– Она не попалась. Нам её дали. Прямо в руки, на блюдечке с каёмочкой.
– Чего ты злишься? Ведь закончилось удачно.
– Да, но если бы не Спиноза… Я-то никогда не мог понять, чего его в чистильщиках держат. Ведь силы… как у мухи.
– У него вся сила в мозгах. В отличие от тебя, кстати. А злюсь я оттого, что если бы не этот дурацкий суд чести, то Седрик Петерсен и дальше бы благополучно жил у нас под боком, а мы бы…
– Извини, перебью, почему дурацкий? Я о суде чести. Интереснейший материал. Шериф встанет, расспрошу его. Сообщество ковбоев. Слышали раньше? Нет. Ни в одной ориентировке нет даже намёка. И вот, пожалуйте. Организованность, оперативность… Спиноза не зря полную копию взял.
– Две копии. Я ему в двух экземплярах сделала и обе заверила.
– Спасибо, Шурочка. И если ещё мне сделаешь… моя благодарность будет безгранична.
– В пределах разумного? Будет время – сделаю.
– Но кто бы мог подумать, что ковбои такие писучие! Не протокол – поэма.
– И акт. Интересно, лендлорд подчинится?
– Я думаю, он хочет жить. И не будет спорить с кольтами.
– Это уже вне наших полномочий. Сами разберутся. А Петерсен…
– Редкая сволочь. Как он здесь сопли пускал, а?!
– Это как раз стандартно. Все они, каратели и садисты, себя любят до самозабвения и ради себя на всё пойдут. И Трейси, кстати, тоже не отклоняется. Ротбус ему намекнул, и он без звука помчался за деньгами. И работал бы на Ротбуса.
– Интересная личность этот Трейси. И его команда тоже.
– Пастухи? Наглые оба… как танки прут. На рожон лезут. Лишь бы всё внимание на них, а не на Трейси.
– Да, заслоняется он ими мастерски. Только на протоколе вылез. Шурочка, у меня просьба. Всё, что есть по Трейси и его парням, абсолютно всё, собери мне компактненько.
– Готовишь задел на будущее?
– Боюсь, что да. Но сейчас у меня интерес чисто академический. Как говорил Бешеный? Нестыковки, так? Вот я и хочу попробовать состыковать. Есть у меня кое-какие задумки.
– И когда ты их думаешь проверять?
– Свалим Мышеловку, возьму свои отгулы и съезжу кое-куда. Проконсультируюсь.
– Любишь ты, Новиков, конспирацию разводить.
– Капает у нас, Шурочка, так что… бог кого бережёт?
Сквозь сон Фредди услышал, как парни встали, прибавили огонь и потащили мешок к выходу. Хорошо время чувствуют. Но это Эркин… Ладно. Где бы теперь достать перец, чтобы не подставиться ненароком? Без перца грог – не грог, никакой остроты. Так, покупать нельзя, одолжить… спросить, конечно, не спросят, но обдумывать начнут. Значит… значит, ждать Джонни, и пусть привезёт. Так, теперь… сапёры дочистят проходы, и пойдём. Если нигде не застрянем, то отсюда до Бифпита три дневных перехода. В принципе, можно и без грога обойтись. Хотя, если дожди зарядят, без грога паршиво. Купить, что ли, у Роулинга пару бутылок крепкого, чтоб запас был… Лечиться. Даже странно: такой дождь, а спина не болит. Золотые руки у парня. Но характер… У Эндрю, правда, не лучше. Да и побило их крепко. Ладно. Кормов хватит, за три перехода, даже по плохой траве, они много не потеряют. Хороший корм. Большой привес даёт. И об ореховом концентрате стоит подумать. Если, как Эркин говорит, от него сливки в два пальца – ну, это он, положим, прихватил, это ему с голодухи показалось – но всё равно есть смысл. Молочное стадо для своего стола держим, и тогда на свой откорм трёх бычков по этой же методе – ореховый концентрат и молоко – стоит попробовать. Джонни, конечно, это не упустил, но свалим это дело, напомню…
– Фредди, ты чего?
Он открыл глаза. Парни. Однако!
– Уже управились?
– Ну да. Мы ушли, ты лежал, приходим… так же. Случилось чего?
– Ничего, – Фредди сел на лежанке. – Разоспался я чего-то. И дождь этот…
– Это надолго? – спросил до сих пор молчавший Эркин.
– Что?
– Дождь.
– Не знаю. Осенью дожди долгие.
Эркин молча опустил плечи и отошёл к костру. Опять, что ли? Так не с чего… Ладно, сейчас вроде держит себя.
За ужином Эркин ел нехотя, не отвечая на подначки Андрея.
– Да чего ты такой? – не выдержал Андрей.
– Фредди, – Эркин, не ответив Андрею, повернулся к Фредди. – Три месяца, ну как нанялись мы, от того дня, есть уже?
Фредди чуть не поперхнулся кофе: так вот оно что… но…
– Я не помню даты, – честно ответил Фредди, – но, по-моему, нет ещё.
– И я за койку за три месяца заплатил, – вклинился Андрей.
Эркин быстро взглянул на него и снова уставился в огонь.
Из-за койки не будет парень психовать, да и вещи, что оставил… нет, не в этом дело, но спрашивать нельзя, а успокоить надо.
– Подождут они вас. С перегоном не угадаешь.
– Надо было на четыре уговариваться, – кивнул Андрей и вздохнул. – Кто же знал…
– До пожухлой травы уговаривались, – у Эркина зло дёрнулись губы. – Вон она… Жухнет. А мы где? И не бросишь.
– Заработок жалко? – усмехнулся Фредди.
– А что я, задарма корячился?!
Эркин вскочил, но из-за дождя идти было некуда, и он стал щупать развешенное бельё. Собрал высохшее, придирчиво осмотрел рубашки, проверяя целость швов, заложил во вьюк. Взялся было за ремни, бросил…
– Не психуй, – Андрей поверх кружки посмотрел на него смеющимися глазами. – Тебе ж сказали, подождёт она тебя.
– Кто? – очень спокойно спросил Эркин.