Обреченные

Я поднялась и непонимающе на него посмотрела. Лукас поставил бутылку на стол и полностью развернулся ко мне.

– Кейли, ты окончила школу. В школе было весело иметь врагов. Но в жизни без друзей сложно. Брэдли ты не любишь, и его друзья не твои. А все эти люди, – он обвел комнату рукой, – считают лишь тебя нашей маленькой сестренкой. Они любят тебя, но настоящей дружбой это не назовешь.

– У меня есть ты и Картер, – пыталась возразить я.

– Мы твои братья. Это другое.

Мне хотелось сказать, что Картер мне не брат. Но не в том смысле, что я считаю его чужим. Но Лукас поймет именно так. Я не могла бы объяснить брату наши отношения с Картером, я и сама-то толком ничего не понимала. Я просто к этому привыкла. Но постоянное напоминание о том, что Картер мой брат, меня сильно раздражало.

Лукас видя мое раздражение, взял меня за руку.

– Нам еще целый год ждать окончания колледжа, мотаясь туда-сюда. Постарайся завести друзей в своем колледже. Я хочу для тебя всего самого лучшего.

– Знаю, – улыбнулась я и снова уткнулась в родное плечо.

Мама настояла на том, чтобы я осталась в городе, поступив в Калифорнийский университет Сан-Диего. Я хотела ехать в Лос-Анджелес к Лукасу и Картеру, но мама убедила, что в этом нет смысла.

«Меньше чем через год Лукас будет работать в компании отца. Если ты не хочешь снова разлучаться, потерпи еще немного», – говорила она.

Конечно, мама была права. И я согласилась, подав документы в колледж Ревелла на исторический факультет, чтобы изучать археологию. У них была прекрасная научная программа, и дом моих родителей находился всего лишь в нескольких милях от кампуса. Мне не придется устраиваться на новом месте. Но от встречи с новыми людьми мне не скрыться. Это было моей проблемой. По этой части я полный профан, хотя всегда была на виду.

Лукас волновался о том, что у меня практически нет друзей. Своих собственных, с которыми я познакомилась и подружилась сама.

Глава 3

Кейлин

Неделю спустя я полностью освободилась от школы. После бала мы с Брэдли облачились в черные мантии и получили свои дипломы о среднем образовании. Со школой было официально покончено.

Я, Лукас и Картер решили отпраздновать это втроем; загрузив в белый внедорожник Картера вещи и доски для серфинга, мы укатили в Дель Мар, и сняли там небольшой домик у пляжа. Два дня мы сходили ума, бездумно бегав по пляжу и покупая ненужный хлам в городе, катались на досках и пароме.

Дель Мар – приморский городок, достаточно спокойный, не такой суетливый как район Ла Хойя. Мы бывали здесь тысячу раз, но мне никогда не надоест приезжать сюда снова и снова.

Вечером перед отъездом мы сидели с Картером на берегу. Лукас ушел на вечеринку у костра. Я наслаждалась красным закатом. Океан будоражил воображение и, глядя на заходящий красный диск, который отбрасывал причудливые блики на воду, можно забыть совершенно обо всем.

Звуки музыки и крики с вечеринки доносились до нас лишь эхом. Плеск волн и крики чаек – идеальная тишина для меня. Эту тишину нарушал лишь слабый скрип карандаша.

– Ты рисуешь меня? – все так же глядя на океан, спросила я.

Краем глаза я заметила, что рука Картера замерла.

– Забыл, что у тебя глаза на затылке.

Он сидел чуть поодаль меня. Я рассмеялась.

– Сколько у тебя рисунков со мной?

– Я не считал. Но если учитывать, что ты никогда намеренно мне не позировала, то ни одного. – Картер сел рядом. – Когда-нибудь решишься?

– Конечно. Только тебе нужно накачать меня чем-нибудь успокоительным. Сомневаюсь, что я выдержу больше тридцати минут.

Картер тихо посмеялся.

– Договорились.

Мы снова погрузились в тишину. На айподе Картера тихо играла песня Энди Блэка «TheyDon’tNeedToUnderstand». Мы продолжали думать каждый о своем. Рядом завибрировал мой телефон, и я с раздражением отключила его.

– Почему ты не проводишь лето с Брэдли? – Картер смотрел на меня в упор.

– Я никогда не провожу с ним лето. Тем более, мы ведь решили, что каждый день этого лета будет «особенным днем». Ты забыл?

«Особенный день» – мы придумали это еще в детстве.

– Конечно, нет, Кейли. Так и будет.

Мы улыбнулись друг другу.

– Я не понимаю ваши отношения, – сказал он.

Я ответила не сразу.

– У нас все было просто.

– Было?

– Школа закончилась. Брэдли уедет в Итаку, я остаюсь. Все просто, – повторила я.

– Ты ему об этом сказала?

– Скоро скажу.

Увидев, что я морщусь, Картер снова слабо улыбнулся.

– Не хочу тебя обидеть, чертенок, но складывается впечатление, что ты не расставалась с Брэдли из-за того, что не хотела сцен. Но здесь уже деваться некуда.

Я могла бы обидеться, но не на него. И что уж говорить, Картер был прав. Он знал меня как свои пять пальцев.

– И еще из-за Сары, – добавила я, от чего его улыбка стала шире. Со мной он всегда улыбался. – Мне же нужно было ей как-то солить.

Утробный смех Картера и плеск волн – еще одна идеальна тишина.

– Будь с ним честной. – Картер поднялся.

Кроме шортов на нем ничего не было. Я невольно залюбовалась его прекрасным и худым телом. Мышцы играли под кожей, пока он стряхивал песок с шортов. Тонкая полоска волос от живота шла к V-образному рельефу бедер. Моим оправданием сейчас служило, что я редко так пялилась на Картера, так как видела его постоянно, начиная с шести лет. Но в эти дни я позволяла себе слишком многое в отношении к нему, и меня это волновало. Мы давно договорились все забыть и продолжать жить, как будто ничего и не было. И до сих пор у нас получалось. По крайней мере, я так считала.

Картер протянул мне руку. На его правом предплечье с внешней стороны красовалась татуировка. Длинноволосая девушка со светлыми волосами обвивала загорелую руку Картера. Синее с корсетом платье облегало фигуру девушки. Ее скрещенные ноги обуты в высокие гриндерсы, а руки тянулись к кровавой надписи на кисти – «Doomed» («Обречены»).

Свои татуировки Картер нарисовал и придумал сам, прежде чем идти в салон. Если Икар на спине означал его свободу, то эта надпись и девушка были загадкой. Он всегда уклонялся от прямого ответа о значении этого рисунка.