Порядочная женщина

«Уходи, – думала Альва. – Не позволяй ей насладиться твоим поражением. Пожелай ей доброго дня и уходи». У себя в воображении она уже видела эту сцену и разочарование на лице мисс Рузвельт…

– Расскажите, что за слухи, и я положу им конец.

Наклонившись, мисс Рузвельт накрыла ладонью руку Альвы.

– Вы знакомы с мистером Гордоном Беннетом, чей отец владеет «Геральд трибьюн»? На прошлой неделе он организовал небольшой круиз для друзей – они наблюдали за китами, – и ваш мистер Вандербильт, как я слышала, оказался весьма увлечен кое-кем из гостей – девушкой, отец которой занимается добычей серебра. Фэйр, если не ошибаюсь. Да, точно, мисс Фэйр.

– Вы ошибаетесь. Мой жених соблюдает траур и не присутствовал на яхте мистера Беннета.

– Возможно, и нет. Если, разумеется, он и правда соблюдает траур, – пожала плечами мисс Рузвельт. – Только это не важно. Даже если он и женится на вас, это вовсе не значит, что вам удастся купить себе положение в обществе. Впрочем, у вас хотя бы будет платье, и наверняка получше того, в котором, как я слышала, вы показались в Гринбрайере.

Будь Альве сейчас десять лет, она повалила бы мисс Рузвельт на землю и отмутузила – ах, как от нее доставалось мальчишкам, которые потешались над тем, что она лазает по деревьям и строит замки из палок и камней. Почему всегда находится кто-нибудь, кто осуждает ее саму и ее семью, заставляет чувствовать себя нелепой и ничтожной, хотя все, что она пытается делать, свидетельствует об обратном?

Альва выпрямилась и проговорила:

– Хорошего вам дня, мисс Рузвельт.

– И вам, мисс Смит.

Отойдя от крыльца, она уже и думать ни о чем другом не могла, кроме слуха об Уильяме. Был ли он и в самом деле на яхте Гордона Беннета? И была ли с ними на борту Тереза Фэйр? И мог ли Уильям уделить девушке столько внимания (а она ведь младше, чем Джулия!), чтобы другим показалось, будто он ею «весьма увлечен»?

Такое вполне возможно – в конце концов, Альва его почти не знала.

Если ничего не случилось, тогда почему об этом ходят слухи?

А если что-то произошло, то по какой причине? Может, Уильям всего лишь любит пофлиртовать? Или оказался настолько непостоянным, что решил не впрягать в свою повозку старую клячу вроде Альвы, имея под рукой Терезу Фэйр – моложе, красивее и без нужды в деньгах… И к тому же совершенно очевидно, что та его просто обожает, а может, даже и любит.

Альва тоже старалась проявлять чувства. Вероятно, она старалась недостаточно.

«Я должна полюбить его».

Со временем, возможно, у нее это получится.

Только вот красивее она точно не станет. И моложе.

Мозоли на ногах, которые Альва натерла по дороге к миссис Бьюкенен, полопались, и теперь обжигающая боль пронизывала левую пятку и мизинец, большой палец на правой ноге и наружную часть стопы…

Уильям развлекал Терезу Фэйр на яхте Гордона Беннета. Для чего ему это?

Если придется, она переживет разрыв с ним, хотя, безусловно, сделается изгоем – ни один джентльмен не пожелает иметь дело с объедками с чужого стола.

И все же это не будет концом света. Ей придется забыть об изначальном плане и научиться довольствоваться малым.

Забыть о бутербродах с маслом и малиновым джемом.

Забыть о жизни состоятельной привилегированной леди,

о фаршированных голубях,

об оплаченных счетах,

о перинах из гусиного пуха,

о полном желудке,

о теплом доме.

Забыть о защите, которую дает женщине удачное замужество.

Забыть о поддержке для Армиды, Дженни и Джулии. И для папы. И Лулу, и Мэри.

А они ведь так на нее рассчитывают, их достаток, благополучие и безопасность зависят от ее свадьбы с Уильямом. Или кем-то вроде него.

«Я должна постараться».

Альва остановилась, чтобы пропустить повозку с рыбой. Ее одолевала усталость, она умирала от голода, а проблемы росли как снежный ком.

«Деньги ей не помогут!» – сказала та девушка в трущобах.

«Но они могут помочь, – думала Альва. – Могут. Мне они должны помочь. Обязательно. Так и будет».

Альва заставила себя сосредоточиться на фактах. Мисс Рузвельт могла быть не права. Даже если она и сказала правду, Альва все еще способна переманить удачу на свою сторону. Ей всего лишь нужно попросить кое-кого о помощи, и, к сожалению, это мужчина. Однако сейчас не время думать о гордости. Пока не время.

– Мистер Уорд Макаллистер скоро вернется, – сообщила Альве служанка. – Если желаете, можете подождать его в вестибюле.

Стоять Альва больше не могла, а потому с готовностью опустилась на скамейку со словами:

– Спасибо, я так и сделаю.

Городская резиденция Макаллистера располагалась в изысканном особняке на Шестнадцатой улице вблизи Пятой авеню. Проживал он там со своей женой Сарой, неприметной дамой, чьей главной отличительной чертой были деньги, полученные ею в наследство от отца, пароходного магната. Мистер Макаллистер имел обыкновение совершать неторопливые прогулки по Пятой авеню, где мог посмотреть на соседей и, конечно же, показать себя. И хотя самые успешные жители Нью-Йорка (включая Кэролайн Астор, а также печально известную мадам Рестелл, промышляющую абортами) жили в той части Пятой авеню, где номера улиц гораздо выше, множество уважаемых людей, в том числе Макаллистер, продолжали обитать в старых кварталах.

Что носят в этом сезоне джентльмены? Рыжие перчатки или серые? Возможно, цилиндры стали немного ниже по сравнению с прошлым годом? Из войлока они или из бобрового фетра? У кого нынче заказывать фрак – у братьев Брукс или у Ветцеля? Какие запонки выбрать – с эмалью или чистого золота? Мистера Макаллистера занимали и такие вопросы – он стремился не отставать от моды. Однако главной областью его экспертизы была вовсе не одежда, а человеческие взаимоотношения, именно поэтому к нему так часто обращались леди всех возрастов и титулов.

Мистер Макаллистер знал практически все о главных представителях манхэттенского общества. Это являлось делом его жизни. Какое-то время он был юристом, однако служить на поприще закона оказалось не так увлекательно, как заниматься жизнью друзей. Например – за кого выйдет мисс Кэрри Астор, когда придет ее пора? И хотя ей не исполнилось и шестнадцати и она даже официально не была представлена в свете, некоторые молодые (и не особенно молодые) люди уже добивались ее внимания на пикниках, званых вечерах и балах. Ее мать Кэролайн, близкий друг Макаллистера, беспокоилась, что младшая мисс Астор влюбится в одного из таких Лотарио[22 - Лотарио – персонаж оперы Амбруаза Тома «Миньон». Старый бродячий арфист, питающий особую нежность к Миньон – юной девушке, похищенной цыганами.] и пойдет против родительской воли, как ее сестра Эмили, в прошлом году выскочившая за этого несуразного вдовца Джеймса ван Алена. Последует ли Кэрри по ее стопам? Если такое случится, на ком именно она остановит свой выбор? Мистер Макаллистер уверял, что подобные вопросы могут занимать его днями напролет. И это была истинная правда.

По слухам, мистер Макаллистер должен был унаследовать миллионное состояние, однако его планы расстроились, когда тетушка, чьи влияние и поддержка когда-то способствовали его вхождению в высшие круги нью-йоркского общества, разделила все свои средства между Историческим обществом штата Джорджия и пресвитерианской церковью. Макаллистеру не оставалось ничего, кроме как присоединиться к юридической фирме своих отца и брата в Калифорнии. Он любил рассказывать, что в ту пору они втроем неплохо зарабатывали, составляя иски и улаживая споры, пока золото вокруг лилось рекой. Однако лихорадка не могла длиться вечно, и, как бы он ни старался, ему не хватало жесткости Командора Вандербильта или воротил с Уолл-стрит мистера Дрю и мистера Гульда, или шотландца мистера Карнеги – людей, которые преодолевали любое препятствие на своем пути подобно быкам – наклонив голову и выставив рога. Так что ему оставалось только найти богатую невесту, что он наконец и сделал. Наследство, которое Сара получила от отца, позволило Уорду Макаллистеру отойти от дел и заняться тем, что у него выходило лучше всего.

Альва услышала, как к дому подъехал экипаж. Через несколько мгновений щелкнул замок входной двери.

– Мисс Смит, какой сюрприз! – воскликнул мистер Макаллистер, входя в дом. – Чем обязан?

Альва встала и протянула руку.

– Как хорошо, что вы приехали.

– И правда, неплохо, – произнес он, загадочно улыбаясь.

Элегантными движениями он снял шляпу, перчатки, пальто, кашне и передал служанке.