Виридитерра: начало пути

Но чтоб достать, придется упасть.

Там, где траву качает не ветер,

Лежит отпечаток старинных наследий.

Дверь не отворяется, ее нужно найти,

Чтоб равновесие вновь обрести.

Там ждет и томится моя другая сестра,

Что очень умна и, к слову, щедра.

Предложит и сребра, и злата она,

Но ты не бери – не уйдешь никогда.

Горгулья умолкла и застыла. Теперь она стала похожа обычную статую. Махаон же сверлил ее взглядом, наверное, ждал еще подсказок. Но их не было.

– Ты записал? – саркастично спросил Ноа.

– Я запомнил, – серьезно ответил Махаон, а когда Ноа на него удивленно глянул, добавил, показав мешочек: – Шучу, на ленте вышито.

Они покинули подземелье, закрыли потайную дверь и, уже выбравшись из Дома Конклава, чуть не попались ночным патрулирующим. Но, слава Богам Виридитерры, ребятам удалось остаться незамеченными. Короткими перебежками, постоянно оглядываясь по сторонам, они добрались до общежития и разошлись по комнатам. Засыпал Ноа с мыслью и надеждой на то, что фрау Энгстелиг не узнает об этой ночной прогулке. Ему даже показалось, что он становится параноиком, когда думает, что она знает о каждом его шаге.

Повстанцы VIII

Мрачный день склонялся к еще более мрачному вечеру, когда Рогналль в своей комнате смотрел в окно. Свинцовое небо тревожно нависло над домом Скуггена, а воздух был заряжен как перед грозой. Это было совсем непохоже ни на день, когда они прибыли, ни на один из тех дней, что он провел в Клане Рек. Там тоже не всегда были погожие деньки, но Рогналль скучал по журчанию речной воды, по блестящей чешуе рыб, резко подпрыгивающих над водой, по запаху сырой земли.

Нет, в доме Скуггена было все не так плохо, несмотря на внешнюю мрачность крепости и опасности таящиеся вне ее стен, в Черном лесу. Вокруг дома Скуггена рыскали опасные твари, но Рогналль точно знал, что это место окружено магической защитой и хода им сюда нет. И как бы не выли огромные белые волки – старые боги Черного леса, – как бы не скреблись когтями по старому камню, проникнуть сюда они не могли.

Но там, в Клане Рек, он оставил своих самых верных, пускай и немногочисленных, друзей. Одно было хорошо: его единственная сестра Тристан последовала за ним. С детства Рогналль был закрытым и молчаливым. Всегда, когда с ним заводили разговор другие эльфы из Клана, мальчик искал глазами сестру, будто бы надеясь на немой совет, что ему дальше делать. Лишь немногие сверстники смогли пробиться сквозь его замкнутость и заслужить доверие. И оттого разлука с ними была невыносимой.

Тристан же быстро влилась в Эрмандад. Каждый день она проводила с Нану – женщиной-кошкой, зримым свидетелем того, как бывает опасна магия – и с этим странным Маркусом из Клана Гор. К последнему Рогналль относился с настороженностью. Он часто видел, как они с Тристан вступали в поединок, вот только вместо шпаг у них были припасены друг для друга не менее острые фразочки. Клан Гор не был дружественным для речных эльфов – эльфийские кланы в принципе враждебно относились друг к другу, – и потому для Рогналля оставалось загадкой, почему Тристан тратит так много времени на своего – фактически – недруга.

Когда-то давно все эльфийские кланы были едины. Это было еще в те времена, когда существовала единая эльфийская держава на далеком востоке, у подножия Драконьих гор. Столицей ее был невероятный город Аурусмур, которым был величайшим городом из всех тогда существовавших. Да и теперь многие города уступают ему в величии.

И правили эльфийской державой три выдающихся царя. Руины былого величия и сейчас остались там, как напоминание о том, насколько велика была эльфийская культура. Но все стало сложнее, когда люди набрались сил и создали свои первые государства. Эльфам нужно было защищаться, и последние три эльфийские царя так и не договорились о том, где стоит искать убежище. Царь Ловерк считал, что эльфам стоит укрыться в лесах, царь Фьеллат – в горах, а царь Ванн думал, что стоит искать спасения в кочевании по рекам. Так и разошлись последователи трех царей, и образовались три эльфийских клана. С тех самых пор – незапамятных, оставшихся в легендах – кланы недолюбливали друг друга.

За дверью послышался тихий шорох и какая-то возня, а затем послушался гневный шепот «Не вздумай играть со мной, девчонка» и более звонкий голос – Рогналль узнал в нем Тристан – «Даже и не думала». Рогналль насторожился, прислушиваясь к возне, но не успел даже подумать о том, чтобы подойти к двери, как она распахнулась и в комнату вошла растрепанная и раскрасневшаяся Тристан. За ее спиной стоял такой же растрепанный Маркус, и Рогналль недовольно нахмурился.

– А, ты здесь, братишка, – только и сказала она. – Я думала, что ты занимаешься с Нану.

Судьба Нану могла постичь и Рогналля, и потому женщина-кошка обучала его контролю над своей силой.

– Нет, она сказала, что на сегодня занятий достаточно, – безразлично ответил Рогналль, стараясь скрыть свою неприязнь.

Тристан обернулась к Маркусу, неловко улыбнувшись, эльф молча кивнул и скрылся из виду. Она плотно прикрыла дверь, о чем-то вздыхая, и повалилась на кровать. Рогналль встал со своего места и присел около нее.

– Мне не нравится, что ты так много времени проводишь с ним, – сказал он осуждающе. Рогналль нахмурился и плотно поджал губы, совсем как маленький ребенок.

– А как мне не проводить с Маркусом много времени, если он один из главных здесь? – оправдывалась Тристан, глядя в потолок.

– Ты проводишь с ним время не так… как проводят с кем-то главным, – тихо буркнул Рогналль, но Тристан его услышала и дала слабый подзатыльник.

– Я уже взрослая, – сказала она. – А ты бы лучше выходил во двор, чтобы заняться чем-то полезным, а не торчал тут. Члены Эрмандада теперь наша семья.

– Но я не просил этого! Я хочу просто вернуться в наш маленький дом в устье реки, чтобы папа снова водил нас на рыбалку, а брат по вечерам рассказывал свои небылицы. – Рогналль и не заметил, как на глазах выступили слезы.

Тристан поднялась и нежно обняла брата, поглаживая его по волосам.

– Шшш, ты же знаешь, – тихо прошептала она ему на ухо, – что мы больше не можем вернуться туда. Имперские маги узнали о нашей семье и потому пришли. Мы не можем доверять даже старейшине Аслог, пока не узнаем, кто рассказал имперцам про твой и Варна дар.

– Это не дар, это проклятие! Тристан… я иногда думаю, что я для тебя…

– Не смей произносить это слово, Рогналль, – предупредила Тристан.

– Обуза, что без меня тебе было бы лучше, – все равно закончил Рогналль.

– Это неправда и ты это знаешь, – серьезно сказала Тристан и еще сильнее сжала брата в своих объятиях. – Нам было тяжело, когда мамы не стало, а когда имперские пришли за папой и Варном … У меня остался только ты. – Она заставила Рогналля посмотреть на себя.

Мальчик молчал. Он бы очень хотел быть как все, чтобы с их семьёй не случилось это несчастье. Тристан тоже этого хотела. Она прижалась щекой к макушке брата и стала тихо напевать старую эльфийскую колыбельную, которую их мама пела для Тристан и не успела спеть для Рогналля. Жизнь их мамы унесла лихорадка, когда Рогналлю едва-едва исполнился годик, и совсем маленькая Тристан взяла на себя заботу о младшем брате.

Вскоре Рогналль уснул, и Тристан мягко уложила его в постель. Ему снился весь этот путь, пройденный от поселений Клана Рек до дома Скуггена, снилась Нану, обращающаяся в кошку, снился Маркус, держащий за руку ее сестру. Из-за последнего он почувствовал раздражение – этот дурак не заберет у него Тристан, тем более он эльф из Горного Клана, – затем Рогналль увидел брата и отца – такими, какими запомнил их в последний день.

Посреди ночи в их комнату стали громко стучать в двери. Рогналль испуганно подорвался, не понимая в чем дело, а не спавшая все это время Тристан осторожно открыла дверь. Рогналль увидел Маркуса, и вид у него был одновременно испуганный и радостный, а Тристан удивленно спросила:

– Что-то случилось?

– Он вернулся, – выдохнул Маркус. – Мастер Ралинаэль вернулся. Собирайтесь, мы все поприветствуем его.

Эльф бросился дальше по коридору, сообщая эту новость другим жителям. Рогналль же взглянул на Тристан. Он никак не мог понять, почему из-за возвращения одного человека нужно поднимать среди ночи всю крепость. Рогналль наспех оделся, а потом вышел вслед за Тристан. Они сразу же влились в толпу людей, спешащих во внутренний двор.

На улице жителей дома Скуггена было еще больше. За их спинами Тристан и Рогналль ничего не видели. Люди столпились так, что посередине образовался примерно метровый коридор, начиная от ворот дома Скуггена и заканчивая ступенями в саму крепость. У подножия ступеней уже стояла Нану, Йорий, Аарон, и два незнакомых человека: пухлощекая темноволосая девушка и долговязый парень. Все стояли в темноте – только звезды были немыми свидетелями этому собранию – и восторженно перешептывались. Среди всех этих людей Тристан и Рогналля нашел Маркус.

– Идем, у вас сегодня почетная роль, – сказал он, взяв Тристан за руку, из-за чего Рогналль нахмурился.

Он провел их через расступающуюся толпу к ступеням, где Йорий слабо улыбнулся хмурому и сонному, как совёнку, Рогналлю.

– Что происходит? – тихо спросила Тристан, наклоняясь к Маркусу.

– Мастер всегда лично приветствует новичков, – ответил также тихо Маркус.

Рогналль стал поближе к Тристан. Мальчику было неуютно находиться на виду у всех. А еще он очень хотел увидеть мастера Ралинаэля. Рогналль слышал об этом человеке от Ярны, но она рассказывала кратко и сухо, говорила, что он великий человек и такой же великий маг, которому по силам изменить этот неправильный мир.

Ждать долго не пришлось. Спустя минуту у ворот дома Скуггена появились двое. Они беспрепятственно прошли через невидимую стену, не позволяющую врагам пробраться в крепость. Рядом с невысокой темноволосой девушкой шел мужчина, который едва ли – по мнению Рогналля – мог соответствовать статусу мага, знатно портившему кровь власть имущим. Его худое, обожженное с левой стороны лицо, сразу бросалась в глаза. Он шёл, гордо выпрямив спину, и был почти на голову выше остальных.

Мужчина двинулся вперед к ступеням по маленькому коридору, образованному с двух сторон столпившимися людьми, вместе с девушкой. Он взмахнул рукой и внезапно у всех над головами заиграли блики белого пламени, освещая весь внутренний дворик. В этот момент толпа будто бы ожила. Все начали беспрестанно повторять «Мастер» и тянуть руки к этому человеку, в ответ на что мужчина старался прикоснуться к каждой протянутой руке.