Путешествие на Запад. Том 1

И на дворцовой черепичной крыше
Глазурь необычайной красоты,
И двери в грот, где звук прилива слышен,
Сплошь покрывают черепах щиты.
В густой тени под веткой тополиной
Рой попугаев весел и болтлив,
А у бамбука, где кричат павлины,
На листьях фиолетовый отлив.

Сунь У-кун долго любовался всей этой красотой и никак не мог налюбоваться. Наконец он на облаке опустился у бамбуковой рощи. Тут его встретили небожители и обратились к нему с такими словами:

– Бодисатва говорила нам, что Великий Мудрец встал на путь Истины, и даже оповестила всех об этом. Сейчас вы должны охранять Танского монаха. Как же вам удалось выбрать свободное время и прибыть сюда?

– Именно потому, что я охраняю Танского монаха, я и хотел побеспокоить бодисатву. Дело в том, что мы с учителем попали в затруднительное положение.

Тут дух-хранитель вошел в пещеру и доложил бодисатве о приходе Сунь У-куна. Бодисатва приказала ввести его. Войдя в пещеру, Сунь У-кун подошел к лотосовому трону и приветствовал бодисатву поклоном.

– Зачем ты явился? – спросила бодисатва.

– В пути мы с учителем зашли в монастырь, выстроенный в честь тебя. Народ приносит тебе жертвы. А ты позволила волшебнику – Духу черного медведя поселиться рядом с монастырем и выкрасть рясу моего учителя. Я много раз пытался отобрать у него рясу, но не смог, и сейчас прибыл специально для того, чтобы просить у тебя помощи.

– Ну что за невежественная обезьяна! – возмутилась бодисатва. – Как ты смеешь так со мной разговаривать и требовать, чтобы я спасала вашу рясу? Из-за тебя все и получилось. Зачем тебе понадобилось хвастаться этой драгоценностью и показывать ее простым смертным, да вдобавок ко всему вызывать ветер и раздувать пожар? Ведь ты сожгла мой монастырь Задерживающихся облаков. А теперь явилась сюда и поднимаешь шум.

Сун У-кун понял, что бодисатве известно все, что было, и все, что будет, и поспешно опустился на колени.

– О бодисатва! – воскликнул он. – Прости твоему сыну грехи! Все это правда. Но я осмелился побеспокоить тебя, милостивая бодисатва, лишь потому, что волшебник ни за что не хочет отдавать рясы, а учитель сердится и грозит заклинанием, от которого у меня голова раскалывается на части. Яви свое милосердие, помоги отобрать у волшебника рясу, и мы сможем продолжать свой путь.

– Этот волшебник обладает огромной силой и, пожалуй, не уступит тебе. Но ради Танского монаха я, так и быть, отправлюсь вместе с тобой.

Тут Сунь У-кун снова склонился перед бодисатвой, выражая ей свою глубокую признательность, и затем вслед за ней вышел из пещеры. Сев на радужное облако, они вмиг очутились у горы Черного ветра и здесь спустились вниз. Направляясь по тропинке к пещере, они вдруг заметили даоса, который появился из-за склона горы. В руках у него было стеклянное блюдо, а на блюде лежали две пилюли бессмертия. Чрезвычайно обрадованный этой встречей, Сунь У-кун выхватил свой посох и с размаху так стукнул даоса по голове, что у того вылетели мозги и фонтаном брызнула кровь.

– Ну что за обезьяна! – в ужасе воскликнула бодисатва. – опять ты за свое! Ведь не он украл твою рясу, ты даже не знаешь его. Значит, между вами не могло быть никакой вражды. За что же ты убил его?

– Ты знаешь, кто это такой? Это приятель Черного волшебника. Вчера они еще с каким-то мудрецом сидели на полянке и беседовали. Черный волшебник пригласил его на Пир в честь одеяния Будды. Дух, которого я убил, шел поздравить Черного волшебника, а завтра должен был явиться на Пир в честь одеяния Будды. Вот откуда я знаю его.

– Ну, ладно! – сказала бодисатва.

Сунь У-кун приподнял даоса, чтобы рассмотреть его как следует, и тут увидел, что это волк. На блюде была выгравирована надпись: «Сделал Лин Сюй-цзы».

Прочитав это, Сунь У-кун от радости рассмеялся.

– Вот удача! – воскликнул он. – Теперь нам не придется затрачквать усилий! Этот волшебник, можно сказать, сам попал нам в руки, а с другим мы быстро разделаемся.

– О чем это ты говоришь? – спросила бодисатва.

– У меня есть одна мысль, которую можно назвать: «На план ответить планом». Только я не знаю, одобришь ли ты ее.

– Ну говори, что надумал.

– Взгляни на это блюдо, – сказал Сунь У-кун. – Здесь лежат две пилюли бессмертия. Мы понесем их в подарок волшебнику. На оборотной стороне этого блюда вырезаны четыре иероглифа: «Сделал Лин Сюй-цзы». На эту удочку мы и поймаем волшебника. Если ты согласишься, нам не придется прибегать к оружию и драться с волшебником. Его мгновенно поразит болезнь, и тогда ряса в наших руках. Если же ты не согласишься, ты можешь спокойно отправляться к себе на Запад, а я вернусь на Восток. В этом случае рясу можно считать подаренной волшебнику, а поездка Танского монаха кончится впустую.

– Ну и язык у этой обезьяны! – рассмеялась бодисатва.

– Что ты, помилуй! Я просто хотел предложить тебе свой план! – отвечал Сунь У-кун.

– Ну, что же ты придумал? – спросила бодисатва.

– На этом блюде выгравирована надпись: «Сделал Лин Сюй-цзы». Надо полагать, что Лин Сюй-цзы – имя этого даоса. Ты, бодисатва, должна принять вид этого даоса. Я же съем пилюлю бессмертия и приму ее вид, только буду немного побольше. Затем ты возьмешь блюдо с пилюлями и преподнесешь волшебнику ко дню его рождения. Потом предложишь ему съесть пилюлю, которая побольше. Когда волшебник проглотит ее, то есть меня, я у него в желудке найду, что делать. Пусть только откажется вернуть рясу, я из его кишок веревки совью.

Бодисатва покачала головой, но возразить ничего не могла и вынуждена была согласиться.

– Каково? – смеясь спросил Сунь У-кун.

Тут бодисатва проявила свое великое милосердие и безграничную божественную силу. Обладая способностью превращаться в любое существо или предмет, она во мгновение ока превратилась в даоса – отшельника Лин Сюй-цзы.

У журавлей священных ветер страшный
Пух развевает, вдруг рассвирепев,
И вой его суровый и протяжный
Напоминает боевой напев.
И стонут под могучим этим ветром,
Стволами ударяются порой,
Красивые не по-земному кедры
И лучезарно-синих сосен строй.
Природа только кажется единой.
Различиям в природе нет числа!
Но для людей все к одному сводимо –
К борьбе неутомимой против зла!

– Чудесно! Замечательно! – с восторгом воскликнул Сунь У-кун. – Не разберешь – не то это оборотень – бодисатва, не то бодисатва – оборотень.

– Бодисатва, оборотень – все это лишь одни понятия, – сказала смеясь бодисатва. – Если говорить по существу, то ничего подобного нет.

Сунь У-кун тотчас же понял, что хотела сказать бодисатва, и, повернувшись, превратился в пилюлю бессмертия.

Пилюля, в которую превратился Сунь У-кун, была чуть побольше. Бодисатва отметила это, взяла блюдо и отправилась прямо к пещере.

Бодисатва осталась очень довольна.

«Эта грязная скотина не зря выбрала себе такое место для жилья», – подумала она и все же в душе у нее родилось чувство сострадания.

У пещеры бодисатва увидела духов, они охраняли вход.

– Преподобный отшельник Лин Сюй-цзы прибыл! – закричали духи. Одни из них бросились доложить о его приходе, дру – гие пошли навстречу.

Тотчас же показался дух-волшебник, вышедший встретить гостя.

– Я очень рад, – сказал он, – что ты осчастливил мое убогое жилище своим высоким посещением.

– Примите от меня скромный дар – пилюлю бессмертия и пожелание вам вечной жизни, – промолвила в ответ бодисатва. Закончив церемонию приветствий, они уселись и начали обсуждать вчерашние события. Бодисатва поспешила достать блюдо с пилюлями.