Марш теней

Что-то происходило в другом конце Тронного зала: там началась суета среди придворных.

– Посмотри, – шепнула Бриони брату, – это служанка Аниссы.

Да это была именно она. До родов королевы оставалось совсем мало времени, и мачеха близнецов редко покидала свои покои в башне Весны. Селия, ее служанка, стала посланницей Аниссы, ее ушами и глазами. Когда Селия подошла ближе, даже Баррик не мог не отметить, что эти глаза весьма привлекательны.

– Только погляди, как она ходит. – Бриони не скрывала своего отвращения. – Будто сзади у нее сыпь и ей хочется почесаться обо что-нибудь.

– Прошу тебя, Бриони, – остановил ее принц-регент. Столь грубым замечанием Бриони смутила герцога Саммерфильдского, но самого Кендрика эти слова позабавили. Он отвлекся от письма и с интересом, как и все остальные, наблюдал за приближавшейся служанкой.

Селия была очень юной, но вполне сформировавшейся девушкой. Она уложила черные волосы в высокую прическу, как это делали женщины Девониса, откуда были родом и Селия, и ее хозяйка. Девушка не поднимала длинных ресниц, но все равно очень мало походила на скромную крестьянскую девушку. Баррик смотрел на нее с болезненной жадностью. Но Селия видела только принца-регента.

«Естественно, – подумал Баррик. – С чего бы ей быть не такой, как все?»

– Если позволите, ваше высочество. – Селия прожила в Пределе лишь несколько месяцев и говорила с сильным акцентом. – Моя госпожа, ваша мачеха, передает вам наилучшие пожелания и просит послать к ней врача.

– Она снова плохо себя чувствует? – с тревогой спросил принц.

Кендрик был по-настоящему добрым, и, хотя вторая жена отца никому не нравилась, Баррик не сомневался: брат искренне волнуется о ее здоровье.

– Небольшое недомогание, ваше высочество. – Конечно, мы сейчас же найдем врача. Вас не затруднит отнести ему записку?

– Я пока не очень хорошо знаю замок, – ответила Селия, и на ее лице появился очаровательный румянец.

Бриони раздраженно фыркнула, но Баррик вызвался помочь:

– Я сам отведу ее, Кендрик.

– Думаю, для бедной девушки это будет слишком обременительно, – громко заявила Бриони. – До покоев Чавена далеко, так что пусть она возвращается к больной, а мы с Барриком передадим записку.

Баррик злобно посмотрел на сестру и на миг пожалел о том, что внес ее в список людей, к которым не испытывает антипатии.

– Я могу сделать это один, – возразил он.

– Отправляйтесь оба и спорьте в другом месте, – распорядился Кендрик и жестом отпустил их. – Мне необходимо дочитать письма. Передайте Чавену, чтобы он сразу же шел к королеве. А вы свободны до полудня.

«Только послушайте его, – подумал Баррик. – Он и вправду возомнил себя королем».

Даже компания милой Селии не могла развеять мрачного настроения Баррика, хотя он постарался прикрыть плащом покалеченную руку и повернуться к девушке другим боком. Они прошли Тронный зал и оказались на залитой осенним светом улице. На ступенях перед мрачной замковой площадью к ним присоединились четыре стражника, на ходу дожевывая неоконченный завтрак. Баррик поймал взгляд Селии, и она смущенно улыбнулась принцу. Он едва удержался, чтобы не оглянуться – нет ли за спиной кого-то другого, кому предназначалась эта улыбка.

– Спасибо, принц Баррик, вы очень добры, – сказала Селия.

– Да, – ответила за принца сестра, – он очень добрый.

– И принцесса Бриони тоже. Вы оба удивительно добры. Улыбка девушки стала чуть-чуть более напряженной, но даже если Селия и уловила раздражение в голосе Бриони, она никак этого не показала.

Они миновали Вороновы ворота, ответили на приветствие стражников, и Селия остановилась.

– Отсюда я могу свернуть в покои королевы. Вы уверены, что я вам не нужна?

– Да, – за себя и за брата заверила ее Бриони. – Абсолютно уверены.

Девушка еще раз наклонила головку и направилась к башне Весны, что находилась в стене внешнего двора. Баррик провожал ее взглядом.

– Ах! – вдруг вскрикнул он и повернулся к сестре. – Не толкайся!

– У тебя сейчас глаза вывалятся, – ответила Бриони и ускорила шаг.

Она свернула на длинную улицу, тянувшуюся вдоль стены двора. Люди почтительно уступали дорогу королевским детям, но вокруг царили толкотня и шум, и многие прохожие их просто не замечали. Или делали вид, что не замечают. Этикет при дворе короля Олина был не таким строгим, как у его покойного отца, и горожане привыкли видеть юных принцев разгуливающими без свиты, в сопровождении лишь нескольких стражников.

– Ты разговариваешь слишком грубо, – упрекнул ее Баррик. – Ведешь себя как простолюдинка.

– Кстати о простолюдинках, – перебила его Бриони. – Все вы, мужчины, одинаковы. Едва увидите девицу, хлопающую глазами и вертящую бедрами, как у вас сразу текут слюни.

– Некоторым девушкам нравится, когда мужчины смотрят на них.

Гнев Баррика перерос в безнадежное отчаяние. О чем тут говорить? Разве найдется женщина, способная полюбить человека с его бедами… с его покалеченной рукой и с его… странностями? Конечно, он легко найдет себе жену, и она будет обожать его – он ведь принц. Но это лишь вежливый обман. «И я никогда не узнаю, – сокрушался он, – по крайней мере пока принадлежу к этой семье, что люди думают на самом деле о принце-калеке. Никто не решится открыто насмехаться над королевским сыном».

– «Некоторые девушки любят, когда на них смотрят мужчины». Так ты сказал? А откуда тебе это известно? – Бриони отвернулась, а это значило, что она очень сердится. – Иногда мужчины просто отвратительны, и у них такой мерзкий взгляд.

– Для тебя все мужчины мерзкие, – ответил Баррик. Он прекрасно понимал, что ему лучше остановиться, но был крайне зол и несчастен. – Ты ненавидишь их. Отец говорил, что не может представить себе человека, за которого ты согласилась бы выйти замуж и который смирился бы с твоей бессердечностью и твоими мужскими повадками.

Бриони громко вздохнула, и наступила мертвая тишина. Теперь девушка вообще не хотела разговаривать с братом. Баррик ощутил острый укол совести, но решил, что Бриони сама виновата. К тому же это правда: Бриони ко всем придворным дамам относится презрительно, а к мужчинам – и того хуже.

Сестра молчала еще шагов пятьдесят, и Баррик забеспокоился. Близнецы были очень близки, и, несмотря на природную вспыльчивость, обидеть друг друга для них означало обидеть себя. Словесные бои часто переходили в потасовки, но потом брат с сестрой обнимались, не дожидаясь, пока раны затянутся сами.

– Извини, – буркнул принц. В его интонации пока не чувствовалось раскаяния. – Зачем тебе брать в голову, что думают Саммерфильд, Блушо и другие придурки? Они ничтожные людишки, лгуны и хвастуны. Начнется война с автарком, и все они сгорят, как прошлогодняя трава на поле.

– Какие страшные вещи ты говоришь! – бросила в ответ Бриони. На ее бледных щеках появился румянец.

– Ну и что? Мне на них наплевать, – запальчиво отозвался Баррик. – По правде говоря, я зря повторил слова отца. Он сказал это в шутку.

– А мне не до шуток!

Бриони еще сердилась, но принцу было ясно, что гроза миновала.

– Баррик, – вдруг сказала девушка, – ты еще увидишь, как за тобой будут бегать толпы женщин. Ты принц, и даже незаконно рожденный от тебя ребенок стал бы для них великим счастьем. Ты понятия не имеешь, что собой представляют девушки, о чем они думают, на что способны…

Баррика удивила пугающая искренность Бриони. Значит, она хочет защитить его от коварных женщин! С одной стороны, это его огорчило, а с другой – позабавило.

«Она, кажется, даже не замечает, – подумал он, – что у прекрасного пола пока нет никаких проблем со мной».

Они уже подошли к невысокому холму, где располагалась обсерватория Чавена. Подножие холма находилось у Новой стены, а вершина возвышалась над всеми постройками, кроме четырех главных башен, самой высокой из которых была башня Волчий Клык. Близнецы взбирались вверх по ступенькам, и дистанция между ними и тяжеловооруженными охранниками увеличивалась.

– Эй! – крикнул Баррик солдатам. – Лентяи! А если наверху нас поджидают убийцы?

– Не будь таким жестоким, – укорила брата Бриони, еле сдерживая смех.

В лучах яркого света, льющегося сквозь крышу обсерватории, они увидели Чавена. Наверное, у него имелось и другое имя – с улозийскими «ас» и «ос», но близнецам никто его не называл, а они не спрашивали. Купол обсерватории был открыт, хотя небо заволокли темные тучи и первые капли дождя падали на каменный пол. Помощник Чавена, высокий угрюмый юноша, удерживал сложное приспособление из веревок и деревянных рукояток. Сам врач стоял на коленях перед огромным Деревянным ящиком, изнутри обитым бархатом и наполненным чем-то вроде тарелок различного размера. Заслышав шаги, Чавен поднял голову.