Двоемирье. Книга 1. Ветер с юга

«Вот именно», – согласилась Лэнси. Поставила цветок обратно на подоконник и собралась было лично отчитать Берта за непрошенное вмешательство в свою жизнь… как вдруг взгляд ее упал на валяющийся на полу смятый лист бумаги. «Наверное, залетел вместе с камнем», – она распрямила листок, и чуть было не выронила его из рук.

«Прячьте гостя, срочно. К вам идут».

Это показалось дурацкой шуткой. Лэнси выглянула в окно, лелея слабую надежду увидеть хулигана, но вместо этого заметила вышедшего на ведущую к их дому тропинку человека. И пусть на нем не было гвардейской формы, даже сама походка излучала опасность.

Стоило Лэнси вбежать на кухню, как слова вылетели из головы. Зато, похоже, перепуганный вид сказал все за нее.

– Что? – дедушка первым поднялся из-за стола. Хотел подойти, но Лэнси проглотила застрявший в горле комок и кивнула Берту.

– Прячься, быстрее. В подпол. К нам кто-то идет.

Берт панически взглянул на дверь, потом на окна…

– Да куда ты бежать собрался, средь бела дня? – бабушка Ри с ворчанием открыла люк, ведущий в подпол. Берт на удивление попятился и замотал головой.

– Н-нет…

Силуэт подходящего к дому человека уже можно было разглядеть сквозь закрытое шторой кухонное окно.

– Давай же, ну! – Лэнси вспомнила, как еще утром ее саму точно так же уговаривал Тил перед арестом.

Если теперь и Берт попадется – значит, все было зря. Они получат, что хотели. Кто именно «они», чего эти «они» хотят? Лэнси понятия не имела, но не смогла сдержать нарастающей злости, которую тут же выместила на том, кто оказался ближе всего. Толкнула Берта в сторону люка, прокричав:

– Полезай быстрее, не подводи нас всех!

– Не могу… я правда не могу, – пробормотал Берт, косясь в сторону подпола.

Лэнси вдруг ошарашенно замерла. – «Боится? Он серьезно боится туда лезть?» – Это показалось настолько странным, что стало даже смешно. Что ж, делать нечего. Есть один способ заставить человека преодолеть свой страх. Она фыркнула и полезла в подпол сама. Спустилась до половины лестницы, махнула Берту рукой:

– Иди сюда, вдвоем не так страшно.

Как ни удивительно, но способ сработал. Стук в дверь и щелчок закрывшегося люка прозвучали одновременно. Единственная щель в полу, через которую проникал свет, была тут же закрыта ковром.

– Кто там? – шаги прошедшей к двери бабушки гулко отдавались эхом.

Лэнси поудобнее расположилась на бочке с заготовленными на зиму соленьями, ведь неизвестно, сколько придется просидеть в этой тесной маленькой каморке, пахнущей сыростью.

– Откройте, будьте так любезны, у меня к вам есть разговор, – голос за дверью показался слишком слащавым.

Плохое начало. Лэнси прислушалась к звуку участившегося дыхания… Не ее собственного. Сидящий на ступеньке напротив нее Берт хоть и не был виден в кромешной темноте, но зато отлично слышен.

– Чем обязана? – предельно вежливый тон бабушки не сулил собеседнику ничего хорошего, Лэнси это было известно как никому другому. Скоро узнает и непрошенный гость.

– Ничего, сейчас бабуля его спровадит, – прошептала она Берту. Ответа не последовало. Пришлось сделать глубокий вдох, чтобы заставить сердце перестать бешено колотиться. Лишь после этого она молча зажала ладони Берта в своих.

Вдох. Выдох. Снова вдох. И выдох.

Так бабушка помогала успокаиваться, когда Лэнси бывала напугана.

– Я из инспекции по надзору, – слащавый голос запнулся всего на мгновение. Видимо, показывает свой идентификатор. – Это ведь здесь проживает… Лэнсилита Ву?

– Допустим. Она что-то натворила? Если да – только скажите, я ей устрою!

Вдох. Выдох. Медленно и размеренно.

– Нет-нет, что вы, – Лэнси живо представила легкую усмешку на лице инспектора. – Просто спешу напомнить, что в день совершеннолетия она должна будет к нам наведаться для соблюдения формальностей.

– Вот видишь, – прошептала Лэнси то ли Берту, то ли самой себе. – Всего-то дежурный обход, нечего бояться.

Шаги послышались уже совсем близко.

– А где сейчас ваша… как вы ее называете? – голос инспектора из слащавого превратился в откровенно насмешливый.

– Внучкой, – не замедлил ответить дедушка. – И не просто зовем, она ей и является.

– Но она ведь вам все равно не родная. Впрочем, дело ваше. Иногда полезно тешить себя иллюзиями. И все же, где она?

«Прямо под тобой!» – мысленно прошипела Лэнси. А в следующее мгновение почувствовала, что теперь уже Берт держит ее ладонь в своих.

– Сейчас он уйдет, – успокаивающий шепот над самым ее ухом.

– Знаю! – Лэнси отдернула руку и отодвинулась подальше, насколько это было возможно в такой тесноте. Продолжила прислушиваться к звукам наверху. Инспектор шаг за шагом отходил в сторону от их укрытия.

Слишком медленно…

– Ну как, убедились? – предел бабушкиной вежливости, похоже, подходил к концу. – Ее сейчас тут нет, вышла прогуляться. Когда вернется – не знаю, я ей не нянька. Интересует что-то еще?

– Вообще-то нет, – Инспектор прошел в сторону выхода. – Жаль, что не удалось повидаться лично. Но я обязательно еще зайду на днях.

– Будем ждать с нетерпением, – не удержался от колкости дедушка, прежде чем дверь за инспектором захлопнулась.

Секунда… две… три…

Наконец люк открылся, выпуская с облегчением выдохнувших «подпольщиков» на свободу.

– Как он посмел? – наконец-то бабушка Ри смогла выпустить на волю накопившуюся ярость. К своему несчастью всю ее силу вынуждена была принять на себя швабра, которой бабушка с остервенением возила по полу, вытирая следы непрошенного посетителя. – Что он тут вынюхивал? Пусть только попробует еще сунуться к нам – прогоню вот этой самой шваброй!

Лэнси не сомневалась: так оно и будет. Это одновременно и радовало, и наводило ужас перед возможными последствиями.

***

Вот уже несколько минут Юдвин неподвижно стоял на балконе министерства, глядя на мерцающий в надвигающихся сумерках зеленый отсвет Барьера. Совсем недавно это зрелище казалось ему самым прекрасным, что только может существовать на свете.

Теперь все изменилось.

Юдвин попытался поймать крутящееся в голове слово. Единственное, которое смогло бы описать те ощущения, которые вызывал Барьер сегодня.

«Болен». Да, это было то самое слово. Здесь, вблизи, это особенно заметно. Цвет потемнел, приобрел грязноватый оттенок. Равномерное гудение излучаемых волн вызывало головокружение. Если так пойдет и дальше, скоро Барьер будет уже не исцелить. А это значит…