Дитя пустоши. Книга вторая. Осколки

– Пакет у тебя? – спросил Кот серую.

– Да, но приказано не вскрывать. Секретное донесение для человека из Снежного города.

Красный свёл брови, задумался, потом спросил, известно ли ей имя получателя.

– Да, какая-то женщина. Ария.

– Хм. Ладно. Хоть что-то. – Кот уменьшил огонь в лампе, давая понять, что пора спать. Лёг на застеленный спальником топчан, где могли поместиться двое. Серёга завернулся в спальник на земляном полу. Машка потопталась и села на край лежака. Кот отвернулся к стенке, и она легла рядом, чувствуя запах его пота. Отвернулась, поморщившись, накрываясь другим концом спальника, а потом подумала, хорошо, что напарник такой широкий и тёплый.

Закрыла глаза, но никак не могла заснуть. Мысли, словно трудолюбивые пчёлы, жужжали, перелетая с цветка на цветок. Когда она последний раз видела цветы? Только если на помидорах да огурцах. Машка редко бывала в теплице, чаще убиралась у животных и доила коров, когда не было серьёзной работы.

Тренировалась на крытой площади, когда народ расходился после трудового дня. Площадь всегда была местом для собраний, сведения счётов или торговли, когда на Пивзавод приезжали торгаши из других городов. Здесь проводили празднование рождения новой жизни и проводы в последний путь. Там Маша упражнялась, когда горожане расходились по домам.

Она вспомнила Прошлое. Почему-то воспоминания о нём вползали непрошеными гостями, разбирая стулья и табуретки, колотя немытыми кулаками и ладонями по столу, требуя, чтобы их помнили, чтобы знали – история самое важное, и каждую надо переложить на бумагу. Если не умеешь писать или читать – учись. Если ты не сможешь говорить, умение писать у тебя уже отнять будет сложнее.

Незаметно Маша окунулась в сон. Снова снится женщина в тёмном капюшоне, девушка не видит её лица, только понимает, что кожа у неё очень бледная, почти белая. Женщина протягивает Маше свёрток и улыбается, показывая острые зубы. От неё не исходит угрозы или агрессии. Машка не боится, понимая, это очень важный человек, в ней спасение…

– Эй, чего ты!

Серая раскрыла глаза, хватая зелёного за шею одной рукой, а другой ловко выхватив нож и приставив его к горлу парня.

– Напугал. Чё за ноги хватаешь? – Маша спрятала нож. – Уж прости. Привычка.

– Понял. Извини, хотел что-то спросить.

– Ну?

– Забыл. – Серёга отвернулся, накрываясь спальником.

Маша закрыла глаза, однако сон улетучился. Она понимала, что надо спать, завтра целый день на ногах, но мысли о том, что будет дальше, сработается ли она с красным и что он за человек, мешали расслабиться и провалиться в дрёму. Кот что-то пробормотал во сне и, повернувшись к ней, накрыл тяжелой рукой. Тепло. Но как-то неуютно, словно она подписала с ним какой-то договор, где им предстоит не только спать вместе. Машка зажмурилась, отругала себя за мысли, которые лезли в голову, запретив себе думать о чём-то подобном. Однако, по сути, здоровый секс всегда на пользу, если на это есть время, хотя сейчас этого ей хотелось меньше всего. Она постаралась расслабиться, чувствуя дыхание Кота, и, наконец, уснула в тёплых объятиях напарника.

1 глава Возвращение

Я открываю глаза, как же больно. Прошло столько времени. Почему я не предчувствовала прихода беды, почему я впала как будто в долгий затяжной, похожий на смерть сон?

Меня зовут Ария. Я вспомнила своё имя. Как же трудно дышать в этом каменном мешке. Память, она покинула меня, ничего не могу вспомнить, только этот мир будто не принадлежит мне. Словно я оказалась на другой планете…

Я захлопнула тетрадь. Её края совсем стали ветхими, и записи местами стёрлись. Теперь я вспомнила, но для этого потребовалось слишком много времени, которое, к сожалению, было упущено. Теперь необходимо собирать силы для того, чтобы всё вернуть. Вернуть и понять, что случилось с миром?

После гибели Сиру и соглашения с людьми о мире я долго жила в пустоши. Сестры угасали. Не сразу. Нет. Случилось так, что неизвестная болезнь заставила их состариться прежде, чем я поняла, что происходит. Искусственный интеллект, создавший их, заложил в генетический код таких, как мы, ген окончания жизненного цикла. Не знаю, почему со мной получилось иначе. Возможно, именно потому изменилась не только моя внешность, но и способности, которых никогда не было у белых тварей, да и люди не имели возможности читать мысли, исцелять раны, управлять погодой. Память. Она возвращается медленно. Особенно после долгого сна. Я много не помню. Как оказалась здесь, хотя бы.

Люди боятся неизвестного. Приняв меня за монстра, заперли в подвале, думая, что я умру от недостатка воды и пищи. Холодно, как же холодно. Эта стужа сделала мысли тягучими, похожими на клей.

Потом я вспоминаю, как несколько человек входят, сжимая оружие. На их лицах страх, а в глазах страдание.

– Вам не стоит меня бояться. Я последняя из белых дев. – Говорю усталым голосом, приготовившись к самому плохому раскладу. Люди непредсказуемые существа.

– Слышь, Димон, она по-нашему говорит. – Первый молодой мужчина с длинными волосами опускает пистолет. Потом смотрит мне в глаза, спрашивает: – Кто ты? Ты не похожа на человека.

– Меня зовут Ария… – так смешно, когда они разбегаются в стороны, стоило мне только встать с брошенного в углу матраса. – Меня не стоит бояться. Я могу помочь, если у вас есть раненые, смогу лечить людей…

– А откуда нам известно, что ты не врёшь? – спрашивает Димон, прищуривая тёмные глаза. – Ты похожа на… монстра, и увидев тебя, многие испугаются.

– Я же не зверь, чтобы выставлять меня на всеобщее обозрение. – Мне был понятен страх людей, но я должна была успокоить их и выяснить, что случилось за последние двадцать лет, почему человечество снова постигло нечто ужасное? Я чувствую это. Неужели кошмарные сны правдивы, а мои видения – взгляд в будущее?

– Свяжите её! – приказывает молодая женщина. Я вытягиваю вперёд сложенные запястьями друг к другу руки. Не хочется, чтобы всё закончилось для меня заточением. Следую покорно за тюремщиками, опустив ниже капюшон. Длинные волосы падают на лоб, скрывая лицо. Почему они снова видят во мне тварь, я ведь выгляжу почти как человек. Почти…

После долгого разговора со старейшиной Снежного города я начинаю понимать, что прошло слишком много времени.

Человечество поднялось на ноги, вернув былую силу. Удивительно быстро восстановив разрушенные города, наладив жизнь и производство. За долгие годы после многочисленных войн и противостояния с машинами люди стали мудрее. Но вирус человеческого бешенства не поддавался пониманию. Живые мертвецы не могли просуществовать так долго.

Я слушаю Вергилия, и его рассказ напоминает исповедь. Слова, что есть пророчество о том, что придёт белая дева и поведёт народ Снежного города к спасению, мне кажутся странными, потому что я не верю в сказки.

– Это началось после десяти лет расцвета. Мы верили, что жизнь вернулась в прежнее русло. Войны закончились, прекратилась вражда, людей изменили годы скитаний, голода и болезней. Откуда точно появилась инфекция, до конца не ясно. За последние десять лет мы снова вернулись в средневековье. Связи практически нет. Восстановленная сеть Интернета прекратила существование. Куда там, электричество не у каждой колонии имеется. Зомби пришли с юга, говорят, из селения Росов Анатомов. Там лаборатория имеется, вот утечка заразы и произошла. Живые мертвецы, зомби, стали появляться то в одном, то в другом городе, заражая население посредством укуса. Поэтому большие города быстро прекратили существование. Люди выжили в глубинке, там, где можно было спрятаться за высокими стенами и хорошим ограждением. Не думали, что зомби доберутся и до нас, однако, как предполагала провидица, они пришли в соседний город, который можно назвать теперь городом мёртвых. Убить их можно только выстрелом в голову, хотя никто не проверял наверняка. Мы стольких перестреляли, однако мертвецов меньше не становится

– Вергилий, можно, я прерву вас. – Я не могла слушать эту историю, обросшую легендами. – И где провидица, которая обо всём рассказывала вам?

– Её уже нет в живых, – тяжело вздохнул в седую бороду Вергилий, – мы читали записи, которые она вела на протяжении трёх лет.

– Я не верю в пророчества и считаю их пережитком прошлого. Мне хотелось бы взглянуть хотя бы на одного заражённого. Возможно, многое стало бы понятнее.

– Это несложно. – Вергилий расцепил сжимающиеся во время разговора пальцы. Ария обратила внимание на его натруженные руки, а изуродованные артритом пальцы походили на крючки. – Ловцы поймают одного, посадят в клетку, но как ты узнаешь?

– Не волнуйтесь, Вергилий, это моя забота. – Не сдержавшись, я улыбнулась, понимая, что вид острых зубов немного обескуражил старейшину. – Есть ли в городе какое-то оборудование медицинского толка?

– Поищем. А что конкретно надо-то?

– По меньшей мере – микроскоп хотя бы, хорошее освещение. Неплохо бы подключить электричество, это бы облегчило поиск. У меня есть несколько вариантов появления вируса, который, по сути, и вирусом может не быть. Поймите, Вергилий, мёртвые не смогут оставаться длительное время на ногах. Нервная система и мозг отвечают за передвижение и манипуляции конечностями. Без правильного функционирования нервной системы мы станем похожи на тряпичные куклы, набитые плотью. Мёртвые подвержены разложению, они не могут переварить пищу, из которой человек получает энергию. Если только рассматривать эту теорию, как версию о человеческом бешенстве, сделавшем большую часть населения плотоядными зомби. Поэтому нужен экземпляр… Какое-то чувство подсказывает, что я смогу найти решение.

Я вздохнула, хотелось добавить, что не первый раз мне приходится спасать человечество. Но я промолчала, потому что в то время я была не одна.

Вспомнились Эльза, Макс, Пётр, вспомнился Сиру.

Сиру, я и не забывала тебя. Мысленно я всегда винила себя, что не смогла совладать с ним. Пусть он быстро вырос, в душе по-прежнему оставаясь ребёнком.

Закрыв глаза, я потёрла пальцами виски, отгоняя мысли о подопечном, который предал меня. Попытки Сиру разрушить хрупкую надежду на воссоединение с людьми не остановили меня. Сёстры поняли и не осудили моё желание покончить с властью машин. Они услышали меня, хоть опасались людей. Ненависть сложнее искоренить и обратить в любовь. Терпимость. Её проще сохранить, как худой мир вместо войны. Она стала промежутком между желанием уничтожить и отдать жизнь.

Жителей города, понимающих необходимость сотрудничества с последней из белых дев, оказалось мало. Неожиданно было бы обратное. Большинство погрязли в суевериях и мыслях о каком-то пророчестве, и о том, что зомби – это наказание Человечеству.

Вергилий, старейшина белых людей Снежного города, оказался человеком мудрым и рассудительным. Возможно, поэтому он прислушался ко мне и попросил только об одном – не покидать стен его жилища, чтобы не привлекать к себе ненужного и подчас опасного внимания.

Я согласилась. Это была хоть и не полная, но всё-таки свобода. Ближайшие соратники Вергилия обходили меня стороной. Если не боялись, то держались настороже. Ситуацию помог исправить случай, когда ко мне обратилась женщина. Я помнила её, это она велела связать мне руки, выводя из подвала.

– У тебя что-то случилось? – спросила я, взяв её за руку. На удивление, она не попыталась вырваться, я видела, что ей нужна помощь. Женщина с растрёпанными русыми волосами смотрела с надеждой и даже уверенностью, что я способна совершить чудо. – Оксана, твоего мальчика укусил заражённый?

Она кивнула, не спрашивая, откуда мне известно её имя, я услышала его, прочитав мысли женщины, посмотрев в покрасневшие от слёз глаза.

– Отведи меня к сыну, я попытаюсь помочь.