Счастье ведьм

Коршун носится над ней;
Та бедняжка так и плещет,
Воду вкруг мутит и хлещет…
Тот уж когти распустил,
Клёв кровавый навострил…
Но как раз стрела запела,
В шею коршуна задела —
Коршун в море кровь пролил,
Лук царевич опустил;
Смотрит: коршун в море тонет
И не птичьим криком стонет,
Лебедь около плывет,
Злого коршуна клюет,
Гибель близкую торопит,
Бьет крылом и в море топит —
И царевичу потом
Молвит русским языком:
«Ты, царевич, мой спаситель,
Мой могучий избавитель,
Не тужи, что за меня
Есть не будешь ты три дня,
Что стрела пропала в море;
Это горе – всё не горе.
Отплачу тебе добром,
Сослужу тебе потом:
Ты не лебедь ведь избавил,
Девицу в живых оставил;
Ты не коршуна убил,
Чародея подстрелил.
Ввек тебя я не забуду:
Ты найдешь меня повсюду,
А теперь ты воротись,
Не горюй и спать ложись».
Улетела лебедь-птица,
А царевич и царица,
Целый день проведши так,
Лечь решились натощак.

Интересная, но до боли знакомая история, правда? Эдакий молодец, наконец-то вырос и даже решил кормить себя и маму… Но сил хватило на одну стрелу.

Совсем ведь не понятно, почему бы не сделать ещё пяток… Но на то и сказка. И ведь Гвидон – царевич, а не Золушка какая-то….

Выстрел оказался удачным. Тут опять некая молодая заколдованная принцесса с тёмным прошлым и странными абьюзивными отношениями с коршуном-чародеем, которого лучше бы убить, чтобы не выяснять подробности.

Вот открыл царевич очи;
Отрясая грезы ночи
И дивясь, перед собой
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Он скорей царицу будит;
Та как ахнет!.. «То ли будет? —
Говорит он, – вижу я:
Лебедь тешится моя».
Мать и сын идут ко граду.
Лишь ступили за ограду,
Оглушительный трезвон
Поднялся со всех сторон:
К ним народ навстречу валит,
Хор церковный бога хвалит;
В колымагах золотых
Пышный двор встречает их;
Все их громко величают
И царевича венчают
Княжей шапкой, и главой
Возглашают над собой;
И среди своей столицы,
С разрешения царицы,
В тот же день стал княжить он
И нарекся: князь Гвидон.

Благодаря Царевне-лебедь, молодой князь прямо-таки открывает глаза и обнаруживает социум, быстро и успешно осваивает его. Социализируется, обретает имя и положение. К его острову начинают причаливать корабли.

Социализировался, но не повзрослел пока. Женская часть аудитории может удивиться: как же так! Она ему целый город, а он с мамой уселся на трон и доволен. Если вас это удивляет, то вы ещё мало жили, забыли об Эросе, которого мама-Афродита, словно смертельно-больного лечила от одной капли горячего масла, не были замужем за бизнесменом или учёным…. А главное, мало понимаете в человеческой благодарности. Мужчине неприятно быть обязанным женщине. К тому же ведь он первым её спас, т.ч. тут все квиты. Похоже на разные сюжеты с рыбками от емелиной Щуки, до Золотой. Он ей жизнь, она ему бесконечную магию. Только не надо ожидать тут «спасибо». Девушка привязывается к своему спасителю и увлекается магией для него, оставаясь в роли ущербной, заколдованной.

Он же так и пользуется её услугами, получаемыми как водится в ответ на знаменитую опечаленность. А замечает её только в свете каких-то социальных патриархальных прожекторов…. Иван-Царевич разглядел свою Василису, когда отец настоял на приглашении её на бал. Задал нужный контекст и не только обстановку, но и жёсткие требования. Не малую роль тут играет и социум. То есть не просто отцу показать, а отцу и всем.

У Гвидона похожая ситуация: отец захотел посмотреть, тогда и он разглядел.

Можно, конечно, сказать, и это будет честно, что и царевны наши сами не особо торопились и настаивали на разоблачении из шкурок своих. Тоже знакомая ситуация. Ведь дома как не наряжайся, не причёсывайся, может не заметить, головы своей опечаленной не поднять, от своих забот. А вот на празднике, в гостях, в театре, на балу, когда все ахнут… вдруг спохватится. Часто это, правда, кончается скандалом и потерей (как у Василисы), иногда благополучно, как у Лебедь.

Может быть, это связано с тем, что ЦЛ преобразилась не на балу, не перед отцом. И Царевич Гвидон успел как-то… Опять же из лебедя в царевну, не такая уж перемена, как из лягушки….

Важно, конечно, то, что Царь Салтан сам едет к сыну и едет в гости, с почтительным уважением и интересом, как к чужому. Плюс, там у сына, его ждёт его царица, которая всё уладит….

Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает….

А корабельщики расписывают ему чудеса далёкого острова.

Князь Гвидон тот город правит,
Всяк его усердно славит;
Он прислал тебе поклон,
Да тебе пеняет он:
К нам-де в гости обещался,
А доселе не собрался».
Тут уж царь не утерпел,
Снарядить он флот велел.