьма позволит мне беспрепятственно рыть ей могилу.

Я уже накрутила себя почти до взрыва, когда из рабочего кабинета появился маг, несущий в руках светящийся шарик-проводник.

– Все готово, – порадовал он меня. – В городе обнаружились ауры обоих ваших пропавших, но аура мужчины намного четче, так что я настроил проводник на него. Но если хотите, я могу создать и второй шар. За отдельную плату, конечно.

А что я буду делать со вторым шаром? Особенно если они вдруг решат полететь в разные стороны? Нет уж, благодарю покорно. Отказавшись от щедрого предложения, я расплатилась и прямиком направилась вслед за парящей в воздухе пародией на луну. После кратковременного блуждания по улицам Кохинора я вышла к маленькой одноэтажной гостинице на окраине города, у дверей которой мой проводник устроил небольшой фейерверк и затих навсегда. Удивительно… неужели пока я волнуюсь и места себе не нахожу, мои клиенты спокойно сидят в номере и пьют утренний кофе? Гадать бессмысленно, проще выяснить. Подбодрив себя этой мыслью, я двинулась вокруг здания, осторожно заглядывая в каждое окно, многие из которых в связи с хорошей погодой были открыты настежь. Видимо, хозяева гостиницы воспользовались возможностью впустить в номера свежий морской воздух.

Вскоре из очередного широко распахнутого окна раздался голос моей клиентки. Мадам Ромена, как обычно, пребывала в недовольном жизнью состоянии.

– Долго мы еще тут будем торчать? Мне скучно! А по магазинам ты ходить запрещаешь…

– Дорогая, тебе налить еще кофе? – Судя по тону, на мсье Пуррье трагические излияния супруги не производили особого впечатления.

– Не хочу я никакого кофе! Напомни мне, что там Ральф написал? Где его носит, этого негодного мальчишку?

– Он сообщал, что вынужден скрываться от всех. По причине, доверить которую бумаге не решается. Он бы не стал нас беспокоить, но срочно нуждается в помощи. Если мы хотим ее оказать, то должны прибыть в Кохинор, зарегистрироваться в любой маленькой гостинице как мсье и мадам Руах, после чего спокойно ждать. Он сам нас найдет, когда представится возможность.

И почему Зенедин всегда оказывается прав? Дело обстояло именно так, как и предсказывал дракон: Ральф вызвал родителей, заставив их уехать подальше от дома и столицы, соседям они ключей не оставили, мало ли еще письмо от сына придет, а те его выдадут. И мне ничего не сообщили по той же самой причине. Умно. Весьма. Но как бы хитра и изворотлива ни была Наварра Рох, я пока что опережала ее и имела все шансы победить. И следующий шаг к будущей победе сделаю прямо сейчас.

Сознаюсь честно, то, что я собиралась предпринять, мне не очень нравилось. Отдавало некоторой нечестностью по отношению к собственным клиентам. Но перспектива предстать перед ними, выложить все как на духу, признавшись в том числе, что я собираюсь выдать их сына городской общественности прямо на решающем парламентском заседании, потратить кучу времени на уговоры… А затем еще и лицезреть обеспокоенных родителей непосредственно в столице… Нет уж, увольте.

Осторожно заглянув в окно, я прошептала заклинание, благодаря которому мои клиенты тут же погрузились в крепкий и здоровый сон. Остальное было делом техники: ловко перебравшись через подоконник, запрыгнуть в комнату, достать шприц, набрать у мирно похрапывающей четы немного крови и заморозить пузырьки. Когда с этим было покончено и миссия оказалась выполнена, я обратилась к клиентам, пусть они и не могли меня слышать:

– Извините… Но так будет лучше для всех. Надеюсь, с течением времени вы со мной согласитесь.

Глава 12

В которой заседание парламента принимает весьма неожиданный оборот, а в финале все действующие лица нашей истории отправляются в полицию

Моё возвращение в Теннет сложно было назвать триумфальным. Ни тебе ликующей толпы с корзинами, полными лепестков роз, ни оркестра, исполняющего марш победителя. Но отсутствовало все это лишь потому, что я не посчитала нужным сообщить о своем скором прибытии. Просто приземлилась под покровом ночи на крыше родного особняка, вот и все. Хотя далее как раз последовали восторженные приветствия от моих домочадцев. Фарька и мсье Генри были крайне рады видеть меня живой и невредимой, а тот факт, что я успешно раздобыла необходимые ингредиенты, вселил в них надежду на скорое окончание дела, вслед за которым наступит относительный покой. От покоя, кстати, и я бы не отказалась. Но ненадолго, буквально на пару дюжин дней, не более того. Раздав обитателям особняка четкие указания не беспокоить меня, пока я сама не проснусь, а всех посетителей безжалостно выпроваживать, будь то хоть мэр города или Ральф Пуррье собственной персоной, я отправилась спать.

Сплю я довольно крепко, и, как следствие, сны вижу в порядке исключения. Но эта ночь именно таким исключением и стала. Оставшиеся до рассвета часы я ворочалась с боку на бок и при этом была вынуждена созерцать разную ерунду. Основную часть ее я запомнила плохо, но под утро мне явился Ральф, с самым серьезным видом предложивший стать его законной супругой и сообщивший, что от Наварры с Ротани он уже избавился. Под впечатлением от столь необычного ночного кошмара я и проснулась. Оставалось надеяться лишь на то, что к вещим снам это безобразие не имеет ни малейшего отношения.

В процессе пития утреннего кофе я быстро пришла в бодрое состояние духа и по окончании завтрака, посадив Фарьку на плечо, отправилась в Ауири, полная решимости наглядно показать Наварре, что со мной не стоило связываться. В сущности, по сравнению с уже проделанным, для достижения цели осталось совершить совсем немногое.

В Ауири меня встретили, можно сказать, с распростертыми объятиями. Если дракон, хоть и выглядел донельзя довольным, на словах этого никак не проявил, то Албена, получившая рецепт противоядия к оборотному зелью вкупе с необходимыми для работы ингредиентами, напрочь позабыла о своем преподавательском статусе и радовалась, как ребенок. Она обняла меня несчетное количество раз, примерно вдвое меньше, чем перечитала рецепт, и удостоверилась, что в ее запасниках есть все необходимое. Наконец ведьма немного успокоилась и сообщила, что зелье будет готово за день до планируемого решающего голосования. Это меня более чем устраивало, так что я пожелала Албене успеха и отправилась обратно к Зенедину. Следовало обсудить менее приятные вопросы. К примеру, недавнюю стычку с Наваррой Рох.

Вопреки моим ожиданиям, сильно ругаться дракон не стал. Да и вообще не стал. Он лишь заметил, что риск был необходим, а теперь, не мешкая, стоит выяснить, какие сейчас отношения между Ральфом и Наваррой Рох. Будет довольно смешно, если мы придем во всеоружии на заседание и обнаружим, что Ральф отказался сотрудничать и давно сидит в полиции под замком, после явки с повинной. Хотя вероятность такого развития событий оценивалась нами крайне невысоко.

– Ладно, – рыкнул Зенедин, – давай уйдем из области предположений. Я ее не очень люблю.

– Да что вы, – деланно удивилась я. – А как же тот вопиющий факт, что вся работа частного детектива находится именно в области предположений?

– Не путай гадание на кофейное гуще и дедукцию, – осадил меня оборотень. – Лучше скажи, как именно ты собираешься заставить Ральфа принять противоядие? Если он в виде Адриана Роха появится на голосовании, сложно ожидать, что зелье будет выпито добровольно.

– Честно? Я об этом еще не думала, все предыдущее время при наличии животрепещущих проблем как-то не до того было, – созналась я.

– Понятно… – протянул собеседник. – Что ж, подумай.

– Неужели вы еще не знаете лучший способ?

– Знаю, конечно.

– Но мне не скажете. Опять же в воспитательных целях. Так? – Мне явно не удалось скрыть раздражение. – Очевидно, за последнее время я крайне мало сделала, совершенно не устала и не заслуживаю никаких послаблений.

Зенедин шумно выдохнул, а после небольшой паузы неохотно кивнул:

– Ладно. Я расскажу тебе свою идею. В здании городского совета я никогда не был, но сильно подозреваю, что проникнуть во время заседания или непосредственно перед ним в помещения для избранных тебе не удастся. Значит, остается лишь один вариант, и он где-то тут бродит. Эй, Фарь!

Я уставилась на дракона широко раскрытыми глазами:

– Вы же это не серьезно, правда? Вы же не хотите поручить решающий этап операции моему безмозглому оцелоту?

– Я не вижу иного выхода. – разрушил мою последнюю надежду собеседник. – Если можешь придумать альтернативный план – милости прошу. Кроме того, твой зверек отнюдь не глуп. Ты просто не давала себе труда это заметить, а я провел в его обществе несколько месяцев.

– Да, – вякнул появившийся из кустов оцелот и жизнерадостно поинтересовался: – А ч'о с'училось?

– Потом расскажу, – смирившись с неизбежным, проворчала я и обратилась к дракону: – Значит, мне нужно поговорить с Ротани, раздобыть зелье, вбить в голову Фарю план здания и просто ждать?

– Примерно так, – подтвердил тот. – Надеюсь, ты справишься.

Я фыркнула:

– Очень постараюсь. – После чего пролевитировала оцелота на плечо и удалилась восвояси.

Состоявшаяся вскоре краткая беседа с Ротани ничего глобального в ситуации не изменила, разве что мне пришлось успокаивать разнервничавшуюся девушку. Основной причиной ее расстройства был тот факт, что с момента памятной стычки на площади им с Ральфом не удавалось встретиться. Юноша просто не приходил на свидания, хотя на заседаниях Совета появлялся исправно. Видимо, Ральфу удалось задурить Наварре голову, и сейчас он держался тише воды, ниже травы, дабы ведьма не заподозрила неладное.

В очередной раз я порадовалась тому, что не стала общаться с клиентами и не привезла их в столицу. Приди Наварре в голову идея проверить, как там родители Ральфа, она убедится, что чета Пуррье мирно сидит в Кохиноре и ждет вестей от сына. Сие нам было только на руку.

С планом здания городского совета проблем тоже не возникло, более того, в свободные от заседаний часы мы с Фарькой сходили на экскурсию по всем помещениям, открытым для свободного доступа. Оцелот, гордый от сознания важности порученной ему миссии, вел себя на удивление спокойно и охотно воспринимал информацию. Правда, этого все равно было недостаточно, чтобы я перестала нервничать и перебирать в голове различные пути, ведущие к полному провалу. Даже когда крайне довольная Албена передала мне зелье, заверив, что оно сварено по всем правилам и скорый результат гарантируется, это не сильно меня успокоило. Но, увы, выбор мне предоставить забыли. Оставалось нервно ходить по дому из угла в угол в тоскливом ожидании.

Решающее для многих утро ничем особенным не выделялось в череде предшествующих. Только мсье Генри, видимо решив, что перед последним броском я имею право спокойно выспаться, не беспокоил меня вплоть до того самого момента, как я, сладко потянувшись и в последний раз зевнув, выглянула в окно. На улице, кстати, тоже ничего нового не обнаружилось: солнце светило, немногочисленные облака продолжали свой путь невесть откуда неведомо куда, пара воробьев на соседней крыше деловито ковырялась во мху, а на воде канала покачивался гордый, но совершенно одинокий селезень.

– Проснулась? – слетая откуда-то сверху, осведомился призрак, словно это было не очевидно.

– Нет, – фыркнула я, – все еще сплю. И вижу ночной кошмар с вами в главной роли и Фарем на подпевках. Кстати, где Фарька? Он помнит, что является самым главным участником сегодняшнего действа?

– Еще как помнит, – притворно вздохнул мсье Генри. – Я всю ночь объяснял этому глупому зверю, что он прекрасно справится с задачей. Кажется, около семи утра он мне поверил и удалился почивать.

Оцелот нервничает? Это Фарька-то, который до сего момента казался мне самым взбалмошным и решительным созданием на земле? Кто, как не оцелот, бесстрашно следовал за мной в любой ситуации, смело лазал в чужие окна? И теперь вдруг выясняется, что и Фарь умеет бояться. Несказанно удивившись, я уже совсем собралась разразиться горделивой тирадой касательно крепости своей нервной системы, как вдруг ощутила, что мои коленки начинают предательски дрожать.

– Ой, – пробормотала я и плюхнулась на подоконник. Дабы не плюхнуться куда-нибудь подальше.