Безумный бог

– Никогда!

Кайрик терпеливо заулыбался и потряс черепом:

– Ай-ай-ай, Адон. Ты не должен лгать. Теперь только я могу тебя спасти.

Адон поспешил укрыться за Келемваром, волоча за собой плащ Жергала, наполненный тенью.

Кайрик протянул было руку к ним обоим, но Повелитель Смерти перехватил его запястье. Келемвар набрался наглости и взглянул Единственному и Вездесущему прямо в глаза, после чего сравнялся с ним ростом, а Жергал тем временем протолкнул Адона в городские ворота, даже не потрудившись их открыть.

– Верни его, Келемвар! – прошипел Кайрик. – Вызови его немедленно, или я сделаю так, что ты присоединишься к своей шлюхе в тюрьме Хельма!

– Ты не имеешь никаких прав на Адона, – спокойно ответил Келемвар, – Он ведь взывал ко мне, а не к тебе.

– Адон безумен! – взорвался Кайрик. – Это делает его моим!

– Это делает его твоей жертвой, а не почитателем. Тир объяснит тебе разницу, если ты удосужишься его позвать.

Кайрик вырвался и отступил назад. Запястье вместе с ладонью и пальцами осталось у Келемвара, но такие мелочи на заботят богов. Единственный помахал культей перед лицом Келемвара.

– Тебе не лишить меня моего приза, Келемвар! Адон мое доказательство!

– Какое еще доказательство? – Келемвар отбросил кусок руки Кайрика, словно какой-то мусор.

– Доказательство моей правоты! – Рука Единственного потащилась к своему хозяину, перебирая пальцами, как паук лапками. – Обвинение против меня гласит: безвредность по причине безумия. Разве смог бы безвредный бог украсть патриарха у Мистры?

Келемвар покачал головой.

– Ты ничего не украл, кроме его жизни. Мольбы Адона делают его Лживым и Неверным по отношению к Мистре – и вовсе не делают его твоим Преданным. – Он вырос настолько, что уже глядел на Единственного сверху вниз. – Адон теперь мой. Как и все это царство.

Кайрик вытянул культю, и в следующее мгновение его отторгнутая рука взлетела к горлу Повелителя Смерти и прилепилась там намертво.

– Ты еще не знаешь главного! Тир на моей стороне!

– Тогда обращайся к нему. – Келемвар оторвал руку Единственного от своего горла, лишившись части собственной глотки, и швырнул в Кайрика все это кровавое месиво. – А до тех пор оставь меня в покое. Мне предстоит много дел до суда.

Пока Келемвар говорил, рана на его шее затянулась. Он повернулся к Единственному спиной и продолжил работать над идеальным зеркалом, в котором отражение Кайрика исчезло за появившимися клубами черного дыма.

В ту же секунду вернулся Жергал, ведя за собой изумленную душу Адона.

«Жду ваших приказаний, Повелитель Смерти».

Келемвар уставился на пустую равнину:

– Интересно, вернется ли Кайрик?

Жергал пожал пустыми плечами под плащом:

«Вряд ли это имеет значение. Вы действовали, как предписывает закон».

– Все равно. Повелитель Смерти, – сказал Адон, – я благодарен за то, что ты не отдал меня ему. Келемвар перевел взгляд на патриарха:

– Не благодари, пока не выслушаешь свой приговор, – Он перевел взгляд на желтые глаза, парившие под капюшоном Жергалова плаща. – Отведи его в Хрустальный Шпиль и поставь в конец очереди. Проследи, чтобы он никуда не делся.

Глаза Жергала вспыхнули золотым огнем, и он отвесил поклон.

«Как прикажете».

С этими словами сенешаль разделился на две аватары. Одна поволокла Адона в Город Мертвых, на этот раз все-таки открыв ворота, а вторая встала за спиной Келемвара.

«Если мне будет дозволено заметить, – произнес сенешаль, – я полагаю, что есть решение, как выйти из вашего затруднительного положения, не нарушая при этом ни одного из тех правил, что вы сами для себя определили».

Келемвар удивленно поднял бровь:

– Слушаю.

«Пусть Адон увидит Мистру вашими глазами. Ваши чувства достаточно сильны, чтобы противостоять Кайрику».

Келемвар вздохнул:

– Если бы все было так легко, Жергал, но любовь и почитание бога не одно и то же. Адон должен видеть в Мистре богиню, а для меня она все та же смертная, как и я сам.

40

Хала, опустившись на колени сзади нас, дожевывала бедренную кость с ужасным хрустом. К счастью, почти все прохожие в этом темном переулке лишь вздрагивали и спешили удалиться, особенно не вглядываясь, в чем там дело. Только один раз три дородных охранника шагнули в тень, чтобы посмотреть, откуда доносится это жуткое чавканье, но Сванхилда со своими помощниками быстро с ними разобралась, так что они уже не могли причинить нам неприятности.

Почему Хала не пожелала остаться в храме и закончить трапезу там, было для меня загадкой. После смерти Настоятеля я потребовал, чтобы мы немедленно отправились на поиски Физула Чембрюла, и тогда служители Кайрика привели меня в этот тайный туннель. Хала тоже захотела пойти, она ползла сквозь узкий проход на коленях, не выпуская из зубов целую ногу Форнолта. Ее общество вынудило нас идти по городу, выбирая закоулки и окольные пути; даже в Зентильской Твердыне лошади, питающиеся мясом, были редкостью, и мы не желали заранее оповещать шпионов Физула о нашем приближении. В эту минуту я стоял перед Южными Воротами, прикидывая, как нам потихоньку провести вымазанную кровью кобылу мимо часовых.

– Чего ты ждешь?

Хотя вопрос прозвучал за моей спиной, я сразу понял, кто его задал: внезапно повеяло холодом и запахом смерти, а в ушах у меня зазвучала тысяча голосов. Я развернулся на каблуках и оказался лицом к лицу с окровавленным призраком в черных кожаных доспехах. Кайрик скрежетал зубами, работая голыми челюстями, наполняя всю улицу жутким звуком, а в проваленных глазницах под надбровьями горели ярче обычного его черные глаза. Если он и заметил шестнадцать обомлевших служителей, павших позади него на колени, то даже виду не подал. Видимо, он не произвел впечатления только на Халу: кобыла продолжала жевать свою кость и не обращала на него внимания.

Кайрик поднял три костлявых пальца;

– До суда осталось три дня. Я промолчал, опасаясь, что заклинание Блудницы принудит меня выпалить что-то неразумное, сказать правду: «Тысяча извинений, великочтимый Бог, но я не могу выполнить твою просьбу, ибо занят другим делом – ищу способ вылечить твое безумие».

Скелет Кайрика опустил руку на мое плечо:

– Есть хорошая новость: я обманом заставил Мистру напасть на Маска, так что теперь она заперта в тюрьме у Хельма. – Воистину, в своей хитрости Единственный не знал себе равных, ведь все остальные боги верили, что Блудница угодила в тюрьму из-за собственной глупости. – Больше она не будет нам досаждать, но мне нужен «Кайринишад».

При упоминании о священной книге Сванхилда и несколько ее помощников подняли головы.

Единственный так крепко сжал мне плечо, что заныла ключица, а он тем временем продолжал:

– Этот пожиратель гноя Келемвар украл мою улику.

– Какую улику?

– Душу Адона. Я забрал его у Мистры.