– А! Помню. Костяк там хороший, с окрасом могут быть проблемы. Шуллер знает?
Роланд замялся, и Бетси понимающе кивнула.
– Он всегда был психом. Сам не женится, и кобелю жизни не даёт. Помёт не потеряли? Пусть тоже привезёт, я посмотрю. Ну вот, мальчик, теперь то, что надо. На юниорах будет удачно смотреться.
Джонатан и Фредди оглядели словно сошедшего с картинки в каталоге – узнав о выставке, Джонатан купил пару старых каталогов, и они их полистали, чтобы не оказаться совсем уж лохами – и казавшегося незнакомым Вьюна.
– Класс! – вполне искренне сказал Джонатан.
Бетси улыбнулась.
– Кровь, конечно, важна, но выращен он, признаю, образцово. Давайте девку.
Роб, стоявший всё время у двери в фургончик, обхватил Лохматку поперёк живота – до этого он подкармливал её обрывками лепёшки, чтоб потом не гоняться – и влез в фургончик. Роланд отстегнул удерживавшие Вьюна ремни, тот мгновенно сам спрыгнул со стола и вылетел наружу. Роланд взял у сына Лохматку и поставил её на стол.
– Ага! Чуть длинновата, но для суки даже полезно. Пристёгивай. Зубы, детка. Отлично. Прикус, комплект, хоть одну крысу взяла?
– Да, мисси. Двух я сам видел, а так-то они вдвоём, мисси.
– Джонатан, на травлю их пока не выставляйте. Молоды. И время просрочат, и всякие осложнения могут быть. Ещё одну течку пропустите, и я ей подберу подходящего. Кобеля тоже через год проверим. А потом можем и в паре их посмотреть.
«Ого! – мысленно восхитился Фредди, – Тоже не на ход, а на игру вперёд смотрит. Вот это бабец! Ещё б ей кольт, и Энди Лайтнин отдыхает». И тут же, перехватив улыбчивый взгляд Джонатана, понял, что тот тоже вспомнил легендарную знаменитость Аризоны, женщину-ковбоя, что ни шерифу, ни чёрту спуску не давала.
Джонатан продолжал расспрашивать и слушать, а Фредди незаметно ушёл предупредить Мамми, что гостью будут угощать, от кофе со сливками и свежими лепёшками она точно не откажется, и подготовить всё в их домике для беседы уже за столом.
Сделав Лохматку и убрав в фургончике – всю состриженную шерсть Роб заботливо собрал и куда-то унёс, – Бетси согласилась выпить кофе. А то ей ещё ехать и ехать. Ещё трёх собак надо сегодня сделать. Но сначала документы.
– Щенячки у вас?
Все документы, включая родословную Монти, а, значит, и карточки Вьюна и Лохматки со сложными заумными именами хранились у Джонатана в сейфе. Заранее их достать они как-то не сообразили, и Фредди занимал Бетси их каталогами, пока Джонатан доставал документы. Бланки родословных были у неё с собой, и всё оформили быстро и чётко.
– Держите. Всё в порядке.
– Благодарю. Кофе?
Она улыбнулась.
– Да, две чашечки, и я поеду.
За столом продолжился тот же разговор. К удивлению Фредди, Бетси разбиралась и в лошадях. Не так уж чтобы и очень, но и не по-женски, а всерьёз.
– Держу для тренинга, – объяснила Бетси. – У меня ещё фоксхаунды, четыре своры, спроса на них сейчас нет, но я не теряю надежды. Тем более, говорят, что видели оленей. Не у вас, севернее.
Джонатан и Фредди невольно переглянулись, и Фредди кивнул. Конечно, надо ставить соляную подкормку и, пожалуй, пару брикетов сена. И прикупить северный клин, пока это федеральные земли.
Выпив ровно две чашки и похвалив сливки, Бетси Кармайкл попрощалась и уехала. Вьюн и Лохматка с лаем проводили её до поворота.
Россия
Цареградская область
Алабино
Дожди всё чаще перемежались мокрым снегом, было холодно и ветрено. Парни запасались тёплой одеждой, с невольной тревогой ожидая приближения русской зимы, о которой столько слышали и читали. Пока было терпимо и похоже на привычную зиму в Алабаме, но ведь только октябрь заканчивается, а самые морозы ещё впереди. Работа, школа, всякие бытовые мелочи, устоявшаяся или, как говорит Пафнутьич, а за ним повторяют Джо с Джимом, устаканившаяся жизнь. И беды, и горести теперь у каждого свои, и радости тоже. Нет, общая, одна на всех радость, что выжили и уехали, это – да. Но это уже было, это прошлое, а надо дальше жить.
Школа оказалась сложной, но Андрей боялся худшего. Пока он не только справлялся, но даже время на Райтера оставалось. У Колюни понемногу восстанавливались функции, он уже сам пересаживался из кровати в кресло и обратно и даже грозился обогнать Серёгу из третьей палаты. Андрей подозревал, что о тайных гонках в креслах по ночным коридорам, которые устраивали те, кто покрепче из спинальников, врачи знают, Иван-то Дормидонтович точно, но помалкивал, помогая Колюне освоить маршрут, чтоб тот мог ездить сам, не налетая на стены. Маманя Колюни ахала, что он поубивается и покалечится, но не мешала и тоже никому не говорила.
Майкл и Мария решили пожениться. А что, с лета он к ней ходит, часто остаётся на ночь, всё у них хорошо. Отчего ж и нет. И Егоровна успокоится, а то всё переживает, что упустит Мария своё счастье. Не девчонка до войны, чтоб ждать да перебирать. Это тогда парней да мужиков в избытке было, а сейчас-то, после такой войны… И Михаил чем плох? При деле, заработки неплохие, не пьёт, не гуляет. Да и под масть они друг другу. Об этом тоже хочешь, не хочешь, а думать надо.
– Ну, как ты? – Мария потёрлась подбородком о плечо Майкла.
Они лежали рядом, отдыхая и слушая шум ветра за окном.
– Хорошо, – вздохнул Майкл, потягиваясь так, чтобы проехаться боком по груди и животу Марии. – Или ты о чём? О свадьбе?
Мария тихонько засмеялась.
– И об этом тоже.
– Давай, – легко согласился Майкл. – А чего ж нет?
– А жить мы где будем?
– А что, – удивился Майкл, – здесь нельзя? Ну, так снимем. Вон как Крис, тьфу, Кир с Люсей.
– Почему нельзя, – Мария говорила шёпотом, касаясь губами уха Майкла. – Егоровна не сгонит. Не тесно нам будет?
– Кровать поменяем, конечно, – сразу решил Майкл. – Да в чём проблема? В свадьбе? Так когда Крис женился, всем госпиталем гуляли. А здесь-то… трактир снимем. Или в Царьград поедем, в ресторан какой получше. Денег хватит.
– Прожрать да пропить любые деньги можно, – возразила Мария. – А потом как жить? И венчаться будем?
– А как хочешь, – у Майкла всё получалось легко и просто. – Госпитальный поп и обвенчает. Он и крестил нас всех.
– А я некрещёная, – вздохнула Мария.
– А мы об этом и говорить никому не будем. Отец Александр не придирчивый.
– Всё-то у тебя легко, – засмеялась Мария.
– А чего ж нет? – Майкл повернулся набок лицом к ней, чуть звякнув пружинами. – Ты-то как? Хочешь за меня?
– Хочу, – выдохнула Мария.
– И я хочу. Уживёмся.
– Уживёмся, – согласилась Мария, целуя его в угол рта и возле уха, губами ущипнула за мочку.
Майкл тихо, не разжимая губ, рассмеялся и мягким нажимом сдвинул её под себя.