Дыхание будущего. Фантастические рассказы

Решетов сам любил пофантазировать и увлекался различными теориями о зазеркалье и параллельных мирах. Он мог часами читать о всевозможных и невероятных предположениях существования параллельных вселенных. Сейчас смотритель оказался в тупике.

– И что, по-твоему, необходимо сделать? – спросил Решетов, не веря, что с помощью зеркал на фонаре, могло произойти необъяснимое, и каким-то образом открылся портал на ту сторону гипотетического мира.

– Просто вынуть часть линз или зеркал, разбить…

– Да, но как тогда будет работать маяк? – прервал его Решетов. – Ты понимаешь, насколько это может быть опасным. Маяк погаснет или будет подавать неверный сигнал. Как я это объясню начальству? Что будет с кораблями?

– У тебя есть передатчик для связи, – парировал Вотешер. – И мало ли что может случиться. Молния ударила в фонарь, вот и всё.

Решетову категорически не подходило такое объяснение, но и сталкиваться с зазеркальем, с миром совершенно чуждым и непонятным желания не возникало. Он задался вопросом, отчего же погибали его предшественники, что случалось с ними? А потом решил, что было бы неплохо отыскать записи, которые обычно составляли смотрители.

Он снова вернулся к письменному столу, открыл ящик, задвинул под бумаги револьвер и обнаружив журналы вытащил кипу потрёпанных тетрадей. Пролистав не один из них, Решетов с горечью понял, что некоторые страницы безжалостно вырваны. В какой-то момент его охватила паника. Что было в тех записях и куда они могли подеваться?

Не обращая внимания на Вотешера, Алексей начал поиск тех самых листов из журналов, опасаясь, что в порыве скрыть происходящее, его предшественники придали записи огню – факты, разоблачающие проистекающие события и доказывающие существование параллельного мира. Неожиданно в голову Решетова прокралась мысль о причастности к гибели сотрудников руководства навигационной компании. Если работники исчезали, а кто-то в спешке выдирал листы из журнала, кто же нёс ответственность за смерти других смотрителей. Алексей ощутил, как пересохло во рту и, опустившись в кресло, обхватил голову руками.

– У меня тоже возникло много вопросов и сомнений, дорогой друг, – вкрадчиво произнёс Вотешер. – Нам необходимо выжить. Да и чем тебе помогут бумажки, которые ты ищешь? Ты веришь, мне или нет? Если нет, то я могу показать тебя проход, как это делается и тогда может, ты доверишься мне?

– Да, но ты сможешь вернуться? – неожиданно спросил Решетов. – С самого начала ты твердил, что прежние смотрители бесследно исчезали, но где они? Их здесь нет. Именно поэтому я и хочу найти вырванные страницы.

Вотешер не ответил на вопрос Алексея, а сжал зубы, размышляя. Что творилось в его голове, Решетов мог только предполагать. Странное появление гостя из другого мира, заставляло смотрителя маяка нервничать, понимая, что до прихода бота Харрисона целый месяц. Ему необходимо было отправить сообщение, связаться с берегом, иначе последствия необычной, но пугающей встречи с гостем из иного мира могли оказаться катастрофическими.

– Мы поступим так, Вотешер, – произнёс Решетов. – Если двери открываются в том и другом направлении, ты сможешь вернуться и разбить зеркало своего маяка. Разве это так сложно. Портал закроется и все останутся довольны.

– Ты меня не совсем понял, – улыбнулся Вотешер, поставив пустую чашку на стол. Он смотрел в глаза Алексея и, казалось, ни одна даже самая незначительная мысль не могла ускользнуть от него. – Я не мог разбить зеркало, мне… Мне необходимо, чтобы ты отправился вместо меня. Послушай и дай закончить.

Теперь настал черёд Решетова окунуться в недоумение. Он свёл брови, чувствуя, что Вотешер что-то не договаривал. Пришелец кивнул и поднялся с табурета.

– Я не собираюсь играть в твои игры, Вотешер, – твёрдо ответил ему Алексей. – И твоя способность проходить сквозь стены, взламывать замки сразу мне показалась не просто умением. Здесь какой-то подвох и брось эти истории о пропавших смотрителях. Если бы они исчезали, то куда? Или Лоренс и Девид убили их? Ты об этом думаешь?!

Атмосфера в комнате накалялась, в стёкла бил дождь. Сизые тучи стремительно подступали из-за горизонта, они напоминали гигантскую волну. Неслись к острову, словно собирались смыть его в океанскую пучину разразившемся ливнем. Вспышки молний рассекли небо, грома пока слышно не было, гроза, казалось, далеко. Порывы ветра перешли в вой, точно дикая стая неведомых существ окружала маяк. Смотритель привык к подобному поведению погоды и начинающийся шторм его не пугал.

Он смотрел в окно, видя, как стало сумрачно. Впервые за долгое время Решетов не знал, как поступить. Он не хотел разрушать фонарь, это было слишком, даже если от этого зависела его жизнь.

Попытка связаться с берегом не увенчалась успехом. Гроза устроила шторм в эфире.

– Меня напрягает твоё молчание, – звук голоса Вотешера напомнил Алексею, что их разговор не окончен.

– Я не стану разбивать фонарь, – глухо отозвался Решетов. Вотешер не до конца честен с ним, догадывался Алекей и не доверял ему.

– Возвращайся к себе, в свой мир и уничтожь фонарь, Вотешер. Так будет правильно. Ведь не я обратился к тебе за помощью, – сказал Решетов.

– Я не могу вернуться. – Голос незваного гостя стал похож на шипение змеи. – Если только мы поменяемся местами. Только могу предупредить тебя, наш мир не для таких как ты, да и, к сожалению, здесь я тоже не смогу долго протянуть. Мы слишком разные. Если ты хочешь собственной гибели, я оставлю твой маяк в покое, но тогда ты отправишься со мной…

– О чём ты говоришь? – возмутился Решетов, хмурился и снова поглядывал на ящик стола, где лежал револьвер.– У тебя нет права заставлять меня делать, что тебе хочется!

Он медленно двинулся к столу. Надежда, что Вотешер не раскусил его замыслы, сделала Алексея смелее. Чтобы отвлечь его, Решетов подошёл к печи и подбросил ещё одно полено, размышляя, сможет он или нет убить пришельца. Тот не был похож на сумасшедшего, и в его словах была доля истины, но Решетов был уверен – Вотешер искал собственную выгоду.

– Я думаю, тебе не стоит делать этого. – пришелец приблизился к окну и, скрестил руки на груди, смотрел на бушующий океан и взгляд его светлых глаз казался отрешённым, но в тоже время и сосредоточенным, как будто в голове смотрителя из параллельного мира зрел план, на случай, если Решетов захотел бы навредить ему.

Алексей быстрым движением открыл ящик и, выхватил револьвер, направил его в сторону Вотешера. Рука смотрителя была твёрдой, и оружие, как и убийство не пугали его.

– Меня не удивляет, что ты решил избавиться от меня. – Вотешер насмешливо посмотрел в сторону Решетова и поднял руки вверх, словно желая сдаться. – Только ты не учёл одного.

– И чего же…

Решетов не успел договорить, Вотешер, словно тень метнулся к нему и, обезоружил, стиснул в объятиях, склоняясь к лицу.

– Ты не осмыслил до конца, что мы из разных миров, и твоя пушка не причинит мне вреда. Я сам оружие и теперь, когда ты решил поиграть в героя, то должен понять одну вещь – поднял ствол, стреляй, а не разводи разговоры.

Во рту Вотешера сверкнули острые зубы. Рот превратился в пасть, из которой высунулся чёрный раздвоенный язык. Решетов вырывался, ужас сжимал за горло, как и чудовище сдавливало в тисках. У него была невероятная нечеловеческая сила, и Алексей понимал, если не предпринять попыток, его жизнь оборвётся. Он не стал задумываться о мучениях, которые последуют после того, как монстр начнёт кусать и рвать его плоть, смотритель не сомневался в намерениях Вотешера. Так же он осознавал, что револьвер не бесполезен.

Алексей был не робкого десятка, и подозревал, что раз беседа перестала напоминать разговор по душам, всё именно так и закончится. Хотя и не предполагал мериться силами с монстром. Смотритель и сейчас не понимал кто это, что это за существо. Одно стало ясно окончательно, что насчёт путешествия по параллельным вселенным монстр не солгал.

Сцепившись, противники катались по полу. Алексей как мог, пытался увернуться от острых зубов Вотешера. Чудовище растягивая удовольствие, ощущало превосходство и уверенность, что без труда справится с соперником. Безрассудство в отношении Решетова сыграло злую шутку с Вотешером. Алексей улучив момент, ударил головой в нос противнику. Тот покачнулся и споткнулся, перевернул стул, падая на пол. Не давая подняться незваному гостю, смотритель прыгнул на него, прижал к дощатому полу коленом и ударил в оскаленную морду кулаком.

Липкая кровь выплеснулась из носа, заливая лицо Вотешеру, от боли он стиснул зубы и выругался на странном языке.

Из раскрытой печи раздавался треск сырых поленьев. Пламя плясало на углях, раздавая жар. Он вырывался из раскрытой дверцы, облизывая почерневшую от копоти решетку.

Недолго думая, Решетов сунул руку в печь, выхватывая головешку, превозмогая боль и чувствуя, запах горелой плоти. Он зарычал и ударил чуркой в лицо Вотешера. Искры посыпались фейерверком на светлые волосы пришельца, они выбились из-под капюшона и разметались на залитом его кровью полу, как у шлюхи, спутались, покрытые пылью и мусором.

Чудовище завыло, и этот возглас походил на крики сотен восставших мертвецов из ада. Решетов вцепился в глотку Вотешеру, надеясь, что ослеплённый огнем и болью противник не будет сопротивляться. Он вцепился в руки Алексея, разжимал ему пальцы, ревел и дышал часто, хрипло. В мгновение ока чужак сбросил с себя смотрителя, подскочил к печке, срывая с неё раскалённую решётку и подскочил к Алексею.

Решетов отклонился в сторону, закрылся руками, ожоги на ладонях горели болью. Улучил момент и поднял с пола гантель (занимался зарядкой с гантелями каждое утро), сжал в руке, бросаясь на чудовище. Желание выжить вело вперёд, он не думал о последствиях для себя, а наносил удар за ударом с рёвом и криком, словно заразился чудовищным безумием от Вотешера. Страх и отчаяние придали сил. Когда пришелец потерял сознание, Решетов подобрал револьвер и, приставив его ко лбу двойника, взвёл курок. Выстрел прогремел словно гром, вспышки молний освещали посеревшую от непогоды комнату. Тени плясали на стенах, как беснующиеся зрители взирающие на смертельную битву.

Смотритель выдохнул и опустился на пол, боль в ладонях и дрожь вырвали из горла стон. Он сидел так несколько минут, смотрел на убитого врага и не знал, что делать сейчас. Взгляд блуждал по стенам комнаты, пока не остановился на ящике аптечки. Он висел на стене, белый с красным крестом на дверце, и Решетов знал, что внутри много чего необходимого. Покачиваясь он поднялся на ноги, комната качалась, словно башня пришла в движение или он был на корабле во время шторма.

Обработав раны и наложив повязку, Решетов выпил обезболивающего средства, посмотрел по сторонам. «Качка» утихла, в глазах больше не двоилось. Он помотал головой и уставился на тело Вотешера. «Что с ним делать»? – Алексей задумчиво потёр подбородок, разглядывая убитого пришельца, вытащил из ящика стола пачку сигарет, открыл её морщась от боли в руке и зубами вытащил сигарету. Закурил, жадно затягиваясь, выпуская к потолку сизый дым.

«Как избавиться от тела? Не могу же я оставить его здесь, бот Харрисона придёт не скоро».

Подхватив убитого под мышками, смотритель потащил его к лестнице. Чужак тяжёлый, и ладони мозжило, бинты врезались в кожу. Бросив ношу около выхода, смотритель открыл щеколду, распахивая металлическую дверь.

Он выглянул в тёмный проход, где начиналась лестница. Она вела на третий ярус, туда, где горел фонарь маяка и там же был выход на площадку, опоясывающую верхнюю часть башни.

Захлопнув дверь, Решетов щёлкнул выключателем. Генератор работал исправно, и свет, вспыхнув, осветил все пролеты маяка, как и металлическую лестницу уходившую вверх.

В какой-то момент Решетов решил убедиться, действительно ли Вотешер мёртв и, приложив палец к яремной вене, не почувствовал пульсации. Даже мёртвого он боялся его, теперь Алексей мог признаться себе в своём страхе. Вглядываясь в окровавленное лицо убитого, он смотрел в его раскрытые безжизненные глаза и, коснувшись пальцами, закрыл ему веки.

Потом взглянул верх, и посадив мертвеца на ступень, подтянул его вверх, с трудом взбираясь по лестнице. Тащить тело Вотешера оказалось делом нелёгким, Алексей вспотел, и рубашка промокла насквозь, прилипла к спине. На боль в обожжённых ладонях он пытался не обращать внимания. Решетов протаскивал труп по узкой лестнице, невзирая на усталость и желание скинуть его вниз, чтобы, когда окончится шторм поднять мертвеца и сбросить с обрывистого берега, в пенистый прилив. Нет, он хотел избавиться от тела сейчас, не дожидаясь окончания бури.

За стенами башни бушевала гроза. Волны разбивались о подножье маяка, и Решетов оказался узником каменного мешка на некоторое время, пока стихия не позволила бы выбраться наружу.

Поднимаясь выше, Алексей вдруг ощутил острое чувство вины, хотя знал, что защищал свою жизнь. В какой-то момент, ему показалось, что Вотешер шевельнулся. Смотритель склонился над ним, приподнял одно из плотно сомкнутых век, видя неподвижный зрачок, и продолжил тащить тяжёлую ношу на верхнюю площадку башни.

Втащив тело на третий ярус, там, где сверкал огонь маяка, Решетов прикрыл ладонью лицо. Свет больно бил в глаза. Уже стемнело, и яркий блеск фонаря бросал отсветы на стены, ударяя в лицо отражающимся сиянием.

Что-то здесь было не так, почему-то решил Решетов и обошёл конструкцию фонаря, снова прикрывая глаза ладонью. Он разглядывал сооружение из линз и зеркал, не находя каких-нибудь странностей. «Что я ищу»? – задумчиво спросил себя Алексей, – «дверь, или портал»?