Бог – что захочет, человек – что сможет

Летописец свидетельствует, что хан, увидавши Александра, сказал своим вельможам: «Всё, что ни говорили о нём, всё – правда: нет подобного этому князю».

Уважение, восхищение Батыя князем имело для дела жизни Александра – сохранения хотя бы относительной независимости – большое значение.

Вернувшись в Новгород, Александр не мешкая выступил ко Пскову и взял его. После этого вошёл в Чудскую землю, во владения тевтонских рыцарей. 9 апреля 1242 года на солнечном восходе началась знаменитая битва – Ледовое побоище. Немцы и чудь пробились острою колонною, «свиньёю», сквозь русские полки и погнали уже бегущих, как Александр обогнал врагов с тыла и опрокинул их. Была сеча зла, отметил летописец, льда на Псковском озере стало не видно, всё покрылось кровью. Когда Александр возвращался после победы в Псков, пленных рыцарей вели пешком подле коней их.

Весть о разгроме псов-рыцарей раньше, чем князь с дружиной оказался в пределах переяславльской земли, достигла его малой родины. Слухом земля полнится. Желанные вести – мил гонец. Стояли жаркие майские дни. Подходившие к берегу у подошвы Александровой горы ладьи с воинами крестьяне встречали хлебом-солью, поднесли князю братину с пенным ржаным квасом, который лучше всего на свете утоляет жажду пахарей и воинов в страдные дни. Дай Бог покой да квас такой!

…Отправился я к холодильнику самолично. Взял в руки двухлитровую запотелую бутыль с очаковским квасом, чтобы предоставить возможность каждому по вкусу, кому как нравится, погуще или пожиже, творить крпушкинскую окрошку, ибо не что другое, как квас, не свяжет воедино сложенные в большую кастрюлю ингредиенты – мясо, картошку, редис, салат, лук. Да посолить бы в меру не позабыть.

Стол кухонный, от всего прочего освобождённый, заполнили составные части окрошки, большая липовая доска, нож, солонка, перечница, деревянная ложка, вместительная кастрюля – кухонное оборудование и орудия производства. И пошла работа: всё, что собрал на огороде, извлёк из холодильника, теперь надо обратить в крошево. Фундаментом легли на дно кастрюли мелко нарезанный салат, острые, пахучие приправы, лук-репка и его зелёные перья. Затем принялся крошить мясное. Облупил и мелко порубил полдюжины сваренных вкрутую яиц. Особое старание следовало проявить при закладке в окрошку картошки. Картошка в мундире, сваренная на электроплитке, рассыпчатая, сахарная, её, очистив от кожуры и размяв толкушкой в тесто, деревянной, с длинным черенком ложкой перемешиваю с зеленью и бело-золотистой яичной структурой. Старательно перемешивая всё, что уже попало в кастрюлю, вдруг вспоминаю, что Солоухин в окрошку советовал подкинуть мелкорубленой, солёненькой красной рыбки – лосося, форели. Нынче это вовсе не дефицит. Учёл этот добрый совет обожаемого писателя, отличавшегося в жизни и в своих «земных» книгах тонким вкусом.

И часа не прошло, как дочь Елена Юрьевна стала всех сзывать на большую веранду, смотрящую в сад:

– Прошу к столу, криушкинская окрошка готова.

Александру Невскому – благодарная Россия

Среди зимы и не к дате, казалось, ни к чему публиковать репортерский снимок, сделанный в июле (фотографию эту только 29 декабря принёс в редакцию Александр Иосифович Козловский), но, поскольку в сдаче патриотических позиций доехали-дошли до края, не мог редактор в январе 1994 года упустить случая поговорить на тему «Патриотизм и искусство».

Памятник Александру Невскому издалека предстаёт взорам людей величавым, торжественным. Он напоминает формами и силуэтом храмы древнего Пскова. Как знаменательна эта перекличка исконно русских пластических форм! Связь скульптурной композиции с эпическим рельефом местности (памятник сооружён по рекомендации учёных – историков, археологов, этнографов – на горе Соколихе, вблизи Пскова, по дороге на Гдов) отсылает сознание, память в глубину веков, к истокам Древней Руси. Монументы, прославившие их творцов, как правило, давались им тяжело. Почти четверть века напряжённого труда, озарений гения и крутые повороты судьбы скульптора Этьена Фальконе – цена создания памятника Петру Великому, Медного всадника. А волевое напряжение Огюста Родена, преодолевшее все препоны на пути к воплощению своего видения «Граждан Кале»! Андреа Верроккьо, едва успел закончить модель конной статуи кондотьера Коллеони в глине и подготовить её к литью, как от перенапряжения заболел и через несколько дней скончался в Венеции, куда переехал из родной Флоренции. Примеры можно множить. Многолетняя самоотверженная работа московского скульптора Иосифа Ивановича Козловского над композицией «Александр Невский с дружиной» из этого ряда.

«С самого начала, – вспоминает Александр Козловский, – отец испытывал сопротивление реализации конкурсного проекта. Да и сама задача сооружения монумента в честь победы на Чудском озере, Ледового побоища, была крайне сложной для разрешения. Первоначально задумывался памятник из псковского известняка, но при весьма значительном масштабе сооружения замысел был практически неосуществим. Привязка монумента к острову Сиговец (Вороний камень) имела свои нежелательные аспекты. Главный недостаток – труднодоступность места, а значит, практически безлюдье. Ветры, волны на Чудском озере создавали дополнительные трудности.

Публичное обсуждение проекта памятника героям Ледового побоища вызвало острую реакцию со стороны «побитых». Из Германии пошёл поток публикаций, в которых утверждалось, что никакой битвы на Чудском озере не было. Археологическая экспедиция Потресова и Караева в итоге подводных работ представила многочисленные вещественные доказательства. В ходе долгих дискуссий отвергли идею установки памятника на острове Сиговец. Несколько лет подыскивалось и утверждалось место памятника вблизи Пскова. Наконец, благодаря активности тогдашнего первого секретаря Псковского обкома И. С. Густова было принято решение Совмина о месте (гора Соколиха) и об отливке монумента в бронзе. Казалось, дело пошло, но тут началась печальная история памятника на Поклонной горе. Все московские форматоры, увеличители оказались в этом деле задействованы. Пришлось переориентироваться на Ташкент, где местные специалисты принялись за подготовительный процесс. До отливки там дело не дошло. При Андропове Поклонную гору «заморозили» и в распоряжение Иосифа Ивановича с охотой перешли опытные московские форматоры и увеличители. Но возник Горбачёв, и снова надо было обсуждать: делать или не делать памятник Александру Невскому. В гипсе памятник был окончательно принят только в 1988 году. Принимали от Министерства культуры Орехов, Клыков, Цигаль. Отливали в Ленинграде на «Монументскульптуре». Учитывая грандиозные размеры памятника, это самоотверженный труд литейщиков, чеканщиков, да и скульпторы были в постоянном напряжении, автор композиции слёг от переутомления и скоро Иосифа Ивановича не стало. Мной и Роксаной Сергеевной Кирилловой по всему огромному объёму осуществлялась авторская проработка.

Большие испытания пришлось выдержать на монтаже, осуществлённом осенью 1992 года – зимой 1993-го. Всю массу строительных работ взяли на себя псковичи. Монтаж вели специалисты Новгородского треста «Стальмонтаж». Никто в мире не сделал бы того, что смогли в трудных зимних условиях наши русские монтажники. Только один пример. После того, как сняли леса, необходимо было приварить последний кусок, закрывающий монтажное отверстие на шее коня. Краном подняли недостающий фрагмент, а это несколько квадратных метров. Но как его приварить на такой высоте. Риск большой: представьте, резкий порыв ветра, и сварщик-монтажник полетит вместе с листом с тридцатиметровой высоты. А какое требуется мастерство, чтобы в таких условиях варить!