Капелька жизни

– Аргентина! Мой дом находится в Ар-ген-ти-не! – по слогам уже четвертый раз повторила маленькая пума.

– Действительно, вы что запомнить никак не можете? – медвежонок Боря обнимал новенький липовый бочонок, который сделал ему дед. В бочонке был мед, такой ароматный, что запах пробивался даже сквозь закрытую крышку. – Я вот запомнил уже, – он принюхался, аромат свежего лугового меда кружил ему голову. – Аринтина, да, Мила?

Мила, не выдержав, закрыла лапой глаза и глубоко задышала, пытаясь успокоиться. Рычик, сдерживающий смех из последних сил решил вмешаться: «Может хватит к моей сестрёнке приставать с глупыми вопросами? Давайте лучше поиграем?»

Лана поддержала его: «Давайте в прятки! Чур, я вожу!». Она развернулась носом к стволу сосны, на которой расположилась Яра и затараторила: «Я считаю до пяти, не могу до десяти! Раз, два, три…»

Малышата прыснули в разные стороны в поисках самого лучшего тайника. Только Мила осталась на месте растерянно оглядываясь. Она еще совсем не знала леса и не имела представления куда бежать и где прятаться. Серый пятнистый ирбис, заметив ее растерянность спрыгнул с ветки и уселся прямо перед ней, закрывая собой. Яра с любопытством смотрела как Лана заканчивает считалку, оглядывается вокруг в поисках торчащих из травы ушей или хвостов. Ушей не было. Только Яра зачем-то слезла с дерева. Но она точно в прятки не играет. Лана на миг задумалась, а потом осторожно, стараясь не топать пошла к первому хорошему укрытию, находящемуся совсем рядом с поляной.

Мила облегченно выдохнула за спиной у друга и попятившись, выползла с поляны. Сейчас она найдёт самое лучшее место для пряток!

Яра оглянулась на качающиеся верхушки кустов, в которые уползла пума и улыбнулась. Кажется, жизнь налаживается!

***

Дуз полулежал в кресле капитана и лениво посматривал на экран кругового обзора. Внизу расстилалось зелёное море переплетенных веток – Тихий лес. Ему нравилась эта планета. Здесь было красиво и как-то по-земному уютно. На его родной планете Оларе было очень мало по-настоящему уютных мест. В основном Олар был желто-скалистым. Зеленого цвета там почти не встречалось. Наверное, ему бы хотелось жить в таком месте как это. Здесь был приятный климат и разнообразие пейзажей. Леса, моря, снега, горы, реки, равнины – всего этого Олар был лишен. Дуз, размышляя об этом совсем выпал из реальности. Внезапно раздавшийся писк прибора связи мгновенно привел его в чувство. Бросившись к нему, он включил монитор и увидел своего отца. Очень сильно недовольного. Очень-очень. Взрослый темно-фиолетовый оларец был в бешенстве. Об этом говорили ярко-зелёные пятна, покрывающие его руки и лицо. Огромные уши нервно двигались, сворачиваясь и разворачиваясь.

Он вперил гневный взгляд в виновато подобравшегося сына, тоже пошедшего зелеными пятнами: «Ну и где ты, Дуз? И где мой корабль?»

– Я сейчас все объясню, папа! – он нервно сглотнул. – Мы тестируем твой новый прибор. И знаешь, уже получили первые результаты! Но нужно еще немного времени…

– Какие результаты? – невольно заинтересовавшись спросил его отец. Дуз точно знал, что нужно говорить отцу в экстремальных ситуациях, чтобы избежать наказания за очередную выходку.

– Сейчас все расскажу! – затараторил Дуз, уже понимая, что гроза прошла стороной. – Только нужна твоя помощь. Мы рассчитывали вернуться раньше, но испытания твоего прибора дают не однозначный результат. Не бросать же исследования на полпути, правильно? Сообщи, пожалуйста в школу, что мы находимся на внеплановой практике. Как вернёмся, сдадим отчет лично куратору. Ну и тебе конечно! – заторопился он, увидев грозно нахмурившиеся брови отца…

***

Енот Тимка и кабанчик Колян прижавшись спинами друг другу скалились на стоящих у клетки двух фиолетовых невиданных существ, с любопытством их разглядывающих. Еноту было очень страшно, а кабанчик испугаться пока не успел и скалился за компанию с приятелем.

– Они ведь не дадут подойти, – озабоченно сказал Ква'ар.

– Не дадут, – согласился Гатух. – Надо усыпить, иначе покусают с перепугу. Что-то мне не хочется на себе это снова испытывать… – и он машинально потер руку в уже зажившем месте лисьего укуса.

Ква'ар сунул руку в карман и вытащил какую-то штуковину. Енот злобно прищурился. Что там? Что этот фиолетовый гад хочет сделать???

Фиолетовый гад направил штуковину на енота и нажал кнопку. Раздался тихий щелчок и Тимка ощутил укол в шею.

– Ай! – взвыл он. – Колян, он чем-то меня ужалил!.. – внезапно он почувствовал головокружение. – Что та… – недоговорив, он сделал пару шагов и закачался.

– Тимка, ты чего? – опешил кабанчик. – Ну чего ты? Чего?.. – совсем растерялся он. Енот шагнул к нему, поднял лапы как будто собрался сдаваться и затейливо покачал правой ногой. Потом шагнул еще раз и повис на шее у кабанчика: «Колян, они…» – договорить он не успел и сполз вниз, свернувшись у ног ошарашенного Коляна. Кабанчик вгляделся в приятеля, перевел взгляд на заинтересованных фиолетовых гадов и попятился. Шаг, другой и он уперся хвостиком в прутья решетки. Не отводя глаз от противника, он попытался протиснуться задом, правым задним копытцем нащупывая преграду. Может удастся сбежать? Он оглянулся и ощутил укол в ухо. Хрюкнув и резко отпрянув, Колян наступил на сладко спящего енота, споткнулся, перекувыркнулся через него и растянулся на полу. Все четыре ноги разъехались, а не так давно пострадавший в схватке с валуном пятачок уютно устроился между прутьями решетки, высунувшись наружу.

Гатух с Ква'аром переглянулись.

– Ну вот и все, можно брать кровь на анализ!

ГЛАВА 6

Дин сидел на сосне. Да, да, прямо на ветке. Перед самым носом лисенка качался маленький зеленый листочек росшей рядом березы, за который уцепилась большая коричневая мохнатая гусеница. Листок мешал ему смотреть вниз, но отодвинуть его не было никакой возможности. Потому что все лапы у Дина были заняты. Ими он цеплялся за ветку. И сильно жалел о том, что у него их не десять. Тогда бы он девятью крепко держался, а одной убрал эту пушистую заразу, которая качалась перед ним туда-сюда. И злорадно хихикала. Да, Дин был совершенно уверен в этом! Хотя гусеница висела, не издавая ни звука. Наверняка, она гадко хохочет, таращась на судорожно вцепившегося в ветку сосны несчастного рыжего лисенка с черным ушком!

– Дин, хватит обнимать ветку, слезай! – Рикки сидел на той же березе и не знал плакать ему или смеяться. Они поспорили, сможет ли лисенок влезть на дерево. Смог. Вот только азартно споря, дано ли лисам лазать по деревьям, они не учли тот факт, что нужно будет не только залезть, но и слезть с дерева. Причём, желательно не сломав себе при этом чего-нибудь нужного. А Дину нужно было все! Поэтому он крепко обнимал ветку не только всеми лапами, но и хвостом заодно.

Сосна была старой и вполне пригодной для залезания. И слезания тоже. Вот только залезть Дину оказалось куда как проще, чем слезть. И что же делать теперь?

– Ну Дин… – уже в который раз повторил Рикки.

– Я не могу, – жалобно прошептал лисенок, дунув на гусеницу. Гусеница сдулась вместе с листочком и на обратном пути шлепнула его по черному мокрому носу.

– Ай, щекотно! – Дин чихнул и качнулся на ветке. – Ой, сейчас упаду!

– Держись! – пискнул бельчонок и прыгнул к нему. Но Дин уже стабилизировал свое шаткое положение на сосновой ветке и грозно посмотрел на предположительно хихикающую гусеницу.

– Убери ее, а?

Бельчонок принялся отцеплять мохнатую издевательницу от листа. Гусеница не хотела. А поскольку ног у нее было много, то процесс затянулся. И лист, вместе с несдающейся вредной мохнушкой то и дело шлепал лисенка то по уху, то по носу. В зависимости от того, каким боком лисенок пытался увернуться. Получалось плохо. И у Дина, и у Рикки. Только у гусеницы хорошо. Пока бельчонок отцеплял верхнюю часть длинного тела, нижняя вцеплялась в листочек намертво! В конце концов бедный нос лисенка не выдержал, и Дин чихнул так, что сдул бельчонка с ветки. Вместе с листом и гусеницей. Рикки, кувыркнувшись через голову, свалился на нижнюю ветку, выронив листочек с непобежденной врединой. Вцепившись в сосновые иголки, он взглянул наверх. Дин все так же нежно обнимал ветку. Вздохнув с облегчением, он жалобно спросил: «Что делать будем? Я тебя снять не смогу».

– Да я и не рассчитывал, – вздохнул лисенок.

– Может позовем кого-нибудь на помощь? – предложил Рикки.

– Ой, только не маму! – испугался Дин. – Не хочу, чтобы она узнала. – он покаянно зажмурился.

– Да я и не думал звать твою маму. Чем она тебе может помочь?.. Может позвать деда Бори? Он большой!

– Ой, не надо!

– Ну а кого тогда? Все взрослые твоей маме расскажут. А малыши помочь не смогут. Придётся жертвовать гордостью, Дин. – бельчонку было не по себе, из-за него над Дином теперь весь лес потешаться будет. И зачем они только затеяли этот глупый спор?

Тут в кустах зашуршало, и на маленькую полянку выкатилась пума отчаянно чихая.

– Мила! – в голос воскликнули друзья. Переглянулись и одновременно спросили: «А где Яра?»

Пума, почесав лапой нос подняла голову и ошарашенно уставилась на сидящих на сосне лисенка с бельчонком: «Вы чего, в птичек играете?»

Друзья сконфуженно переглянулись, и Рикки ответил: «Ну почти. Мила, а где Яра?»

– А зачем она вам? – снова чихнула Мила, с интересом разглядывая двух «птичек».

– Дин слезть не может, может Яра сумеет ему помочь? Вытащила же она Борю из оврага…

– Конечно, сумеет! Она и меня столько раз вытаскивала! А я побольше Дина.

– Позови ее поскорее, пожалуйста, – попросил Дин жалобно, – У меня уже лапки затекли…

– А зачем он вообще туда залез? Наши лисы по деревьям не лазают…

– Мила, ну пожалуйста! Позови Яру, а то Дин сейчас упадёт! – бельчонок с беспокойством взглянул на друга. – Спросить его ты успеешь и потом.

Мила встряхнулась, и бросив друзьям: «Я сейчас!» умчалась за снежным барсом.