Второе начало волшебства

Второе начало волшебства
Кирилл Туров

Иван и Алёнка Пантелеевы – ученики первого курса магической гимназии. Будучи круглыми сиротами, они вынуждены обеспечивать сами себя, без чьей-либо помощи. При этом они пытаются учиться в магической академии, чтобы когда-нибудь стать настоящими храмовниками – борцами с нечистой силой. Путь студента волшебного университета тяжек, но полон приключений. Где ещё можно научиться, как заговаривать болячки, чем задобрить домового и у кого можно раздобыть сапоги-скороходы?

Кирилл Туров

Второе начало волшебства

Пролог

– Пантелейка-Пантелейка, потерял чужую лейку!

– А ну, кыш, детвора!

Я топнул ногой по порогу, но ребятня только спряталась за забором, а потом опять начала кричать свою дразнилку. Знают засранцы мелкие, что у меня сердце доброе и пользуются этим вовсю. Вот и сейчас – только приехал с купеческого слёта, а уже собрались и новых историй ждут. Да, и на самом деле, мне самому интересно им разные сказки рассказывать. Очень уж нравятся их лица – живые, весёлые. Начинаешь вещать, а они вслушиваются, удивляются, боятся, смеются, как будто и вправду всё, что я говорю, на самом деле с ними происходит. Улетают в неизвестные дали, бьются с чудищами болотными, спасают красавиц от злодеев, влюбляются. А может быть и правда это всё когда-то происходило? И ничего я не выдумывал совсем? Даже сам иногда сомневаюсь.

– Ну, Пантелейка, ну, расскажи ещё раз про храмовников!

– Да, чего вам рассказывать-то? Уже весь язык стёр!

Все дети наперебой свои любимые истории выкрикивать начали.

– Расскажи нам, как Алёнка кикимору из болота изгоняла!

– Нет-нет, лучше расскажи, как Ванька с Домовым Кузей познакомился!

– Нет, лучше историю про то, как они вместе от ведьмы убегали!

– Тихо-тихо! По порядку! Цыц!

Все дети разом замолчали, надеясь на мою благосклонность. Увидели, что я и правда собрался им сказки рассказывать. Будут до самого вечера теперь во дворе торчать, слушать меня во все уши. Ох, и достанется мне снова от соседей. Ну да, ладно.

– Чтобы про Ивана- и Алёнку-храмовников вам рассказывать, придётся с самого начала начинать. Как они в школу поступили, как первый год закончили, чему их учителя за это время обучили. Просто так не поймёте вы, почему они тот или иной заговор против беса использовали. И будете потом переспрашивать. А так, до следующего слёта вам поведаю, что с ними в школе приключилось, и как они из этих передряг выбирались. Только пока рассказываю, чтобы ни звука от вас не слышал! Иначе, сразу домой пойду. Всё понятно?

Дети послушно молчали, даже отвечать ничего не стали. Любили они истории про храмовников, что уж тут сказать. Немало их, этих историй по миру ходит. Вот только про Ивана с Алёнкой всего одна, зато какая. На все века. Из уст в уста передаётся и каждый раз новыми подробностями обрастает. Её-то я всё время и рассказываю детям – а им всё не надоест, слушают и слушают. Бывает, даже родители их захаживают. Вроде бы, забрать чадо своё приходят, а нет-нет, да садятся на лавочки сами, да заслушиваются вместе с детьми. Оно и понятно – истории мои, они всем подходят – и стар, и млад много чего почерпнуть может. Главное, чтобы желание было.

– Вот и славно. Ну что ж. Начну, пожалуй, с того, как они в городе жили, пытались в школу поступить, но не получалось у них это никак сделать.

– Пантелейка, а скажи, пожалуйста, откуда ты столько про них знаешь?

– О, так я вам записки Ваньки, младшего брата Алёнки пересказываю. Он их всю жизнь свою вёл. И ведёт, наверное, до сих пор. А может, и сгинул где, когда с очередной тьмой сражался.

Глава первая. Преступник и заступник

– Держи вора! Люди, пацан тот, булку с прилавка стащил. Ловите хулигана!

Хулиган, а точнее я, пробирался сквозь толпу людей на площади, держа за пазухой ломоть белого хлеба. В очередной раз мне пришлось его стащить у старого скряги-булочника, который этот самый хлеб вечно продавал в три дорога. Шёл я быстро, но как можно аккуратнее – заговор для отвода глаз действовал только в том случае, если прочитавший его никого другого не заденет. А если уж заденет – жди беды, хлопнет так, что вся площадь сразу на его чтеца ставится. Не знаю, почему с этими заговорами всегда такая беда – с одной стороны всегда полезное что-то дают, но с другой стороны всегда какая-нибудь заковырка в них есть.

– Да, куда он делся, злодей?! Только что тут был, засранец мелкий.

Сегодня булочник почему-то разозлился, как никогда. И преследовал меня целых два квартала. И чего ему за прилавком не сидится? Мне пришлось двигаться дальше – если булочник меня поймает, то сдерёт с меня три шкуры. Все предыдущие булки припомнит. Толпа становилась всё больше, из-за чего дальше двигаться было опасно – действие заговора ещё не закончилось, а булочник был совсем неподалёку. Поэтому я встал на месте, боясь задеть какого-нибудь случайного прохожего. Я лихорадочно соображал, что мне делать дальше, делая редкие шажки вперёд и назад, уворачиваясь от очередного горожанина. Минус отводного заклятия ещё и в том, что никто другой тебя совсем не видит и может спокойно налететь со всей скорости.

– Я могу вам чем-то помочь, господин?

– Да, можете! Найти дрянного мальчишку-оборванца, который в очередной раз обчистил мою лавку с хлебом!

Голос булочника был всего в нескольких шагах от меня, и я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Я медленно обернулся и уставился на булочника, который разговаривал с каким-то бородатым седым мужиком, наряженным в странного вида одежду. Бородатый огляделся вокруг, на секунду задержал взгляд на мне, от чего меня даже затрясло. Неужели он меня увидел? Но потом он продолжил рассматривать толпу, словно меня и не было. Кажется, пронесло.

– И много он у вас украл?

– Половину буханки! Вторую половину я успел вырвать у сорванца!

– И вы ради этого преследовали его целых два квартала?

– Откуда вы знаете, что я бежал за ним так долго?

– Вы же Василий Бражников? Владелец хлебной лавки на пекарном переулке?

– Да, он самый. Знаете меня?

– Конечно. Только у вас хлеб и беру. Василий, подскажите, это не тот самый воришка?

После этих слов, собеседник булочника ткнул пальцем прямо в меня. Всё-таки попался. Я замер и остановил дыхание. Отводящий заговор действовал гораздо лучше, если тот, кто его применяет не шевелится вовсе. Тем не менее, бородатый смотрел прямо на меня, улыбался и показывал лавочнику в мою сторону. Но булочник и не думал меня замечать.

– Кто? Где?

Почему-то, бородатый не стал настаивать. Вместо этого, он незаметно подмигнул мне и повернулся к булочнику.

– Извините, видимо показалось.

– Вот и все так говорят. Видят его мельком, а когда я прихожу туда, где он только что было – его уже и след простыл. Видимо, опять караулить придётся.

– Возвращайтесь в лавку. Запереть не забыли её?

– У меня помощник там остался. Ладно, спасибо, что попытались.

– Не за что.

Весь их разговор я старался дышать как можно тише. А потом выдохнул и собрался идти дальше. Но бородатый посмотрел на меня, покачал головой, а потом щёлкнул пальцами. В тот же миг, я почувствовал, что заговор отвода глаз перестал действовать. Странное это было ощущение, как будто одеяние какое-то с меня сняли. Каждый раз это происходило, когда заговор заканчивался, но никогда это не было так быстро.

– Не вздумай убегать. Иначе выдам тебя Бражникову.

Всё ясно. Седобородый что-то со мной сделал. Я ещё раз глянул на него, оценив наряд. Верхом у него было красивое белое одеяние, вышитое по краю красной нитью. Ноги были одеты в красивые красные сапоги. На голове ничего, кроме небольшой повязки, удерживающей волосы не было. Несмотря на седую бороду и волосы, мужик вовсе не походил на старца. Морщин на лице почти не было, но ярче всего его возраст выдавали яркие, светлые, молодые глаза.

– Спасибо за помощь. Чего вам от меня надо?

– Вот так сразу и чего-то надо? Может я от сердца помочь решил?

– Не бывает такого. Не верю. Я слишком долго прожил в этом городе. За последние пять лет встретил только трёх человек, которые за просто так помочь могут.