Весь мир – к твоим ногам. Рассказы

– Да к чёрту эту электричку, пешком за два дня дойдём! – азартно воскликнул Митяй.

– Нет, – повторил Анатолий, твёрдо зная, что без билетов он не сможет отчитаться за поход.

Шахтёры лихорадочно чесали репы. Чем недоступней был ящик коньяка, тем сильнее было желание его приобрести.

– Мужики! – слабым голосом пискнул Игорь, с большим синяком на голове лежащий в теньке на травке, – у нас ведь полно тушёнки, сгущёнки, да этих… консервов разных…

– Точно, – обрадовано подхватил Серёга, – это же дефицит! Молодец, Игорян! Удачно на твои мозги бревно повлияло! Продавщица запросто возьмёт консервы в обмен на коньяк!

После обеда экспедиция из самых надёжных четверых человек двинулась на станцию. Продавщица, честная женщина, сосчитав все деньги, к ящику добавила ещё две бутылки. Донесли ящик до переправы. Соблазн попробовать коньяк был слишком велик.

– Ну, давай, по маленькой! Всё равно две бутылки лишние! – уговорили они друг друга.

Коньяк был хорош. Хотелось, конечно, проглотить и вторую лишнюю бутылку. Но чувство совести у самых надёжных было на высоте. Коньяк был бережно перевезён через реку. С гордо поднятыми головами гонцы дошли до лагеря.

А там вовсю шла приятная суета. В подготовке праздника принимали участие все. Их подручных средств был сделан большой стол, на котором красовались пучки свежесобранной колбы, луковицы саранки, и даже сочные листья лесного щавеля. Макарыч колдовал над папоротником орляком, зажаривая его чешуйчатые спирали на крышке от котелка.

Ящик коньяка торжественно водрузили на стол. Лишнюю бутылку тут же пустили по кругу, отхлёбывая прямо из горлышка. Да, коньяк был хорош!

Потом все чинно расселись вокруг стола и завороженно уставились на этот старый деревянный ящик, в котором красовались двадцать бутылок прекрасного армянского коньяка, в качестве которого они уже успели убедиться. Ящик, случайно оказавшийся в магазинчике на богом забытой станции и дождавшийся их праздника. Шахтёры смотрели на коньяк, сглатывая слюну и не решаясь почать ящик. Вот вытащишь из него, возьмёшь одну бутылку – и всё. Это уже не ящик коньяка. Это будет просто коньяк. Просто бутылки.

Наконец Валера решил нарушить волшебную магию ящика.

– Я б-больше двадцати лет отпахал в з-забое. Что я п-права не имею? – Он веско шевельнул бровями и достал, распечатал бутылку.

Дальше всё было буднично и привычно. К обеду следующего дня ящик опустел. До конца похода оставалось ещё два дня.

Анатолий воспрял: жизнь налаживалась! Может хоть немного пройдётся по тайге его странная группа!

Утром на всякий случай гонцы всё же слетали на станцию. Магазин был девственно пуст. Зато посыльные принесли обнадёживающую новость:

– Большая толпа рижских туристов, человек сто пятьдесят, в основном – бабы! – движется в сторону Алгуя!

– На туриаду приехали! – пояснил Анатолий и с недоумением спросил:

– Ну, а вам-то что с того, что приехали?

Митяй, потирая руки, произнёс:

– Я уже договорился. Поможем им поднять снаряжение – они дадут литр спирта!

– Вы свои-то рюкзаки четыре километра кое-как пронесли, а тут семь километров, да ещё в гору, чужое снаряжение тащить! – с сомнением усмехнулся Анатолий.

– Обижаешь, командир! Это мы в неволе не можем размножаться. А на воле-то мы ещё – ух! – Шахтёры засуетились и все как один, вышли на охоту.

Рижанки с удовольствием отдавали свои рюкзаки бравым сибирским парням. Мирно беседуя и дипломатично налаживая контакты с прибалтийскими туристками, шахтёры отправились по дороге вверх. Анатолий остался охранять брошенный впопыхах лагерь.

К ночи все восемнадцать орлов, довольных и гордых своим подвигом, вернулись. Они не только донесли рюкзаки до места, помогли разбить лагерь и заготовить дрова. Они ещё умудрились поучаствовать в фуршете по случаю открытия туриады.

Обещанный литр спирта и полную авоську невиданных в сибирской глубинке заморских продуктов добытчики гордо принесли с собой. Чинно сели у костра. Пустили по кругу пачку сигарет с фильтром. Разлили по кружкам спирт.

– Эх! Жалко, что завтра уезжаем! За тебя, Толян, славный поход ты нам устроил. Век не забудем, как отдохнули! – Дружно сомкнули кружки, чокаясь.

Ночь была тихая, звёздная. Шахтёры постепенно разбрелись по палаткам. Выспавшийся днём Анатолий долго сидел у костра.

Вот ведь ирония судьбы: он так нервничал всё это время, что не смог провести их по маршруту, не выполнил намеченные мероприятия. А люди так благодарили его, что даже стыдно. А что, нормальные мужики. Отдохнули, как сумели.

До прихода электрички оставалось часа два. Анатолий окинул «орлов» критическим взглядом. Выпито всё, деньги у них кончились. И в магазине водки больше нет, проверено. Значит, предстанут перед светлые очи своих благоверных как огурчики. Спокойно можно оставить их и забежать проведать друга на метеостанции.

Когда Анатолий вернулся, от увиденного его бросило в дрожь. «Орлы» спали вповалку прямо на платформе. Лишь один, самый молодой из них, Димка, сидел на корточках перед ведром с какой-то бурой жидкостью.

– Диман, что случилось с народом? Почему все спят?

Вполне трезвый Диман грустно поведал следующее:

– Ты ушёл, а тут подъехал грузовой состав. Остановился. Макарыч, он же работал раньше на железной дороге, понимает, он и говорит: вон та цистерна – с вином. У бабульки какой-то выпросили ведро. Макарыч чего-то поколдовал. Через какой-то клапан нацедил ведро, заполнил все котелки наши и ещё всем желающим на станции налил. Их чё-то развезло на жаре, вот и сморились, спят вон.

– Да вижу я, что спят. А ты почему не спишь? – спросил Анатолий.

– Дык, не пью я вино, у меня с красного изжога – скорбно признался Диман. – А это тебе берегу. Мужики наказали тебе оставить, – показал он на ведро.

Тут засвистела и приближающаяся электричка. У станции несколько железнодорожников укладывали в сарай инструменты. Анатолий схватил ведро, в котором колыхалось ещё литра три бурой жидкости, подбежал к ним с просьбой:

– Земляки! Вот вино. Ведро отдадите вон той бабушке. Помогите погрузить моих «орлов» в электричку!

– Нет проблем! Поможем, конечно! – ответил пожилой железнодорожник.

Кое-кто из туристов смог забраться в вагон самостоятельно, остальных рабочие погрузили, как брёвна.

Когда Анатолий сдавал на базе группу Анне Петровне, та удивлённо сказала:

– Вот это ты их уработал! – и, обращаясь к туристам, спросила: – Трудный, наверное, поход был?

Шахтёры молчали, всем видом показывая, как они устали и измучились.

Анна Петровна покачала головой, потом удовлетворённо кивнула и сказала:

– Молодец, Анатолий! Вижу, можно тебе доверить группу и посложнее. Студентки мединститута. Выход через три дня. Иди, отдыхай пока!

2012 год

Приют на ручье Высокогорном

– Вот твоя группа, – сказала старший инструктор, – на сей раз девочки! Студентки мединститута. Береги их, Толик!

Девчонки выстроились шеренгой, и все: от малюсенькой, вертлявой финтифлюшки на одном фланге до двухметровой гренадёрши на другом – смотрели одинаково насмешливо. Вообще-то я не робкого десятка, но тут поёжился, словно за воротник сунули мороженое, и оно проехало между лопатками. С тоской представил себе, как я с ними весь поход – один… Но действительность превзошла самые невероятные из предположений.

Жалея девчонок, групповое снаряжение и большую часть банок тушёнки-сгущёнки сложил в свой рюкзак. И теперь пёр в гору по каменистой тропе килограмм пятьдесят, не меньше, размышляя, зачем мне это надо. У студенток рюкзаки неожиданно оказались тоже тяжёлыми. Они едва тащились, то и дело уговаривая остановиться на ночёвку или хотя бы на перекур. На уговоры я не поддавался – помнил алгуйский поход с шахтёрами.