История одной семьи. Книга четвертая

Воздух! Вы даже не можете себе представить, насколько свеж и чист и пахнет морем. Однако этих прогулок мне было мало, и я начала осваивать другие пространства. Рядом с этим комплексом апартаментов был квартал частных особняков, так называемый сабдивижин. Чтобы было понятнее я здесь сделаю небольшое отступление и поясню. В Техасе все жизненное пространство в городе как бы разделено на отдельные участки: административные учреждения, компании, торговые комплексы, и отдельно жилые районы, куда включаются комплекс апартаментов и комплексы частных застроек. Застройки этих районов обычно ведут большие строительные компании, и как правило они имеют свои кредитные компании, с которыми покупатель заключает контракт. Каждая строительная компания имеет свой участок застройки, несколько видов планировок и размеров зданий. Ты можешь купить уже готовый или почти готовый новый дом, или заказать строительство с нуля. Строительство идет очень быстро, дома вырастают как грибы после дождя. Каркас дома облегченный, копается небольшой глубины фундамент и заливается бетон, затем выстраивается каркас будущего дома из деревянных балок, крыша… и дом уже стоит. Внутренняя отделка, сантехника и через 6 месяцев дом можно заселять. Я бродила по этим жилым кварталам и удивлялась разнообразию внешнего оформления домов. В основном это были одно- и двухэтажные дома. Представляла, какая жизнь происходит за этими стенами. Мне всегда нравилось мысленно заглядывать в окна. А здесь плюс к тому интерес к совершенно иному стилю жизни. Бродила и думала, что нашей семье не подняться до таких высот. Я представляла, что в этих домах живут очень богатые люди. Да и чувствовала я себя очень неуверенно, гуляя по этим улицам. Мне казалось, что сейчас кто-нибудь подойдет ко мне и прогонит отсюда. Мне казалось, что я зашла туда, где весит табличка «посторонним вход запрещен». Все это конечно были пустые страхи от незнания языка, а значит и неуверенности в себе. Теперь могу сказать, что за все это время, что я прожила здесь, я не услыхала ни одного бранного слова или плохого поступка по отношению ко мне. Только приветливость и привычное «как вы себя чувствуете?» даже от незнакомых людей. А эти кварталы, по которым я тогда бродила, были населены самыми обычными средними американцами. Но тогда я этого не знала.

В конце этой недели, в субботу позвонила моя знакомая фермерша из штата Небраска, с которой я переписывалась еще до приезда в Америку. У нее оказался очень приятный голос. Звать ее Линда Мерсер. Она предложила нам встретиться у нее дома. Я буду очень рада повидаться с ней и посмотреть еще один штат. Забегая, наперед скажу, что наша встреча состоялась и об этом я расскажу позже.

В воскресенье, 29 января мы поехали в парк. Погода, в отличие от предыдущего по-летнему теплого дня, была холодной, мы не ожидали столь резкой перемены и не оделись тепло. Сразу вспомнились наши холода. Парк находился в центре города (доунтауне). На территории парка был зоопарк, Мы хотели пойти в зоопарк, но идти туда было поздно и мы просто погуляли по парку, полюбовались плавающими по озеру утками, чайками, покатались на качелях, посмотрели на нарядный паровозик, который весело бежал по рельсам и тянул за собой несколько нарядных вагончиков со смеющейся ребятней. Самый ординарный парк, но мне было приятно провести время на воздухе и на людях. Соскучилась по шумному окружению студентов. Здесь я пока не имела возможности быть в большом обществе. А на улицах очень мало прохожих и даже собак, и кошек не видно. Возвращались, уже начинало смеркаться. Кругом зажигались огни и их свет отражался в огромных зеркальных окнах небоскребов, мимо которых мы проезжали. В центре города расположены в основном офисные и торговые заведения. Вы всегда можете узнать издали, где находится центр города по каменным горам, возвышающихся небоскребов. Яркость красок реклам и их отблеск производил потрясающее впечатление. Но вот центр города остался позади, и мы выехали на скоростную дорогу. Скоростные дороги – это еще одно чудо Америки, о котором тоже надо будет рассказать. Еще несколько минут и мы подъезжаем к нашим апартаментам. Закончилось воскресенье, а с ним и моя вторая неделя прибывания в Техасе.

2.2 Неделя в Колледж Стэйшине

Пролетела еще одна неделя. Подошли выходные. Мы снова едем в Колледж Стэйшен. На этот раз приятное совмещается с решением некоторых деловых вопросов. У Даши с Майклом не было свадьбы в церкви, а только лишь регистрация брака. По моей просьбе они отложили это событие до моего приезда. А теперь надо было решать эти вопросы. У них должна состояться предварительная встреча со священником. Они решили обратиться к священнику той церкви, прихожанами которой являются родители Майкла. Вопрос еще в том, что Даша не принадлежит к католической церкви и по закону она либо должна принять эту веру и креститься, либо там должны быть какие-то ограничения. Условности, условности! Бог один единый! А все остальное нагородили сами люди. Даша решила принять католичество, тем более что нет большой разницы между этой верой и православной. Да и, кроме того, нас вообще воспитывали атеистами, поэтому это решение не было мучительным. Даша посчитала, что в семье не должно быть разногласий на этой почве. Думаю, что это мудрое решение.

После обеда все поехали в гости к бабушке Майкла по отцовской линии. Она живет одна в небольшом доме в другом городке в часе езды от Колледж Стэйшен. Собралось много родственников. Я не могу сказать было ли это какое-то событие или просто посиделки. Мне было интересно увидеть, как проходят такие встречи. Первое отличие: не был накрыт общий стол. Кто хотел шел на кухню и наливал себе кофе или другие напитки. Было что-то вроде совсем легких закусок. Во-вторых, не было спиртного. Мы пробыли там часа четыре и все это время было занято разговорами. Американцы очень словоохотливый народ и могут трепаться часами. Все разговоры крутятся в основном около домашних близких тем. Гораздо меньше, чем мы, говорят о политике и о ценах на продукты и т.п. (наши злободневные темы). Все разговоры велись на английском языке. Я пыталась хоть чуть-чуть понять, о чем идет речь, но это давалось мне с трудом. Было такое ощущение, что я продираюсь сквозь заросли дремучего леса. Я поняла, чтобы жить в этой стране, нужно знать язык, а значить надо усиленно браться за изучение английского (американского варианта)языка. Я неимоверно устала от этой встречи.

На следующий день, в воскресенье Майкл повез нас показать университет. Это целый университетский городок, по которому даже ходит автобус. Майкл учился в этом университете. С гордостью он показывал нам учебные корпуса и лаборатории. Университет был основан еще в конце 19 века как военное учебное заведение. И только в середине 50-х годов его преобразовали в гражданский университет. С 1952 года начался прием чернокожих студентов, а с 1956 – студентов женского пола. Основные специальности – инженерные в основном в электронной промышленности. Все это было мне очень интересно, ведь я тоже работала в высшем учебном заведении. В лекционных залах нет привычных парт, а только стулья с подставками для тетрадей. Попробовала посидеть и мне это показалось неудобным, но видно дело в привычке. Заходили мы в лабораторные помещения, все учебные места оснащены компьютерами и необходимыми приборами. Все здания большие, светлые. Кругом чисто, нигде не валяются окурки, бумага или другой мусор, а самое главное полное отсутствие запаха туалета, которое присуще нашим учебным заведениям. К услугам студентов есть холлы с мягкими диванчиками, но интересная особенность я видела много студентов, сидящих прямо на полу перед аудиториями или на лестницах. Это еще одна особенность, американцы не чувствуют комплексов и не считают зазорным сидеть на полу, на земле во всех общественных местах, то ли это учебное заведение, то ли это аэропорт или концертная площадка под открытым небом. Эта особенность в них воспитывается еще с детского садика. Я к этому не могу привыкнуть и заставляю своих девочек не сидеть на полу. А может в этом есть особый смысл?! Я с большим удовольствием походила по университету. Конечно , мне как преподавателю высшей школы хотелось узнать побольше об учебном процессе, о методике преподавания, о программах, зачетах и экзаменах и т.д., но увы, это пока было недоступно. Не будем унывать, придет и это время. Спасибо зятю за эту приятную экскурсию.

По дороге зашли в Университетскую библиотеку. Библиотека ошеломила своим огромным пространством, обилием книг и компьютерной оснащенностью. Несмотря на то, что было воскресенье, там было многолюдно. Видно, студенты готовили какие-то свои задания на предстоящую неделю. У меня возникла мысль, может в библиотеке есть телефонные справочники других штатов. Дело в том, что, когда я ехала в США мои армянские друзья из Донецка, попросили разыскать их родственников, которые эмигрировали сюда после страшного армянского погрома в Баку в конце восьмидесятых. Я не знала с чего начинать поиск, так как кроме фамилий и приблизительного их места пребывания у меня больше не было никаких сведений. Мне очень хотелось выполнить просьбу моих друзей. Я подумала, что, воспользовавшись телефонными справочниками я по фамилии найду их номера и позвоню. Я сказала об этом Даше, а она Майклу. Майкл подошел к регистрационному столу, переговорил с сидящей там женщиной, и она нашла нам нужные справочники. Мы просмотрели их, нашли адреса армянских организаций, в которые я думала обратиться за помощью. Тут же мы сняли копии с нужных страниц. Забегая вперед, хочу сказать, что мне удалось разыскать родственников моих армянских друзей, правда не так скоро, как хотелось бы, Но увы, эти поиски были напрасными. Родственники в Америки остались глухи к своим бедствующим родным на Украине. Своя рубашка ближе к телу!

Вечером мои ребята возвращались в Хьюстон, а я решила остаться у родственников в Колледж Стэйшине, как это было оговорено накануне. Я хотела пожить в полностью англоязычной среде хотя бы неделю. Чтобы выучиться плавать, надо попасть в воду, чтобы выучить язык, надо общаться.

Следующее утро началось с того, что все разбежались по своим работам. Но я не скучала и занималась своими делами. Погода была солнечная и теплая. К приходу моих родственников решила их побаловать нашим фирменным блюдом – борщом. Еще накануне мне были выданы все необходимые продукты. Когда Лиз раскрыла свои холодильники, то я увидела такое количество и разнообразие продуктов, которого в моем доме на Украине, наверное, могло набраться лишь в течение года. Недаром Америка считается страной толстяков, доступность и обилие продуктов питания невольно ведут к этому, плюс бытовой комфорт и машина под рукой. Мы порой шутим с дочкой и говорим, что ноги нужны лишь для того, чтобы перейти от кресла машины до кресла в офисе. Борщ мне удался на славу, все остались довольны.

На второй день моего пребывания Франку должны были делать операцию в коленном суставе. После операции Лиз привезла его домой и сразу же вернулась на работу. Здесь в больницах не залеживаются. Даже при наличии страховки день пребывания в больнице стоит очень дорого, поэтому, если операция не сложная, то пациент сразу же возвращается домой. Но любая операция есть операция и поэтому чувствовал он себя слабо. Я старалась ухаживать за ним по мере возможности. После обеда пришел со школы племянник Лиз Кристофер. Он пытался что-то спрашивать у меня, но разговор не получился, я совсем не могла его понять. Я понимаю, он спрашивал что-то совсем элементарное, но для меня это было как китайская грамота. Чувствую, что очень нескоро мне удастся почувствовать себя комфортно в чужой языковой среде.

В среду Франк оставался дома. Днем приехали его навестить друзья и родственники. Я вслушивалась в беседу и даже пыталась отвечать на вопросы. Но опять то же ощущение чащи леса. Вечером Лиз пригласила меня с собой навестить ее маму в доме для престарелых. Ее маме около 90 лет. С некоторых пор она живет там, как мне пыталась объяснить Лиз, потому что она нуждается в постоянном медицинском уходе, а дома ей этого не могут дать, так как все заняты на работе. Старушка уже плохо видит и слышит, но в здравом уме. Она очень обрадовалось нашему приходу. Живет она в небольшой комнате с удобствами и имеет соседку, еще одну старушку. Там есть все необходимое для пожилого человека. В этом доме живет много пожилых людей, всем хороший уход и досмотр, родственники навещают, чистенько, в комнате отдыха телевизор и общение между собой, но у меня после посещения осталось очень тягостное впечатление от созерцания старости и немощности, которыми пропитан весь этот дом. Невольно я подумала о своей старости и мне стало жутко от перспективы такой жизни. Хочу быть здоровой и дееспособной до самых своих последних дней здесь на Земле!

В четверг я попросила Лиз взять меня с собой на работу. Я обещала вести себя тихо и спокойно (шучу). Как я уже говорила ранее, она работает в церковном офисе секретарем. Она отвечает на звонки, ведет переписку, документацию, бухгалтерию. В ее распоряжении копировальная и множительная техника и компьютер. Я помогала ей работать на компьютере (сидела рядом). Она разносила пофамильно сумму денег, которые прихожане дают во время службы в церкви. Суммы были самые разные от 5 дол, и выше. Некоторые прихожане переводят на церкви до 10% своих доходов. Затем они включают эти суммы в свои ежегодные налоговые отчеты и получают скидки. На деньги прихожан и существуют церкви. Во время обеда мы поехали в ближайший Макдональдс и не выходя из машины заказали и получили свой обед. Таким образом я узнала еще об одной услуге. Это называется драйв-фру и такую услугу ты можешь получить во многих местах, таких например: как банк, где все кассовые операции можно произвести, не выходя из машины, или заказать и получить лекарства. Это очень удобно, если ты спешишь или у тебя в машине маленькие дети и тебе не хочется лишний раз их вытаскивать из карситов, специальных сидений для перевозки детей в машине. После завершения рабочего дня мы с Лиз поехали проведать родственницу со стороны Франка, которая этой ночью родила мальчика. Для меня это было еще одно новшество из американской жизни. Здесь нет специализированных родильных домов как у нас. Здесь просто при каждой больнице есть родильные отделения. Больница огромнейшая, в несколько этажей, родильное отделение было на третьем. Вход свободный. Не требовалось одевать белого больничного халата. Весь обслуживающий персонал в легких брючных костюмах салатового цвета, т.е. цвета могут быть разные, но я не увидела белых халатов. Нету больших палат, где находятся одновременно несколько больных. У каждого своя отдельная палата, может поэтому я не встретила в коридоре, разгуливающих больных. Мама с малышом находились в одноместной палате. В палате есть кровать, кресло и небольшой диванчик, люлька для младенца, телевизор, удобства. В этой же палате происходят роды, на которых могут присутствовать муж и родственники. После рождения ребенка его забирают на некоторое время в специальное помещение, где производятся необходимые процедуры. Это помещение отделено от коридора прозрачной стеной и можно наблюдать за всем этим. А затем ребенка возвращают в палату к матери. Я думаю, что это очень хорошая практика. С самых первых минут жизни ребенок чувствует постоянную связь с родителями. А как важно для женщины, чтобы в такой трудный и ответственный момент в ее жизни рядом находился любимый и любящий человек, чтобы поддержать и приободрить!

Дома нас ждал ужин, приготовленный Франком. На этот раз нас потчевали блюдом из чешской кухни. Не помню говорила ли я вам, что дальние родственники Франка и Лиз были выходцами из Чехии и некоторые те традиции сохранились и до сегодняшнего времени. Ужинали при свечах. Мне очень нравится эта пара. Видно, что они любят, уважают и заботятся друг о друге. В августе будет 35 лет их совместной жизни. Я очень рада, что нам повезло породниться с такой семьей. Мне даже чуточку по-хорошему завидно.

В пятницу вечером приехали Майкл с Дашей. Погода испортилась. Резко похолодало, и поэтому всю субботу просидели дома около телевизора. В воскресенье сразу же после завтрака мы поехали домой в Хьюстон. В гостях было очень хорошо, но, как говорится в пословице, дома лучше.

2.3 Украинская церковь

Уже почти месяц как я в Америке. Остается пять. Время пробежит быстро и поэтому уже сейчас надо думать, как остаться здесь подольше, а лучше навсегда. Сегодня Майкл ходил к юристу и консультировался по этому поводу. Мою гостевую визу можно продлить еще на три месяца, а дальше можно похлопотать о рабочей визе или студенческой. Возраст для студенческой визы не помеха, так как здесь люди учатся в любом возрасте. Но для рабочей и студенческой визы надо хоть немножко общаться на английском языке, чтобы пройти интервью. Можно, конечно, вернуться домой на Украину и ждать пока Даша станет гражданкой и сможет меня вызвать насовсем, но это может произойти только через несколько очень долгих лет одинокой жизни. Да и годы уйдут и будет труднее наверствовать упущенное время. Правда есть еще один самый быстрый путь, это выйти замуж за американца. Может следует подумать об этом! В этом есть своя прелесть, я обретаю личную жизнь и из разряда просто тещи перехожу в разряд жены. Я получаю все права для жизни здесь. Кроме того, мне надо многому научиться. Мой зять хороший человек, но он занят работой, женой, становлением молодой семьи, а тут еще и я со своими проблемами. Ему просто нет времени и сил на все это. Я его прекрасно понимаю и не обижаюсь. А мне очень нужна помощь, чтобы стать самостоятельным человеком в новой стране. Вот поэтому муж – это, по-моему, будет сейчас не роскошь, а средство для выживания или вживания в новой для меня среде. Скажите кощунство по отношению к будущему спутнику. Но зачем греха таить не я первая решаю так поступить. Остается дело за малым, найти такого человека, который в такой короткий срок мог бы жениться на иностранке.

Мне нужно срочно расширять круг общения. Еще накануне я покопалась в телефонном справочнике и нашла, что в Хьюстоне есть Украинская католическая церковь, а значит там я могу встретить своих земляков и приобрести новых знакомых. Мы позвонили в эту церковь и узнали, когда у них проходит служба. Священник пообещал представить нас своим прихожанам. И вот сегодня мы с Майклом едем на службу. Даша немного приболела и осталась дома. Ночью прошел дождь и на улице было сыровато. Дорога заняла 35 минут. Майкл хорошо знает Хьюстон, поэтому мы без проблем нашли церковь. Подходя к церкви, я увидела пожилых женщин, идущих в церковь. Их одежда мне сразу напомнила Украину и возникло ощущение, что я попала в привычную для меня среду, где можно вновь обрести слух и голос. Служба велась на украинском и английском языках и продолжалась 1.5 часа. Народу было немного, около 40 человек. После службы мы подошли к священнику. Около него толпилась небольшая группа людей. Он представил нас этим людям, и они пригласили нас остаться на собрании церковного совета. Там я познакомилась с семьей Гулич, его звали Василий, а жену – Элизабет. Она дочка украинского священника, который в 40-х годах эмигрировал сначала в Европу, а затем в Канаду. Василий оказался моим земляком, кроме того, мы даже учились в одном вузе во Львове, но в разные годы. Здесь в Америке он уже пять лет. Приехал еще в советские времена по гостевой визе, да так и остался. Жил и работал в Чикаго, получил рабочую визу и много раз продолжал ее, тогда это было проще. Но подошло время, когда ему сказали, что это уже в последний раз и тут он нашел выход: женился на Элизабет. Поэтому, когда я с ним разоткровенничалась о своих проблемах, он меня сразу понял и взялся помочь с кем-нибудь познакомить. Его жена тоже была очень любезна со мной. Разговаривали мы на украинском языке. Здесь я поняла какое это счастье, когда ты так свободно можешь говорить и все понимать без больших усилий. Еще немного об украинской диаспоре. Диаспора в Хьюстоне не столь велика, как в других городах, но очень дружная. Поддерживают и заботятся друг о друге, помогают делать первые шаги, устроиться на работу, с жильем. Есть у них воскресная школа, где детей обучают украинскому языку и культуре и т.д. Мне было очень приятно познакомиться с ними. Вдали от Родины, человек, говорящий на родном для тебя языке, воспринимается как самый близкий родственник. Возвращалась домой в прекраснейшем настроении. Светило солнце и на душе было светло от общения со своими земляками.

В среду, пятого апреля, мне позвонила Элизабет из Украинской церкви и пригласила на выходных приехать на украинский базар, который они устраивают каждый год в воскресенье за неделю до пасхи. Даша с Майклом на этих выходных уезжали в Колледж Стэйшен, у них там были дела. Поэтому мы договорились, что я буду ночевать у моих новых знакомых Гуличей. К девяти часам субботнего утра Майкл с Дашей подвезли меня к украинской церкви и передали под опеку Гуличам. К 10 часам начали собираться люди, которые на общественных началах, помогали подготовиться к воскресному базару. Базар должен был проходить в банкетном зале церкви, расположенным в отдельном здании недалеко от церкви. Каждый был занят своим делом; кто украшал зал, кто расставлял столы, кто помогал на кухне. Готовились блюда украинской кухни: вареники с картошкой и сыром, голубцы, тушеная капуста, пельмени, борщ, много всякой выпечки. Все это будет выставлено завтра на продажу. Кроме пищи, на продажу можно было выставлять изделия; например, я видела много вышитых рубашек, рушников, крашенок. Доход от выручки шел в казну «Союза Украинок», которые являлись организаторами этого мероприятия. Часть этих денег выделялась для оказания помощи нуждающимся. Меня позвали помогать на кухне. Я с удовольствием заворачивала голубцы и за свое старание удостоилась похвалы. Я познакомилась со многими женщинами и выслушала много полезных советов. У каждой из них своя история приезда сюда. Спрашивала я их и о возможности устройства здесь на работу. Многие в основном работают по уходу за детьми и престарелыми. Обещали мне помочь найти подобную работу. Может для начала это было бы неплохо. О том, что будет украинский базар было дано объявление в местную газету и в воскресенье зал был полон народу. Публика в зале была самая разнообразная. Звучала речь на многих языках. Я даже не предполагала, что будет так много народу. Я тоже помогала, стояла в буфете на раздаче. Давно я так не работала, что даже притомилась. Но усталость была приятной, а самое главное я пообщалась с людьми и была чем-то полезна. В шесть часов вечера за мной приехали мои дети, я попрощалась со своими новыми друзьями, поблагодарила за гостеприимство, и мы поехали к себе домой. А вечером был еще один приятный сюрприз. Позвонила моя знакомая Линда из Небраски и сказала, что она приглашает меня на неделю в гости и высылает билет. Если все будет хорошо, то в конце апреля или в начале мая я полечу к ним. Это будет мое первое самостоятельное путешествие по Америке. Надо сплюнуть через левое плечо чтобы не сглазить.

2.4 Знакомство с Линдой и ее друзьями

Не сглазила. Линда прислала мне билет и 30 апреля в 7часов 45 минут утра мой рейс в штат Небраска. Накануне с Лидиной помощью собрали необходимые вещи, встали в 4.30 утра, в 6 часов выехали и за час до вылета были уже в аэропорту, в том самом, куда я прилетела из Москвы. Процедура оформления билета и досмотра багажа очень упрощена. Провожающие находятся вместе с отлетающими до самой их посадки в самолет. «После 11 сентября 2001 все изменилось. Америка поплатилась за свою излишнюю доверчивость». Объявили посадку, и я по закрытому трапу прошла в самолет. Небо над Хьюстоном было без единого облачка и интересно было наблюдать как земля остается где-то далеко внизу, а самолет поднимает нас все выше и выше. Промежуточная посадка была в столице штата Канзас, в Канзас-Сити. Самолет пошел на снижение, под нами оказалась сплошная облачность и до самой посадки не видно было ничего. Было немного страшновато лететь в сплошном тумане. Но вот наконец-то показалась земля, колеса мягко коснулись посадочной полосы, и я облегченно вздохнула. Что-то объявили, но я не поняла. Пассажиры, начали выходить, а я была в замешательстве. Это еще не моя остановка, то ли мне выходить вместе со всеми, то ли оставаться в самолете? По нашим правилам все пассажиры покидали самолет на промежуточных стоянках. А как здесь? Я увидела, что некоторые пассажиры остаются. Я спросила у проходящей мимо стюардессы, и она подтвердила, что я могу оставаться в самолете.

Опять подъем в воздух и приземление в Омахе, столице штата Небраска. Весь перелет занял 3 часа. Я вышла из самолета и увидела, что меня никто не встречает. Я предположила, что встречающие возможно находятся где-то в другом месте. Я подумала, что сначала надо забрать свою сумку в багажном отделении, но где это находится я не имела ни малейшего понятия. Подошла к дежурному и спросила, конечно, по-английски, мы друг друга поняли, и я очень порадовалась, что мой английский несколько улучшился. Нашла багажное отделение, а там пусто, нет ни вещей, ни пассажиров. Я начала сомневаться, а правильно ли я поняла. Но тут зажглось табло с номером нашего рейса, заработал конвейер и начали появляться вещи. Я увидела свою сумку и сняла ее с конвейерной ленты. Итак, сумка была у меня в руках и теперь надо найти Линду. Из багажного отделения выход был прямо на улицу, там встречающих не было, и я решила вернуться назад в зал. Только я начала подниматься по лестнице, как увидела, что мне навстречу спускается женщина, что-то толкнуло меня обернуться ей вслед, она сделала тоже самое и мы сразу же узнали друг друга. «Элеонора!» воскликнула Линда. Да, это была моя американская знакомая, с которой мы чуть было не разминулись и не потерялись в этом большом аэропорту. Встретились мы как давние знакомые, не было никакой неловкости в общении. Я попросила ее говорить медленно и четко, так я лучше могла ее понимать. До ее фермы надо было ехать 3 часа. Линда женщина очень общительная, ей было все интересно и вопросы на меня сыпались градом. Это был прекрасный урок английского языка. Дорога шла по ровной местности, вокруг бесконечные поля. Небраска в основном фермерский штат; животноводство и земледелие, небольшие городки с перерабатывающей промышленностью фермерских хозяйств и со службами сервиса.

Наконец-то дорога привела нас к ферме. Ферма – это дом, где живет семья, а вокруг просторы полей. К соседям надо ехать на машине. Ферма, как мне потом объяснила Линда, досталась ее мужу, Тому от его деда. Сейчас с нуля невозможно поднять такое хозяйство, так как это потребует миллионных капиталовложений. Размер фермы свыше 350 гектаров. Выращивают они кукурузу. На полях работает Том и еще один молодой парень, рабочий. Все конечно механизировано, иначе двоим не справиться с таким хозяйством. Ферма не дает больших прибылей, но дает достаточно средств для безбедной жизни, как мне потом сказали. Дом у Линды и Тома одноэтажный, но довольно просторный. Дом как бы расположен на холме и это позволило поднять первый этаж и построить еще полуподвальное помещение, в котором было несколько жилых комнат и подсобные помещения. На первом этаже тоже было несколько спальных комнат, большая гостиная, кухня, столовая, ванные комнаты.

У Тома и Линды это второй брак. У Линды есть сын от первого брака, Бен, а у Тома две дочки- двойняшки, Молли и Моника. Кроме того, у них двое совместных детей, мальчик 12 лет и девочка, 10 лет, Дан и Ханна. А еще в ихней семье воспитывались две девочки, у которых погибли родители, к сожалению, я не запомнила их имен и еще одна девочка, у которой мама была лишена родительских прав. Ее имя Дженнифер. На тот момент, когда я приехала, в семье жило пятеро детей. Две старшие приемные жили отдельно. Одна была уже замужем. Вторая училась в медицинском колледже в Омахе. Одна из дочек Тома, Моника, жила с матерью.

Меня познакомили со всеми. Молли и Бен заканчивали школу. Дженнифер училась в старшем классе, а двое остальных – в младших классах. Такая большая семья требует много времени и поэтому Линда не работает полный рабочий день. Но она очень активный человек и не может быть просто домохозяйкой. Она подрабатывает в госпитале в качестве медсестры и выполняет общественную работу: ведет классы испанского языка для взрослых, выполняет различные церковные поручения и т.п. А еще у них в семье живет большой сытый кот, его шерстка блестит, как лакированная и я не удержалась, чтобы его не погладить. Я привезла с собой в подарок матрешку и шкатулочку для украшений. Было много искренней радости, особенно у младшей дочери, когда она разбирала и собирала эту игрушку. Она даже взяла ее с собой на следующий день в школу, чтобы показать такую диковинку. Я была рада, что доставила людям удовольствие своими подарками. Американцы как дети умеют искренне радоваться самым незамысловатым и простым подаркам. Меня поселили в комнате Ханны, самой младшей в семье. Когда я выключила свет и легла спать, то увидела, что весь потолок усеян светящимися звездочками. Это было так необычно, надо мной было ясное ночное небо. Вечером Линда познакомила меня с программой моего пребывания, расписанной по дням. Это было очень приятно и необычно. Меня здесь ждали как желанного гостя.

Следующий день был знаменит тем, что это было Первое Мая и долгие годы в эти дни на улицах наших городов звучала музыка и шагала демонстрация достижений народного хозяйства. Теперь, с распадом Советского Союза, – это уже отошло в историю, нету демонстраций, да и больших достижений тоже уже нет. А для меня это было первым звоночком, что время идет очень быстро и мое пребывание в этой стране уже перевалило за большую половину и надо думать, что делать и как быть. Извечный вопрос. По возвращению из этого путешествия надо будет вплотную заняться этим вопросом. А пока буду наслаждаться пребыванием в этой гостеприимной семье.

В этот день с утра была запланирована встреча с группой женщин, занимающихся изучением библии. В группе примерно 15 – 20 женщин, которые живут в этой округе. Они еженедельно собираются вместе на завтрак (собрание), который проходит в доме у кого-нибудь из членов этой группы. Они читают главы из библии и рассуждают о прочитанном, обмениваются своим опытом и впечатлениями. Я думаю, что это помогает женщинам психологически разгружаться от каждодневных семейных рутинных забот и даже возможно решать какие-то свои проблемы. В связи с моим приездом сегодняшнюю встречу-завтрак они решили провести в доме у Линды. Меня представили, но я не смогла запомнить сразу всех имен, довольно сложных для моего слуха. Каждая из женщин немного рассказала о себе. И конечно было много вопросов ко мне. Я для них было как человек с другой планеты. Их интересовала моя жизнь на Украине и конечно мои впечатления об Америке. Я старалась удовлетворить их любопытство и одновременно упражнялась в английском. Время, проведенное в кругу этих женщин, было очень приятным. После завтрака Линда попросила приготовить что-нибудь из русской кухни. Я подумала, что же приготовить: пельмени – это долго и хлопотно, а вот борщ – это будет как раз то, что надо. Нужны были ингредиенты, и мы с Линдой поехали в ближайший городок в супермаркет. Я увидела, что Линда очень тщательно выбирает продукты по цене. Например, зеленый перец для борща был несколько дороговат для ее бюджета, и я сказала, что можно обойтись и без него, но Линда, подсчитав свои ресурсы, все-таки купила этот овощ. При расчете на кассе, она достала сумочку с купонами и выбрала те, которые подходили под продукты. Купоны дали выигрыш в несколько долларов. Я поняла, что семья живет в строжайшей экономии. Борщ понравился моим новым знакомым. Все ели с аппетитом и даже просили добавку. А вечером мы с Линдой и Томом поехали на школьный стадион поболеть за Бена, старшего сына Линды. Он участвовал в легкоатлетических соревнованиях. Случилось дежевью. Эти соревнования напомнили мне мои соревнования, в которых я участвовала в свои школьные годы.

На третий день было запланировано интервью для местной газеты и посещение госпиталя, в котором работала Линда. Интервью должно было состояться в 12.30. Из дома мы выехали немного раньше, чтобы заехать в магазин уцененных товаров. Я не предполагала, что в Америке есть такие магазины и кто-то покупает там вещи. Оказывается есть, и покупают, и даже такая благополучная семья как Мерсер. Я вспоминаю, мы с Игорем, моим вторым мужем, любили ходить по таким магазинчикам, когда жили в Красноярске. Это был фан, как говорят здесь. Там можно было найти такие экзотические вещи, что казалось, что ты посещаешь не магазин, а своеобразный музей. Но здесь это был обычный магазин с дешевыми вещами. После магазина мы поехали на встречу с журналисткой местной газеты. Ею оказалась очень худенькая женщина средних лет. Она интересовалась историей нашего знакомства с Линдой, моей жизнью на Украине. Это было мое первое интервью для прессы и чувствовала я себя не совсем обычно. Правда большей частью говорила Линда и я подумала, что это для нее тоже приятное событие, да и неплохая реклама. В конце интервью нас с Линдой сфотографировали. Потом через несколько дней я увидела это интервью и нашу фотографию в местной газете. Вырезку эту я сохранила. После встречи с журналисткой мы поехали в госпиталь. Госпиталь находился в небольшом городке, вроде небольшого районного городка на Украине, но сам госпиталь не похож на больницу районного масштаба. Это внушительное многоэтажное строение с современной аппаратурой и внимательными врачами. Одно и двухместные палаты, телевизоры, трансформируемые кровати, устройства для вызова медсестры или врача, удобства. Все очень чистое и ухоженное. В США нет большой разницы между госпиталем в маленьком и большом городе. Я вспоминаю во времена правления Хрущева у нас был лозунг сравнять город и деревню по обслуживанию и уровню бытовых условий. Но это так и осталось лозунгом. Теперь у меня была возможность сравнивать, и я увидела, что в США нет большой разницы живешь ты в большом городе или на самой отдаленной ферме, бытовые условия одинаково комфортны.

Линда провела для меня небольшую экскурсию по госпиталю и познакомила со своими сотрудниками. В этот день у медицинских сестер были занятия по использованию специальной компьютерной программы, необходимой в работе. Линда попросила и мне разрешили тоже присутствовать. Я пыталась что-то понять, но только отдельные фразы доходили до моего сознания, а общей картины не было. Я даже не имею ввиду программу и компьютер, а просто понимание происходящего и это повергло меня в некоторое отчаяние смогу ли я когда-нибудь освоиться со всем этим.

Во время экскурсии по госпиталю я спросила, дорого ли стоит лечение в Америке и узнала, что медицина здесь очень дорогая, несоизмеримо дорогая по отношению к доходам среднего американца. Скажем так, один день пребывания в больнице стоит более тысячи долларов. В то время, как средняя дневная зарплата в среднем около 150 долларов. А стоимость операций вообще достигает астрономических значений. Поэтому вся медицина здесь страховая. Между пациентом и лечебным учреждением стоит промежуточное звено, страховая компания, что увеличивает стоимость лечения. Мне кажется, что это не совсем удачное решение вопроса. Это положение сохраняется потому, что основные покупатели страховых полисов крупные и средние компании. Для тех, кто не работает в подобных компаниях и вынужден покупать страховку сам – это довольно дорого. Хорошая страховка стоит от 250 до 350 долларов в месяц, это примерно 20% или более от заработка. Но покупать надо, так как мы не застрахованы от всяких непредвиденных обстоятельств и, если что случится, это будет себе дороже. Я спросила Линду: «ну а если человек не в состоянии купить страховку и, если вдруг ему понадобится медицинская помощь. Как будет в этом случае?» Она мне ответила, что в этом случае есть специальные муниципальные больницы. Там лечение очень дешевое или бесплатное, но и обслуживание гораздо хуже.

Вечером того же дня у Линды в школе был урок. Она преподает английский язык для испаноговорящих взрослых. Линда знает оба языка, испанский и английский и это помогает студентам быстрее и лучше усваивать иностранный язык. Эту работу Линда делает на общественных началах. Оказывается, не только в бывшем Союзе, но и в Америке есть такой вид работ. Кроме Линды там были и другие учителя. Меня познакомили с другой учительницей английского языка, она родом из Англии. Я имела возможность послушать чистый британский язык, который отличается от английского американского варианта, произношение гораздо мягче на слух.

Да вот еще! Погода! В отличие от Техаса, здесь в Небраске было довольно прохладно, время от времени шел дождь. Как-то выглянуло солнце, но ненадолго.

На завтра у нас запланировано посещение фермы, где выращивают индюшек.

Всю ночь шел дождь и продолжался все утро. Говорят, что в это время года здесь обычно хорошая погода, но на этот раз видно по специальному заказу для меня.

Утром мы с Линдой беседовали о школьном образовании. Она мне рассказала, что существует раздельное обучение по возрастам, и в соответствии с этим существуют три разных типа школ. Первый тип – элементарная школа, второй – юниорская и третий – старшая. Эти школы обычно даже расположены в разных зданиях и местах. В элементарной школе дети учатся с 5 лет и до 6 класса. В юниорской школе – 6, 7 и 8 класс , в старшей школе – с 9 по 12 класс. Школьная программа растянута на 13 лет. И еще одна особенность, каждый год классы переформируются, каждый год ученик попадает в новый коллектив. Как мне объяснили – это помогает ребенку в дальнейшем легко приспосабливаться ко всем жизненным изменениям и не чувствовать комплекса в любом новом коллективе. Возможно, с психологической точки зрения это оправдано, но мне как-то больше по душе наша система постоянной группы от первого класса и до окончания школы. Это как-то сплачивает и роднит. Может я и не права?! В старших классах учатся уже довольно взрослые подростки. Большинство из них подрабатывают и стараются жить отдельно от родителей. Снимают совместно с друзьями двух-трехкомнатные апартаменты. В школу приезжают на собственных машинах. А учеников младших и средних классов привозят и отвозят в школу на специальных автобусах. Эти автобусы отличаются по окраске от обычных рейсовых. Чтобы сразу было видно, что это школьный автобус, его раскрашивают в яркий желтый цвет, и в водительских правилах предусмотрено не обгонять автобус во время его стоянки, т.е. когда идет посадка или высадка детей. Это я думаю очень мудрое решение.

В 11 часов мы поехали смотреть ферму, где выращивают индюшек. К нам присоединился и Том, муж Линды. Ферма большая. Как пояснил нам хозяин, эта ферма была основана более 30 лет назад. Здесь выращивают индюшек, начиная с однодневного возраста и до достижения кондиционного веса, бывает и до 25 паундов (1 паунд=454гр.), каждая возрастная группа находится в отдельном помещении, их количество измеряется десятками тысяч. Мы, когда зашли в помещении, то даже зажмурились от такого количества белизны. Дело в том, что здешние индюки белого цвета. Хочу заметить, что это другой вид, чем тот, который разводится на Украине. Они другой окраски, да и по вкусу мяса отличаются от наших. На ферме работает считанное количество людей. Много механизации: подача кормов, воды и т.п. Идет непрерывное выращивание, рождается ощущение живого конвейера.

Хозяину этой фермы нравится его бизнес. Как он выразился, ему нравится, так как это дает ему определенную независимость и хорошую финансовую поддержку. Его продукция широко поставляется по Америке и даже экспортируется за границу. Особенным спросом индюшки пользуются в праздник «Благодарения». Его фирменный знак – 538. Если Вы увидите индюшатину с этим номером, знайте, что это с этой фермы.

Вечером в этот же день нас пригласила на ужин женщина из группы по изучению библии. Ее звать Дженниса. Они тоже фермеры, выращивают кормовую траву. Я заметила, что в Небраске фермы специализируются на выпуск какого-то одного продукта. Вероятно, это позволяет не разбрасываться на выполнение разнородных задач. В фермерских хозяйствах почти нет наемных работников, в основном используются разного рода механизмы. Поэтому предпочтительно узкая специализация хозяйств. Муж Дженнис собирался ехать в Россию и они, узнав от Линды, что я из тех краев, решили попросить у меня совета, какие покупать подарки. Я удивилась, почему он решил путешествовать так далеко. Я спросила об этом хозяев и вот, что я услыхала в ответ. Это удивительная история. Такое можно увидеть в кино или прочитать в какой- нибудь книге, но трудно поверить, что это было в реальности.

Мужчину, мужа Дженнис, звать Алекс, а родом он из России из Брянской области. В 1943 году его мама с четырьмя маленькими детьми оказалась в Германии в концентрационном лагере. Как и почему она туда попала я не поняла. С отцом они потеряли связь еще с 1941 года. С мамой была одна девочка Люба, 1932 года рождения и три мальчика: Николай,1938г., Александр, 1940г. и Дмитрий, 1941г. Фамилия их была Мартыновы. Мама в лагере умерла при родах и остались дети сиротами. Двух мальчиков, Колю и Александра взяла одна немка к себе, а Люба с Митей остались в лагере. Люба ходила работать к этой немке и виделась с братьями. Когда пришла Советская армия и освободила пленных, Любу и Митю отправили в Советский Союз. Люба плакала и говорила, что у нее здесь в Германии есть два брата. В этой неразберихе не обратили сразу на это большого внимания, обещали о братьях позаботиться позже. Немка сдала мальчиков в детский дом, а затем мальчиков из этого детского дома почему-то отправили в Америку. Так семья оказалась на разных континентах. Александра усыновила одна семья из Небраски, где он вырос и живет по сей день. Брата Николая забрала другая семья и увезла его в другой штат. Братья росли, ничего не зная друг о друге и о своих родственниках на другом континенте. Прошло долгое время длиною почти в жизнь. Люба выросла и уехала в Москву, вышла замуж, вырастила дочку. Митя тоже стал взрослым и уехал жить в Красноярск. Братьев он фактически не помнил, так как в то далекое время он был малышом. А Люба все время пыталась хоть что-нибудь узнать о пропавших братьях. И вот только в прошлом 1994 году, благодаря обществу Красного креста, Любе удалось найти информацию о братьях и узнать, что они живут в США. Благодаря тому же красному кресту годом раньше Николай и Александр узнали друг о друге и встретились. Подробностей я не уловила из-за своего английского. Беседа велась на английском, потому что Алекс уже совсем не помнил свой родной русский язык. И вот теперь Алекс (Александр) вместе с женой собираются ехать в июне в Россию на встречу со своими родственниками. Алекс принес с собой альбом, в котором хранится его история, документы, письма, фотографии. Мне дали прочитать два письма, написанные Любой. Это очень трогательные письма. Алекс вырос настоящим американцем. Ничто не напоминает в нем русского происхождения. У него здесь своя жизнь, жена американка, три взрослые дочки, ферма. Но голос крови зовет его на встречу с сестрой и другими родственниками. Он купил англо–русский разговорник и пытается учить русские фразы. Он спрашивал у меня правильно ли звучит его произношение на слух и мне дивно было слышать, как с акцентом выговаривает русские слова этот американец, рожденный в России. Он расспрашивал меня о жизни в России, что там носят и что повезти в подарок. Я представляю какая это будет трогательная и сложная встреча. Счастливого им пути и хорошей встречи! За этой интересной беседой и итальянской кухней, которой нас угощала Дженниса вечер прошел очень быстро.

На четвертый день прибывания в приятном доме моих знакомых фермеров по программе у нас посещение школы. Это школа, где учатся младший сын и дочка Линды и Тома. Я была первый раз в американской школе и меня поразило отсутствием привычного гамма и толп школьников в коридорах. Все дети либо в классах, либо на улице. Бегать по коридорам школы не разрешается. Дети везде находятся под присмотром учителя. Поразило наличие большого количества компьютеров в классных комнатах. Компьютер настолько прочно вошел в американскую жизнь, что к общению с ним приучают с детства. Учительница класса, где учится младшая дочка Линды, попросила меня побеседовать с учениками и немного рассказать им о России и Украине. Я не ожидала, что такие маленькие дети могут задавать много вопросов. К моему удивлению, я выдержала этот экзамен по английскому. Я понимала содержание заданного вопроса и могла понятно ответить на него. Правда спина была вся мокрая, но это уже маленькая победа. Между мной и учениками установились доверительные отношения. Они попросили меня написать несколько слов по-русски, а потом на перерыве подбегали и спрашивали, а как сказать то или иное слово на русском языке. Мы выучили с ними как сказать «до свиданья». И когда мы выходили из класса, я услыхала в вдогонку русское «до свидания». Это было приятно. Присутствовали мы на уроке английского языка в одном из классов. Меня интересовала методика проведения занятий. Учительница прочитала главу из книги, а затем они занялись разбором текста. Урок проводился в виде беседы. В конце урока, каждому ученику были выданы опросные листы по этой теме. По ответам учительница ставила оценки. В Америки принята сто бальная система оценок. 90-100 баллов – это отлично, или «А», 80-90 – хорошо, или «В» и так далее, т.е. больший простор для вариации оценок. Классная комната без привычных школьных парт. Для каждого ученика отдельный столик. Все это яркого цвета. В классе не более 15 учеников и обстановка самая непринуждённая не только во взаимоотношениях между учениками, но и между учениками и учителем. После урока меня пригласили на ланч.

В этот день, как и в предыдущие было опять много новых знакомств. Я еле успевала отвечать обязательное в этих случаях «найс ту мит ю», что означает «приятно познакомиться». Линда всем представляла меня как свою знакомую по переписке и, что я инженер-механик по специальности, что я преподаю в институте. При этом у всех магическое слово инженер-механик вызывало внимательный и уважительный взгляд. Исходя из этого я поняла, что в Америке ценится образование. Я сравнила с нашим отношением к инженерному образованию, где слово инженер адекватно нищему. Нет должного отношения к образованию, нет и должного уровня развития производства, хотя в общей массе русский народ образованный и культурный. Но чего-то все-таки не хватает…

Вечером мы снова были в школе. У Молли и Дженифер был отчетный концерт. Они обе играют на музыкальных инструментах. Молли играет на скрипке, а Дженнифер на кларнете. В Америке, начиная со средних классов, есть арт. класс, где развивают творческую сторону учеников. У них есть рисование, скульптура, музыка. Во многих школах есть инструментальные оркестры. Мне понравилось, как играют дети. Они исполняли довольно сложные в том числе и классические вещи. После выступления были награждения и подарки. Погода нас тоже порадовала. Распогодилось, было по-весеннему тепло и приятно. Особенно это ощущалось, когда я вышла на крыльцо дома. Вокруг меня были просторы полей, отдельные островки деревьев, тишина и только птичье пение нарушало это спокойствие. Где-то вдалеке виднелись строения, там жила другая фермерская семья. Для меня городского жителя все это было непривычно и ново.

Сегодня пятница и мой пятый день в Небраске. С утра у нас опять посещение школы. Накануне, вчера меня попросили выступить еще в двух классах. Выступление прошло удачно. Школьников и учителей интересовала жизнь в России и на Украине. Хотя, как я заметила, американцы в общей своей массе мало интересуются происходящим за пределами их континента. А во второй половине дня нас пригласили на ферму, где разводят овец. Обули меня в огромные резиновые сапоги, так как накануне был дождь и предполагалось, что на ферме будет грязи по колено. Так оно и оказалось. Овцы размесили всю землю, превратив ее в грязь. В отличие от образцовой индюшачий фермы, здесь все как-то было неухоженное, неустроенное. По лицу хозяина фермы было видно, что ему до смерти надоело все это хозяйство и с каким удовольствием он бы занялся каким-то другим любимым делом. Как мне потом рассказала Линда. Мужчина работал учителем в школе. Эта ферма его отца. Отец очень болен и не может более работать на ферме. Вот поэтому этому мужчине пришлось взять на себя всю заботу, хотя чувствовалось, что он занимается не любимым делом. По-моему, это аксиома, где бы ты не жил, если дело, что ты делаешь тебе не в радость, то и дело это будет никуда не годным. Этим же вечером был праздничный ужин у Дженнет. Ее муж и Том кузены. Был приготовлен праздничный ужин в стиле традиционной американской кухни. Кроме того, был еще один повод, у Тома был день рождения. Дом, в котором живет Дженнет с семьей очень старой постройки. Ему насчитывается более ста лет. Достался он им по наследству. Внутри дом отреставрирован и приспособлен к современным нуждам, но сам стиль и дух старины сохранен. Дом большой двухэтажный, я насчитала более десяти жилых помещений, внутри с колоннами, резьба по дереву, красивая мебель, чувствуется достаток. Муж Дженнет, Дэвид, так же, как и Том выращивает кукурузу, но кроме того он имеет большое стадо коров мясной породы. После ужина Дэвид пригласил нас посмотреть его хозяйство. Я предполагала увидеть коровники, но оказалось, что эти коровы круглый год содержатся на улице. Для их содержания была выделена огромнейшая территория земли, огороженная со всех сторон. На этой территории есть естественный водоем и корм, т.е. максимально используются природные условия. Территория такая большая, что пешком не обойти. Мы сели в машину Дэвида, это такой небольшой крытый грузовичок. Рельеф местности был очень холмистый и у меня порой захватывал дух, когда Дэвид подъезжал к самому краю крутого обрыва и виртуозно разворачивал свою машину. В эту минуту мне откровенно было не до осмотра фермы и коров. Я думала лишь о том в какую сторону мы будем кувыркаться и выберемся ли мы когда-нибудь на ровную дорогу. А Дэвид очень лихо управлял машиной на всех этих спусках и подъемах, да еще и успевал оборачиваться к нам с Линдой и что-то объяснять по поводу ведения своего хозяйства. У меня возникло ощущение, что для сегодняшних фермеров машина, это все равно, что лошадь для тех ковбоев, которые в давние времена скакали по прериям Америки. Уже спускались сумерки, но мы еще совершали объезд. Наткнулись на мертвого койота, которого вчера подстрелил Дэвид. Но вот наконец к моему удовольствию объезд закончился, и мы вернулись к праздничному торту. Спели хэппи бэфдэй и Том на одном дыхании потушил все свечи на своем именинном торте. Это хорошая примета, значит все, что загадал, сбудется. Интересно, что загадал Том?! Наверно пожелал хорошего урожая. Вечер проходил в приятной беседе. Что удивило, это отсутствие всякого алкоголя. Я заметила, что это как правило, американцы пьют гораздо меньше, чем россияне, украинцы и другие народности нашего бывшего Советского Союза. Дженнет показала нам сегодняшнюю местную газету, где уже было напечатано наше интервью и фотография. Она вырезала эту статью и дала мне на память.

Во всех этих приятных событиях незаметно пролетела неделя. Погода вчера и сегодня пасмурная. Дождит и довольно прохладно. В это утро мы с Линдой оставались дома. Пришла знакомая Линды Гейл. Заговорили о моих будущих планах. Я сказала, что в перспективе хотела бы найти работу. И Гейл предложила помочь мне в написании и редактировании резюме. Дело в том, что здесь в Америке, резюме является основой для получения приглашения на собеседование при устройстве на работу и почти все компании придерживаются этого правила. В резюме необходимо описать свой опыт работы, навыки, образование и т.д. От того как составлено резюме зависит возможность или невозможность быть приглашенным на собеседование. Мне это не совсем понятно, ведь главное при приеме на работу – это человеческий фактор, а все остальное может быть приобретено в процессе работы. Кроме того, первыми кто читает твое резюме являются работники отдела кадров и, если они не находят в резюме ключевых слов, оно попадает в мусорную корзину, так и не достигнув стола специалиста. Это конечно очень досадно, но увы такие правила игры. Так вот друзья решили мне помочь. Мы дружно занялись его составлением. Это было мое первое резюме. Потом я писала самостоятельно много других, но это осталось как память друзей, которые искренне хотели мне помочь. Да, вот еще что! Сегодня мы посадили дерево дружбы рядом с домом Линды и Тома и сфотографировались на память около него. Теперь у меня есть мое дерево, которое растет в Небраске.

К большому моему сожалению, время идет неумолимо вперед и наступает день, когда мне надо будет возвращаться назад в Хьюстон. Накануне вечером я собрала все свои вещи. Проснулась с мыслью, что сегодня возвращаюсь домой. В гостях хорошо, а дома лучше, так говорит пословица. Погода в это утро была особо хмурая, стоял густой туман. С утра Линда с мужем и с младшими детьми собрались в церковь. Пригласили меня с собой. Мой рейс вечером и поэтому у нас еще было время хотя и не очень много. Обратный путь до Омахи был не близкий. В Америке очень много церквей разных конфесий. Эта церковь, которую посещают мои друзья, называется методической. У детей воскресная школа, где их учат закону божьему, у взрослых беседа перед началом мессы о любви, добре и Боге. Линда представила меня своим друзьям и знакомым. Многие уже знали обо мне из напечатанного интервью в газете. Представили меня и самому старому жителю этого городка, родился он в 1902 году. Пожилой мужчина, но еще очень подвижный, работает на своем огороде и содержит музей истории города. Обещал поместить в своем музее наш с Линдой портрет и вырезку с нашим интервью. В прошлом он был юристом. Через Линду он передал мне 20 долларов в качестве подарка. Время поджимало и оставаться на проповедь не было возможности. Сразу после беседы мы с Линдой собрались ехать в Омаху в аэропорт. Я попрощалась с Томом и другими членами этой приятной семьи, попрощалась со всеми новыми знакомыми, и мы отправились в путь. Всю дорогу до Омахи не переставая лил проливной дождь. Это Небраска провожала меня со слезами. Порой ливень был такой силы, что не видно было дороги и впереди идущих машин. Хорошо, что на дороге не была большого движения. Но все когда-то кончается. Закончилась и эта ужасная дорога и через некоторое время мы въехали в город Омаха. Омаха, повторяю еще раз – столица Небраски. Это сравнительно небольшой город, примерно 500 тысяч жителей. Есть большой университет, в котором обучение гораздо дешевле, чем в подобных университетах в других штатах. В этом городе живет вторая по старшинству Линдина приемная дочка, Лори. Она учится в фармацевтической школе и одновременно подрабатывает в университетской лаборатории. Мы заехали к ней в апартаменты, и Линда нас представила друг другу. Лори очень приятная девушка. У нее уже есть жених, который учится в медицинском колледже и скоро его заканчивает. За окнами по-прежнему бушевала гроза и я засомневалась, не отложат ли мой полет. Позвонили в аэропорт и узнали, что отмены рейса не будет и самолет должен вылететь в назначенное время. До рейса у меня оставалось чуть больше двух часов, и мои друзья пригласили меня в ресторан пообедать. Ресторан назывался «Старые спагетти». Посещение ресторанов для американцев – это обыденное дело. В ресторан, в отличие от нас, они просто приходят покушать. Это что-то сродни нашим столовым, только с более высоким уровнем обслуживания и обстановки. В ресторане я сидела как на иголках, боялась опоздать на рейс. Линда уверяла меня, что мы успеем вовремя. Но вот наконец мы в аэропорту. Зарегистрировала билет, сдала багаж, и мы стали ожидать посадки. Объявили посадку. Пришел час расставаний. Расставания – это всегда тяжело, особенно с милыми твоему сердцу людьми. У Линды и у меня были слезы на глазах. Мы крепко обнялись. Хочется надеяться, что мы еще ни раз встретимся.

Самолет взревел моторами и взял курс на Техас. Я сидела около окна и мне видно было крыло самолета. Самолет шел в густой облачности, его трясло и бросало в разные стороны. Крыло трепыхалось как крылышко гигантской бабочки, казалось, что в какой-то момент оно не выдержит этой тяжести и сломается. Я отвела глаза и старалась прогнать это видение. Но как магнитом меня тянуло взглянуть в ту сторону. Сквозь шум моторов я услыхала голос командира, что в 6 часов

18 минут мы прибываем в Хьюстон. Я посмотрела на часы, было без 15 минут шесть. Значит скоро пойдем на снижение. Самолет вышел из зоны облачности, засветило солнце и перестало трясти. На подлете к Хьюстону опять было облачно, и мы садились в сплошном тумане. Но вот наконец-то колеса коснулись земли. Полет окончен. Не надо проходить таможенные формальности, это ведь внутренний рейс. Прямо у выхода в зал с закрытого трапа, меня встретили Даша и Майкл. Всю дорогу домой я делилась своими впечатлениями от поездки. Приехали в апартаменты, открыли дверь. Знакомый вид, знакомый запах. Я вернулась домой!

ГЛАВА 3

3.1 Знакомство с Грэгом

Время подбирается к середине мая. Прошло уже почти четыре месяца из моих разрешенных шести здесь в США. Если я хочу остаться, надо что-то делать. Еще в начале марта я отправила свою анкету и фотографию в брачное агентство, адрес которого я нашла, еще будучи в Украине. Агентство находилось в Калифорнии. Мне пришел ответ, что мое объявление уже напечатали в их каталоге. Оставалось ждать. Как раз перед поездкой к Линде, я получила письмо от мужчины из штата Оклахома, соседнего с Техасом. Звать его Грэг, ему 59 лет, имеет свою ферму, разводит и тренирует собак беговой породы – грейхаунд. В письме было несколько фотографий. С них на меня смотрел довольно симпатичный мужчина в ковбойской шляпе и сапогах. В письме также был номер телефона, и он просил позвонить ему.