Ворон из пустого гроба

– Еще бы! Расслабятся – и могут попрощаться со своим статусом.

– Да даже если не расслабятся, теперь чванство им не поможет. И были-то не слишком способные, только прикрывались происхождением. А если появится новичок лучше их, то уже им придется гоняться за его расположением.

– Что за ерунда! – бросил Итирю возбужденным однокурсникам. Ему тоже было интересно послушать о «жутком монстре», но такие глупости звучали уж совсем нелепо.

– Ты чего, Итирю? – обернулся его друг, заметив презрение в тихом голосе, но Итирю только фыркнул.

– Насколько я понял, парень просто из знатного рода. И что в этом жуткого? Чушь какая-то. Мы же воины! – Он строго взглянул каждому в лицо. – Какой бы хорошей ни была твоя семья, если ты не владеешь мечом, говорить не о чем. Глупо шуметь, пока мы не увидели, на что он способен в зале.

Академия Кэйсоин, где обучались Итирю и его товарищи, готовила Ямаути-сю, телохранителей для дома Сокэ. Золотой Ворон, повелитель всех ятагарасу, жил в недрах горы Тюо, и там же находился двор. И пока верховный главнокомандующий со своей армией Уринтэн-гун защищал мир и спокойствие в столице, именно Ямаути-сю оберегали семью правителя и подчинялись ему напрямую.

Ямаути-сю состояли из отборных воинов и сильно отличались от остальных. Разумеется, элитные гвардейцы пользовались широкими полномочиями и сначала должны пройти суровое обучение в Кэйсоин. Считалось, что для поступления туда достаточно сообразительности и находчивости, а происхождение не имело значения, но, похоже, все давно было не так. И Итирю раздражало, что однокурсники слишком уж увлеклись, обсуждая родовитость новичка, однако те только вытаращили глаза так, будто увидели говорящего пса.

– Что это он? Может, на прогулке съел не то?

– Не-не-не, он надеется показаться умным сэмпаем[2 - Сэмпай (яп.) – старший, более опытный товарищ, который обязан присматривать за кохаями, младшими ребятами или коллегами, и помогать им. В то же время кохаи должны беспрекословно подчиняться сэмпаям и выполнять их поручения.] перед новичками, вот и тренируется. Ведите себя как следует, – зашептались вокруг, не скрываясь от Итирю.

– Знаете что?! – Парень привстал, но юноша, начавший разговор, поднял обе руки, точно останавливая его.

– Да ладно тебе, Итирю, остынь. Я ведь и сам не стал бы называть человека монстром только из-за его высокого происхождения. Есть и другие причины. – Он многозначительно улыбнулся. – Представляешь, говорят, он служил пажом молодого господина!

– Пажом молодого господина?!

– Правда?!

– Вот это да! – воскликнули вокруг другие ребята, выпучив глаза.

Молодой господин – это наследник престола, которому предстоит взять на себя управление Ямаути. И его паж вполне может когда-нибудь обрести власть при дворе как приближенный Золотого Ворона. Нет сомнений, что этого «монстра» ожидают самые радужные перспективы в Ямаути.

– А все-таки странно. Почему тогда его не взяли сразу ко двору, зачем ему в Кэйсоин? – недоумевал один из ребят, и Итирю нахмурился.

По системе теневых рангов положение чиновника зависело от его происхождения. И конечно, если бы молодому господину приглянулся кто-то недостаточно родовитый, он отправил бы его в Кэйсоин, чтобы законно продвинуть по службе. Но откуда же слухи об очень знатном роде «монстра»?

– Может, наследник решил, что паж слишком хорош и заслуживает лучшего, чем ему дает система теневых рангов?

– Так ведь он рискует не доучиться в Кэйсоин, даже если поступит.

Воспитанники, прекрасно знавшие суровость здешнего обучения, переглянулись.

– Вообще ничего не понятно. Он слишком замечательный только на фоне аристократа из Тюо?

– Но если слухи верны и вдобавок к высокому происхождению он еще и умеет драться, тогда парень точно монстр.

– Короче, главное – чтобы не оказался мерзким подлецом.

Ребята расшумелись, а Итирю, наоборот, затих и переваривал услышанное. Выходец из аристократического семейства, паж молодого господина… со своей родословной мог бы сразу получить пост при дворе, но решил поступить в Кэйсоин.

Перед Итирю с легким хлопком всплыло лицо одного мальчика. Неужели это он? Да нет! Он встряхнул головой, и заносчивое лицо со злобной ухмылкой исчезло. Тот ведь тогда точно сказал: «В Кэйсоин не пойду и в Тюо служить не буду!» Потому-то Итирю сам пошел в Кэйсоин.

Чтобы избавиться от нехорошего предчувствия, юноша быстро доел остатки риса из плошки.

Группа ребят вышла из столовой и зашагала в зал. Еще не закончились весенние каникулы, так что утреннюю тренировку можно было пропустить. Ребята собрались здесь по своей воле, немного поработали и направились из зала к умывальне, чтобы смыть пот. Один из тех, кто вышел первым, крикнул:

– Эй, новичок приехал!

Итирю и другие закричали:

– Ого!

– Так рано!

– Неужели правда новичок?

– Похоже на то. Да еще и на колеснице!

Колесницы, влекомые по небу конями, разрешались только высшим аристократам. Кажется, правда прилетел тот самый «монстр», о котором говорили с раннего утра.

Ребята наперегонки побежали смотреть, а Итирю, охваченный неприятным предчувствием, еле волочил потяжелевшие ноги. Когда он доплелся до места, друзья уже облепили азалии, наблюдая за вновь прибывшим.

– Ясно. Нагрянул пораньше, чтобы затащить вещи.

– Ты смотри, сколько у него всего! Я вот с одним узелком поступал!

– Еще и комнату ему дали самую новую!

– Наверное, учителя расстарались.

Слушая наполовину насмешливые, наполовину завистливые слова друзей, Итирю про себя присвистнул. Насколько он знал, его знакомый «монстр» не отличался любовью к роскоши.

С опаской разглядев через головы товарищей «монстра», прежде всего он заметил гордо расправленные плечи под полностью распустившейся сакурой. В утренних лучах солнца ярко сверкали великолепные одежды – расшитая белым узором темно-красная ткань. Юноша стоял спиной к воспитанникам, широко расставив ноги, давая слугам указания и размахивая при этом веером светло-лилового цвета с переливами и узорами из золотой фольги. Его блестящие рыжеватые волосы были аккуратно расчесаны, а когда он обернулся на голос слуги, Итирю показалось, что таких правильных черт лица он еще ни у кого не видел.

Кожа молодого человека под лучами восходящего солнца напоминала белые лепестки только что раскрывшегося пиона. Огромные глаза сверкали подобно чистому источнику в свете дня. Черты лица его были мягкими, будто у девочки, но сжатые губы и густые брови говорили о том, что эта красота не означает покорности. По мальчику видно, что он решителен, упрям и очень уверен в себе; он не просто красив, в нем чувствовалось что-то притягательное.

Если бы здесь оказался придворный поэт, при виде такой красоты он не удержался бы и сложил пару-тройку строф. Но Итирю было совершенно наплевать на внешность новичка. Он с облегчением вздохнул, потому что этот «бывший паж молодого господина» оказался вовсе не тем, о ком он подумал.

«Как хорошо, что это не он!»

При этой мысли все его мрачные предчувствия улетучились, будто их и не было.

Товарищи Итирю, разглядев мальчика, начали перешептываться:

– Вот это мордашка!

– Конечно! У аристократов-то в наложницах сплошь красавицы!

– Вот бы он носом вниз грохнулся!

Итирю отвернулся от болтунов уже в хорошем настроении.