Песок. Сага о настоящих искателях приключений

– Это оттого, что я приехал. – Пётр потрепал её по руке. – Пойдём на кухню, надо вытащить продукты, что мне Наташа положила. Да, ещё конфеты от Сергея и Натальи! Гришаня так обрадовался солдатикам, что я совсем забыл о сладостях.

– Солдатики, наверное, очень дорогие?

– Ничего, всё-таки наш сын так мечтал о своей армии! – Пётр громко рассмеялся. – Он хороший мальчик, и поэтому Дед Мороз…

– Ладно-ладно, Дед Мороз. Расскажи лучше, как там Наташа и Серёжа.

– Да нормально всё, Сергей сейчас преподаёт на кафедре МГУ, это его вполне устраивает. Наташа пока с ребёнком… Совсем забыл сказать, девочку назвали… Ты не угадаешь? – Туманов загадочно улыбнулся. – Помнишь, вы с Наташей гадали?

– Бог с тобой, Петенька, не вспоминай эти глупости. – Анна смущённо отвела глаза. – Как вспомню этот дурацкий поход к гадалке, словно…

– Перестань, Анютка! – Туманов опять засмеялся и, обняв жену, прижал её к груди. – Ладно, не буду тебя мучить: девочку назвали Полина, как вам тогда нагадали.

– Какой бред… – Она укоризненно покачала головой. – Не напоминай мне о том, как мы с Наташей занимались разными глупостями в юности. Иди купайся, а я накрою на стол, да и Грише скоро спать ложиться.

Анна вспомнила, как ещё в институте, когда они были на практике в подмосковном посёлке, Наташа повела её к одной бабке.

– Да в чём дело? Интересно просто, ну и всё! – не унималась Наташка.

– Пойми, не по-комсомольски это – к гадалкам ходить, – возразила Аня, не желавшая сопровождать взбалмошную подругу. – Представляешь, если кто узнает…

– Не узнают, я уже всё устроила.

Анна недоверчиво посмотрела на рыжеволосую хохотушку. Ей всегда было весело с Наташей Терентьевой, но на этот раз та перегибала палку.

Потом, немного поразмыслив, Анна согласилась:

– Хорошо, но только чтобы тебя там не обманули. Ты веришь во всё это?

На её слова Наташа, ничего не ответив, пожала плечами и потом, улыбнувшись, кивнула.

Аня хорошо помнила, как поздним вечером, когда все уже спали, они вышли из избы и направились в сторону леса, где в доме на окраине посёлка жила гадалка. Дом старый – чтобы войти в просевший вход, надо было наклониться; покосившаяся дверь тихо скрипнула, и на порог вышла сухонькая старушка в простом ситцевом платье и светлом платочке на голове.

Она внимательно оглядела девушек и пригласила войти. В комнате оказалось темно – её освещала только тусклая масляная лампа. Старушка, прибавив огня, ласково посмотрела на своих гостей. Ане стало немного легче – пожилая женщина не походила на страшную колдунью.

– Не бойтесь, я вижу, что вы пришли сюда по просьбе подруги.

Аня сжала похолодевшие ладони:

– А я и не боюсь, просто не нравится всё это. Нам с детства внушали, что ходить по гадалкам – это плохо, и вообще мне это всё не нужно.

– Хорошо, Анечка, мы с вами потом поговорим…

– Но… откуда вы знаете, как меня зовут?! – опешила девушка и повернулась к подруге: – Ты сказала?

Старушка лишь покачала головой и обратилась к Наташе – последняя горела желанием скорее узнать превратности судьбы. Аня же рассматривала убранство комнаты: там, в углу, висела икона, под ней горящая лампадка, около окна лавка, печка на другой стороне комнаты, на столе в углу нехитрая утварь да обеденный стол посередине.

Сначала Евдокия Степановна, как назвалась гадалка, рассказала о прошлом девушки, и каждый раз Аня ловила себя на мысли, что ей становится всё любопытнее слушать старушку. Поначалу она отгоняла от себя этот появившейся интерес, но потом и ей захотелось узнать своё будущее.

И теперь, когда Анна стала совсем взрослой женщиной, она вспомнила эту историю. Дочку Наташи действительно назвали Полиной, но это могло быть случайным совпадением, или подруга специально такое имя дала дочери, помня предсказание. Нет, Аню не волновали все эти глупости – Туманова вспомнила другое, как Евдокия Степановна подавила в себе крик, когда открыла карты, решив погадать ей.

– Я думаю, на этом достаточно, – добавила тогда она, – у тебя плохо видно будущее…

– Но до этого времени было всё ясно, – не унималась комсомолка Аня, и бабка ей сказала, что она в жизни многого добьётся, чего обычному человеку нужно достигать в течение многих десятилетий.

– Но опасайся чужеземной страны, где люди со смуглой кожей и их ноги утопают в песке. В поисках чужой жизни можно потерять собственную, но судьба в твоих руках.

Аня не помнила, как вылетела из дома ведуньи. Перед глазами всё плыло, на ватных ногах она подошла к скамейке, её начало трясти.

– Что с тобой, Нюрочка? – Наташа обняла испуганную подругу и, погладив по волосам, взяла под руку. – Пойдём домой, лучше бы и не ходили.

На следующий день Аня рассказала подруге, что, когда Евдокия Степановна сказала о чужеземной стране,

– …У меня перед глазами всё помутнело, и я увидела огромные просторы песка, который сверкал на солнце. Далёкие озёрца миражей блестели на горизонте. Я почувствовала жар этой пустыни, а потом сквозь пелену заметила мужчину с седыми волосами, он склонился надо мной и мокрым платком вытирал мне лицо. Я видела это так ясно, так реально…

– Анечка! – Пётр потряс её за плечо. Мгновение Туманова задумчиво смотрела на мужа, а потом, словно проснувшись, спохватилась.

– Прости, я задумалась. – Она подвинула стул мужу. – Садись, дорогой, я пойду скажу Гришеньке, чтобы ложился спать.

Пётр задержал на мгновение жену и, прижав к себе, крепко поцеловал её в губы:

– Я так соскучился!

– Я тоже. – Аня, ласково улыбнувшись, поцеловала его ещё раз. – Я быстро, а ты давай кушай, пока не остыло.

Она тихонько открыла дверь и увидела в комнате картину, напоминающую боевые действия. Солдатики стояли и там и сям, из стульев было сооружено какое-то боевое укрепление, кубики высились стройной колонной, а у дивана расположились плюшевый медведь и заяц, которые зорко следили за врагом, чтобы он не потревожил сон их командира.

– Ну что, генерал уже спит? – Туманов вошёл вслед за женой и склонился над посапывающим сыном.

– Спит.

Анна постелила постель Грише, и папа, осторожно раздев его, положил сына на мягкую подушку. Малыш что-то пробормотал во сне и, повернувшись на другой бок, затих.

– Какой у нас всё-таки хороший мальчик. – Аня положила мужу ещё немного картошки. – Ещё есть оливье – будешь?

– Наверное, хватит. Всё так вкусно, что мне кажется, я даже съел лишнего, – покачал головой Пётр, выходя из-за стола.

Быстро убрав посуду и протерев стол, они выключили свет и зажгли маленький светильник. Туманов подвинул поближе пепельницу и закурил.

Анна села напротив него и, положив голову на сложенные руки, вздохнула:

– Ну, что там у тебя с Кочетко, рассказывай.

Туманов, лукаво улыбнувшись, отвёл глаза и, покачав головой, начал свой рассказ:

– Когда я приехал в Москву, то сразу заметил, что с Сергеем что-то не так. У него возбуждённо блестели глаза, сразу стало ясно, что ему не терпелось мне что-то рассказать. Прямо с поезда он потащил меня к себе в университет.

– Наташа не одобряет всё это, но ты меня должен выслушать. Вот. – Он достал из портфеля сложенный в несколько раз свёрток. Я заинтересовался и, как позже понял, не зря. Передо мной лежала какая-то странная карта, по-видимому, очень древняя и, несомненно, представляющая ценность.