Россия и современный мир №4 / 2016

Снижение доверия к государству неизбежно влечет за собой изменение уровня гражданского повиновения и ослабление правопорядка. Происходит деформация правосознания населения – акценты смещаются от исполнения обязательных предписаний в сторону защиты от государства. Недоверие к государству автоматически переносится на его решения, в справедливости и обоснованности которых у граждан возникают сомнения, и они начинают любыми способами уклоняться от их выполнения. Такая ситуация влечет за собой порочный круг ответных действий государства – увеличение аппарата принуждения и контроля за исполнением решений, что еще больше подрывает доверие к нему граждан. И наоборот, государство, обладающее доверием и поддержкой субъектов правоотношений, всегда в гораздой большей степени уверено в том, что его решения будут исполняться добровольно. Больше того, граждане в таких случаях разделяют с государством ответственность за поддержание правопорядка, снимая с него часть этого бремени.

Особую зону риска представляет собой уровень доверия населения к парламенту, поскольку именно парламент наделен правом принятия актов высшей юридической силы – законов. Снижение доверия к парламенту неизбежно снижает авторитет закона. Государству, в котором авторитет закона низок, функционировать всегда кратно труднее, нежели когда этот авторитет высок. Но каких еще общественных последствий можно ждать, если в результате выборов «избран» парламент, который большинство населения, во-первых, не избирало, а избиравшие не вполне уверены в достоверности результатов предъявленного обществу выбора?

Борис Николаевич Чичерин был абсолютно прав: «Представительные учреждения находятся в самой тесной связи с общественным мнением. От него они заимствуют и силу, и жизнь; оно определяет их состав и направление. Представительное устройство может держаться только там, где общественное мнение дает ему постоянную опору, где общество всегда готово стоять за свои права».

4. Федеративные риски.

При всех попытках и намерениях федеральной власти исправить сложившуюся за три последних избирательных цикла ситуацию с выборами, приведшую к отрешению граждан от государства, сделать этого не удалось. Результаты выборов отчетливо показали: в случаях, когда желания Москвы не во всем совпадают с интересами регионов, они откровенно игнорируют позицию Центра. В том числе и в вопросе соблюдения федерального законодательства.

Наверное, разом преодолеть укоренившуюся порочную практику административно-ресурсной избирательной технологии, доведенную в отдельных регионах до совершенства (уже упоминавшиеся зоны особого электорального режима), невозможно. Есть, конечно, и некоторые положительные сдвиги, наметившиеся благодаря активной позиции ЦИКа. Но они, увы, мизерны по сравнению с объемом нарушений и с упорным противодействием местных администраций, старающихся любым способом сохранить монопольное право командовать избирательным процессом на своей территории.

То есть выборы отчетливо выявили еще одну серьезную проблему современного Российского государства: внешне выглядящая стройной и жесткой вертикаль власти, на самом деле вовсе не является таковой. А это, в свою очередь, несет значительные риски для целостности и управляемости страны.

ПАРЛАМЕНТСКИЕ РИСКИ

1. Эффект карманного парламента.

Избранная в 2016 г. Государственная дума, 3/4 мест в которой занимают депутаты одной политической партии, а ее цели и задачи совпадают с целями и задачами президента и правительства, не может претендовать на роль полноценного парламента. Я бы назвала ее парламентом с ограниченной дееспособностью. И вот почему.

Во-первых, настоящий представительный орган является зеркалом общества. Ненадлежаще сформированный парламент – это кривое зеркало. Парламент, не способный в силу особенностей его формирования учитывать интересы различных социальных слоев, реагировать на многообразные запросы общественного мнения, утрачивает представительный характер, а его деятельность теряет смысл. Если общество не в состоянии влиять на деятельность парламента, он перестает выполнять свою функцию. Поддержка парламента населением обусловлена тем, как он реализует общественный запрос. Не вполне представительный парламент не в состоянии такой запрос полноценно осмыслить и сформулировать.

Во-вторых, в этом парламенте крайне маловероятна какая-либо дискуссия. Заявление нового руководства Думы о намерении ее вести и всячески поддерживать не опирается на реальное соотношение сил, обусловленное особенностью распределения мандатов. Парламентской фракции большинством в 3/4 для принятия решений не нужны никакие другие фракции; она легко может заблокировать любые инициативы и возражения. Однако власть, формулирующая цели и задачи государства в своем узком кругу, сильно рискует. Даже если эти цели и задачи и кажутся ей благими, они могут быть ложными и невостребованными. В условиях функционирования карманного парламента риск расхождение целей власти с интересами общества очень высок. А это, в свою очередь, с большой степенью вероятности предполагает уязвимость и неисполнимость ее решений.

Задача создания «карманных» представительных органов для решения сиюминутных политических задач или удовлетворения властных амбиций является ложной. Власти не только не опасны, а наоборот, полезны и необходимы настоящие, а не декоративные представительные органы.

Борис Чичерин предупредил об опасности карманных парламентов более века назад: «Тесная духовная связь представителя с избирателями необходима для того, чтобы представительное собрание являлось верным выражением страны. Различные направления общественного мнения, разнообразные интересы народа должны проявляться в нем приблизительно в том же отношении, в каком они существуют в обществе.

Сильная и твердая власть необходима, но она должна быть направлена на те цели, которые указываются общественным благом, должна руководиться просвещенным пониманием истинных потребностей народа; если она действует им наперекор, то возбуждает всеобщее неудовольствие, которое, накопляясь, может наконец проявиться в опасных взрывах. В такую колею нередко попадают именно те правители, которые всего более дорожат началом власти; преувеличивая его значение, отвергая все остальное, они тем самым подрывают его основы. Избыток всякого одностороннего начала ведет к его отрицанию и тем самым к его падению. При таком направлении исчезает то, что составляет главную внутреннюю силу власти – нравственный ее авторитет».

2. Какократический отбор как причина снижения эффективности парламентской деятельности.

«Какократия», или «власть худших», – диагностированный еще Аристотелем политический симптом. Это такой режим отправления власти, который основан на негативном отборе членов элитных групп и противодействует попаданию в точки принятия решений людей, способных выбрать из всех решений лучшее[24 - См.: Минаков М. Философия свободы: Власть худших на постсоветском пространстве // Ведомости. – М., 2014. – 24 янв.]. Такая власть пропускает кандидатов через особое сито и отсеивает их не по профессиональным качествам, популярности или по уровню доверия граждан, а по другим критериям – например по степени лояльности ей, власти. Отрицательный кадровый отбор плох в любых областях.

Вряд ли стоит пояснять, почему квалифицированный работник лучше неквалифицированного. Избирательная система должна быть организована таким образом, чтобы граждане имели возможность выбрать наиболее способных и независимых людей, признающих приоритет общественного над личным и несущих ответственность не перед вышестоящим начальником, а перед избирателями. Иное состояние избирательной системы приводит в парламент людей, которые не могут удовлетворить потребности общества в эффективном правовом регулировании.

К сожалению, российские выборы демонстрируют явные признаки многолетнего какократического отбора депутатов. И это ни в коей мере не способствует повышению эффективности парламентской деятельности.

Чичерин писал: «Гражданин, имеющий долю власти, должен действовать не для личных выгод, а во имя общего блага; он должен носить в себе сознание не только своих частных целей, но и общих начал, господствующих в общественной жизни. А для этого требуется высшая способность. Невозможно дать участие в управлении человеку, не понимающему государственных интересов. Поэтому неспособные должны быть устранены от участия в политических правах. Это признается во всех государствах в мире, даже самых демократических, где свобода лежит в основании всего государственного устройства».

3. Снижение качества законов и других парламентских решений.

Как уже говорилось, не вполне представительный парламент не может полноценно осмыслить и сформулировать в своих решениях общественный запрос. Парламент, не сформированный по принципу отбора лучших, в еще меньшей степени способен на это. Парламент, в котором в силу отсутствия политической конкуренции нет дискуссии, склонен принимать непродуманные и непроработанные решения. Наличие в парламенте всех трех факторов – огромный риск тотального снижения качества законов.

Понятно, что парламент, одна из фракций которого численно превалирует над другими, будет стремиться к сокращению парламентских процедур и к упрощению законодательного процесса. Хотя именно законодательные процедуры суть выработанные человечеством дополнительные фильтры, гарантирующие законодателей от ошибок, дефектов и коллизий. Даже скорость прохождения законопроекта влияет на его качество: чем дольше законодательная процедура, чем активней его общественное обсуждение, чем больше откликов и замечаний он получает от будущих субъектов правоотношений, тем выше качество итогового документа, выходящего из парламентских стен.

Напротив, принятый наспех, не прошедший общественной экспертизы и не обсужденный должным образом в парламенте законопроект, как правило, содержит пробелы и дефекты. Его, скорее всего, придется править и править или восполнять недостатки в подзаконных актах, принимая множество дополнительных разъяснений и инструкций. Не говоря уже о том, что придется долго и трудно корректировать ситуацию, исправляя ошибки в ходе правоприменительной практики. В итоге – неразбериха в законодательстве, снижение исполнительской дисциплины, перегруженность и разрастание ведомств и органов контроля. Дорого, неудобно, трудноисполнимо и, главное, крайне неэффективно.

4. Последовательное снижение качества управленческих решений и эффективности государственного управления.

«Одной правительственной деятельности недостаточно для удовлетворения государственных нужд. Высшее развитие требует большого напряжения сил, а это возможно только при самодеятельности народа. Правительство, имеющее в руках одни административные средства, не в состоянии тягаться с тем, которое призывает на помощь всю энергию, лежащую в недрах общества. Рассеянные и раздробленные суждения соединяются здесь в нечто общее и единое, становятся двигателями государственной жизни. Только согласным действием правительственных и общественных сил государство может достигнуть высшего развития», – так звучит чичеринское послание из прошлого современным политикам. Оно вновь и вновь находит подтверждение в государственно-властных реалиях России.

Действительно, закономерным результатом ухудшения качества законов, принятых не вполне представительным парламентом, будет являться снижение качества управленческих решений. «Низкая эффективность системы государственного управления – это один из ключевых факторов, который сдерживает развитие страны. Принимаемые законы не работают в должной мере», – сказал 30 сентября 2016 г. Председатель Правительства России Дмитрий Медведев на форуме в Сочи[25 - Выступление Дмитрия Медведева на пленарном заседании XV Международного инвестиционного форума «Сочи-2016». 30 сентября 2016 года. – Режим доступа: m.government.ru.>news/24729/]. С избранием новой Думы риск дальнейшего ухудшения ситуации возрастает.

Исполнительная власть неспособна в одиночку создать условия для нормального функционирования государства. Кабинетное правотворчество исключает возможность учета деталей и особенностей правоприменения. Поэтому ограниченно дееспособный парламент, принимающий некачественные законы, многократно ослабляет эффективность деятельности правительства и усиливает риски принятия ошибочных решений.

Старение населения России как фактор бюджетного кризиса

    А.К. Соловьёв

Соловьёв Аркадий Константинович – доктор экономических наук, заслуженный экономист РФ, профессор Финансового университета, начальник Департамента актуарных расчетов и стратегического планирования Пенсионного фонда Российской Федерации.

Демографические угрозы пенсионной реформы в России

В последние годы старение населения рассматривается как едва ли не основной фактор возникновения «бюджетного кризиса» 2010-х годов и растущая угроза долгосрочной устойчивости государственной пенсионной системы. Повышению пенсионного возраста придается статус структурной реформы, обеспечивающей соответствие ПФР рыночным экономическим и социальным отношениям. При этом традиционно ссылаются на благополучные во всех отношениях западные эталоны пенсионных систем, где возраст назначения пенсий установлен на уровне 65 лет и даже выше (табл. 1), не акцентируя внимания на макроэкономических и социальных условиях, в которых функционируют все успешные западные пенсионные системы.

Действительно, нельзя не признать, что возраст выхода на пенсию является одним из базовых параметров, от которого непосредственно зависят экономические и социальные результаты функционирования каждой страховой пенсионной системы. Однако, в свою очередь, уровень пенсионного возраста является прямой производной от «внешних» по отношению к пенсионной системе факторов и условий.

Таблица 1

НОРМАТИВНЫЙ ПЕНСИОННЫЙ ВОЗРАСТ НАСЕЛЕНИЯ В РОССИИ И В СТРАНАХ ОЭСР

Источник: Social Security Programs throughout the World: Europe, 2014; Social Security Programs throughout the World: The Americas, 2013; Social Security Programs throughout the World: Asia and the Pacific, 2014; Всемирный Банк; Евростат.

Одним из этих таких общепризнанных факторов являются демографические характеристики населения страны (табл. 2) как в прошедшие периоды, в которых формировались государственные пенсионные обязательства, так и в будущие (по демографическому прогнозу Росстата), которые будут определять условия реализации накопленных пенсионных прав современных поколений застрахованных лиц.

Кроме демографии, необходимо учитывать неуклонно возрастающую в условиях рыночной экономики значимость таких внешних факторов, как макроэкономика и уровень развития рынка труда, в которых эти пенсионные права будут формироваться. Успешная зарубежная практика материального обеспечения пенсионеров показывает, что именно макроэкономика и социально-трудовые отношения определяют институциональный формат пенсионной системы, который регламентирует экономические отношения между всеми ее участниками: работника (будущего пенсионера), работодателя (финансового агента) и государства (конституционного гаранта прав и обязательств каждой стороны). В нашей стране, которая до сих пор не завершила переходный период от «развитого социализма» к «развитому рынку», именно макроэкономические и трудовые факторы играют ключевую роль в создании нормальных условий для любых изменений сложившихся параметров выхода на пенсию как на «общих основаниях», так и на «льготных» (досрочных, привилегированных и т.п.).

Таблица 2

ОЖИДАЕМАЯ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ЖИЗНИ (ОПЖ) НАСЕЛЕНИЯ В РОССИИ И СТРАНАХ ОЭСР

Источник: Social Security Programs throughout the World: Europe, 2014; Social Security Programs throughout the World: The Americas, 2013; Social Security Programs throughout the World: Asia and the Pacific, 2014; Всемирный Банк; Евростат.

Сравнение России со странами ОЭСР в сопоставимых условиях периода «дожития» (продолжительность жизни после определенного возраста), в течение которого должна выплачиваться государственная пенсия, показывает, что ни в обозримом прошлом, ни в настоящее время демографических оснований для аврального повышения возраста назначения пенсии нет. Кстати говоря, долгосрочный прогноз Росстата также показывает наличие большого отставания темпов увеличения продолжительности жизни старших возрастов от западного населения (особенно – мужского).

Тем не менее как в теории, так и в практике экономической и социальной политики цивилизованного государства нормативный показатель пенсионного возраста рассматривается как важнейший, если не ключевой инструмент долгосрочного регулирования не только пенсионной системы, но и макроэкономической системы страны. Поэтому пенсионный возраст должен быть поставлен в один ряд с тарифной политикой формирования пенсионных прав (отношения работника и работодателя) и институциональной формацией пенсионной системы (отношения застрахованного лица и страховщика: солидарного или индивидуально-накопительного).

Однако норматив пенсионного возраста принципиально отличается от выделенных выше нормативных регуляторов пенсионной системы тем, что он не только сам зависит от комплекса внешних факторов, но и оказывает разнонаправленное и пролонгированное воздействие на социальную политику и многие макроэкономические параметры. Поэтому обоснование и выбор пенсионного возраста должны строиться не на социальных или политических соображениях, а на профессиональных экономических и актуарных расчетах. При наличии определенных демографических изменений в продолжительности жизни нашего населения (отдельных возрастных категорий) в последние годы и долгосрочной перспективе повышение возраста выхода на страховую пенсию необходимо рассматривать в непосредственной взаимосвязи с долгосрочным макроэкономическим прогнозом социально-экономического развития страны.

По прогнозу Федеральной службы государственной статистики (Росстат), в период 2015–2030 гг. будет наблюдаться неуклонный рост численности постоянного населения России, к 2030 г. она составит более 147,6 млн человек. При этом к 2030 г. на 1 тыс. лиц трудоспособного возраста будет приходиться 864 человека нетрудоспособных (дети и лица старше трудоспособного возраста), в то время как сейчас нагрузка составляет 722 человека.

На фоне роста численности населения страны, по нашим оценкам, численность получателей страховой пенсии в последующие 15 лет увеличится на 12% (с 39,7 млн человек до 44,5 млн человек к 2030 г.). При этом драйверами роста служат не только естественные тенденции демографического развития (демографические волны), но и прогнозируемый рост продолжительности жизни населения в общеустановленном пенсионном возрасте. Так, на сегодняшний день ожидаемая продолжительность жизни мужчин, достигших возраста 60 лет, составляет 16 лет, женщин, достигших возраста 55 лет, – 25,3 года. К 2030 г. эти показатели составят – 17,9 лет и 27,2 года соответственно. Приведенные демографические параметры трансформируются в бюджете ПФР в денежный эквивалент неуклонно растущих финансовых расходов, что усиливает нагрузку на федеральный бюджет.

Принимая во внимание позитивные тенденции роста продолжительности жизни населения, некоторые экономисты предрекают необходимость незамедлительного повышения пенсионного возраста в целях сокращения объема трансфертов федерального бюджета бюджету ПФР. Напомню, что действующий порог общеустановленного пенсионного возраста – 55 лет для женщин и 60 лет для мужчин – впервые был введен Постановлением ВЦИК СНК РСФСР от 26.08.1929 г., когда ожидаемая продолжительность жизни мужчин в возрасте 60 лет составляла 14,5 лет, женщин, достигших возраста 55 лет, – 20,7 лет. Следует обратить внимание, что рост этого показателя за прошедшие 86 лет существенно отстает от среднеевропейских показателей. Так, например, за последний полувековой период в странах Европы ОПЖ увеличилась на 150%, в то время как в России – на 110%.

В этих условиях активно обсуждаются комплексы мер, которые должны быть направлены на всех участников пенсионной системы (работодателей, государство – в форме госбюджета), а не только на пенсионеров – путем секвестирования законодательно обоснованных – заработанных пенсионных обязательств перед застрахованными лицами. Такой комплекс мер выходит далеко за пределы самой пенсионной системы и требует не только ее адаптации к бюджетно-финансовым трудностям страховщика, но и всей макроэкономической системы государства.

Дополнительную сложность в решении проблемы пенсионного возраста создают многоукладность отечественной пенсионной системы, связанная с чрезмерной диверсификацией нормативных условий формирования пенсионных прав для различных видов народнохозяйственной деятельности, и высокие финансовые риски переходной экономики.