Щепотка яда на любовь

– Вот ловкач, – усмехнулся Вадим, когда я замолчала. – Везде успевает. Старая школа. И нет бы подвинуться.

– А что успел? И кто он такой?

Командир как будто не услышал.

– Значит, ему ты всё рассказала, а нам не хочешь, – поднимаясь со стула, сказал убеждённо.

– Да что ж такое. Ты чем слушал? – разозлилась я. – Мне сколько раз повторять? Нечего мне рассказывать и передавать нечего. Я никак не соображу, что вам всем от меня понадобилось!

Он повернулся и терпеливо пояснил:

– Нам нужно то, что ты должна вернуть Глебу. Ну или нашептать. Так понятно? И желательно это «что-то» получить сейчас, то есть первыми. Или теперь не совсем первыми… Короче, нам это нужно. Не строй дурочку. Ты здесь неспроста, я знаю.

– Здрасьте, – развела я руками. – Загадка на загадке. Нужно то, сам не понимаю что.

– Не верю я тебе, Ева. Не верю. Темнишь ты. И болтаешь слишком много.

– Ты уже говорил.

Вадим встал у двери, парни посторонились. Он взялся за ручку и вдруг снова посмотрел на меня.

– Не верю, – повторил обречённо. – Алексей, обыщи.

– Что? – испугалась я. – Что значит «обыщи»? Как он будет обыскивать? У меня и прятать негде.

Вопросы улетели в никуда. Вадим спокойно удалился из комнаты, радостный Алёша пошёл на меня, а третий остался подпирать дверь. Ну и наблюдать, судя по всему. Я же завопила, в ужасе представляя обыск (лапища у Алеши!), и полезла на стол. Мой крик вывел Алексея из себя, он словно озверел, хотя куда ещё-то. Но, оказалось, было куда.

Он домчался до меня и схватил за ноги, я к тому моменту забралась на стол и взялась за оконную раму. Сопровождала действия жутким криком, надеясь, что кто-то да услышит. Но этот псих потянул меня вниз, и я рухнула на колени. Слава богу, на стол. Больно, конечно, но не так сильно, как могло быть от встречи с полом. Я взвыла, Алёша стянул с меня сумку и перебросил дружку. Пока тот вытряхал содержимое, этот полез мне под подол.

– Куда? – заорала я и пихнула его ногой.

Попала по роже. Он, понятное дело, завопил.

– Достала ты меня, дура бестолковая!

– Ты уж выбери: дура или бестолковая?

Я спрыгнула со стола и встала по другую сторону от зверя.

– Пусто, – сообщил парень у двери.

– Конечно, пусто. Потому что ничего у меня нет.

– Плащ давай, – зло попросил Алёша.

– Да пожалуйста, – фыркнула я. – Только без рук.

Плащ отдала, там тоже ничего интересного не обнаружили.

– А ты помаду проверь, – решила посмеяться я. – Вы что, шпионских фильмов не смотрели?

– Погляди, – приказал Алёша. – А ты платье снимай.

– Ещё чего? – вытаращила я глаза.

– Снимай, говорю! – рявкнул он и придвинул стол к стене, так что я оказалась зажата.

– Ладно, ладно, – запаниковала. Можно и раздеться. Всё равно ведь не отстанут. – Только отвернитесь. Что рожи вытянули? Многого прошу? Всего лишь отвернуться.

Они, как ни странно, отвернулись. Платье я стянула и, прикрываясь рукой, отдала его Алёше.

– Держи. Только кроме булавки ты там ничего не найдёшь.

– А я не расстроюсь, – заявил он. – У тебя есть прочие интересные места, куда попрятать можно. И трогать их будет приятнее.

– Ты это брось, – краснея, пригрозила я. – Мысли дурные оставь при себе. Я девушка порядочная.

– А я порядочный парень.

– Вот уж сказки.

Платье, естественно, оказалось всего лишь платьем. Тут я поняла, что очередь дошла до меня, и совсем вжалась в стену. Не было два года мужика и не надо. Ещё два года потерплю.

– Алёша, давай договоримся, – кривовато улыбнулась я. – У меня точно ничего нет. Хочешь, поклянусь? Чем угодно, только не тронь.

Он почесал за ухом, посмотрел на товарища у двери.

– Выйдешь? – спросил. Тот потоптался и нехотя вышел.

– А что это значит? – поглядывая за плечо Алёши, заскулила я. – А? Алёша… Договоримся?

– Договоримся, – кивнул он и попёр на меня.

Но мы не договорились.

Далее наступили самые ужасные минуты моей жизни. Этого позора мне никогда не забыть.

Алексей впечатал меня в стену, хоть я и так готовилась с ней слиться. А ещё попискивала и боролась с желанием ударить. Зубы ныли при одной мысли, что Алёша заедет кулачищем мне по физиономии. А он наверняка бы заехал в ответ. В общем, я попискивала, не решаясь замахнуться, а он с довольным пыхтением меня ощупывал и осматривал, но в его понимании это был обыск. Конец вообще оказался непредсказуемым.

– Титьки у тебя балдёжные, – сказал он, после чего полез целоваться.

Я и до этого момента никакого удовольствия не испытывала, так тут совсем собралась помирать. Сжала губы, вытаращила глаза. Щеки как-то сами надулись, и я испугалась забрызгать Алёшу слюной. Если бы малость помедлила, то непременно бы забрызгала, но мне удалось вовремя завертеть головой. Ему стало неудобно, он отодвинулся. Поплевав в сторонку, я заорала:

– Последнего ума лишился? Идиот!

Мой недруг растерялся. Наверное, обиделся на плевки. Решив, что это с ним ненадолго и после он непременно начнёт выбирать кулак, я привычно взяла первый ход и заехала коленом по дорогому мужскому месту. Алёша сложился пополам, жалобно рыча и подвывая:

– Ну, дура! Убью же!