Охотники за головами

– Я полагал, там все конфиденциально, – кротко проговорил Иеремиас Ландер.

– Безусловно. Но у меня такая работа – отслеживать все. Вот я и отслеживаю. Доступными мне методами. Глупо добиваться должности, которую не получишь, особенно в вашем положении, Ландер.

– В моем положении?

– Ваши бумаги, ваши профессиональные достижения, результаты тестов и мое впечатление от вас говорят мне, что все необходимое у вас есть. Что вам не хватает только репутации. А в репутации главное – эксклюзивность. Метания в поисках негарантированной работы подрывают эксклюзивность. Вы руководитель, вы ожидаете не места – но место! Ту самую, единственную работу. И она вам будет предложена. На серебряном блюдечке.

– Правда? – сказал он, снова пытаясь изобразить уверенную улыбку. На этот раз безуспешно.

– Я очень хотел бы заполучить вас в нашу конюшню. Вы не должны искать никаких других мест. Не должны соглашаться, когда вам позвонят из других агентств по подбору персонала с привлекательно выглядящими предложениями. Вы должны держаться только нас. Быть эксклюзивом. Дать нам выстроить вашу репутацию и охранять ее. Позволить нам стать для вашей репутации тем, чем «Триполис» стал для вашего дома. Через два года вы придете к жене с гораздо более хлебной должностью, чем эта, о которой мы толкуем. С гарантией.

Иеремиас Ландер провел большим и указательным пальцем вдоль тщательно выбритого подбородка.

– Хм. Это несколько иной поворот, чем я думал.

Поражение словно успокоило его. Я наклонился к нему. Развел руки. Приподнял ладони. Посмотрел ему в глаза. Исследования показали, что семьдесят восемь процентов впечатления во время собеседования создается при помощи языка тела и только восемь – того, что ты говоришь. Остальное – это одежда, запах изо рта и подмышек и то, что висит у тебя на стенке. Языком тела я владел великолепно. И в данный момент с его помощью транслировал открытость и доверительность. Пригласил наконец кандидата к огоньку:

– Послушайте, Ландер. Завтра сюда приедет председатель правления заказчика и его руководитель службы информации для встречи с одним из кандидатов. Я хотел бы, чтобы они встретились и с вами тоже. В двенадцать часов – годится?

– Прекрасно, – ответил он, не притворяясь, что ему надо сперва заглянуть в свой ежедневник.

Он мне нравился все больше.

– Я хотел бы, чтобы вы выслушали, что там у них есть, а потом вежливо отказались, поскольку вас это в настоящий момент уже не интересует, объяснили бы, что это не то предложение, на которое вы рассчитывали, и пожелали бы им удачи.

Иеремиас Ландер склонил голову набок:

– А я не покажусь им несерьезным?

– Вы покажетесь им амбициозным, – сказал я. – Человеком, знающим себе цену. Человеком, чьи услуги эксклюзивны. И это – начало истории, которую мы… – Я взмахнул рукой.

– Репутация?

– Она. Ну что, договорились?

– На два года.

– Гарантирую.

– А как именно вы это гарантируете?

Я записал: «Чуть что – снова переходит в оборону».

– Потому что я назначу вас на одно из мест, о которых говорю.

– Но как? Не вы же принимаете решение.

Я снова прикрыл глаза. Это выражение лица ассоциировалось у Дианы, моей жены, с образом ленивого льва, пресыщенного владыки саванны. Образ мне нравился.

– Моя рекомендация – это решение заказчика, Ландер.

– В смысле?

– Так же точно, как вы никогда больше не будете искать работу, не зная наверняка, что ее получите, я никогда не даю таких рекомендаций, которым бы не следовал заказчик.

– Неужели? Никогда?

– Старожилы не припомнят. Я никого никому не порекомендую, если на сто процентов не уверен, что заказчик последует моей рекомендации, – в противном случае пусть лучше заказ уйдет к конкурентам. Даже если у меня три блестящих кандидата и я уверен на девяносто процентов.

– Но почему?

Я улыбнулся:

– Ответ начинается на букву «р». На которой выстроена вся моя карьера.

Ландер покачал головой и улыбнулся:

– Мне говорили, что вы феноменальный, Браун. Теперь я понимаю, что имелось в виду.

Я улыбнулся и встал.

– Теперь я предлагаю вам отправиться домой и сообщить вашей красавице жене, что вы отказались от этой работы, так как решили, что надо метить повыше. Ручаюсь, вас ждет приятный вечер.

– Почему вы это делаете для меня, Браун?

– Потому что комиссионные, которые ваш работодатель заплатит нам, составляют треть вашей номинальной зарплаты за первый год. Вам известно, что Рембрандт имел обыкновение ходить на аукционы, чтобы поднимать цену на свои картины? Зачем мне продавать вас за два миллиона в год, если мы, немного поработав над репутацией, сможем это сделать за пять? Единственное, чего мы требуем, – чтобы вы доверили это нам. Ну что, договорились? – Я протянул ему руку.

Он жадно схватил ее:

– У меня чувство, что это была полезная беседа, Браун.

– Присоединяюсь, – сказал я, отметив для себя, что надо будет дать ему пару рекомендаций насчет техники рукопожатия, прежде чем он встретится с заказчиком.

Фердинанд проскользнул в мой кабинет, едва Иеремиас Ландер ушел.

– Бэ-э! – сказал он и скорчил рожу, помахав перед носом ладошкой. – «Eau de camouflage»[1 - Здесь: маскировочная вода (фр.).].

Я кивнул, открывая окно, чтобы проветрить. Фердинанд имел в виду, что кандидат крепко надушился, чтобы перебить запах нервозного пота, обычно заполняющий наши допросные.

– По крайней мере, это был «Клайв Кристиан», – сказал я. – Жена купила. Как, кстати, и костюм, туфли, рубашку и галстук. И это была ее идея – подкрасить виски в седину.

– А ты откуда знаешь? – Фердинанд опустился в кресло, в котором прежде сидел Ландер, но тут же снова вскочил с омерзением на лице, почувствовав влажное тепло, все еще державшееся в обивке.

– Он побелел как полотно, стоило мне нажать на кнопку «жена», – ответил я. – Я предсказал, как она будет разочарована, когда он сообщит ей, что эта работа ему не достанется.

– Кнопка «жена»! Откуда это у тебя, Роджер?

Фердинанд пересел в другое кресло, положил ноги на стол – довольно сносную имитацию кофейного столика от Ногучи, – взял апельсин и стал счищать с него кожуру, так что фонтан едва видимых брызг оросил его наглаженную рубашку. Для гомосексуалиста Фердинанд был чересчур неряшлив. И чересчур гомосексуален для охотника за головами.