Карантинный Блок. Стихи

«Добежала, рухнула оземь…»

Добежала, рухнула оземь,
Захлебнулась в потере силы.
«От чего ты бежала?» – спросят.
Я не знаю, что это было.

То ли страх пустоты и боли,
То ли близкий провал могилы.
Я могла себе бег позволить
И не помнить, что это было.

Я себя растеряла в беге,
Я и радость, и грусть забыла.
Я тоскую о человеке,
У которого это было.

«Это даже не лень …»

Это даже не лень —
просто злость и немного усталость,
Ежедневные срывы и ветер с залива до слез.
И так пусто в душе —
будто в ней ничего не осталось,
Бесконечная пустошь и северный жгучий мороз.

Скинь все лишнее, детка, —
режь длинные ногти и косы,
Первый враг и последний из зеркала мрачно глядит.
Больше некогда спать —
снова Зимний штурмуют матросы,
Снова жар революции яростью плещет в груди.

Вспоминай, для чего ты врывалась в отчаянье улиц,
Почему свои голые руки совала в огонь…
Лишь бы снова с победой соратники не разминулись,
Не забилась под ногти и кожу тоскливая вонь.

Жаль, тебе не дано угадать, по делам ли награда,
Жаль, совсем не тебе мир израненный позже лечить.
Ведь тебе ничего, кроме смерти и боя не надо,
Кроме пепла врага, от которого в глотке горчит.

Жаль, что имя твое растворится в толпе беспризорных,
Пропадет свистом пули лихой у седого виска.
И не будут знать люди, какой беспросветной и черной,
Беспощадной к другим может быть чья-то злая тоска.

«Карты раскину по скатерти между свечами …»

Карты раскину по скатерти между свечами —
Что меня ждет впереди, не казенный ли дом?
Будьте, бесстрастные, судьями и палачами,
Раз я готова предстать перед вашим судом.

Карты не врут – холодны их надменные лица,
Долгие жизни – не мудрость, а опыт в глазах.
Как же вы любите страшным раскладом ложиться,
Как же вы любите ужасом души терзать!

Стоит ли верить? Не вспомнить, когда вы солгали,
Каждый расклад был исполнен престранно как сон…
Карты раскину… на боль, на тоску, на печали,
На неизбежность, катящуюся колесом.

«Ты знаешь, почему мы нарушаем режим…»

Ты знаешь, почему мы нарушаем режим:
встаем не рано утром, едим ночью пиццу,
до трех утра сидим в VK, не хотим ложиться,
чтобы во сне не видеть знакомые лица,
сколько лет… когда перестанут сниться…
я не хочу больше с ними жить.

Днем утопать в старой-новой лжи:
да, все в порядке, а у тебя, скажи?
На самом деле я смотрю в окно из темницы,
и мне хочется спятить… мне хочется спиться…
мне хочется никогда не вставать. Я птица,
птенцов потерявшая в поле ржи,

режим – это просто еще граница,
чтобы было чем дорожить,
зачем просыпаться, завтракать, бриться,
лишь бы не вспоминать, не тужить…

О том, что было, чему не сбыться,
о том, как призрачны миражи,
как слезы смывают с лица ресницы,
как раны жгучи и как свежи,
как нас заталкивают в типажи,
а мы боимся не поместиться…

…такие крохотные частицы
большой космической лжи.

«Прячь нос от дождя и ветра в уютный снуд…»

Прячь нос от дождя и ветра в уютный снуд.
Беги и не жди, пока за тобой придут.