Секретарша для Колдуна

Видно, что с отцом у него хорошие доверительные отношения. Неужели Игорь никогда не спрашивал у него, откуда этот жуткий шрам? Готова спорить, что спрашивал, но вот что ответил ему Страж? Солгал или сказал правду?.. Слишком много мыслей и переживаний для человека, которому должна быть безразлична история этой семьи.

В последний раз посмотрела в сторону океана и отправилась спать.

А ночью пришел сон-воспоминание.

…В кабинете отца темно и тихо. И самое главное, меня тут никто не побеспокоит.

А мне так хочется побыть одной. Хоть несколько минут тишины и покоя наедине с собой, когда не надо улыбаться и выглядеть беззаботно счастливой.

Последнее зелье Стражей не сработало, так же как и дюжина до этого. Нет, я, конечно, знала, что шансов мало, но продолжала тешить себя несбыточными иллюзиями.

Два года прошло, а я все еще на что-то надеялась. Мне захотелось расхохотаться, но я сдержалась, отчетливо понимая, что стоит только начать смеяться, и смех перейдет в рыдания. А плакать нельзя. Те, что сотворили со мной такое, не достойны моих слез.

Если честно, больно было уже не за себя. Тяжело было смотреть в глаза мамы, когда она поняла, что в очередной раз ничего не получилось. Нет, она ничего не говорила. Даже попыталась улыбнуться и утешить, но я видела ее взгляд.

Не хочу больше!

Устала каждый раз надеяться на чудо, а потом с глухой безнадегой возвращаться на землю. Хватит! Следующего раза не будет. Надоело служить подопытным кроликом для храмовников и Стражей. Будь что будет. Если мне суждено навсегда остаться проклятой, так и случится.

Я подошла к окну, всмотрелась в огни ночного города и пропустила момент, когда совсем рядом раздались голоса, и ручка двери начала поворачиваться. Резко дернулась в сторону и спряталась за плотной гардиной.

Кто-то зашел, включил торшер у двери, и на мгновение у меня заложило уши, как бывает, когда накладывают полог неслышимости.

Вот, черт! Кажется, это отец. Надо выйти, признаться, что я здесь. Но то, что в следующее мгновение произнес совершенно незнакомый мужской голос, заставило меня замереть на месте и задержать дыхание:

– Взрывчатка была в вашей машине, как мы и предполагали.

– Значит, они перешли к активным действиям.

– Теперь, когда Сидорин мертв, а заседание Совета назначено на послезавтра, им необходимо как можно быстрее устранить вас. Вы не передумали, Анатолий Максимович?

– Я не могу пойти на попятную после того, что было сделано, – устало произнес отец. – За эти полгода столько раз пытались меня убить, что я сбился со счета.

Я украдкой выглянула из своего укрытия и увидела папу, который, сгорбившись, сидел за столом, а рядом с ним, спиной ко мне, высился незнакомый мне темноволосый Страж.

– А ваша семья? Может, лучше до заседания спрятать их у храмовников?

– Марина все знает и поддерживает меня. Она не будет прятаться. Дети… они защищены. Их блоки не пробьет никто, а действовать против них открыто… Они понимают, что, если хоть что-то случится с моими детьми, я не остановлюсь, пока не уничтожу их – всех до единого. И никто меня не остановит, даже ты.

– Они сделают все, чтобы не допустить вашего членства в Совете.

Папа откинулся в кресле, и я увидела, как презрительная улыбка исказила его красивое лицо, когда он повернулся к Стражу.

– Такой, как я… тот, кто осмелился бросить свой клан и заключить брак с ведьмой? Тот, кто, несмотря ни на что, все еще остается достаточно сильным, чтобы его продолжали бояться и уважать? Тот, кто хочет изменить к лучшему этот мир для своих детей? А вам не страшно следовать за таким, как я?

– У меня тоже есть сын, – ответил Страж. – И я тоже хочу для него другой жизни.

– Даже после того, что произошло с вами?

Страж замер на мгновение, но взгляда не отвел.

– Именно из-за того, что произошло. Мой сын должен быть свободен от гнета сущности.

Я не смогла сдержать судорожного вздоха и была услышана.

Стремительное движение рук – и штора отъехала в сторону. А я попала под прицельный взгляд внимательных зеленых глаз.

– Здрасте, – прошептала едва слышно и зябко повела плечами. Таким взглядом можно заморозить даже без соответствующего заклинания.

Уж слишком грозно и страшно выглядел этот колдун с сурово поджатыми губами и жутким шрамом на пол-лица. Я даже мурашками покрылась.

– Таня, – потрясенно выдохнул отец и вскочил с кресла.

– Привет, пап. – Я осторожно выглянула из-за Стража и помахала рукой.

– Что ты тут делаешь?

– От мамы прячусь. Прости, я не думала, что…

– Она все слышала, – вмешался Страж и скрестил руки на груди, взгляд ни на градус не потеплел, наоборот, стал еще более пронзительным.

– Таня, ты не должна была… – начал папа, но я его перебила:

– Папа, на тебя покушались? Почему ты ничего нам не рассказал? Во что ты ввязался? – Лучшая защита – это нападение. Но я действительно волновалась, потому что, насколько я поняла, все зашло слишком далеко. – Ты собираешься войти в Совет?

Он отвел взгляд и тяжело вздохнул. И мне уже не требовался ответ, я и так все поняла.

– Папа, не надо. Они не позволят, они убьют тебя… папа.

Мне не хватало слов, я начала задыхаться от паники и от осознания того, что он не отступит, как бы сильно я его ни просила. Папа быстро подошел ко мне и крепко обнял:

– Я не могу иначе, пойми. Так должно быть. Пообещай мне, что, если со мной или мамой что-нибудь случится, ты не опустишь руки. Ты защитишь Дениса и Лизу.

– Папа…

Отец обхватил мое лицо руками и посмотрел прямо в глаза:

– Пообещай, что будешь с ними всегда.

…Пообещай…

Медленно села в кровати и потерла лицо руками, пытаясь отогнать остатки сна и просто успокоиться. Что-то в последнее время мне слишком часто стали сниться тяжелые сны-воспоминания.

Ведь я выполнила твое желание, папа. Не оставила Дэна и Лизку, не позволила Марианне и Разину-старшему забрать их. Все, как ты хотел, как ты просил… Хоть что-то я смогла сделать правильно.

Часы показывали половину девятого.

Что-то я заспалась, хотя и немудрено, учитывая, во сколько легла спать. Лизки рядом уже не было, значит, меня будить не стала, проснулась и сразу ушла.