Хуже и быть не может

– Это труп. – Как попугай повторил Игорь, странным образом утративший способность соображать.

– Почему он так одет? Почему у него из груди торчит это…? – снова проскрипела, видимо, любившая основательно подходить к любой ситуации тетка.

Игорь пожал плечами.

– Я не знаю, – он тупо смотрел на мертвое тело. Мозг отказывался функционировать, а все чувства как-то вдруг притупились, в голове и в сознании образовался вакуум.

Любительница норки посмотрела на охранника широко распахнутыми стеклянными глазами, а затем открыла рот и разразилась звуками сирены воздушной тревоги.

– А-а-а-а-а!

Душераздирающий вой вывел Игоря из оцепенения. В очередной раз, подпрыгнув от неожиданности, он ощутил, как бешено колотится в груди, едва не разорвавшееся сердце. «Идиотка чертова!» – чуть не заорал он. Тетка тем временем умолкла, закатила глаза и быстро начала оседать на пол. Игорь едва успел ухватить бесчувственное тело и смягчить падение. Не дай бог, шибанется головой о каменный пол, и будет у них тут сразу два трупа. Он почувствовал, что его начинает бить нервная дрожь. Подхватив впечатлительную даму под руки и под ноги, Игорь потащил ее к мягкому дивану, стоявшему у стены неподалеку от лифтов.

– Серега! Звони шефу. У нас тут труп, – крикнул он своему напарнику, встревоженно выглядывающему из-за стеклянной перегородки у входа.

– Тетка?! – изумился второй охранник. Вот дела! Ведь только что жива была и вдруг раз и померла.

– Нет, мужик! В лифте, – тяжело дыша, ответил Игорь и опустил свою ношу на диван. Тяжелая зараза! А с виду тощая, одни кости.

– Ни хрена себе! – повторил слова подчиненного отставной майор, заглянув в лифт. Пока он спускался из офиса, расположенного на втором этаже, он очень надеялся, что это какая-то ошибка или шутка, или еще что угодно, но только не реальный, настоящий труп в лифте вверенного для охраны ему и его подчиненным здания. Но все было взаправду. И то, что сам труп выглядел так, как будто только что явился со съемочной площадки, какого-нибудь приключенческого фильма или с бала маскарада, как ни странно, делало происшествие еще более реальным и грозящим еще большими неприятностями. Бывают в жизни неудачные дни! И сегодня именно такой, неудачней не бывает.

Со всей этой суетой с трупом, с теткой, с полицией, Игорь совершенно забыл, что его приятель, Андрей Чернышов, так и не пришел рассказать, как у него прошла встреча с начальником охраны.

Следователь Прохоров с тоской смотрел на тело, лежавшее посреди кабины лифта. Худшего дела и придумать трудно, сколько ни старайся. Огромное, многоэтажное здание. Тысячи людей, работающие в нем. Сотни клиентов, приходящих и уходящих когда и куда им вздумается. Да при таком раскладе любой человек, проживающий в многомилионной столице или приехавший в нее, теоретически, может являться подозреваемым. Конечно, есть камеры наблюдения. Но это сколько рабочих часов и сколько человек нужно, что бы просмотреть все записи. Тридцать восемь этажей! На каждом по несколько камер. И не факт, что просмотрев все, что-то удастся найти. Да плюс ко всему сама жертва. Это вообще отдельный разговор. Прохоров снова посмотрел на тело. Лежит себе. Нет бы взять, да и сделать людям подарок, просто исчезнуть и все. Куда там. Да этот клоун без документов и сдается, без приводов в прошлом, может быть кем угодно. Кроме странной одежды и торчащего из груди, ни чего-нибудь, а здоровенного боевого меча, при жертве ничего обнаружено не было. Даже фантика от жвачки, или монетки в карманах. Хотя и карманов у него тоже нет. Его личность, может, даже установить не удастся. Прохоров горестно вздохнул. Это же надо. Мужик, наряженный в средневекового рыцаря, с торчащим из груди мечом. Причем, очень смахивающим на настоящий, а не на китайскую подделку. Что ж за чертовщина такая?

Подошел патологоанатом.

– Его убили не здесь.

Прохоров кивнул.

– Да, сам вижу, что не здесь. Крови-то нет.

– Он мертв часов пять-шесть.

Прохоров закатил глаза. То есть мало того, что его мог убить кто угодно. Так его и где угодно могли убить. И совершенно непонятно зачем его было притаскивать сюда, с большим риском попасться кому-нибудь на глаза. Место-то не самое укромное и безлюдное. И почему, почему он в таком виде? В общем, дело это будет пакостным, нудным и долгим. И он не раз получит нагоняй от начальства.

– Саша, Синицын! – позвал Прохоров молодого коллегу.

– Да, Иван Степанович? – подлетел краснощекий блондинистый Саша, любимец девушек.

– Ты говорил, у тебя какой-то родственник увлекается фигней, связанной с битвами, с древностью…

Саша радостно закивал.

– Да, дядя мой. Он историк и просто помешан на всем, что связано со средневековьем. Занимается реставрацией разных событий, битв.

– Ты можешь попросить его подъехать?

Саша кивнул.

– Могу. Он точно не откажет. Случай-то интересный. Вы хотите, что бы он труп осмотрел? В смысле одежду и орудие убийства?

– Да. Хочу. Звони ему, – сказал Прохоров, – а я пока, с начальством улажу этот вопрос.

Следователь отправил начальству фотографии с места преступления. Через две минуты пришел ответ с разрешением привлечь к расследованию в связи с исключительными обстоятельствами дела, гражданское лицо в качестве консультанта на добровольных началах, без оплаты за оказанные услуги, естественно.

Дядька Синицына осмотрел труп и пришел в неописуемый восторг. Не от того, конечно, что человека убили, а от того, что все подлинное.

– Нет, Вы не понимаете! Все подлинное!!! И в то же время все сохранилось настолько хорошо, как будто было сшито и изготовлено совсем недавно! Это чудо! Все эти вещи нужно передать специалистам для всестороннего изучения, для тщательного анализа, – захлебывался ученый-кипяченый. Прохоров уже не рад был, что пригласил говорливого фаната истории. Помощи от него особой не было. Все, наоборот, только еще сильнее запуталось.

Опросили охранников. Нервную даму в мехах, обнаружившую труп, а теперь грозившуюся засудить всех причастных к этому делу, в том числе и полицию, и прокуратуру, за моральный и психологический ущерб, и за потерю своего драгоценного времени. Ее, видите ли, задержали надолго, что бы снять показания. Больше опрашивать сегодня никого не стали. Не ходить же по всем этажам. Внизу-то никого больше не было. А пока пленки не просмотрят, не понятно, с какого этажа спускалась или поднималась жертва.

Отправив людей осмотреть минус первый технический этаж, Прохоров забрал записи с камер наблюдения и отправился в управление. Настроение у него было хуже не куда.

Глава 7. Вопросы и загадки

Новый день был не лучше предыдущего. Хорошо хоть без трупов. Прямо с утра, прикатила нервная дама, та, что нашла труп. Чего приперлась, если такая занятая, не понятно. Начальник, видимо, заранее поставленный в известность о ее приходе, лично поджидал важную особу у входа. Дамочка, очевидно считавшая появление на людях без мехов верхом неприличия и признаком дурного тона, на этот раз кутала плечи в чернобурую лису. Гордо шествуя по коридору, любительница невинно убиенных зверюшек, щедро обдавала работников управления удушливой волной терпких духов, которых она вылила на себя, судя по ударной силе источаемого ею аромата, целый флакон. Начальник топал рядом с важной гостьей, услужливо показывая дорогу и улыбаясь неестественной, застывшей улыбкой на квадратном лице. Работники прокуратуры, шедшие навстречу, спешно отступали «к стеночке», пропуская столь значительную пару.

Дойдя до кабинета, начальник распахнул дверь и непроизвольно изогнулся перед гостьей в нелепом полупоклоне, как хорошо вышколенный дворецкий в фильмах про богатые дома и жизнь аристократов.

Через пятнадцать минут после прихода значительной особы, волею случая, а скорее всего, злого рока, явившейся свидетельницей по вчерашнему делу об убийстве, на столе у следователя Прохорова зазвонил телефон. Начальство требовало его «на ковер». Ясно было, что зовут не чай пить. Выслушав приказ, следователь обреченно направился к кабинету начальника. Из-за двери раздавался раздраженный скрипучий голос свидетельницы. Прохоров вдохнул как можно глубже и толкнул дверь.

– Если бы Вы и Ваши сотрудники, как следует, исполняли свои обязанности, ничего этого вообще бы не произошло! – возвысив голос, до звука скрипящего тележного колеса, выговаривала посетительница красному, как рак, начальнику.

– Да, Инесса Павловна… – сделал он попытку вклиниться в монолог дамы, что бы хоть как-то реабилитировать себя и своих подчиненных.

– Давно пора очистить Москву от всякого сброда, и тех, кто представляет опасность и несет угрозу обществу, – еще громче заскрипела строгая дама, игнорируя попытку хозяина кабинета, поучаствовать в беседе. – Приличные люди не могут шагу ступить, не опасаясь за свою жизнь! Безобразие! Столица это не место для всякого отрепья и криминальных элементов, которые наводнили ее. Здесь должны жить те, кто занимается делом, вносит свой вклад в развитие экономики и важных областей, влияющих на процветание и развитие государства. А не уголовники, наркоманы и бродяги. Те, чей статус и положение не соответствует нормам столичной жизни, вообще не должны здесь не то, что находиться и проживать, а даже и допускаться сюда, даже на минимальный срок! Им нечего здесь делать! Слышите?! – завизжала дама. Начальник подскочил в кресле. Крупная голова нервно дернулась вбок.

– Инесса Павловна! – предпринял он еще одну попытку сказать свое слово, и вновь безуспешную.

– Не понятно, почему власти до сих пор не занялись этим вопросом. Кто как не Вы, – костлявый палец ткнул в сторону начальника управления, который в глазах богатой дамы, вероятно, являл собой главного виновника всех тех безобразий и разгула преступности, которые творились в огромном городе, – да, да, кто как не Вы, допустили, что столица превратилась в один большой притон?

– Инесса Павловна… – прохрипел начальник.

– И это Ваша обязанность навести порядок, обеспечить безопасность и соблюдение законов. Нужно в принудительном порядке повыселять отсюда всякую шваль. Вы хоть понимаете, что я пережила, какой стресс, какое потрясение?

– Я…

– Можно сказать, в самом центре города. Не где-нибудь в подворотне или в каких-то трущобах. Нет. В здании, где располагается мой офис. Мой! – снова взвизгнула дама, как будто кто-то имел наглость оспаривать ее право на владение офисом. – Я направляюсь на работу, где меня ждут важные неотложные дела, где у меня назначена встреча. И, что же я вижу, вызвав лифт, в здании, которое предназначено для ведения бизнеса, а уж точно не для бандитских разборок? Я вижу труп! – дама обхватила рукой шею, замотанную обезглавленными останками лисицы. – Какой-то ряженый, с мечом, торчащим из груди. Ужас! Как он туда попал, этот скоморох? Скажите мне?

– Мы это выясняем, Инесса Павловна, – просипел, наконец, получивший возможность высказаться, начальник управления. – Все силы на это брошены.

– Нет, Вы, понимаете, что мало того, что я нахожу этот труп там, где его вообще не должно быть. Так еще Ваши сотрудники задерживают меня саму, как какую-нибудь преступницу, а потом, продержав бог знает сколько, еще задают идиотские вопросы, вместо того, что бы искать преступников! А я, между прочим, занятой человек. Мое время стоит дорого.

– Инесса Павловна! Положено опросить свидетеля, нашедшего тело…

– Опросить?! Положено?! Я просидела сорок минут, прежде чем меня опросили! – заорала возмущенная бизнесвумен. – Они полчаса топтались над телом, а я ждала. Даже самым узколобым должно быть понятно, что тело уже никуда не денется, и может спокойно ждать сколько угодно, а для меня, между прочим, время деньги! Ничего! Я добьюсь от вашего управления компенсации и за моральный, и за понесенный мною, материальный ущерб. Не сомневайтесь!