Все о Франции

Но поначалу Франция оказала вполне доброжелательный прием новому королю. Слишком свежа была в памяти грустная картина агонизирующего на троне Людовика XVIII, чтобы французы не испытали чувства облегчения, даже радости при виде этого полного величия и энергии человека. Молва наградила его лестным прозвищем – Король-рыцарь. Даже у либералов, левой оппозиции монархии, Карл X поначалу не вызывал аллергии: одним из первых его шагов в области внутренней политики стала отмена цензуры печати.

Но вскоре новый король стал находить выход своей энергии вовсе не так, как от него ждал народ и его окружение. В следующие полтора-два года Карл X предпринял такие меры, которые ущемляли коренные интересы или убеждения широких слоев населения, в частности и значительной части правящей элиты. Из армии уволили 250 наполеоновских генералов. Был введен закон о святотатстве, который карал смертной казнью за осквернение святых даров. Закон о так называемом миллиарде для эмигрантов (т. е. возмещение ущерба тем, кто в годы Революции бежал из страны) оскорблял патриотические чувства большинства французов, разделивших судьбу родины во время Революции. Новый король распустил национальную гвардию; им предпринимались попытки восстановить право первородства (старшинства) при разделе наследства, нарушавшее принцип гражданского равенства. Он также стремился провести законы против свободы печати. Эти, а также другие действия короля и руководимого им правительства привели к расколу в правительственном лагере. Часть консервативной партии под давлением общественного мнения перешла в оппозицию.

Страна в очередной раз приближалась к политическому кризису. Предотвратить его можно было конституционными методами. Для этого было достаточно, чтобы Карл X пошел навстречу требованиям оппозиции. Но такая политика ему глубоко претила. Он осознавал себя монархом по милости Бога, а не по воле французской нации, а потому и не считал себя связанным в действиях ее мнением. Фактически Карл X отказался от политического наследия Людовика XVIII, который пытался соединить – и на первых порах небезуспешно – божественное право королей с конституционным правом нации. Карл X предпочитал видеть в Хартии лишь одну из традиционных «вольностей», даруемых королем своим подданным. Он избрал путь отказа от компромисса, не понимая, что тем самым подрывает политическую основу монархии.

Глубоко символично, что Людовик XVIII за десять лет своего правления так и не выбрал времени для церковной коронации, хотя до него не было случая, чтобы король уклонился от таинства миропомазания. Весьма вероятно, что он опасался стать королем «в большей мере», чем того хотели французы. Карл X повел себя иначе. Стремясь подчеркнуть богоданность своей власти, он короновался 29 мая 1825 года в Реймсском соборе, как это делали до него многие короли.

Эта средневековая церемония произвела гнетущее впечатление на общество. Значительную его часть, отнюдь не отождествлявшую себя с католической церковью, шокировал вид Карла X, распростертого ниц перед алтарем. Нелепо выглядел он и тогда, когда в соответствии с древним обычаем обходил ряды золотушных больных, осеняя их крестом и приговаривая: «Король коснулся тебя, Бог тебя исцелит!» Из 121 больного пятеро действительно исцелились. Многих покоробила и нарочитая роскошь многодневного торжества, собравшего в Реймсе всю столичную знать, дипломатический корпус и многочисленных гостей из разных стран. А праздничное убранство древнего собора, напоминавшее мишуру театральных декораций, вызывало откровенную насмешку.

Коронационные торжества, как того и добивался Карл X, действительно стали впечатляющим событием, о котором долго не смолкали пересуды. Они подтвердили репутацию французского двора как «самого блистательного в Европе», на который по мере сил и возможностей равнялись дворы других стран. Но внутриполитические последствия коронации оказались крайне отрицательными. Уже давно появился и все больше усиливался разрыв между вкусами, интересами и запросами общества и двора, что служило источником политической напряженности в стране.

На выборах в палату депутатов 1827 и 1830 годов либеральная оппозиция дважды подряд одержала убедительную победу. Политический кризис достиг величайшего накала. И тогда Карл X своими действиями ускорил развязку. В августе 1829 года он назначил правительство во главе с герцогом Жюлем де Полиньяком. Новый глава правительства принадлежал к семье, к которой Карл X издавна питал привязанность (Жюль был сыном известной фаворитки Марии Антуанетты), но которая еще с дореволюционных времен была крайне непопулярна во Франции. Перед новым правительством Карл X поставил задачу – восстановить королевский абсолютизм.

Во исполнение воли монарха 25 июля 1830 года и появились ордонансы (королевские указы) об отмене свободы печати, роспуске палаты депутатов, повышении избирательного ценза и назначении новых выборов в палату. Самонадеянность правительства вызывает неподдельное изумление – оно не отдало абсолютно никаких распоряжений на случай массовых беспорядков в столице. Сам Карл X, подписав ордонансы, со спокойной совестью уехал на охоту, вероятно, все еще искренне полагая, что народ Франции с радостью встретит любое распоряжение своего монарха, посланного им Богом.

Первыми свой протест высказали журналисты и печатники, потерявшие работу из-за этих ордонансов. Их протест получил массовую поддержку. На улицах собрались толпы возмущенного люда, которые уже 27 июля стали вооружаться и строить баррикады. Спустя два дня Париж полностью оказался во власти повстанцев. Карл X, пребывавший вместе с семьей сначала в замке Сен-Клу, затем – в Рамбуйе, не отдавал себе отчета в происходившем. Прежний опыт – в молодости он был свидетелем восстания 14 июля 1789 года в Париже – его, к сожалению, ничему не научил. Лишь в ночь с 29 на 30 июля он наконец дал согласие на отставку правительства Полиньяка и отмену ордонансов. Но деятели либеральной оппозиции, верховодившие в Париже, попросту отмахнулись от него.

Оставленный всеми, 2 августа Карл X подписал отречение от престола в пользу своего малолетнего внука, после чего он потребовал и от своего сына поступить так же. Можно представить себе чувства герцога Ангулемского, всю сознательную жизнь готовившегося принять корону и в решающий момент вынужденного от нее отказаться. Но те несколько минут, пока он не подписал отречение, формально он считался королем. Он и вошел в историю династии под именем Людовика XIX, поставив печальный рекорд самого короткого царствования.

Луи Филипп I

7 августа 1830 года настал звездный час младшей ветви королевской династии, когда палата депутатов, предварительно объявив трон вакантным, предложила его Луи Филиппу, герцогу Орлеанскому, и его потомкам по мужской линии в порядке первородства. Через два дня состоялась церемония гражданской коронации: герцог Орлеанский принял присягу на верность конституции, подписал Хартию, после чего ему были вручены королевские регалии. Отныне он именовался Луи Филиппом I, королем французов.

Столь необычная церемония возведения на трон, противоречившая вековым традициям династии, о которых совсем недавно напомнил Карл X, символизировала важную перемену в характере режима конституционной монархии по сравнению с периодом Реставрации. Хотя его основные составляющие – король, Хартия, палаты – оставались неизменными, их относительная роль изменилась. Власть короля отныне основывалась не на божественном праве, а на суверенитете нации. Хартия рассматривалась в качестве договора между французским народом и свободно избранным им королем, который теперь обязан был уважать конституционные права и свободы граждан. Не случаен был и выбор имени короля. Чтобы подчеркнуть новое качество королевской власти, не годились отдельно взятые имена ни Людовик (то же самое, что и Луи), ни Филипп, слишком уж отдававшие нафталином.

С приходом Луи Филиппа во Франции возникла некая промежуточная между наследственной монархией и республикой форма государственности. В стране был сделан огромный шаг в направлении укрепления конституционного строя и перехода от наследственного к выборному способу передачи государственной власти.

Новый король Франции Луи Филипп родился в 1773 году. Он был сыном Луи Филиппа Жозефа, герцога Орлеанского, и принцессы Луизы Аделаиды де Пентьевр. От своего деда Луи Филипп унаследовал титул герцога Шартрского. Принц крови, близкий родственник короля («Бурбон левой руки»), наследник богатейшего во Франции состояния, он, по всей вероятности, должен был разделить участь Бурбонов во время революции. Однако политическая метаморфоза его отца, открыто порвавшего с династией и под именем гражданина Филиппа Эгалите[49 - Эгалите (еgalitе) по-французски означает «равенство».] примкнувшего к левому флангу революционных сил, направила и его жизнь по другому руслу.

Несчастья, которые во время революции и сразу после нее обрушились на Бурбонов, в конечном счете постигли и Орлеанов. Филипп Эгалите, избранный членом Конвента, в январе 1793 года проголосовал за казнь Людовика XVI. Но вскоре сам был осужден на смерть Революционным трибуналом: так уж повелось в революционной мясорубке – сегодня казнишь ты, а завтра – тебя. Два сына Филиппа Эгалите – герцог Монпансье и граф Божоле – оказались в тюрьме. Луи Филипп избежал ареста. С 1791 года он находился в армии, сначала в чине полковника, потом – генерала. В кампанию 1792 года он принимал участие в знаменитых сражениях при Вальми и Жемаппе. После измены главнокомандующего французскими войсками генерала Дюмурье ушел за линию фронта, куда заблаговременно переправил и сестру Аделаиду, дав повод для преследований революционными властями отца.

Окончательно разойдясь с революцией, Луи Филипп, однако, не примкнул и к роялистской эмиграции. До 1795 года Луи Филипп вместе с сестрой и своей воспитательницей мадам де Жанлис находился в Швейцарии, зарабатывая на жизнь уроками. Затем совершил поездку по Скандинавии, а с 1796 года путешествовал по США, где свел знакомство с Джорджем Вашингтоном. В Америке к нему присоединились оба брата, отпущенные на свободу правительством Директории, но вскоре братья умерли. Узнав, что его мать, с самого начала не одобрявшая политической деятельности мужа и расставшаяся с ним задолго до трагической развязки, нашла убежище в Испании, Луи Филипп отправился на Кубу. Он надеялся получить от колониальных властей разрешение на въезд в метрополию, но надежды его не оправдались.

В феврале 1800 года Луи Филипп прибыл в Лондон. Его отец, «генерал Эгалите», громивший интервентов и роялистов, был предан забвению. Луи Филипп снова повел себя как принц крови, законный обладатель титула герцога Орлеанского. Первое, что он сделал в английской столице, – в знак примирения с Бурбонами отправился с визитом к графу д’Артуа. Тот принял опального родственника. В 1807 году состоялось и его первое за 18 лет свидание с Людовиком XVIII. Присутствовавшая на этой встрече герцогиня Ангулемская упала в обморок при виде сына цареубийцы.

Трудному возвращению Луи Филиппа в аристократическое общество помогла женитьба в 1809 году на Марии Амалии, дочери низложенного Наполеоном неаполитанского короля и родной сестры Марии Антуанетты. Но как ни старался Луи Филипп загладить вину перед династией, роялисты относились к нему с неприязнью и подозрительностью.

Это ярко проявилось во время Ста дней Наполеона, когда Людовик XVIII потребовал от Луи Филиппа немедленного отъезда в Англию, где и продержал его в течение двух лет. Вернувшись на родину в 1817 году, герцог Орлеанский сторонился политики, посвящая все силы и время восстановлению разваленного за четверть века состояния. В этом он значительно преуспел. Потепление по отношению к себе двора он почувствовал только при Карле X, который предоставил ему почетный титул «королевского высочества», по статусу полагавшийся детям монарха.

Но высочайшая милость оказалась явно не ко времени. Во второй половине 1820-х годов взоры либералов все чаще обращались к главе младшей ветви династии. В нем они видели человека, который мог более последовательно проводить политику компромисса, столь многообещающе начатую в 1814 году. Их вдохновлял пример Англии, где «славная революция» 1688 года путем замены правящей династии привела к укреплению конституционного строя. Силой обстоятельств Луи Филипп был поставлен перед трудным выбором, который однажды уже погубил его отца и которого он лично, может быть, страшился. До последнего момента он демонстрировал верность Карлу X и законной династии, хотя и не лишал надежд оппозицию. Свое решение Луи Филипп принял лишь 31 июля 1830 года.

Легкость, с какой герцог Орлеанский взошел на трон, во многом объяснялась его популярностью в средних слоях общества, которые получили название буржуазных, в отличие от высших слоев – праздной аристократии, и низших слоев – работников физического труда. Этой популярностью он во многом был обязан своему образу жизни, близкому и понятному тысячам его сограждан. Ему претили праздность и легкомысленные забавы. Поглощенный управлением своим огромным состоянием, он знал цену деньгам и времени. Жизнь приучила его быть экономным и расчетливым, и он избегал показной роскоши. Его наследственный дворец Пале-Рояль был открыт и гостеприимен для всех, кто в нем нуждался. В нарушение сословных, да и родовых традиций, герцог Орлеанский слыл образцовым супругом и отцом. Жена родила ему десятерых детей, из которых зрелого возраста достигли пять сыновей и две дочери. Луи Филипп часто выходил на прогулку под руку с женой в окружении детей – такая картинка не могла не тронуть всякого добропорядочного буржуа.

Став королем, герцог Орлеанский не изменил своим привычкам. Он словно задался целью опровергнуть все ходячие представления о величии королевской власти. По свидетельству Виктора Гюго, «он редко посещал обедню, не ездил на охоту и никогда не появлялся в опере. Это было одной из причин его популярности среди буржуа. У него совсем не было двора. Он выходил на улицу с дождевым зонтиком под мышкой, и этот зонтик надолго стал одним из слагаемых его славы».

Словом, Луи Филипп I вел себя не по-королевски, а так, как можно было ожидать от должностного лица, правящего на основании «договора» с нацией. С этой точки зрения логичным было и то, что в противоречие традициям наследственной монархии он не отдал свое имущество в государственную казну, а разделил между детьми, оставив себе право пользования им.

Оборотной стороной личной популярности короля было заметное снижение престижа королевской власти. Такая близость и понятность поведения короля широким народным массам привела к тому, что королевская власть утратила ореол таинственности и недосягаемости, который еще сохраняла при последних Бурбонах.

Утрата королевской властью ореола святости представляла собой вполне закономерный процесс. Он не представлял бы опасности для Июльской монархии при условии ее внутриполитической стабильности и эффективного функционирования конституционной власти. Но оба эти условия отсутствовали. Июль 1830 года так и не стал во Франции аналогом «славной революции» в Англии. Он открыл новый период гражданских распрей, то и дело принимавших форму республиканских, бонапартистских и роялистских восстаний и заговоров. Положение усугубили и социальные конфликты на почве массовой нищеты, ростом которой в рабочих кварталах ознаменовались первые успехи промышленной революции.

Было бы несправедливо предъявить Луи Филиппу I счет за эти потрясения. Скорее всего, они достались новому королю в наследство вместе с троном. Чтобы решить накопившиеся проблемы, требовались время и усилия всего народа. Луи Филипп I, оказавшийся у власти в это неспокойное время, вынужден был доступными методами бороться за сохранение режима. Как и большинство властителей в сходной ситуации, он не проявил особой изобретательности – на подавление беспорядков были брошены военная сила, репрессивное законодательство, грозившее карами за проведение уличных собраний, призывы к восстанию, создание политических ассоциаций, оскорбление короля, попытки изменить форму правления и т. д. К концу 1830-х годов запуганный народ несколько присмирел.

С этого времени Луи Филипп I получил возможность продолжить либеральные реформы, прерванные в самом начале 1830-х годов, когда были приняты законы о муниципалитетах, национальной гвардии и выборах в палату депутатов. Закон о выборах в палату депутатов вдвое снижал избирательный ценз и расширял круг граждан, обладавших правом голоса. К продолжению реформ его побуждало и начавшееся в 1840 году движение в поддержку демократизации избирательного закона, принявшее форму кампании банкетов – единственный разрешенный законом вид массовых собраний. Но даже самые умеренные требования не получали одобрения короля.

Малочисленность корпуса избирателей, совпадавшего в основном с элитой нотаблей, затормозила развитие парламентаризма. В 1839 году был принят первый в истории французского парламента регламент его работы. Но в нем не нашел отражения основополагающий принцип ответственности министров перед палатой депутатов. В дальнейшем произошел чуть ли не откат к худшим временам Реставрации.

В 40-х годах XIX века Луи Филипп отчетливо проявил свое властолюбие и презрение к низшим классам. Всем стало ясно, что, несмотря на присягу конституции, монарх по-прежнему верит в божественное происхождение своей власти. Абсолютистским наклонностям короля потакал его премьер-министр Франсуа Гизо, любивший повторять: «Трон – не свободное кресло». Путем фальсификации выборов, прямого или завуалированного подкупа избирателей и парламентариев король и его премьер-министр манипулировали палатами и по своему усмотрению решали почти все важные вопросы государственного правления. Такая практика умаляла роль парламента в политической жизни и, в конечном счете, дискредитировала режим конституционной монархии.

Революция 1848 года. Провозглашение Республики

Возможно, вслед за Реставрацией Июльская монархия вошла бы в историю как время упущенных возможностей, если бы не успех ее экономической политики. Он был тем более заслужен, что экономическое процветание провозглашалось приоритетной целью режима. Достаточно вспомнить знаменитый призыв Гизо к сторонникам избирательной реформы: «Обогащайтесь посредством труда и бережливости, и вы станете избирателями!»

В 30 – 40-е годы XIX века Франция вступила в полосу небывалого экономического подъема, которому правительство Луи Филиппа I немало содействовало рядом продуманных мер, в частности созданием транспортной инфраструктуры. В 1836 году был принят закон о проселочных дорогах, а в 1842 году – о железных дорогах, которые способствовали резкому ускорению железнодорожного строительства. Это, в свою очередь, стимулировало развитие промышленности по всей технологической цепочке. Однако промышленный бум способствовал не укреплению режима, а обострению присущих ему противоречий. В стране значительно усилился класс капиталистических собственников и предпринимателей, которых все больше и больше тяготило всевластие нотаблей и которые требовали продолжения либеральных реформ.

Как следствие обострившихся в стране противоречий, в феврале 1848 года во Франции разразилась еще одна революция. Была свергнута монархия, Луи Филипп бежал в Англию, где через два года скончался. Однако республиканское правление не утвердилось в стране. Благодаря революции из эмиграции на родину вернулся племянник Наполеона I Луи Наполеон Бонапарт. Используя недовольство крестьян новым режимом, Луи Наполеон Бонапарт добился своего избрания сначала депутатом Учредительного собрания (сентябрь 1848), а затем – президентом республики (декабрь 1848).

Бельвиль, март 1871 года. Баррикады

При поддержке военных 2 декабря 1851 года Луи Наполеон совершил государственный переворот, который привел к установлению бонапартистской диктатуры. Спустя год во Франции была восстановлена наследственная власть императора, подтвержденная плебисцитом 10 декабря 1852 года. В стране начался период Второй империи, а Луи Наполеон Бонапарт получил титул императора под именем Наполеона III. Начало его правления было ознаменовано рядом успешных для Франции войн. В феврале 1854 года Франция в союзе с Сардинским королевством (с 1855 года) и Великобританией вступила на стороне Турции в Восточную (Крымскую) войну и одержала в ней победу. В результате ряда войн 1856 – 1885 годов Франция получила право торговли по реке Янцзы и установила свой протекторат над территориями Камбоджи и Вьетнама. В 1859 году Пьемонт в союзе с Францией начал войну против Австрии, удерживавшей Ломбардо-Венецианскую область.

2 сентября 1870 года французская армия капитулировала под Седаном, и Наполеон III вместе со стотысячной армией сдался в плен.

4 сентября 1870 года власть в Париже в результате революционного выступления перешла к республиканцам, что положило начало так называемой Третьей республике, конституция которой была принята в 1875 году. Попытка противостоять немецким войскам, наступающим на столицу Франции, привела к установлению в период с 18 марта по 28 мая 1871 года власти Парижской коммуны. Неоднородность состава Коммуны обусловила образование внутри нее двух фракций – «большинства» (бланкисты) и «меньшинства» (прудонисты), что значительно ослабляло новую власть в Париже. Через 72 дня существования Коммуна была разгромлена.

В конце XIX века Франция, уступив первенство в Европе Германии, осуществила крупные колониальные захваты и стала обладательницей второй в мире, после Англии, колониальной империи. В 1881 году был установлен протекторат над Тунисом, в 1893 году – над Лаосом, в 1912-м – над большей частью Марокко.

Мост Александра III. Конец XIX века

Мост Александра III в наши дни

21 июля (3 августа) 1914 года Германия объявила войну Франции. В первые месяцы Первой мировой войны Германия рассчитывала полностью разгромить французские войска и вывести Францию из Антанты. В 1916 году Германия вновь предприняла попытку прорвать стабилизировавшийся в ноябре 1914 года фронт в районе Вердена. В апреле-мае 1917 года англо-французские войска проводили безуспешные наступательные операции. Весной 1918 года немецкие войска предприняли последнюю отчаянную попытку сломить сопротивление во Франции. Начав наступление, немцы, как и в 1914 году, вышли на реку Марну и были всего в 70 км от Парижа. Лишь срочная переброска американских войск во Францию, как ранее русских войск, остановила наступление немцев. 8 августа силы Антанты нанесли сильнейший удар по немцам и развернули под командованием генерала Фоша генеральное наступление, ставшее решающим в ходе Первой мировой войны.

11 ноября 1918 года Германия капитулировала. 28 июня 1919 года между державами-победительницами, с одной стороны, и Германией, с другой, был заключен Версальский мирный договор. В соответствии с этим договором Франция возвратила себе Эльзас и Лотарингию (в границах 1870 года) и пол учила огромную контрибуцию, часть германских колоний в Африке – Того и Камерун, а по договору с Турцией – мандат на Сирию и Ливан.

В 1924 году к власти во Франции пришло новое коалиционное правительство социалистов и радикалов-социалистов под председательством Эдуарда Эррио. В стране начался экономический подъем, не хватало рабочих рук.

Новый кризис достиг своего пика к 1934 году, когда число безработных достигло 50% от числа лиц, работающих по найму.

В ходе парламентских выборов 1936 года окончательно оформился Народный фронт – союз радикалов-социалистов, Французской социалистической и Французской коммунистической партий. В марте 1936 года происходит объединительный съезд профсоюзов. 4 июня 1936 года Леон Блюм создал первое правительство, опиравшееся на Народный фронт.

3 сентября 1939 года, после вторжения Германии в Польшу, Франция заявила, что будет выполнять свои союзнические обязательства перед Польшей. На первых порах вступление Франции в войну никак не отразилось на стране и ее жителях. Но в июне 1940 года немцы начали наступление на юг и разгромили французскую армию, которая очень быстро капитулировала. На основании Компьенского перемирия две трети страны оказываются оккупированными фашистскими войсками Германии и Италии. В конце 1940 года маршал Филипп Петен, герой Первой мировой войны, создал в Виши профашистское правительство, сотрудничавшее с гитлеровцами.

В ноябре 1942 года фашисты, воспользовавшись высадкой союзников в Северной Африке, оккупировали всю территорию Франции, что повлияло на рост антифашистского фронта. Во Франции довольно большой размах приобрело движение Сопротивления. Немало неприятностей доставили фашистам французские партизаны, прозванные «маки»[50 - Маки – от французского maquis, что означает лесные заросли, чаща.].

6 июня 1944 года американские, канадские и английские войска высадились в Нормандии, а 15 августа и на юге Франции. 25 августа был освобожден Париж, а в конце 1944 года – вся страна.

В 1944 году власть была передана главе временного правительства генералу Шарлю де Голлю (1890 – 1970).