Пропавший корабль

– У нас такая же бабушка. Ну, почти такая же. Строгая – жуть. Зато с ней не соскучишься. Ты, бедненькая, наверное, как Золушка при ней – подай черепок, принеси прибор, найди книгу…

– Наоборот, ба не любит, когда я к ней лезу, – Клава скрестила ноги по-турецки. – Она всё делает сама.

– У тебя волосинка запуталась, дай поправлю. Теперь нормально. А ты к ней лезешь, потому что как же не лезть, если интересно? – понимающе продолжал Женя.

– Конечно, – это был первый раз, когда Клава улыбнулась. – Я всюду лезу, куда не надо. Ба меня называет «сто рублей убытков». В детстве я решила, что черепки у ба в лаборатории – это беспорядок, и тщательно склеила их в амфору. Где чего-то не хватало – брала из другой кучки, подбивала молотком, кусочки откалывала, чтоб всё совпало. Получилась довольно симпатичная амфора. Из трёх кучек одна. Что не влезло, я выбросила. Как ба кричала – даже передавать не буду, я тогда много новых слов узнала. Это были ценные старинные черепки…

– Видите! – повернулся довольный Женя к остальным. – Улыбается! Главное – подход к женщине!

Тут рассмеялись все – настолько забавны были эти слова из уст маленького Жени. Смеялись до слёз, и громче всех сама Клава. Смеялись, снимая напряжение после Капы-Апы. Смеялись так, что не заметили, как в комнате появился очень высокий русоволосый человек в белом костюме: узкие брюки, короткая лёгкая космовка. Дождавшись, пока ребята отсмеются, он вышел на середину комнаты.

– Здравствуйте. Я – капитан «Сварога». Зовут меня Кондратий, коротко Кон. Сейчас мы с вами пройдем в комнату, где находится голомакет корабля. «Сварог» – самое современное межгалактическое судно, очень надёжное, мощное. Прошу вас руками ничего не трогать, делать только то, что я скажу. Вопросы задавайте сразу. Вы должны понимать, из чего состоит корабль, что на нём можно, чего нельзя.

– А как управлять, покажете? – вылез Вик.

Капитан не удивился:

– Ребята, это не игрушка. Это серьёзнейшая экспедиция. И от того, насколько мы все – и взрослые, и дети – грамотно сработаем, зависит её успех. Как управлять, не покажу. Ни к чему это вам. Решите поиграть в пилотов – а вы наверняка решите – и врежетесь в ближайший астероид. Идёмте.

Вик и Тори мгновенно надулись, но последовали за ним. Арс делал вид, что понимает капитана, но тоже был страшно разочарован.

Они прошли дальше по коридору и увидели овальную дверь, непохожую на остальные. Капитан приблизил лицо к сканеру, тот отсканировал сетчатку его глаза, и дверь отъехала в сторону. Ребята ахнули – перед ними в огромном ангаре оказался корабль! Гигантский, как им показалось. Он опускался далеко вниз, уходил куда-то вверх, вправо и влево скользили серебристые бока. Голограмма – а это была именно она – поражала своей реалистичностью, даже стены «Сварога» казались плотными. К шлюзу через бездну ангара перекинулся короткий мостик. Дети, опасливо поглядывая вниз, прошли по нему в шлюз и попали в длинный коридор. Вправо он тянулся к хвосту корабля, и даже отсюда было видно, как много овальных дверей в него выходит. Слева была одна огромная дверь. Капитан сделал шаг к ней – и она бесшумно разъехалась. Это был главный отсек. У Арса даже дух захватило – он казался просто фантастическим. Стены и потолок были прозрачные, как в аквариуме, а за ними в глубокой темноте мерцали крупные и мелкие звёзды. Ближе к двери вдоль стен шли несколько рядов кресел для экипажа – очевидно, в них садились во время старта и приземления корабля, а дальше, в самой глубине носовой части – зона управления полётом: три кресла, перед ними – серые горизонтальные панели командного пульта, лишённые всяких кнопок и выпуклостей.

– Здесь сразу и кают-компания, где мы все будем собираться по вечерам, и мой капитанский мостик – я так его называю, – капитан Кон прошёл вперёд, приложил ладонь к пульту управления, наклонился, словно в японском приветствии, почти коснувшись его носом. Панель засветилась, и стало видно, что на ней множество сенсорных кнопок с разными обозначениями. Выше развернулись несколько активных айспейджей.

– «Сварог» могут завести только два человека: я и мой помощник. Корабль распознаёт отпечатки наших ладоней, сетчатку глаз, форму лиц – вы только что видели – и даёт доступ к управлению. Всё довольно просто: вот эта область – видите, зелёная, – запуск. Прикладываете к ней ладонь – готово. Здесь – автопилот. Задаёте ему нужные координаты вот в этой строке, расчётную скорость – и ещё раз нажимаете на запуск. Корабль автоматически уходит от сближения с любыми космическими объектами, так что можно спокойно любоваться звёздами. В случае опасности бортовой компьютер просигнализирует. В правой зоне – всё, что отвечает за корабль в космическом пространстве, в левой – всё про внутренности корабля: температура, давление, состав воздуха, водные конденсаторы и так далее.

Капитан рассказывал, стоя вполоборота, показывал на нужные части панели, не глядя, настолько хорошо он знал её. Женя, которому всё это быстро наскучило, потихоньку зашёл левее, со спины капитана и отправился изучать айспейджи. На них были цифры, непонятные пиктограммы, зелёные столбики с делениями. Вдруг одна шкала начала медленно краснеть. Женя заинтересовался, стараясь понять, что это такое. Внизу он заметил надпись «воздух». Посмотрел на капитана. Тот ничего не видел и продолжал спокойно объяснять, изредка показывая на ту или иную область пульта. А вдруг это им, детям, тест на внимательность?

– Капитан Кон! – решился перебить его Женя.

– Да? – недовольно обернулся тот, прерванный на полуслове.

– А вот это так и должно быть? – Женя показал на медленно краснеющую область. – Или с воздухом что-то…

Он не успел договорить, капитан Кон сделал шаг к нему, наклонился над панелью, резко выпрямился:

– Ребята, на сегодня всё, быстро покидаем корабль.

– А что слу… – начала было Тори, но капитан её прервал:

– Приказы не обсуждаются. Быстро к выходу.

Ребята бегом кинулись по коридору к двери, капитан за ними. Выскочив, он куда-то умчался, на ходу отдавая по айспу распоряжения.

– И что нам теперь делать? – спросил Вик.

– Отдыхать, – радостно ответил Женя.

– Я думаю, что-то случилось с настоящим кораблём, и это отразилось на макете. Ты не заметил, что это за шкала? – Арс посмотрел на брата.

– «Воздух».

– Система подачи воздуха вышла из строя. А капитан говорил, что корабль суперсовременный и суперзащищённый. Как-то невесело на таком лететь!

– Да ну! – энергично тряхнула головой Тори. – Не болтай, ещё притянешь беду!

Арс с сомнением покачал головой, но решил понаблюдать, а уже потом делиться выводами.

– Ой, какой лапочка! Какой хорошенький!

– Я же говорил, Лямбда вам понравится!

Крупный каштановый кенгуру улыбался, высунув язык, и охотно подставлял свои бока, чтобы его почесали. Он был весь мохнатый, словно кто-то, шутя, обсыпал его большим количеством длинных толстых ниток. Дети гладили Лямбду за ушами, по спине, бокам, груди – кто куда доставал. Довольный Паша стоял рядом.

Биолаборатория экспедиции была удивительной: в баночках и колбочках там размножались бактерии. Из многочисленных аквариумов таращили глаза пестрые рыбы. В специальных вольерах спали изящные кошки, приоткрывая хитрые глаза, когда чуяли посетителей, в углу собаки затеяли громкую возню с мячом. В небольшом фонтанчике под тепловой лампой грелись черепахи. Дальше в загоне деловито рыли биоподстилку пятачками свиньи, бестолково топтались козы и овцы.

А между всем этим ходил Лямбда.

– Сначала мы долго отбирали именно те породы, которые хорошо приспособятся к Астрею, – рассказывал Паша. – Голограммы коров, например, у нас погибали. А свиньям всё равно, они быстро подстраиваются под окружающую среду – состав воздуха, давление.

Лямбде стало скучно, он тихо подошёл к Жене сзади, ткнул его носом под коленки. Женя от неожиданности вскрикнул и чуть не упал, но Лямбда подхватил его на спину и, довольный, потащил от группы подальше.

– Лямбда, не хулигань! – прикрикнул Паша, но Лямбда не слушал: Женя уселся на него, держась за шею, и Лямбда на двух ногах потрусил по лаборатории, аккуратно обходя столы.

– Вот неслух!

– А почему он такой мохнатый? – спросила Тори.

– После строительства скоростного моста из Австралии в Новую Зеландию кенгуру стали по нему мигрировать. Понравилось им в Новой Зеландии. А там зима посерьёзнее австралийской. Вот кенгуру и начали обрастать шерстью. Эта порода – новозеландский нюхач. Нюх – изумительный, смышлён до того, что вот-вот заговорит. И очень дружелюбный.

– А почему «Лямбда»?

– Всех кенгурят, предназначенных для колонизации планет, назвали буквами греческого алфавита.

– А где остальные?

– Готовятся в вольерах. А этот быстро научился сбегать при любой возможности. Мы с ним мучились-мучились, потом поняли – вольеры и Лямбда категорически несовместимы. Ну и махнули рукой. Он живёт в лаборатории где хочет. Даже помогает: если что-то не в порядке, первым, ещё до всякой аппаратуры, подает сигнал. Вчера вот зеленух спас… – Паша махнул рукой на открытые баночки, рядком стоящие на низком столике.

Дети с опаской подошли, заглянули и отпрянули: запах оттуда был ужасный. В баночках лежало зелёное густое желе.

– Фу! Дрянь какая! – завопила Тори. Одно желе открыло сетчатые глаза и посмотрело на нее. За глазами из зелёной слизи вытянулся хоботок.

– Оно тебя съест! – обрадовался Вик.

– Лучше тебя!

– Девчонки вкуснее!