На память

– Ладно, – сдается он. – Звучало и правда слишком самодовольно, но я могу гарантировать тебе безопасность настолько, насколько смогу. Хорошо?

– Хорошо, – киваю я, продолжая на него пялиться. Не могу этого не делать.

– Хорошо, – повторяет Блейк, улыбнувшись.

Картинка за окном меняется. Вместо горящих неоновых вывесок появляются двухэтажные и одноэтажные дома, которые в большинстве похожи друг на друга. Блейк останавливается напротив небольшого двухэтажного дома, вид которого не самый лучший. Быть может при свете дня все выглядит иначе, но прямо сейчас лужайка заставлена мотоциклами, повсюду снуют люди, и играет громкая агрессивная музыка.

Любая вечеринка в братстве выглядит так же, только там полно футболистов в своих неизменных футболках и куртках, на которых указано название университетской команды.

Но то, что я вижу сейчас, отличается от всех мест, где я была. Никаких студентов в этих одинаковых дурацких куртках, никаких «сестричек» с ушками и никаких чирлидерш. Пока Блейк заглушает двигатель, я смотрю в окно, на девушек, стоящих возле крыльца, на то, как они выглядят и как себя ведут.

– Идем? – Блейк пристально смотрит на меня. – Или уже передумала?

Мой взгляд мечется от окна к нему прежде, чем я решаюсь.

– Только не оставляй меня одну.

Блейк игриво салютирует и подмигивает.

– Слово скаута.

Улыбнувшись, я выхожу наружу и жду, когда Блейк обойдет машину. Когда он подходит, в его руках оказывается кожаная куртка.

– Накинь это. – Он набрасывает ее на мои плечи. Мускусный запах кожи, одеколона и скорее всего, его тела, моментально окутывают меня.

Я просовываю руки в длинные рукава. Она оказывается слишком большой для меня, почти до колен.

– Не хочешь, чтобы они знали, откуда я? – нервно интересуюсь я.

Блейк кивает, кинув взгляд на дом.

– Нет, но ты им дашь повод вешать ярлыки.

– Ага, – не глядя на него, бормочу я. – Как делал это ты.

Усмехнувшись, Блейк берет меня руку.

Его пальцы – такие теплые и сухие – переплетаются с моими. Стоя напротив совершенно незнакомого дома, наполненного незнакомыми людьми, в куртке едва знакомого парня и держа его за руку, я прекращаю нервничать. Будто так и должно быть.

Глава седьмая

Сейчас

Мои выходные без Гранта обычно проходят за просмотром фильмов или за работой с ноутбуком на коленях. Иногда мы с Лили и еще несколькими нашими подругами ходим в коктейль-бары.

Но в эти выходные я не занимаюсь ни первым, ни вторым, ни третьим. После йоги мама решила поехать ко мне. По дороге мы заехали в Whole Foods, где она купила полную корзину органической еды, и сейчас забивает ею мой холодильник.

А я мечтала, что после йоги позволю себе баночку мороженого, припрятанного в морозильной камере. Только бы она туда не заглянула.

– Это молоко не обезжиренное, – заявляет мама, глядя на упаковку.

Я устало тяну ноги, сидя на софе перед столом. На мне все еще штаны для йоги и кроссовки.

– Это молоко пьет Грант, – вру я.

– Хорошо. – Она ставит бумажный пакет обратно, наконец-то закрыв холодильник. – Посмотрим «Холостяка»?

Я улыбаюсь, кивая и взглянув на часы, висящие над головой. В последнее время мы не так часто проводим время вместе. И «Холостяк» намного лучше обсуждения диеты Николь Кидман, хотя я обожаю Николь Кидман.

– Вы говорили по поводу фамилии? – интересуется мама.

Мы сидим в гостиной на диване и уже смотрим церемонию вручения роз.

Я откидываю волосы за плечи.

– Мне бы хотелось оставить свою. Или двойную. Даже не знаю.

– Что говорит Грант по этому поводу?

– Он хочет, чтобы я носила его фамилию.

Мама кивает, снова переводя взгляд на экран телевизора.

– Ну, конечно. Он же мужчина.

Я даже не спорю, слишком увлеченная происходящим на экране.

– Неужели! Серьезно? Он ее оставляет? – Я тычу в экран пальцем.

Мама выглядит так, будто иного исхода и не ожидала.

Черт возьми, эта девчонка вела себя, как стерва все это время, и в итоге этот чертов холостяк вновь вручает ей розу, давая шанс. Что за…

Боже, я понимаю, что это всего лишь шоу, но как же несправедливо и глупо это выглядит.

– Она нашла его точки и знает, когда на них нажимать, – говорит мама. – Вот увидишь, в конце он выберет именно ее.

Я фыркаю, покачав головой.

– Идиот.

Мама смеется над моей реакцией.

– Почему?

Я удивленно смотрю на нее.

– Ну, ты же видела, как она себя ведет? Мы сейчас не будем говорить о том, что это не по-настоящему и нужен рейтинг, поэтому включают подобных девиц, но ведь можно же включить в это шоу еще и толику разума. – Я откидываюсь на диване. – Мне не нравится этот сезон, и этот холостяк тоже.