Оценить:
 Рейтинг: 0

Аналогичный мир. Том первый. На руинах Империи

<< 1 ... 269 270 271 272 273 274 275 276 277 ... 475 >>
На страницу:
273 из 475
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Спасибо, миледи.

Он мягко помогает ей высвободить руки из широких рукавов и шёлковый, расшитый серебром халат сваливается с неё на пол. Фу, с этим всё. И ни её, ни себя не оцарапал. Он берёт её на руки так, чтобы туфли сами соскочили с её ног. Она не очень тяжёлая, он держит её легко, но долго так не сможет. А если она ещё задёргается… Он идёт к кровати и опускает её на вышитое покрывало.

– А ты сильный, – гладит она его плечи. – Сколько тебе лет?

– Девятнадцать полных, миледи, – он старается скрыть сбившееся дыхание, но получается плохо.

– И уже такой сильный? Что же с тобой через десять лет будет? – смеётся она.

«В Овраге буду», – мысленно отвечает он ей. Двадцать девять… таких спальников не бывает. Неужели она не знает, что двадцать пять для спальника предел? Или она считать не умеет?! Ему становится смешно, и он улыбается. Она треплет его волосы, то притягивая, то отстраняя его голову.

– Посмотри на меня, индеец. Я красива? Не отвечай сразу, посмотри.

Он послушно выпрямляется. Она лежит на спине. Белокожая, но какой-то матовой словно припудренной белизной. У неё небольшие, колышущиеся от дыхания мягкие груди с нежно-розовыми сосками, тонкая талия, развёрнутые бёдра. Живот мягкий, но плоский, потому что она лежит на спине. В такой позе выступает только у очень пузатых и старых. Волосы на лобке светлые и тоже мягкие.

– Я красивая, индеец?

– Да, миледи, – как будто он может по-другому ответить.

– У меня есть всё, индеец, – она смеётся, и её колье дрожит вместе с грудью и животом…

– …Колье? – переспрашивает Андрей.

– Да. Не знаешь? Женщины носят. Вокруг шеи и подвески спускаются.

Эркин пальцем рисует треугольник на собственной груди. Фредди кивает, подтверждая его слова.

– Ну, давай дальше…

…Она смеётся и потягивается под его взглядом. Он наклоняется и целует её груди, щекочет языком соски, целует ложбину между грудей. Ему неудобно стоять, кровать очень низкая, и он опускается на колени, но она похлопывает рукой по кровати рядом с собой, и он, расценив это как разрешение, залезает на кровать и устраивается рядом так, чтобы её ищущая рука легла на его живот.

– Хорошо, индеец, только не спеши. У нас много времени.

– Да, миледи.

У неё мягкие тёплые пальцы, она гладит его, ощупывает его мошонку и член. Он начинает напрягать его, но она накрывает член ладонью.

– Не спеши, индеец.

– Да, миледи.

Ему же легче. Пусть гладит и щупает, как хочет. Он целует её живот, лобок, осторожно захватывает губами тонкие мягкие волосы и нежно подёргивает их.

– Ого! Это мало кто знает.

Рот у него занят, и он только мягко трётся лицом о её тело, показывая, что слышит. Она раздвигает ноги, слегка выгибается под его языком. Но она приказывала не спешить, и он только слегка касается языком начала щели. Чтобы целовать дальше, он должен подвинуться, выдернуть свой лобок из-под её руки, но она, похоже, ещё не нащупалась, и он, поцеловав её в пах, начинает обратный путь. Её рука гладит его член и мошонку, мягко щекочет их, перебирает волосы на его лобке. Она смеётся, и её живот дрожит под его губами. Снова грудь, соски и жёсткие холодные камни. Он пробует проскочить колье, но она вдруг другой рукой прижимает его голову к украшению.

– Нет, целуй через него.

Через металл? Она что, с ума сошла? Но он старательно нащупывает губами и языком отверстия между камнями и касается языком её кожи. Она постанывает, и сама ладонью поднимает его член. Он напрягает мышцы и ложится на неё. Она раздвигает ноги, и он входит легко и сразу на всю длину.

– Нет, не спеши, индеец, нет.

Он двигается в ней плавно и длинно, с большим размахом, но не толчком, а касанием. И всякий раз, когда он прижимается к ней, колье впивается ему в грудь. И он со страхом ждёт её крика, что он сделал ей больно. Надзирателя рядом нет, но ему всё равно отвалят полную порцию уже в Паласе. Но она только смеётся, и он начинает потихоньку ускоряться и, поймав её ответное движение, толкает её сильнее и сильнее. Она зажмурилась, и он может не следить за своим лицом. Она хватает его за плечи и прижимает к себе. Он упирается ладонями в кровать, но не сопротивляться же ей. Ну, кончала бы, что ли, а то эти камни ему сейчас кожу прорвут. Он резко бьёт её, подгибая живот, и она, наконец, захрипев, обмякает под ним, разбросав руки. Он бьёт ещё раз, но уже слабее, только закрепляя, и медленно, чтобы не потревожить её раньше времени, выходит и откатывается в сторону. Теперь он может немного передохнуть. Она дрожит всем телом, по-прежнему зажмурившись, а он потихоньку ощупывает свою грудь. На коже от камней остались вмятины, и он гладит их, разминая кожу. А то вдруг останутся. Он ещё не разгладил отпечатки, а она уже открыла глаза. Смотрит на него, садится, улыбаясь. И он с ужасом видит, что колье на её груди стало не таким. Оно словно порвалось и рассыпается. Порвал?! Что же ему за это будет?! Она, увидев его ужас, удивлённо поднимает брови.

– Что с тобой, индеец? Мне было хорошо.

– Простите, миледи, – бормочет он в полной панике, не зная, что делать, куда бежать. – Я не хотел, миледи, оно само. Пощадите, миледи.

– Оно? – она опускает глаза, берётся за колье, и оно рассыпается в её руках.

Он зажмуривается и плачет, ожидая удара, безнадёжно умоляя о пощаде. Она может сейчас сделать с ним всё. За такое!.. Ему страшно даже подумать, представить грядущее наказание. Но она смеётся, и он осторожно приоткрывает глаза. Она сидит на кровати, и с её растопыренных пальцев свешиваются какие-то блестящие искрящиеся обрывки.

– Смотри, индеец.

Она раскладывает эти обрывки на постели между ним и собой. И он невольно, с внезапно вспыхнувшим интересом, переворачивается на живот, чтобы было удобнее смотреть, и следит за её руками. И не обрывки это, а браслет, серьги, длинная цепочка с большим камнем и короткая вокруг шеи. Она ловко соединяет их, и перед ним снова большое трёхрядное колье.

– Смотри, индеец, – повторяет она.

Она снова разделяет колье и надевает на себя всё это.

– Правда, красиво?

– Да, миледи, – всхлипывает он.

Она снимает серьги, браслет, цепочку и длинную подвеску и раскладывает на постели перед ним. Он лежит на животе, положив подбородок на руки, и смотрит на них.

– Посмотри пока, – она легко встаёт с кровати и выходит, он даже не заметил, куда.

Ему велели, или разрешили, смотреть, и он рассматривает лежащие перед ним блестящие искрящиеся вещицы…

– …Какие они? – с интересом спрашивает Андрей. – Золотые?

– Нет, – качает головой Эркин. – Золото я знаю, видел. И серебро. Приходили. Ну, бабе, если она что нацепила на себя, ей похвастаться надо. Некому, так спальнику. Так что это я знаю. А это… Похоже на серебро, белое, чуть-чуть то в серое, то в голубизну, как… как нож хороший. А камни… я думал, брюлики. Ну, бриллианты. Тоже видел. Приходили некоторые. Но… понимаешь, эти… прозрачные как стекло, а внутри будто огонь горит. Повернёшь, и прямо как уколет тебя лучом, или будто светится, а свет над ним стоит. Но прозрачные и без света совсем. Что с тобой, Фредди?

– Ничего, – глухо ответил Фредди. – Рассказываешь хорошо, давай дальше.

– Ладно…

…Он разглядывал их и даже рискнул осторожно пальцем подвинуть камень на длинной цепочке. И увидел такой сноп лучей, что испуганно отдёрнул руку. Камни были прозрачны, почти невидимы на белом покрывале и в то же время искрились и горели сами по себе, будто были живыми и жили по-своему. Когда она вернулась, он уже совсем успокоился, решив, что наказания не будет. Она села напротив него и потрепала его за волосы:

– У меня есть всё, индеец. Это хорошо, иметь всё?

– Да, миледи, – отвечает он, не думая.

Дурак он, что ли, спорить?

– Смотри, индеец, – улыбается она, перебирая украшения. – Этого никто не видел. А ну-ка… Бриллианты хороши на чёрном бархате. А на, – она смеётся, – а на замше? Как это будет смотреться? Ну-ка, сядь.
<< 1 ... 269 270 271 272 273 274 275 276 277 ... 475 >>
На страницу:
273 из 475