Империя Тигвердов. Танго в пустоте

– Пожалуй, мы не будем вас беспокоить, – подвел общий итог император.

И мы с Пашей пошли в дом.

– Мам… Мама… Ну маааам… – Сын выбрал запрещенный прием. Кроме рапиры, у надежды российского спорта было еще одно оружие. Не менее острое. И владел он им… мастерски. Оттачивая нюансы до совершенства при каждом удобном случае.

Небеса лазоревые, пушистыми ресницами стыдливо прикрытые, невинно взирали на посмевшую заподозрить их в делах нечестивых… Видно, помутилось в уме у матушки, раз подумать она такое смогла на дитя свое светлое. Ангелы радуются, в очи чистые заглядывая, распускаются цветы дивные, поют птицы райские…

Вот только на меня это не действует… Во всяком случае, сейчас. Мне, конечно, до таких высот далеко, но я тоже кое-что могу – ангела как ветром сдуло от одного моего взгляда.

– Я к Феликсу, – сообщил он, и раздался топот по лестнице наверх.

– Ника, вы приехали? – выглянула из кухни мама. – Очень хорошо. Папы еще нет, ужин я доделываю.

– Спасибо, мам.

Сказала с облегчением – все-таки хорошо, что мы приехали сюда.

– У вас что-то случилось? – с подозрением посмотрела на меня мама. – И Феликс смурной был.

– Недоразумение.

С сыном поговорю завтра – надо остыть. А сейчас нужно срочно чем-то себя занять, чтобы ни о чем не думать. Вот лежит в прихожей половик. А грязный-то какой! Его выбить же надо! Потом щеткой пройтись, и полки обувные грязные – надо бы протереть. Так, за работу!

Любимый пуховик. Палку-выбивалку – как раз работа под настроение. И я потащила все богатство к забору.

– Он сделал это, чтобы я помирился с Никой… – Это был голос Ричарда. Очень тихий и очень… горький.

Кто тут у нас… Нехорошо, конечно. Некрасиво. Но я замерла и вся обратилась в слух…

– Задумка прекрасна, согласись. Исполнение подкачало. А все могло бы получиться, если бы мальчик грамотно привлек союзников. – Это уже император… подлец!

Подлец и предатель…

– Каких союзников? – Голос Ричарда тихий и безжизненный.

– В моем лице, например… Ричард, я… – Император явно пытался начать очень важный для обоих разговор. Я вся дрожала. Ветер был сегодня особо пронизывающий.

– Мой сын не побоялся. А я? Имперский палач… Моим именем детей пугают, а я боюсь поговорить с отцом. Я не знаю, что сказать. Имею ли я право что-то говорить… – Сильный мужчина выворачивал душу наизнанку…

Подслушивать в такой момент как-то совсем нехорошо. Я решила уйти – пусть поговорят… Но император перебил сына, а дальше уйти уже было невозможно…

– Ричард… Я не прощаю тебя лишь потому, что мне не за что тебя прощать. Это была хорошая попытка скинуть меня с престола. Вероника права – готовится переворот, и готовится тщательно. Противник, первое, невероятно силен, второе – совершенно очевидно, что ни перед чем он не остановится.

– Укус кентерберийской змеи… Я не умер. Я выжил. Магия осталась при мне. Я все проверил – все возможности стихии огня. Навыки не ослабли. Единственное, что я потерял, – ощущение правды и лжи.

– Ричард, а…

– Анук-Чи тоже пришел ко мне. Все как обычно. Я повторно прошел магический полигон.

– Ты… проверял… в полную силу? В таком состоянии? Ты понимаешь, что ты мог погибнуть, застрять между мирами? Я запрещаю тебе так рисковать! – Фредерик говорил сухо, отрывисто.

Меня пригнуло к земле, неподалеку жалобно заскулил Грей. Вот это сила. Вот это мощь! Мне бы так…

– Я должен был проверить. В этом надо разобраться, – тяжело дыша, ответил Ричард. Должно быть, его приложило знатно.

– Придворный маг осмотрел тебя – этого было вполне достаточно.

– Либревер?! Не смеши меня. Какой он у нас? Восемнадцатый в их роду верховный? Должность, наследуемая именно этим родом… Я, конечно, за традиции. Традицию можно и не менять. Но найти необходимо кого-то более толкового. От династии Либреверов уже давно никакого прока. У меня студенты-старшекурсники сильнее. Я вообще не понимаю, как ты столько протянул? С кем ты все это время консультировался по магическим вопросам?

– У меня был очень грамотный консультант… Очень умный, тонкий и знающий…

– Кто?

– Твоя мать… – Даже за забором я почувствовала, как стена, разделявшая этих двоих, рухнула. Мне вдруг стало нестерпимо жарко. От них пошла волна тепла, волна счастья. Вот только что-то еще не давало покоя… Палец. Палец, где был когда-то перстень, горел. Сильно. Нестерпимо сильно.

– Ваше величество, – вдруг проговорил Ричард с легкой насмешкой. – Нам пора… Моя… Вероника так простудится. А пока мы не уйдем – будет подслушивать…

– О да, конечно. Пойдем, Ричард. Я приглашаю тебя ко мне на личную аудиенцию. На днях доставили новую партию гномьего самогона. Как меня раздражает этот нелепый мятеж в Рэймском герцогстве. Поставки сократились, торговцы совершенно нагло подняли цены.

– Выпьем за империю, – поддержал его Ричард.

– И за Пауля Рэ! Сегодня мы многим обязаны этому мальчишке… Достойная смена растет! Оперяется…

Глава 16

Подняться пришлось рано. Все-таки жизнь за городом имеет существенный недостаток – в этот «загород» нужно добраться, а потом из него выбраться. А поскольку эта же благая мысль приходит в голову и остальным жителям мегаполиса, да еще и в одно и то же время, получается… Пробки получаются…

Завтракали быстро, Пашка старался на меня не смотреть. Видимо, за ночь у него немного прояснилось в голове – и вчерашняя выходка уже не казалась таким уж подвигом. Все больше глупостью, которой она и была. Крепкий здоровый сон делает с молодым растущим организмом чудеса! Бодрит, восстанавливает, проясняет сознание.

Мама поглядывала на нас насмешливо, «как будто что-то знала, чего не знаю я»… Отец, окинув внука особым взглядом, проговорил:

– Что-то молодой человек выглядит как-то… бледновато. Что вчера было?

Паша что-то фыркнул.

– Мам, а как Наташа? – спросила я быстро.

– Хорошо. По-моему, она очарована Ирвином.

– Даже так?

– Я не это имею в виду… Просто Ирвин с его желанием помочь, с его умением не только снять боль, но и успокоить… Это просто чудо.

– Согласна, – кивнула я, вспомнив главного имперского целителя.

– Он ведь одинок? – невинно спросила мама.

– Мам, – закатила я глаза.