– Место в рабском бараке и миска каши у меня и до Свободы были, – Эркин улыбкой смягчил ответ. – И на хозяйских глазах всё время…
Андрей кивнул.
– Мы сами по себе.
– Тоже резонно… – пробормотал Джонатан.
– А если ковбоем? – спросил Фредди. – Ковбой лендлорда два раза в год видит. Когда берёт стадо и когда сдаёт, – и подмигнул Джонатану. – Хорошего лендлорда.
Эркин молча покачал головой, снова на мгновение опустил ресницы и тут же улыбнулся, взмахом головы отбросил прядь со лба.
– Увидим. Кто знает, что будет. Я год назад разве думал… что такое будет? Нет ведь. Работал и Оврага ждал.
– За что тебя в Овраг? – удивился Андрей. – Ты ж здоровый был.
– А раб с детства про Овраг знает и ждёт его, – спокойно ответил Эркин. – Ладно. Не туда едем, – он, улыбаясь, смотрел на Джонатана и Фредди. – Вам это ни к чему теперь.
– Да, – кивнул Джонатан, – теперь…
– А если обратно всё повернут? – неожиданно жёстко спросил Фредди.
Эркин сразу повернулся к нему. Лицо его отвердело.
– Всё обратно? – тихо и очень спокойно спросил Эркин.
– Хотят всё, – так же тихо ответил Фредди.
– Пусть попробуют. Много оврагов понадобится, – Эркин холодно улыбнулся. – И мы там не одни лежать будем.
– Захватим, сколько сможем, – кивнул Андрей.
Парни переглянулись, и Андрей улыбнулся.
– Петь нельзя тут?
– Поздно для пения, – вздохнул Джонатан.
– Тогда спасибо за угощение, а мы спать пойдём, – Андрей подмигнул Эркину. – А то к лошадям проспим.
– Возьмите бельё, парни, – Джонатан кивком показал на лежащие на диване три стопки. – Раздевайтесь и ложитесь нормально.
– Ложитесь, – кивнул Фредди. – Я здесь на диване спать буду.
Когда за парнями закрылась дверь спальни, Джонатан с тихим бешенством спросил Фредди:
– Какого чёрта тебе понадобилось?..
– Лучше, чтоб их врасплох застали? – ответил вопросом Фредди, наливая себе коньяк.
– Мог выбрать другое время!
– Когда начнётся, предупреждать поздно.
– Что начнётся? Тебе с перепоя привиделось…
– Стоп, Джонни! Подбери поводья. Мне для перепоя больше бутылок надо. И без закуси. Мне это тоже поначалу бредом показалось. Но крутят, Джонни, именно туда.
– Кто крутит?
– Кто всё потерял. Ты много потерял двадцатого декабря? Когда русские свободу объявили, ну?
– Мне терять было нечего, ты знаешь.
– И мне. Нам обратно не нужно. А другим?
– Ну, Фредди, ну, не идиоты же они все?
– Всех не знаю. Но хватает. Идиотов. Русские уйдут, они и устроят… поворот.
– Ни хрена они не устроят, Фредди. Но крови будет много.
– Её всегда много. И когда дают, и когда отбирают.
– Ладно. От кого ты эту хренотень подцепил?
– Есть дураки. Болтливые дураки, Джонни. Они выбалтывают то, о чём молчат другие, самые опасные. Ладно, Джонни. Парней я предупредил, это главное.
– К какому числу они готовятся?
– К рождеству.
– У нас есть время.
Фредди рассмеялся.
– Дошло, наконец. Теперь продолжим праздник.
– Сволочь ты, – жалобно сказал Джонатан. – Хоть и грамотный.
Фредди смачно заржал:
– А ты это только сейчас заметил? – а отсмеявшись, встал и собрал грязную посуду на край стола. – Вот так. Парни, я думаю, уже легли.
– Загляни.
– И получи нож, так? Не дуйся, Джонни. Здесь есть о чём подумать, и есть время для раздумий. Мы свободны, Джонни, так что обратный поворот будет поворотом и для нас. Понимаешь?
– После полутора бутылок ты рассуждаешь удивительно трезво.