Рашен

– Так вы ничего такого и не сказали. А о том, что «Русии отведена роль свалки радиационных и химических отходов. Территории огромны, плотность населения маленькая, дорог нет. Кругом дремучие леса и непролазная грязь. Лучшего места для тайного скопища всемирного дерьма и не придумаешь», так про это и так все знают.

– Знают все, понимают не многие.

– Не понимают или не хотят понимать? – строго спросил я, открывая входную дверь.

– А кто их разберет? Темный у нас народ, ох и темный. Сколько не учи, все равно дураками помрут. Что при своих, что при немцах, все одно в башке – тёмный лес!

– Ума палата, а ключ потерян, – вспомнил я поговорку из детства.

– Верно. Книг уйму прочитали, а в жизни ведут себя словно дети малые. Начитанные идиоты, по-другому и не назовешь.

– Не волнуйся Афанасий, – прокричал я уже на ходу. – Спите спокойно – топить ваш кружок по интересам не буду!

Бородатый великан постоял немного, смотря вслед моей шатающейся фигуре. Потом плюнул на снег и, закрывая дверь, изрёк:

– Вроде и человек неплохой, а все равно, поди, сволочь последняя… Парадокс!

***

В этот раз мне приснилась работа. Главный редактор издательства, в котором я имел счастье получать зарплату и несчастье трудиться, вызвал к себе на ковёр, как только мои ноги переступили порог офиса.

Господин Першин сидел за огромным овальным столом из толстого темного стекла и проверял макеты сверстанных полос готовящегося к печати журнала. Изящные круглые очки в стиле «Гарри Поттер» сползли на краешек носа, грозя сбежать от хозяина.

– Неверов, мать твою! – прорычал он, не отрываясь от изучения статьи про очередное вторжение инопланетян, на этот раз в обличии котов.

– Вызывали, Николай Николаевич? – оскалился я своей самой обаятельной улыбкой.

– Вызывал, разгильдяй. Что имеешь сказать в свое оправдание?

– Вы по поводу той статьи о нечистоплотных строителях, которые лепят дома в опасной близости друг от друга? Сознаюсь, немного перегнул палку, но в целом картина правдоподобная. И, кстати, не они одни грешат убийством нашего прекрасного города – возведением ублюдочных многоярусных нор, в которых нормальные люди жить не должны.

– Об этом мы поговорим позже. Объясни, где ты пропадал три месяца? Если не ошибаюсь, отпуск у тебя закончился давным-давно. Телефон отключен, жена не в курсе твоих загулов, друзья-товарищи тоже. Что за дела? Работать у нас надоело? Заявление сам напишешь или по статье за прогулы тебя вышвырнуть?

– Вы что, какие загулы, какие собутыльники, – обиделся я. – Да чтобы вы знали, уважаемый Николай Николаевич, я все это время провел в фашистском плену. Такого натерпелся – ни приведи Господь!

– Понятненько, – протянул начальник. – Значит, не соврали коллеги. Допился ты, Неверов, до белочки, совсем с катушек съехал. Как чувствовало мое сердце, нельзя было тебя на юг отпускать. Выходит, домашнее вино и фруктовая самогонка победили хлипкий организм ленинградского гуманитария.

– Но я не вру! Да, мы с друзьями поехали на юг. Гнали как сумасшедшие, чтобы поскорее оказаться на море. Боялись, что опоздаем и все номера в гостиницах будут заняты.

Главный редактор внимательно посмотрел на меня. Вздохнул, встал и подошел к двери. Надел висящую на вешалке телогрейку, после чего заложил руки за спину. Из коридора раздались гулкие шаги кованых сапог.

– Понимаете, Дмитрий, порой гораздо важнее опоздать, чем успеть не туда, куда надо…

***

Я с трудом открыл глаза и постарался вспомнить детали вчерашнего интеллектуального застолья. В теперешнем состоянии это оказалось трудной задачей. Хоровод лиц, какофония из обрывков фраз и тостов. Прибавьте к этому литровый, а может и больше, коктейль из самогонки с настойкой, обильную закуску, острые соленья, жирное мясо, копченую рыбу. И на выходе имеем жуткое утреннее похмелье: разорвавшуюся бомбу в голове, бешеного ежика в желудке, пытающегося вылезти наружу через пищевод, и острую ненависть к ненасытному чреву.

Перепил, пережрал, сволочь такая, и как тебя только земля носит? Ведь клялся же соблюдать культуру пития, не наедаться в хламину, не налегать на острое и соленое. Сколько уже можно? Чай не двадцать лет…

Проведя краткий сеанс самоуничижительной психотерапии, я решил, что гораздо важнее вспоминать не вчерашний запой, а выяснить – где я нахожусь в данный момент времени. Беглый осмотр показал, что проснулся я не в избе Палыча. В комнате явно городской квартиры кроме меня никого не было. Ничего не понимая, я закрыл глаза, раздраженные ярким солнечным светом, проникающим через большие окна, и прислушался.

Неожиданно очнулся радиоприемник на прикроватной тумбочке. Громко зашипел, словно змея, прокашлялся хриплым басом заядлого курильщика и наконец явил слуху приятный голос дикторши:

«Доброе утро, радиослушатели. Предлагаем вашему вниманию праздничный выпуск открытой линии с нашими вождями. Напоминаем, что данная передача является обязательной к прослушиванию на всей территории свободной и независимой Русии. Для вашей социальной безопасности не рекомендуем выключать радиоприемники».

После её щебетания снова последовало шипение и заиграл бравурный марш.

Музыкальная заставка окончилась и первым к микрофону подпустили Верховного главнокомандующего, который по совместительству занимал пост Высшего духовного лица Русии:

– Братья и сестры! Христиане и нехристи! Русияне! Вот и пришел на нашу святую землю новый, 2022 год. Год ожиданий, надежд и забот. Какими они будут, приятными или грустными, зависит только от нас с вами. Но помните, что Иисус терпел и нам велел!

Только в терпении рождается понимание и принятие. Будьте скромны, послушны, не спорьте с начальством и с теми, кто стоит сегодня над вами. Ведь завтра вы сами можете занять их место и столкнуться с неприязнью подчиненных. Помните: «Ты начальник – я дурак. Я начальник – ты дурак». Эта мудрость помогла нашим предкам пережить ураганы и бедствия, преследовавшие Русию тысячу лет. Именно покорность скрепляла народное самосознание и сохраняла русиянскую душу в чистоте и благолепии.

Теперь о главном. Помните – враг не дремлет! Сотни тысяч безжалостных наемников, как и раньше, стоят у границ и ждут приказа. Не моргнув глазом, они готовы ввергнуть нашу Родину в пучину кровавого хаоса.

Содомиты, поганые извращенцы со всех концов Света нацелились на наших мужчин, женщин и детей, дабы втянуть их девственные сердца и чистые тела в дьявольский хоровод разврата и шизоидной похоти.

Будьте бдительны! И помните: лучше донести на невиновного человека, даже если это ваша мать, жена или ребенок, чем не донести на виновного. С невиновным мы разберемся, не переживайте. Система дознания и освидетельствования редко дает сбои, совершенствуясь с каждым днем. А вот пропустить врага – это непозволительное преступление, которое не имеет права совершить ни один гражданин Русии.

Далее слово взял министр экономики с очень уж бодрым голосом:

«Собратья и собратки! Поздравляю вас и сразу перейду к делу.

Строительство новых городов в Сибирейской тайге – вот чего требуют наши граждане. Больших, мощных, современных! Они позволят обеспечить общественно полезным трудом миллионы русиян. Мир нуждается в наших свалках. Европа и Америка задохнутся от радиоактивных и химических отходов без нашей братской помощи. Не время враждовать, время сотрудничать.

У нас имеются огромные территории, на которые нога человека не ступала долгие годы. Не будем собакой на сене. Раз Западу нужны наши свалки, значит, пусть платят! И они платят, будьте покойны. Только за прошлый год наши деловые партнеры увеличили выплаты на триста тысяч тонн продовольствия, полмиллиона пар трусов и два миллиона пар хлопковых носков. Не считая сотен контейнеров с видеомагнитофонами и пейджерами.

– Понятно: на тебе, боже, что мне не гоже, – пробубнил я. – А как же деньги, золото, промышленные станки и новые технологии?

Голос из радиоприемника, словно услышав меня, незамедлительно выпалил:

– И, конечно, наши мудрые правители позаботились о том, чтобы капиталисты платили не только вещами, но и деньгами, валютой! Целых сто миллионов долларов удалось выбить из жадных толстосумов. Эти средства, все до копейки, пойдут на развитие нашего прекрасного государства. На самом высоком уровне, уже принято решение о строительстве тридцати новых храмов, двадцати стадионов, об открытии телеканала и запуске радиостанции. С утра до вечера, дорогие граждане, вы будете находиться под неусыпным вниманием и отеческой заботой русиянских вождей, живущих по заветам Великих германских освободителей!

И завершил радиовыпуск министр здравоохранения и социального развития:

– Граждане свободной Русии! Мы с вами живем в прекрасном современном государстве. Эту божественную честь восемьдесят лет тому назад оказали нам Великие германские освободители. Без их вклада в победу над «красной плесенью» сегодня не было бы ничего хорошего, что окружает нас каждый день. Здоровые дети, счастливые родители, довольные жизнью пожилые люди. Это и многое другое – заслуга наших великих вождей. Русия процветает и крепнет!

Хочу с гордостью заявить, что к новому, 2022 году, мы подошли с полным пониманием того, что нужно делать. Как делать – это вопрос, но и с ним мы постараемся разобраться в ближайшие годы. К сожалению, решение проблем идёт не такими быстрыми темпами, которыми бы нам хотелось. И виной тому наследие проклятого прошлого, трясины начала двадцатого века, из которой мы выбираемся до сих пор. Слишком глубоко увязли допобедные русияне, слишком много дров наломали и дел натворили. Но мы не ропщем, а, засучив рукава, разгребаем авгиевы конюшни, доведенные до полного упадка нашими расточительными предками.

– Димитрий, хватит валяй, завтрак есть проспишь! – неожиданно раздался звонкий женский голос. Я вздрогнул и открыл глаза. Передо мной стояла Мари, та самая, которую я видел всего два раза в своей жизни. Девушка была одета в черную нацистскую форму. На погонах красовались вышитые золотом крест и две маленькие буквы СС. Она была свежа и удивительно хороша собой. Любоваться ею мне не мешала даже дикая головная боль и рвотные позывы.

– Доброе утро, как я здесь оказался? – пытался я собрать в кучу остатки памяти.

– О, мне все ясен. Алкоголизм прижиться в твой тела, – пожурила девушка, делая потише звук радиоприемника. – Хорошо, что я успеть добраться в деревня староверов так скоро. Иначе спасать тебя было бы поздно, упился бы до смерть.

Я обратил внимание, что она произносила слова, словно отдавая приказы – сухо, чётко и тоном, не терпящим возражений. Но спорить с ней и не хотелось.

– Встаю… О-о-о, моя голова, – придерживал я свой «кочан» руками, пока приподнимался с кровати.