Незаконная деятельность адвокатов в уголовном судопроизводстве, средства предупреждения и нейтрализации

Кроме изложенного, иными мотивами адвокатских нарушений могут быть личная дружба, родственные, семейные, иные личные отношения с самим подзащитным, его родственниками и друзьями. Часто иным мотивом совершения незаконных действий является желание адвоката поменьше работать, облегчить себе жизнь. Бывает, что незаконные действия он совершает ввиду угроз, шантажа, насилия со стороны недобросовестных сотрудников правоохранительных органов.

Распространенным мотивом является, и стремление недобросовестного адвоката скрыть свою некомпетентность. Многие «коррумпированные» адвокаты, «прикормленные» к конкретному следственному подразделению (подразделению дознания) идут на аморальные сделки со стороной обвинения по следующим мотивам. Работу они получают в основном по рекомендации самих следователей и дознавателей (а точнее благодаря навязыванию этого адвоката подозреваемым). Такие псевдозащитники втайне осознают, что в силу своей низкой квалификации не смогут обеспечить себя работой самостоятельно, в условиях свободной конкуренции с квалифицированными адвокатами, а потому идут на любые сделки с представителями правоохранительных органов, лишь бы не потерять их дружеского расположения, а значит и клиентуру.

Для следователя, прокурора, судьи, не участвующего в описанной круговой поруке, а так же для доверителя, признаки таких нарушений могут проявиться в следующем:

– у адвоката самые добрые, дружеские отношения с соответствующими сотрудниками. Вместе отдыхают, отмечают праздники, обедают, подолгу остаются наедине с ними в кабинетах и т. д.;

– адвокат редко критикует сотрудников, отзывается о них весьма положительно, постоянно намекает своему клиенту на это, а так же на то, что все вопросы он может решить, лишь бы клиент платил;

– адвокат редко заявляет ходатайства, жалобы, отводы следователям подразделения и т. д. Даже когда подзащитный настаивает на этом, адвокат под разными предлогами уклоняется от этих обязанностей;

– часто позиция адвоката по делу совпадает с задачами следствия. Он уговаривает подзащитного признать вину, выдать соучастников и т. д., мотивируя это его же интересами, советует линию защиты, направленную не на противодействие, а на компромисс со следствием и т. д.;

– по делам такого защитника редко вступают в законную силу правовые решения, которые не устраивали бы сторону обвинения (оправдательный приговор, возвращение дела прокурором для дополнительного расследования и др.).

Но далеко не всегда эти признаки свидетельствуют именно о круговой поруке. Часто доверительные, бесконфликтные отношения между защитником и следователем объясняются взаимным уважением, порядочностью, дисциплиной и ответственностью с каждой стороны и т. п.

7. И еще одну из возможных классификаций хотелось бы привести в этой части работы. Она имеет существенное значение для процедуры привлечения адвокатов к различным видам ответственности за допускаемые нарушения. Основанием классификации здесь служат внешние формы проявления тех или иных нарушений со стороны защитника. По этому основанию все незаконные деяния можно весьма условно разделить на:

– действия, носящие характер «мнения, выраженного при осуществлении адвокатской деятельности»;

– иные нарушения (См. Приложение 3 п. 7.1–7.2).

Практическая значимость этого деления состоит в том, что вступившим в силу законом об адвокатуре установлено, что ни один адвокат не может быть привлечен к какой-либо ответственности (в том числе после приостановления или прекращения статуса адвоката) за выраженное им при осуществлении адвокатской деятельности мнение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность адвоката в преступном действии (бездействии) (ст. 18 ч. 2 Закона)[111 - Так называемоемною «правило ч. 2 ст. 18 Закона об адвокатуре. Подробно об этом в гл. 2.].

Пока действует эта не вполне удачная, на мой взгляд, редакция нормы закона, вынужден констатировать следующее. Если действия недобросовестного адвоката носят характер «мнения, выраженного при осуществлении адвокатской деятельности», то для органов и лиц, выявивших эти нарушения и желающих их пресечь, наиболее предпочтительным является возбуждение уголовного дела против этого адвоката. Если, конечно, эти действия подпадают под признаки состава преступления[112 - Однако не стоит забывать, что при прочих равных условиях все-таки сами эффективными являются конструктивные, бесконфликтные средства нейтрализации: убеждение, уступка, компромисс и др. Об этом подробно – в следующей книге.].

В противном случае, даже при явном, грубом характере допущенных адвокатом правонарушений адвокатская палата, на основании заключения своей квалификационной комиссии может отказать в рассмотрении любого представления или жалобы в связи с тем, что допущенные адвокатом нарушения являются пресловутым «мнением» и предложить субъекту внесения представления или жалобы подождать до вступления в силу приговора суда.

Даже если адвокатская палата, выявив грубое нарушение этики и проявив принципиальность, примет решение о прекращении статуса адвоката, наказанный вправе обжаловать это решение палаты в суд[113 - Ст. 17 ч. 5 Закона об адвокатуре.] именно по этому формальному критерию, отсутствию вступившего в силу приговора суда по вопросу о «мнении». Весьма вероятно, что и суд при всей очевидности правонарушения, недобросовестности адвоката, вынужден будет отменить решение адвокатской палаты по этому – чисто формальному критерию.

Если же адвокатом совершен второй тип нарушения, т. е. иные действия, не носящие характер «выраженного мнения», то у субъекта внесения представления (жалобы) есть значительно большие шансы добиться наказания недобросовестного адвоката без возбуждения уголовного дела.

Данная классификация имеет важное значение для выбора стратегии и тактики нейтрализации незаконных средств и методов защиты[114 - Что подробно будет рассмотрено в следующей работе, посвященной нейтрализации незаконных методов уголовной защиты.].

Изложенное здесь уже в самом общем виде показывает, насколько важно для организации противодействия таким методам знание их основных видов и групп, умение распознавать, диагностировать те или иные нарушения, исходя из признаков, присущих тому или иному выделенному виду.

Для этих же целей необходимо рассмотреть типичные данные о личности адвокатов в их связи с характеристикой типичных незаконных средств и методов профессиональной деятельности. К этому вопросу перейдем в следующем параграфе.

3.2. Обобщенные данные о личности адвокатов и характеристика допускаемых правонарушений

Знание субъектом предварительного расследования обобщенных данных о личности адвокатов имеет важное значение для реализации мер противодействия незаконным средствам и методам профессиональной защиты.

Имея хотя бы самое общее представление о типичных личностных качествах адвокатов, можно достаточно оперативно и с высокой степенью вероятности распознавать конкретные способы противоправной деятельности недобросовестных представителей профессионального сообщества, выявлять следы преступлений и иных правонарушений и т. д., и далее – планировать и реализовывать следственные и иные действия, а так же их комплексы (тактические операции), направленные на профилактику, нейтрализацию этих нарушений.

Вместе с тем, обобщенные данные о личности профессиональных защитников допускающих нарушения, равно как и все приводимые в настоящей работе элементы характеристики их деятельности, могут рассматриваться только как вероятностная модель и соответственно использоваться следователем, другими правоприменителями лишь в качестве ориентирующей информации[115 - Здесь мы используем отдельные теоретические положения, лежащие в основе формирования и использования криминалистических характеристик преступлений. См., например, Шиканов В.И. Теоретические основы тактических операций в расследовании преступлений. – Иркутск, 1983. – С. 24.].

Не следует переоценивать значение этих данных, пытаться сформировать однозначные связи между тем или иным профессиональным, личностным качеством адвоката и приведенными способами совершения преступлений и иных правонарушений. Криминалистика относится к числу тех наук, в которых закономерности проявляются как тенденции, прокладывающие себе путь среди множества отклонений и случайных сдвигов[116 - Лубин А.Ф. Механизм преступной деятельности. Методология криминалистического исследования: Монография. – Н. Новгород: НЮИ МВД России, 1997. – С. 207.].

Следует особо подчеркнуть, что некоторые из выделенных мною личностных и профессиональных качеств адвокатов (адвокат «с предшествующим опытом» и без такового; «контактный» и «неконтактный» и др.), в той или иной мере присущи многим, если не всем представителям профессии. Повторюсь, что по моему глубокому убеждению подавляющее большинство адвокатов – честные и порядочные люди, все свои силы отдающие высоким целям правозащитной деятельности и не допускающие в своей работе каких-либо правонарушений. Поэтому совершенно недопустимо предполагать или делать вывод, что адвокат, имеющий те или иные выделенные качества, обязательно совершает или склонен совершать те или иные типичные нарушения.

Противозаконные средства и методы защиты допускают не все, а лишь недобросовестные представители адвокатуры, не уважающие в должной мере закон и нормы профессиональной этики. Недобросовестный адвокат обладает теми или иными рассмотренными здесь качествами, наличие которых и предопределяет вероятность совершения им нарушения определенного вида.

Нижеприведенные данные стали результатом проведенных опросов, как адвокатов, так и работников правоохранительных органов, личных наблюдений автора за годы следственной работы и деятельности по осуществлению прокурорского надзора за следствием и дознанием.

В работе так же использовались данные социологического исследования факторов, влияющих на деятельность адвокатов Московской городской коллегии адвокатов (МГКА), проведенного НИИ судебной защиты при МГКА[117 - Далее, для краткости – исследование МГКА. См. Петрухин И.Л. Отчет о социологическом исследовании факторов, влияющих на деятельность адвокатов Московской городской коллегии адвокатов // Рассказывают адвокаты. / Отв. ред. Резник Г.М. – М., 2000. – С. 93—112.].

Итак, исходя из типичных свойств личности адвокатов, их можно разделить на группы по следующим основаниям:

По наличию предшествующего адвокатуре опыта работы в правоохранительных и судебных органах:

– имеющие предшествующий опыт работы в суде, в следственных органах, в органах дознания, в прокуратуре, а так же в оперативно-розыскных подразделениях (Далее – «опытные» защитники или защитники с предшествующим опытом);

– не имеющие такого опыта (См. Приложение 5 п. 1.1–1.4).

3.2.1. Адвокат «с предшествующим опытом»

Адвокаты, относящиеся к первой категории, как правило, имеют опыт и знания в тактике и методике расследования, личный авторитет, авторитет предыдущей должности, связи в правоохранительных и судебных органах. Такие адвокаты обычно весьма уважаемы в правоохранительных органах и судах. В своей работе они лучше находят язык со своими бывшими коллегами, хорошо знают их психологию и проблемы, условия и специфику их работы, типичные ошибки и нарушения, допускаемые ими и то, где и как их можно найти и использовать в интересах защиты. Часто они разными путями находят доступ к данным криминалистических учетов, напрямую общаются с экспертами, в том числе со специалистами государственных экспертных учреждений, что позволяет им решать в интересах клиента многие вопросы.

Эти же качества позволяют некоторым из них вступать в коррупционные связи с недобросовестными работниками правоохранительных органов (См. 3.2.11), действуя не в интересах клиента. Они имеют реальные возможности для незаконного воздействия на субъектов расследования и на суд. Незабытые профессиональные качества и опыт общения с людьми позволяют им весьма умело воздействовать на свидетелей, потерпевших и других участников процесса.

В целом, они являются, с одной стороны, цветом адвокатского сообщества, но с другой стороны, при невысоком уровне моральной чистоплотности и порядочности, они – опасные нарушители закона и этики.

Свойства личности и профессиональные качества адвокатов этой группы в свою очередь имеют существенные различия в зависимости от той профессии и должности, которую они занимали до адвокатуры. Предшествующая работа налагает неизгладимый отпечаток на средства и способы защиты. Так, бывший следователь лучше других ориентируется в процессуальных вопросах предварительного расследования, в квалификации преступлений, которые он ранее сам расследовал. Поэтому, при прочих равных условиях, недобросовестный адвокат с таким опытом может в большей мере использовать нарушения, направленные на процесс расследования и др.

Бывший оперуполномоченный уголовного розыска органов МВД вопросы уголовно-правовой квалификации и процессуальные «тонкости» может знать меньше, чем, например, вопросы тактики и методики расследования преступлений, розыска скрывшихся преступников, криминалистическую технику, использование криминалистических учетов и т. п. Среди бывших оперативников много таких, кто в совершенстве владеют тактическими приемами допроса (точнее было бы сказать – бесед), умеют добиться от собеседника «нужной» информации и т. п. В регионе (районе), в котором ранее работал бывший оперуполномоченный, ему хорошо известна оперативная обстановка, возможно, сохранились контакты с лицами, содействующими субъектам ОРД на конфиденциальной основе (ст. 17–18 Закона «Об ОРД»). Исходя из этого, допускаемые таким адвокатом нарушения могут быть чаще направлены на свидетелей, потерпевших, экспертов, специалистов, иных участников процесса, а так же на судей, следователей, бывших коллег – оперативников и т. п.

Несмотря на всю спорность такого мнения, полагаю, что важным обстоятельством является и то, каким образом «ушел из системы» тот или иной бывший ее сотрудник. Так, во многом своеобразно поведение лиц, уволенных из органов по отрицательным мотивам и далее пришедших в адвокатуру. Именно такие лица, будучи адвокатами, часто бывают особо беспринципны, обладают иногда низким уровнем квалификации и самодисциплины, что влечет соответствующие виды нарушений. Еще в 1987 году В. Савицкий писал, что в ряде мест коллегии адвокатов превратились в своего рода убежища для скомпрометировавших себя служителей правосудия. В этом он видел один из основных факторов недоверия как юристов, так и населения к адвокатскому сообществу[118 - Савицкий В. Престиж адвокатуры. // Правда. – 1987. – 22 марта.]. С тех давних времен ситуация вряд ли улучшилась.

Между тем, именно среди таких адвокатов часто встречаются и настоящие профессионалы, глубоко знающие соответствующую (как правило, следственную или оперативно-розыскную) работу. Ведь ни для кого не секрет, что в нашей стране далеко не всегда увольняли или вынуждали уволиться по собственному желанию из органов тех, кто действительно этого заслуживал. Такие адвокаты часто глубоко переживают свое увольнение из Системы, во многих случаях сознательно или подсознательно мстят ей за свой уход.

Особенно негативными тенденциями характеризуется утечка лучших кадров из правоохранительных органов в период конца 80-х до середины 90-х годов прошлого века. Многие из юристов этого периода уходили (и, к сожалению, сейчас уходят) из-за низкой заработной платы, отсутствия перспектив получения жилья, конфликтов с руководством и т. п. Зачастую эти, часто еще молодые, полные сил, высококвалифицированные юристы сейчас стали одними из наиболее сильных и квалифицированных адвокатов. Именно из них чаще всего набирают целые бригады личных адвокатов лидеры организованных преступных формирований.

Адвокаты, ушедшие в свое время из органов с почестями на «заслуженный отдых», например, по возрасту, как правило, проявляют несколько иные качества. На их деятельность оказывают влияние богатый опыт, часто длительная служба на руководящих постах, сохранившиеся связи, а так же возраст, состояние здоровья и т. д.

Вместе с тем, среди опрошенных адвокатов распространено мнение о том, что длительная работа в правоохранительный системе часто накладывает неизгладимый отпечаток на личность специалиста. Человеку, много лет проработавшему «по другую сторону баррикад», иногда бывает очень сложно перестроиться с позиции обвинения людей к их защите. Чтобы эффективно защищать, надо верить человеку, понять те обстоятельства, которые толкнули его на преступление, простить ему его недостатки, войти в его положение, пожалеть, наконец. Не всегда бывший следователь, прокурор, судья способен на такое. Это во многом связано со сменой мировоззренческих позиций, личной системы ценностей. А к этому готов далеко не каждый человек.

3.2.2. Адвокат – «молодой пенсионер»

Среди адвокатов-пенсионеров необходимо отдельно выделить так называемых «молодых пенсионеров». Дело в том, что, как известно, всем сотрудникам правоохранительных органов, при действующем законодательстве о прохождении службы в тех или иных ведомствах, работник получает право на минимальную пенсию порой в самом зрелом, даже молодом возрасте. Не вдаваясь в нюансы законодательства, следует отметить лишь, что, к примеру, аттестованный работник прокуратуры (следователь, прокурор, помощник прокурора и др.) может добиться минимальной пенсии и уйти «на заслуженный отдых» даже в 32–33 года, проработав в органах «чистыми» от 10 лет. Причинами такого раннего ухода может быть то, что специалист не желает делать карьеру, или не видит перспектив ее дальнейшего продвижения, «не ужился» с кем-то из руководства, разочаровался в своей работе или, что реже, попросту с ней не справляется и т. п. Проблема, конечно, не является специфичной именно для правоохранительной системы. По мнению заместителя министра экономического развития, члена рабочей группы по реформированию госслужбы М. Дмитриева, в госструктурах вообще в основном работают те, кому еще нет 30 и те, кому за 50 лет. Люди в самом продуктивном возрасте предпочитают бизнесструктуры[119 - «Карьера чиновника». // Российская газета. – 2002. – 12 сентября.].

Так или иначе, тенденция очевидна – из правоохранительных органов «утекают» кадры, уходят тысячи часто наиболее квалифицированных и энергичных молодых людей. Мало кто из них действительно «отдыхает». Большинство работают по юридической специальности, в том числе в коммерческих, охранных структурах, получая при этом еще и неплохую пенсию. Многие из них становятся адвокатами – сильнейшими представителями корпорации и «головной болью» своих бывших коллег.

Среди них редки люди, занимавшие высокие посты и должности. Потому и уходят, что терять, как правило, особенно нечего. Это опытные работники именно низшего и среднего звена: следователи, оперуполномоченные, дознаватели и др. Они работали «на земле», а не в «высоких кабинетах», а потому хорошо знают все нюансы профессии, видят и оценивают каждую мелочь в работе бывших коллег. И если уж они выбирают методы недобросовестной защиты – борьба с ними становиться задачей архисложной.

Вне зависимости от предшествующей профессии и обстоятельств ухода из Системы, адвокаты, имеющие предшествующий опыт, мягко говоря, без особого уважения относятся к молодым следователям (дознавателям, оперуполномоченным, прокурорам), не имеющим, по их субъективному мнению, надлежащего опыта работы, знаний, навыков. Уже при первом знакомстве с процессуальным противником опытный адвокат тестирует, диагностирует своего процессуального противника. И уж если «диагноз» будет выглядеть как: «молодой», «зеленый», «неопытный», «бестолковый» и т. п., – такому следователю обеспечено, по крайней мере, несколько пренебрежительное, покровительственное отношение. Недобросовестная часть опытных адвокатов сделает вывод, что многие из ниже описанных незаконных средств и методов защиты с таким процессуальным противником допустимы и безопасны. И тогда – берегись молодой следователь! Если же на свою беду, такой представитель стороны обвинения позволит себе невежливое, небрежное, высокомерное поведение, необязательность, непунктуальность по отношению к опытному адвокату, последний может поставить себе задачу серьезно «наказать» молодого следователя. И возможности такие у опытного адвоката есть. В отместку могут быть применены такие незаконные приемы и средства, которые, может быть, и не имело смысла применять при прочих равных условиях. Именно поэтому среди принципов нейтрализации незаконных методов защиты, мы, прежде всего, называем вежливое, этичное, по возможности доброжелательное отношение к профессиональным защитникам[120 - Об этом – в следующей работе, которая будет посвящена средствам нейтрализации незаконных средств и методов уголовной защиты.].

В целом, конечно, любой адвокат, независимо от опыта, пытается диагностировать следователя, выявить некоторые его профессиональные и личностные свойства. Ниже попробую проанализировать, каковы бывают результаты такой диагностики. Но именно опытный адвокат чаще всего проводит самую точную диагностику и сможет использовать против обвинения все особенности личности процессуального противника.