Констанция

– Так кто же ты? – тихо спросил он. Вопрос был скорее риторический и сказан был на эмоциях.

«Я часть той Силы? Вероятно, да», – пронеслось в голове.

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь скрипом половиц внизу, под ними, и негромкими разговорами, едва слышимыми.

Фред, глядя в пол, заключил, что больше ничего девочка не скажет и, тихо что-то пробурчав, он скрылся.

Констанция судорожно выдохнула и, принятое накануне решение было вновь пересмотрено и утверждено.

Фред спустился вниз, к самому началу ужина. Семья Королли состояла из мистера Мэта Королли и миссис Клэр Королли, из двух девочек-близняшек Нэнси и Нинон, а так же из их младшего брата Рори.

– А ваша спутница с нами не поужинает? – простодушно осведомилась миссис Королли, расставляя столовые приборы по кругу.

– Она еще слишком слаба, – сконфуженно проговорил Фред, не зная, куда ему деваться, – пожалуй, еще не совсем отдохнула.

Они сели за стол. На несколько минут Фред словно забыл, где находится. Словно вокруг него не незнакомые добрые люди, а вполне себе хорошо знакомые друзья, практически лучшие.

К каждому члену семьи он относился с теплым уважением и безграничной симпатией, новое приятное знакомство было словно дурманом, заставляющим забыть все переживания и беды.

Хозяева чувствовали легкий дискомфорт от его легкости и безмятежного поведения, но, тем не менее, были с ним веселы и внимательны.

Констанция, сидя наверху, пыталась решить, что сделает в следующую секунду. Спуститься вниз будет проблематично с учетом того, что ей стыдно за все это происшествие. Лечь спать тоже не представлялось выгодным, так как ночью нужно было бы проснуться. Просто сидеть и размышлять было единственным хорошим решением. Но о чем размышлять, когда все уже решено и все тщательно обдуманно?

И тут она вспомнила Лер. Что же было в ней не так? Констанция напряженно нахмурилась.

Нужно вспомнить, вспомнить все до мелочей. Что же было не так в ее поведении? Возможно, загвоздка была в ней самой, но что именно, Констанция? И тут ее осенило.

Все то время, пока они с ней разговаривали, Лер Ронк прикасалась своими пальцами к шерсти. Не накрывала мех ладонью, чтобы погладить, а именно касалась его пальцами.

Что она делала с этим бедным животным? Это определенно была магия. Лер – представитель удовольствия, может ли это означать, что она не охотилась, а пыталась лишить его боли? На сердце Констанции вдруг потеплело.

Но что-то было определённо не так. Что же?

Девочка представила себе ее руку, отчетливо нарисовала в своем воображении ее пальцы. На указательном что-то блестело, на мгновение это ослепило Констанцию, заставило отвернуться и закрыть глаза. Что бы это могло быть? Ответ слишком очевиден, это было кольцо. Почему она сразу его не заметила?

Констанция углублялась в свои размышления настолько сильно, что перестала слышать даже громкие возгласы Фреда снизу. Ее полностью поглотили воспоминания.

Но солнца не было. Там, где они сидели, не было видно даже неба, не то, что солнца. Тогда что же ослепило девочку, если не отражение света в кольце?

Возможно, какой-то светящийся камушек, или какая-то магия. И опять все упирается в магию. Так магия не была сказкой или алхимическими экспериментами?

Больше думать об этом не было никакого желания.

После нескольких напряженных часов наконец-то наступила ночь, и все разошлись по своим комнатам. Констанция слышала, как Фред остановился около ее двери, словно что-то подслушивал, или боролся со страхом постучать; а потом ушел, скрипнув дверью.

Неожиданные мысли, пришедшие ранее, улетучились, и девочка задремала.

На улице сейчас были предрассветные сумерки, приближалось утро. В комнате значительно похолодало, ибо огонь в печи давно потух и дом остыл.

Констанция приоткрыла глаза и чуть не вскрикнула от осознания того, что проспала собственный побег. Ее взгляд метнулся в окно. На горизонте небо начало светлеть. А воздух начал жечь легкие, раздражая тело.

Одеяло было отброшено, плащ, аккуратно сложенный рядом на тумбочке, был накинут на плечи и девочка, моля саму себя и Господа, не скрипеть половицами, тихо вышла.

Ступени все-таки подвели ее, издав противный звук. Пришлось немного помедлить, испуганно оглядываясь.

Прекрасной эту ночь назвать нельзя было. Небо, полное звезд и главным ночным светилом, затянули густые облака. Воздух был холодный, приходилось усерднее закутываться в плащ, который все равно не грел.

У Констанции не было фонаря, отчего путь ее был в разы тяжелее. Она вдруг сказала себе, что стоило бы поискать боль, пока она не прошла всю деревню и не очутилась в лесу, в безлюдном месте.

Девочка аккуратно потянула носом воздух, пытаясь различить все оттенки запахов, которые чувствовала. Где-то на севере ее нос учуял растворенный в воздухе запах дыма; позади нее был запах еды, такой бледный и невзрачный, что учуять его вряд ли смогли бы даже изголодавшиеся животные; дом, поодаль которого она стояла, манил к себе запахом чего-то сладкого и едкого.

Учуяв знакомые нотки, Констанция подошла к дому. Сладость усилилась, а едкий запах так и остался бледен.

Она с любопытством взглянула в окно. Но там было так же темно, как и на улице.

«Кто-то непременно чувствует боль, – подумала она, обходя домик, пробираясь к его фасаду. – Я должна зайти туда».

Дверь тихо скрипнула, пропуская девочку в дом. Даже сейчас, находясь в здании, запах боли был очень бледен. В доме все спали, причем настолько крепко, что закричи хоть на весь дом, – все равно не услышат.

Что-то угнетало девочку, когда она пробиралась к источнику запаха. Что, если она не правильно поступает? Бросить того мальчишку на произвол судьбы только из-за того, что он обуза – не правильно, но и по-другому нельзя.

Констанция словно провалилась в бездну раздумий. Она не видела, не слышала ничего перед собой. Лишь думала и чувствовала.

Именно поэтому стеклянный стакан, стоявший на столе поодаль от нее, с оглушительным звуком рухнул на пол и вывел Констанцию из оцепенения.

Ей почудилась сама Пандора, уронившая ящик, который впоследствии раскрылся и показал неприятную истину людям.

Конечно, история ее была не такова, но Констанция и сама объяснить не могла, почему так подумала.

Еще раз убедившись, что никто не проснулся, девочка засеменила к цветку в горшке, который стоял у окна.

От него исходит такой запах? Констанция оглядела помещение. Вокруг были только не живые предметы: столы, стулья, ковры, картины и потухший камин. Может, что-то сгорело в камине? Девочка замерла, попробовала воздух рядом с золой и тихо покачала головой.

С растением в горшке что-то было не так. Оно умирало, медленно и больно. Этой боли хватит лишь на час, если не меньше, но Констанция по ее подсчетам уже должна будет уйти из леса.

Медленно наклоняясь к цветку, девочка не спеша потянула воздух на себя.

Через пару мгновений тело будто перестало функционировать. Рук и ног Констанция не чувствовала, она беспомощно свалилась на пол и осталась неподвижной. Из глаз её потекли слёзы, но сама она не проронила ни звука.

Это растение, оно засыхает. Палящие лучи солнца и недостаток влаги стали этому причиной. Его нужно полить.

Девочка еле поднялась и, преодолевая жжение и иглы в конечностях, засеменила к кухне.

Там была необходимая вода. От боли ее, Констанцию, уже не избавить, но цветок спасти можно.

Неуверенно взяв стакан, наполнив его водой из ведра, стоявшего рядом с камином, она прошла в обратном направлении и выплеснула содержимое на растение. Выделения боли уменьшились, а значит, цветок зажил. Но тело продолжало колоть и жечь. Особенно сильно болело горло – его схватил сильный спазм, было больно глотать.

Кое-как выбравшись из дома, Констанция, найдя поломанный сук, шла вперед, опираясь на него.