Там, где есть я… Со страхом можно договориться

Ad notam…

Если честно, именно в этот период я по-настоящему испугалась. Впереди лежал целый мир, а я спряталась в свою нору, да еще забилась в угол поглубже. Может рак меня здесь не заметит?

Жизнь вдруг перестала быть бесконечной, пресловутый кирпич, так и норовящий упасть любому на голову, стал более чем реальным и все мечты полетели, как связка шаров на выпускном вечере.

И это, я вам скажу, очень страшно.

2012: Ретрит как психотерапия

Москва, зима 2012.

Ищу ответы

Быть свободным – это почти ничего не значит без понимания зачем. Но и быть ответственным – это тоже еще не все без осознания перед кем.

Виктор Франкл

Через два месяца Новый год, и я встречаю его, уже закончив все сеансы. Я еще слаба и подавлена, но вот умирать точно не собираюсь. Мы вдвоем с дочкой, немного трудно финансово и приходится выйти на работу, не закончив лечения, но при этом я счастлива, что наконец-то развязала отношения с мужем. И я уверена, однажды все как-то наладится.

Очень хочется разобраться в себе, что-то поменять в мировоззрении и в жизни. Кажется, что если я изменю отношение к определенным вещам и стану жить совсем по-другому, перестану бояться онкологии и смерти, то рак никогда не вернется.

Пытаюсь разобраться. Читаю Луизу Хей и Шрейбера. Все, что смогла найти.

– Я же сама призвала его, – рассуждаю я, – своим поведением, ожиданием, мыслями. У меня была тяжелая ситуация с разводом, а перед этим – с сомнениями в себе, плюс я ждала рака по генетическим причинам.

Одно время мне была близка идея тотальной ответственности за все, что с тобой происходит. Ты встречаешь людей, которых заслуживаешь, оказываешься в отношениях, которые сам же и призвала. Если упала и сломала ногу – не хотела идти, но пошла, подцепила ангину и потеряла голос – что-то скрывала и так далее.

Следуя этим рассуждениям, рак тоже пришел не просто так. И ответственна за его появление только я сама. Не генетика, не загрязнение среды, не индивидуальная расположенность. Только мои мысли, чувства обиды и вины, непрощение и непринятие себя.

Сейчас я понимаю, что эта идея завела меня в тупик и почти депрессию. А куда бы она могла завести, если ты ответственна за каждого, кто, например, походя оскорбляет тебя просто потому, что плохое настроение.

Это был замкнутый круг. Ты не принимаешь себя, у тебя находят рак, ты понимаешь свою ответственность за него, осознаешь свою вину, пытаешься с этим разобраться, найти, перед кем у тебя вина, за что и избавиться от нее, осознаешь безуспешность попытки и не принимаешь себя еще больше.

Думаешь, почему вот Мария Ивановна на всех обижена, мстительна, с матерью не разговаривает, ненавидит всех и себя в первую очередь, но никакого рака у нее нет.

А тут начинаешь рыться в себе за каждое случившееся с тобой недоразумение. И не понимаешь, чем ты накликала себе рак. Каким образом ты за него ответственна?

Спасла меня из этого тупика книга Виктора Франкла. Иногда одна фраза или мысль разворачивают тебя на 180 градусов, заставляя взглянуть на все совершенно с другой стороны. Выход пришел с его мыслью про ответственность. Точнее, с осознанием, что если я тотально ответственна за все, то перед кем? Перед другими людьми? Но это нонсенс. Перед Богом? Деточка, не слишком ли ты самонадеянна? Или перед собой? Как можно быть ответственной перед самой собой?

Я часто прокручиваю это в голове.

Даже если и нет тотальной ответственности, но ведь для чего-то мне дано это испытание. Что-то идет не так, раз рак пришел, но что конкретно?

Весь мой дальнейший рассказ – о том, как я шла к познанию и принятию себя, своей судьбы, своей жизни. Путь пересмотра многих постулатов и аксиом, засевших в моей голове. Все это постепенно изменило меня и позволило спокойно и без страха относиться к собственной жизни и смерти. Но пока я только в начале длинного пути.

И чем больше я стараюсь найти причину своего рака, тем больше растет страх.

Я ищу ответы в сообществах, в основном американских. В 2011 году в России еще ничего подобного нет. Американки же, заболев, активно заводят блоги, делятся переживаниями, историями, собираются вместе, ездят на ретриты. Мне так нравится идея выписать свои страхи и переживания, поделиться мыслями с теми, кто оказался в такой же ситуации, что я тоже завожу блог в ЖЖ. Сколько статей я пишу? 20, 30? Я их даже не считаю, каждая статья – это вывернутая наизнанку душа, открытая рана. Я ищу информацию, иногда перевожу посты американских знакомых, задумываюсь о правильном питании.

Постепенно блог набирает подписчиков, меня благодарят за статьи, просят совета, и я стараюсь разобраться и как-то помочь. Пока пишу статьи, общаюсь виртуально, чувствую себя нужной, мне и самой становится легче.

Но в какой-то момент понимаю, что больше не могу. Блог забирает много сил и времени. И я устала писать об онкологии для 3 тысяч активных подписчиков. Слишком большая ответственность.

И страх, он никуда не делся. Я по-прежнему не понимаю, куда мне двигаться и как перестать постоянно думать о возможных рецидивах и последствиях. Я так хочу просто расслабиться, начать любить себя, отпустить маму и ее смерть. Перестать себя с ней ассоциировать.

После операции и облучения у меня стойкая ремиссия, я прекрасно себя чувствую, работаю, живу полноценной жизнью, и единственное, что меня гложет, – я боюсь. Глупо, без особых пока на то причин, заранее. Боюсь заранее. И от этого страха не спасают ни книги, ни активная жизнь, ни собственные тексты.

И тогда я решаю, что нужно кардинально сменить обстановку и окружение. Уехать, пообщаться с мудрыми людьми, сделать что-то неординарное.

Мне в голову приходит идея – ретрит.

Какой заманчивой она мне показалась. Вошла в меня сразу и однозначно. Уехать в Индию, научиться медитировать, отпускать, думать по-другому, быть среди людей, которые настроены так же, – все это кажется таким интересным и легким в исполнении. Вопрос стоит только о месте.

Индия давно притягивала, мне всегда казалось, что именно там я смогу увидеть то, что не вижу дома, в привычной обстановке. Я интересовалась ее философией, религией, загадочными ашрамами. Вот куда я должна поехать. В ашрам. Ретрит в ашраме – мне даже сочетание этих слов нравилось и влекло.

Слово «ашрам» происходит от санскритского слова «ашрая», которое означает «защита», «прибежище», «место без боли». Как любое санскритское слово, оно многозначно, поэтому может оказаться обителью отшельников, религиозной общиной, местом получения духовного знания отдельного гуру.

Я нуждаюсь в таком месте без боли, без волнений, без сжигающего меня страха. Там я наберусь смелости, познаю себя, найду бога. Я собиралась туда за всей мудростью Индии, не меньше.

Ашрамов в Индии много. Есть просто огромные, с налаженным распорядком, штатом и своими жителями. Ну и, конечно, доход они приносят казне приличный, а своих основателей делают долларовыми миллионерами. Во главе таких ашрамов стоят сильные и просветленные гуру, и чем больше он делает для людей, тем мощнее развивается ашрам. Люди едут со всего мира, чтобы побыть в месте силы, прикоснуться к знанию, увидеть самого учителя. Хотя, говорят, что среди учителей есть и самозванцы, точно этого никто не знает. Самый большой ашрам на юге, недалеко от Бангалора, принес известность и миллионы его основателю – Сатье Саи Бабе.

Все, кто посещал ашрамы, в один голос утверждают, что сегодня это бизнес, зарабатывание денег на жаждущих очищения, но эти же люди готовы признать, что в ашрамах действительно особая атмосфера.

Ошо Раджниш, Шри Ауробиндо, Ама – это самые известные учителя и самые популярные ашрамы. Но ехать я могла только летом, когда у преподавателей отпуск, и поселиться на юге Индии было бы безумием, жара доходит там до 50 градусов. Поэтому я выбрала один из ашрамов на севере, между Ришикешем и Харидваром. Я еду туда, ничего не зная ни о месте, ни о том, кто им руководит. Просто написала, и мне гостеприимно ответили. Меня будут ждать.

Москва, май 2012.

Как путешествовать одной

Мать однажды попыталась меня напугать ужасной историей о духе в темной комнате. Я тут же отправился туда и был разочарован, не обнаружив его там. Мать больше никогда не рассказывала ни одной страшной истории. Мораль: взгляни страху в лицо, и он перестанет тебя беспокоить. Парамахамса Йогананда

Чего-то подкопив, где-то подзаработав – к началу июня у меня скопилась сумма, достаточная для поездки, уже куплен билет, и пора собирать вещи. Я волнуюсь. Нет не так. Меня трясет как осиновый лист. Я собираюсь ехать одна в страну, известную своей не самой спокойной обстановкой. Я много читала: страна грязная, опасная, перенаселенная, много воровства и грабежей. И еду я далеко не на причесанный Гоа.

Но отступать – как себя не уважать. К тому же желание пожить в ашраме настолько большое, что мысль об отмене поездки даже не возникает.

Уж коль ты что-то решил, вселенная начинает тебе помогать и подкидывать разные неожиданности. В апреле друзья познакомили меня с женщиной, открывшей в себе дар целительства. О ней рассказывали удивительные истории, и я подумала, что пара-тройка сеансов мне точно не повредит.

В назначенный час я пришла в гости. Меня пригласили к столу выпить чаю и познакомиться. Небольшого роста, худенькая, шустрая, разговорчивая и совершенно обыкновенная. Я всматривалась, чтобы увидеть в ней свет открывшегося дара, но ничего такого не было. Постепенно из разговора выяснилось, что целительница чувствует себя как дома в одном из ашрамов на юге Индии. Ездит туда одна, с подругами и группами. Объездила всю страну вдоль и поперек, ночевала и в семьях, и в дешевых хостелах.

– А вам не страшно ездить одной?

– Мне? Никогда. Не думай о страхе и не призывай плохое. Тогда ничего с тобой не случится.

– Ха, так я за этим туда и еду. Перестать бояться и призывать плохое.

– Ну тогда ты этому там точно научишься. Решила, так давай.

О самих сеансах говорить особенно нечего. Они были приятны, иногда трудны, мне приходили некоторые образы, она говорила, с чем мне нужно работать, и в целом была очень созвучна с моими мыслями про психологические причины болезни и необходимость отпустить мамину смерть. Но однажды, пропустив пару сеансов по каким-то причинам, я больше к ней не вернулась. Зато сказанная ею фраза о страхе, который ты сама в себе культивируешь и этим призываешь плохое, имела решающее значение и окончательно укрепила меня в решении – Индии быть!