– Добрый вечер, дети мои.
Андрей даже поперхнулся от неожиданности, но Фредди спокойно ответил:
– Добрый вечер, преподобный отец. Садитесь, выпейте с нами кофе.
Фредди уже устроил такую проверку двум своим знакомцам, и они с Андреем получили большое удовольствие, наблюдая, как те выкручиваются, чтобы и к костру рядом с цветными не сесть, и с Фредди не поссориться. А этот как? К их изумлению, этот тип кивнул и сел к костру со словами:
– Благодарю, сын мой.
Сел между Андреем и Фредди, точно напротив, дескать, у одного костра, но не рядом. Ну что ж. Он встал, покопался во вьюке, вытащил ещё одну кружку и отдал Фредди.
– Пойду, стадо обойду, – похоже, у беляка дела с Фредди, так чего им мешать?
– Не спеши, сын мой.
Он вздрогнул от неожиданности, а беляк продолжал:
– Всё спокойно, и стадо ваше на месте. А я хочу поговорить с вами.
Он покосился на Фредди и сел. Но уже поближе к Андрею. Вот и не злой, вроде, беляк, а чего-то не по себе. Фредди налил беляку кофе, тот вежливо отхлебнул и повёл уже совсем несообразный разговор:
– Не-а, – охотно ответил Андрей, а он молча помотал головой.
– Прискорбно, но сердце человека должно быть открыто слову Господнему.
– Не-а, – Андрей улыбается во весь рот. – Я ушами слушаю.
Фредди хмыкает, а беляк неожиданно улыбается и, совсем не рассердившись, ловко отвечает:
– Слушаем мы ушами, но слышим сердцем.
Андрей незаметно пихает его в бок локтем и охотно смеётся.
– Слово Господне обращено ко всем, и милость Его безгранична. Кем бы ни был человек, но если сердце его раскрыто слову Господнему, то благодать Божья осенит его.
Это что-то непонятное, но, верный привычке ни о чём не спрашивать и вообще не говорить, пока тебя впрямую не спросили, он молчит, глядя в огонь.
– Что вы слышали о Боге, дети мои?
Фредди курит и отвечать, похоже, не собирается. Андрей… Андрей пожимает плечами.
– Ну-у… разное болтают. Каждому верить, так крыша поедет.
Обиделся беляк? Нет, смеётся и кивает.
– Люди слабы и невежественны перед силой и мудростью Господа, и верить каждому неразумно. Но есть книга, где каждое слово и каждая буква даны Господом…
– Господь – это бог? – перебивает беляка Андрей и, увидев кивок, удивляется: – Так он это… писатель? Книги сочиняет? Я об этом, верно, не слышал.
Фредди с трудом сдерживает улыбку, а беляк смотрит на Андрея с какой-то жалостью.
– Библия нам дана Господом. А книги сочиняют люди, сын мой. А ты? – беляк смотрит теперь в упор на него. – Ты знаешь о Боге?
Он не знает, как отвечать, и смотрит на Фредди. Фредди курит, разглядывая огонь, и помогать явно не хочет. Придётся отвечать.
– Нет, сэр.
– Совсем ничего, сын мой?
Ну ладно, получи. Напросился.
– Бог для людей, а я… мне бог не положен.
И в ответ неожиданное:
– Кто тебе это сказал?
Дурак, беляк чёртов, неужели не знает? Наверное, притворяется. Ну что ж, правду говорить нетрудно.
– Надзиратели, сэр. Рабу его хозяин – бог. Меня так учили, сэр.
Беляк качает головой.
– Эти люди, кто так говорил, заблуждались.
– Врали? – влезает Андрей.
– Нет, сын мой, заблуждались. Все люди – дети Господа. Он любит всех своих детей и заботится о них, и страдал за них. Неужели ты никогда не слышал слово Божье, сын мой?
Опять беляк смотрит в упор, не отвертеться. Ну, так ещё получи.
– Надзиратель был, сэр, он много о боге говорил. Когда у него запой начинался.
– А другие…?
– Они не пили, сэр, – и уточняет: – Не так много пили.
Беляк качает головой.
– Жаль, конечно, что слово Божье ты слышал из осквернённых уст. Но… надежда и любовь – сила Господня. Приходите оба завтра вечером, и слово Господне коснётся сердец ваших.
– Куда? – спрашивает Андрей. – Завтра мы далеко будем.
– Я буду с вами, дети мои. Благословение Божье на вас и на стаде вашем.
С этими словами беляк наконец встаёт и уходит. Андрей озадаченно смотрит ему вслед и спрашивает у позволившего себе захохотать Фредди.
– Он что, псих?