Отпетые плутовки

– Пусть не кажется. Откуда ты взялась такая? – Она была раздражена и даже не пыталась скрыть это.

Я села в кресло, но отвечать не собиралась и молча разглядывала ее. Приходилось признать: красавица, правда, заметно старше меня, но я ни ходить, ни смотреть, как делает это она, не умею. Тут мне пришло в голову, что Сашка может разозлиться из-за того, что я вмешиваюсь в его дела. А если он ее любит? Желание вцепиться ей в волосы стало еще острее. С трудом подавив этот порыв, я сказала:

– Не знаю, что вы подумали, мы с Сашей давние знакомые. Учились вместе.

– В одной колонии, что ли? – фыркнула она. – Так там вроде мужики и бабы отдельно?

– Не всегда же он в колонии сидел? – растерялась я.

– По мне, так он там и родился, – усмехнулась женщина. – Дура ты. Насквозь я тебя вижу. Интеллигентная. Учительница, что ли?

– Нет, – бог знает почему испугалась я.

– Ну, все равно с институтом. И что это маменькиных дочек всегда тянет на шпану? Кольцо на пальце носишь, мужняя жена, а с Багровым связалась. Дура.

Это показалось обидным, потому что походило на правду. Я нахмурилась, глядя на женщину исподлобья, и сказала, теряя терпение:

– Я ведь вам объяснила…

– Что ты с ним в одном классе училась? – хохотнула она. – Нарочно не придумаешь, он лет на десять старше тебя.

– Слушайте, это ваша комната?! – рявкнула я.

– Здесь все комнаты мои.

– Хорошо, я на веранде постою.

Кусая губы, я вышла на веранду и с досадой подумала, что это не самое удачное место после душа и долго я тут не простою, начну шмыгать носом и клацать зубами. К счастью, женщина ушла почти сразу, а через пару минут явился Сашка.

– Машка! – крикнул удивленно. – Ты где?

Я похлопала ресницами, выровняла дыхание и вернулась в комнату.

– Чего на веранде стоишь? – подивился Сашка.

– Ничего, – хмуро ответила я, отводя взгляд.

– А почему глаза красные? Светка была? – проявил он сообразительность. Поговорить о Светке я была не прочь, очень она меня интересовала.

– Темные волосы, красная помада и бюст, как два арбуза? – уточнила я.

– Точно, – обрадовался Сашка. – Бюст у нее – полный отпад. Из-за нее, что ль, сердитая? Брось, пустое дело.

Я отвернулась, кусая губы, и сказала с отчаянием:

– Домой хочу.

Сашка сел в кресло, взял меня за руку и заявил совсем другим тоном:

– Машка, помоги мне.

Я резко повернулась и уставилась в его лицо. Был он серьезен и чем-то явно озабочен, никакого намека на веселых чертей в глазах. Стало ясно: он в беде и, кроме меня, никто ему не поможет (очень мне хотелось так думать).

– Я помогу, – сказала торопливо. – А что делать-то надо, Саша?

– Ты сядь, – кивнул он. – Объясню.

Я села в кресло, тараща глаза на Сашку, он придвинулся ко мне, поразмышлял о чем-то и тихо сказал:

– Машка, никакой я не уголовник. Я в милиции работаю. В шестом отделе. Знаешь, что это?

– Нет.

– Отдел по борьбе с организованной преступностью. У меня задание, очень важное. Поняла?

– Сашка, ты на милиционера не похож, – растерялась я.

– Ну, ты даешь, – покрутил он головушкой. – Ты прикинь, если б я на милиционера был похож, долго бы здесь продержался?

– Где здесь? – испугалась я.

– Ну… – В этом месте Сашка почесал нос и продолжил с чувством: – Я тебе все рассказать не могу. У меня задание повышенной секретности, сама понимаешь. Один я остался, Машка. Помощь мне нужна.

Он вздохнул и стал смотреть в угол, а я торопливо спросила:

– А что делать-то, Саша?

– Может, ничего и не придется, – блуждая в мыслях очень далеко, ответил он. – Рядом будь. В случае чего, пойдешь в шестой отдел с важными сведениями.

Тут я вспомнила про отца и побледнела:

– Ты зачем про отца выспрашивал? Ах ты, гад!

Я вскочила с кресла и на всякий случай стала приглядывать, чем бы огреть Сашку по голове. Он мой взгляд понял правильно и поспешил утешить:

– Тихо, не буйствуй. Отец твой ни при чем. У меня интересы другие, твоему отцу они даже на руку.

– Откуда мне знать, что ты не врешь? – не поверила я, хоть поверить очень хотелось.

– Ты сама подумай, я тебе честно говорю, кто я, тебе стоит выйти за дверь и слово сказать, и от меня только мокрое место останется. Ну, где мне врать в такой ситуации? Одна надежда на тебя. – Сашка запечалился еще больше.

– Поклянись, – помолчав с минуту, попросила я.

– Век свободы не видать, – серьезно сказал Сашка, а в глазах его опять появились черти, появились и исчезли. Тут до меня дошло, что если Сашка работает в милиции, значит, ни из какой тюрьмы он не бежал и его обратно не посадят. Это меня так обрадовало, что я забыла про Светку. – Ну, поможешь? – спросил он хмуро.

– Конечно, – заторопилась я. – Только ты ведь опять темнишь, толком ничего не объясняешь.

– Почему не объясняю? – вроде бы обиделся Сашка. – К примеру, домой тебе сейчас нельзя. Нужно остаться со мной. Причем знать об этом никто не должен. Даже отец.