Секретарша для Колдуна

– Ты как?

– Нормально.

– Умница, садись к сестре.

А сам возвратился на место. Я отпустила Димкину руку и пересела поближе к Лизе. То, что произошло, просто не укладывалось у меня в голове. Потому что этого просто не могло быть.

– Марианна подсадила к ней пиявку? Но почему я ничего не увидела? Я, конечно, не суперведьма, но пиявку я бы точно не пропустила. Да и любая элементарная проверка в магише ее увидела бы.

– Какую пиявку? – ахнула сестренка, и мне пришлось успокаивающе приобнять ее за плечи.

– А это не просто пиявка, я прав? – вмешался Димка.

И я невольно заметила, как они похожи с братом. По крайней мере, улыбка – хищная и жесткая – у них одинаковая.

– Прав, интересная вещица. Я бы тоже не нашел, если бы не знал, что искать.

– А откуда вы знали?

– Догадался, уж слишком интересные мысли Марианна вкладывала в голову вашей сестры, и они там не только остались, но и прижились. И оказался прав. Дорогая вещичка. Ее практически невозможно найти, если не знать, где и что искать. И это не обычная пиявка, скорее, ее усовершенствованная слабая копия. Она не воздействует на сознание прямо, не внушает, она помогает сделать правильные, нужные выводы. Я же не зря спросил, как часто вы общаетесь с бабушкой. Для пиявки такого уровня нужны подпитка, постоянный контроль и давление. Его и обеспечивала Марианна, звоня чуть ли не через день и приходя в гости. Закрепляла результат. А сегодня звонка не было, поэтому и отношение поменялось. Не так ли?

Так. Мы же сегодня ни разу не поругались, даже нормально поговорили, впервые за долгое время.

– Бабушка, – тихо шепнула Лиза.

– Помогала вам осознать, как сильно вам завидует ваша сестра, а поэтому доверять ей не стоит. – Страж перевел взгляд на меня. Ничего особенного в нем не было, но я все равно вздрогнула.

– И как давно Марианна подсадила это?

– Чуть больше месяца назад. Для того чтобы подсадить пиявку, необходимо создать благодатную почву, а для этого нужно время. Так что там Марианна рассказывала про Саида?

– Немного. Его анкеты не было среди тех, что она привезла. Она просто рассказывала о том, какой он сильный, что он – оборотень. – Лизка нахмурилась, пытаясь вспомнить. – Какие-то обтекаемые фразы… я плохо помню.

– Успокойся и попытайся сосредоточиться. – Сергей мягко улыбнулся, даже глаза потеплели. – Я понимаю, сейчас тебе трудно, но просто попытайся.

– Она рассказывала о подруге или знакомой, а та делилась своими впечатлениями. Что он хороший любовник, красивый, сильный… да, она много раз повторила, какой он сильный. Рассказывала о колоссальной удаче получить его в покровители. О том, какой у него красивый замок…

Сестренка замолчала и устало потерла виски.

– Это она выставила меня на торги?

– Сомневаюсь, что у нее хватило бы на это сил и возможностей, – ответил Димка. – Я знаю ее. Нет, она не инициатор и не вдохновитель. Марианна слишком труслива для этого. А вот оказать посильную помощь она может. Особенно когда видит выгоду для себя.

Он мог не продолжать дальше, и так понятно, кто являлся тем самым вдохновителем и организатором. И что теперь делать с этим знанием?

– Остается пережить эти четыре-пять дней. Как только доказательства вашей непричастности будут найдены, мы сможем делать ответные шаги, – подытожил Страж. – Дим, график загулов составил?

– Обижаешь, – хмыкнул тот и достал из кармана потрепанный листок бумаги. – Завтра вечером Париж, утро встречу в Милане в компании десятка обворожительных моделей. Небольшой обеденный сон, а потом буду здесь – засвечусь на вечеринке одного местного миллиардера, давно зовет к себе в гости. Закатом планирую любоваться в Лас-Вегасе – давно не играл в покер. Как ты думаешь, сто тысяч – нормальная сумма для проигрыша и желания удариться во все тяжкие?

– Много не пей.

– Обижаешь. Затем Лондон… Нью-Йорк и снова Париж, хочу грустить о пропавшей секретарше, любуясь сквозь слезы Эйфелевой башней.

– Охранки не забудь, не дай бог, на тебя маяки повесят.

– Дим, ты что, уезжаешь? – вмешалась я, недоверчиво глядя на шефа.

Как-то мне стало не по себе от мысли, что он куда-то уедет.

– Надо хоть немного сбить Саида со следа. Не переживай, колючка, вы здесь в безопасности.

Мне осталось только кивнуть.

Теперь, когда все выяснили, можно и разойтись.

Страж остался в кабинете. Лизка отправилась в свою комнату, ей необходимо было полежать, отдохнуть, все обдумать и принять непростые для себя решения. А меня Димка схватил за руку и затащил в первую попавшуюся комнату, которой так удачно оказалась его спальня, быстро закрыл дверь (хорошо хоть просто закрыл, а не запер на замок) и плавно повернулся ко мне.

– Что-то случилось? – невинно хлопнула глазками.

Колдун слегка наклонил голову вперед, еще более внимательно меня осмотрел и осторожно обошел по кругу. Как хищник, честное слово. А чувствовать себя жертвой мне не нравилось.

В этом сарафане, с волосами, собранными в хвост, рядом с ним я чувствовала себя странно и непривычно. Так и хотелось вернуться в свою комнату, надеть блузку, юбку, шпильки, стянуть волосы в тугой узел. Так намного легче и привычнее.

Потому что тогда мы были просто шеф и его секретарша, а сейчас… все стало слишком сложно.

От попыток считать ауру тело неприятно покалывало. И с каждым мгновением это покалывание все больше раздражало.

– Дим?

Вздрогнул, взгляд стал более осмысленным, но все равно непривычным. Он кивнул сам себе и произнес:

– Странно, очень странно… не вини себя, ты не смогла бы найти пиявку, никто не смог бы.

Думала, что он заговорит не об этом, но так даже лучше.

– Я должна была понять, что с ней что-то не так. А я списывала все Лизкины выпады в мою сторону на гормоны и на мандраж перед инициацией… вместо того, чтобы поговорить с ней, понять ее…

– Скажи мне, Разина, что у тебя было по технике безопасности в магише? – перебил меня Димка, и выражение его лица вдруг резко изменилось.

Углядел все-таки. Хотя чему я удивляюсь. Чтобы Дима и не понял, что со мной случилось, этого же просто быть не может. Но я очень надеялась, что он не станет об этом говорить. Зря, как оказалось…

– Пять. – Я скрестила руки на груди и нацепила на лицо холодную, бесчувственную маску.

Хочешь меня отчитать, как нерадивого ребенка? Попробуй.

Колдун продолжал смотреть мне прямо в глаза и потихоньку начинал злиться. Да, знаю, дорогой, тебя такое выражение снисходительности и безразличия бесит, особенно когда ты сам не в состоянии изобразить что-то похожее. Мне так и хотелось помахать рукой рядом с его ушами, чтобы разогнать пар, который, кажется, вот-вот должен был из них пойти. Но, думаю, сейчас Дима шутку не оценит.

– Тогда объясни мне, зачем ты трогаешь руками чужую сырую силу?