Фаза

А потом все рухнуло. Закончилось. Не производили больше никаких процессоров, РЛС, вертолетов. И в конечном итоге все пришло к дню сегодняшнему. Артем сидит в кабинете старшего инженера эвакуированного НИИ «ЗАСЛОН». Все наработки остались нетронутыми, лежат в виде цифр и нулей на жестких дисках, медленно покрываясь пылью.

Все, что производилось до начала противостояния, не было рассчитано для сражения с неизвестным противником. Человечество оказалось не готовым к столкновению с чем-то непонятным и агрессивным.

Артем с сожалением и горечью осознавал, что и сейчас остатки людей, кочующие по оставленным военным и гражданским объектам, не научились эффективно бить противника. Сильный ЭМИ разрушает кластеры, но этого недостаточно. На их месте довольно быстро появляются новые. Утраченный объем восполняется.

Как и за счет чего это происходит, неясно. Люди не успели разобраться, а потом просто скатились в средневековье, и разбираться оказалось некому. Один он вряд ли сможет провести полноценное исследование. На руках нет ни одного образца материала, из которого состоит противник.

Хорошо, что догадались, что ЭМИ уничтожает или размыкает электрические цепи, из которых состоят кластеры. Причем вышло это совершенно случайно.

Генерал по большому счету прав, когда требует активного наступления. Ведь ничего подобного еще не было за всю историю противостояния. Своего рода поэтическая справедливость. Находясь на смертном одре, практически на последнем издыхании, люди вдруг, непременно вдруг, отыскивают чудодейственную технологию, которая позволяет им не только переломить ход сражения, но и выиграть войну.

Кажется, так все и происходило в старых фантастических фильмах. Любая война, даже самое необычное вторжение непременно оканчивались победой человечества.

В реальности все несколько иначе. В реальности у Артема куча наработок, ни одну из которых не успели довести до конца. В реальности у Минина нет возможности запустить исследовательский цикл, не говоря уже о производстве экспериментального образца.

Но что это за сигнал, который он засек? Ощущение складывалось такое, будто нечто действительно отправляло запросы на коммуникацию.

Артем включил системный блок и подождал, пока техника протестирует все системы, подключенные к ней.

Когда спутниковые тарелки включились и эфир заполнился странными шумами, Артем отключил файерволл, разрешив внешним системам получать и отвечать на исходящий сигнал. Затем он запустил консоль и написал: «Привет».

Ничего не произошло. Никто не ответил. И на что он только рассчитывал? Глупость!

– Сильно занят? – в приоткрытую дверь заглянул Эмиль.

– Заходи, – махнул товарищу Артем.

– Не надоело тебе еще в железяках и программах копаться?

– По крайней мере это интереснее, чем переквалифицироваться в повара.

– А что, – техник похлопал себя по вновь выпирающему животу, – зато ближе к припасам. Меня устраивает. Хотя и не все, – вздохнув, добавил он.

– Лучше бы мне помог.

– Ты знаешь, Артем, я об этом и хотел поговорить.

– О чем?

– О помощи, сопротивлении и всем прочем.

Лицо Эмиля снова сделалось беззаботным, в голосе появились шутливые нотки. Ему действительно было хорошо на новом месте.

– Мне пока нечем тебя порадовать.

– Вот и хорошо, – улыбнулся его товарищ. – Ты знаешь, мне кажется, мы нашли идеальное место. Нам надо остаться здесь. Запасов еды хватит на десятилетия, энергокупол надежно защищает нас от угрозы. Отличная возможность дожить свою жизнь в спокойствии и комфорте.

– Дожить? – Артем удивленно поднял глаза на техника.

– Многие ребята, кто не дошел досюда с «эваков», хотели бы быть на нашем месте, мне кажется. Но они остались в том лесу, на поле. Нам повезло больше. Я считаю, что не надо ничего искать.

– Что же тогда делать?

– Просто жить, – развел руками Эмиль. – Дядя Витя бы поддержал!

После этого разговора у Артема сделалось тяжко на душе. Наверное, так и появляется уверенность, что ничего нельзя изменить и не стоит искать лучшей судьбы.

Они еще какое-то время поговорили с Эмилем, потом Минин сказал, что ему нужно работать. Уходя, техник вскользь обронил что-то о солдате, о том, что иногда не знает, что ему делать. Артем не слушал, уткнувшись в монитор.

В консоли висело приветствие, отправленное в пустоту. Ответ так и не пришел.

Что-то на самой границе слышимости заставило Артема обратить внимание на радиолокационные помехи. Теперь они звучали иначе.

Минин открыл консоль мониторинга, желая отметить, когда произошли изменения в фоне. Так и есть! Но этого не может быть. Или может? Изменения произошли сразу после отправки сообщения «привет».

Можно считать это ответом? От кого? Кто отозвался ему с той стороны радиопомех?

Пальцы легли на клавиатуру и дописали: «Ты меня понимаешь?».

Неделю спустя

Спина явно не будет ему благодарна, когда он распрямится. Артем уже больше пятнадцати часов непрерывно сидел на табуретке, вводя различные словосочетания в надежде, что нечто, отозвавшееся на его приветствие, хоть как-то отреагирует на них.

Скрипнула дверь, и в кабинет ввалился генерал. Сначала он впустил внутрь свою негнущуюся ногу. Военный снял все повязки, оставив растрескавшуюся, бугристую плоть практически голой. Непонятно, делал ли он это для устрашения или еще для чего-то.

Швы, наложенные Артемом на лицо генерала, лопнули, и из ран выпирало нечто похожее на поролон. Выглядело отталкивающе.

Один-единственный глаз почернел окончательно, глазница потемнела, отчего лицо полковника выглядело теперь еще более зловещим.

– Я вернулся, Артем! – прорычал военный, щелкая вывихнутой челюстью.

Из шеи генерала торчали странные наросты, пропоровшие кожу. Это были поблескивающие металлические штырьки, напоминавшие разросшуюся щетину.

– Боюсь, мне нечем вас порадовать, – стараясь не смотреть в сторону военного, ответил Минин, свернув консоль.

– Чем ты там занимаешься, Артем?

Военный вытянул руки и схватил инженера за воротник. Минин попытался увернуться, но руки генерала оказались быстрее. Нечеловеческая сила швырнула его о стену.

Артем сильно ударился головой, рассек висок. В глазах поплыло.

– Мне нужны результаты, – голос генерала лязгал металлом. – Результаты, Артем. Дай мне их!

На пальцах вытянутых рук лопнула кожа, но за ней темнело нечто плотное, черное. Похоже, генерал действительно подсовывал туда какой-то упругий материал, вроде поролона.

Минин нащупал рюкзак, с которым пришел на эту базу. Перекинув его через плечо, он прислонился к стене, стараясь побороть слабость и усталость. Спина заныла, но это было несущественно по сравнению с болью в голове. Все-таки, похоже, он сильно ушибся.

– Генерал не в настроении, – выходя из темноты коридора, заявил солдат, поигрывая связкой ключей. – Покажи, что у тебя есть, Артем.